Куратор Митрофановой

- Митрофанова!
- Я Митрофанова.
- Собирайся. Сложи в пакет вещи, документы и телефон.  Всё сдай сестре-хозяйке на хранение. Едешь в реанимацию.
- Почему? Я нормально себя чувствую! Зачем меня в реанимацию?
-  Тебе срочно нужна интенсивная терапия.
- А доктор сказал, что мне проводят интенсивную терапию. Здесь, в отделении.
 - Это так, но решено проводить тебе еще более интенсивную терапию. Поняла? Собирайся.
Митрофанова – это я. И указание срочно собираться меня удивило. Мне казалось, что состояние моё неплохое. Лучше, чем было до поступления в больницу. Не верилось, что я нуждаюсь в более интенсивной терапии по каким-то неведомым мне медицинским показателям.
Одновременно я осознавала, что угроза здоровью всё же есть. Я заметила, что последние два дня у меня стали брать кровь на анализ гораздо чаще. Наверное, обдумывали  необходимость лечить меня  более интенсивно.
Я нехотя, но не слишком медленно, собрала вещи и сдала их на хранение. Особенно тоскливо было расстаться с телефоном. Ведь это настоящая связь с миром. Без телефона ты вроде как улетел с планеты в космические дали. Недоступен. И другие люди для тебя недоступны.
Сижу на койке в больничном халате, без связи с миром, то есть без телефона, и размышляю. Сколько я пробуду в реанимации? Чем более интенсивная терапия будет отличаться от нынешней?
Прошло какое-то время. Я стала нервничать. Сказали собираться срочно, а сами не идут за мной. Сижу тут давным-давно, как мне показалось, без связи с внешним миром, то есть без телефона. А за мной не идут и не идут.
Тихо так. Скучно. Неопределённо. Вроде и не страшно, но как-то тревожно. И вдруг внутри меня произошел щелчок. Вроде -  по мыслям - в голове. Но не совсем в голове. Похолодело внутри тела  везде. И я услышала голос. Слышно хорошо, но издалека. Так бывало, когда  в старые времена телефонная связь была через обычный телефон на почте. С другим городом. Далеко-далеко. А голос вроде как  мой, но искажённый. Как если бы в старые времена я записала свой голос на магнитофон.
Голос заговорил внутри меня. Он сказал мне, что он – мой куратор.
Вот-вот. Потому меня и везут в реанимацию. Решила я так  в первое мгновение. Врачи заметили, что я сошла с ума.
Но еще через мгновение я успокоилась. Поверила. Поняла, что этот голос реальный, и он идет изнутри. Если бы я сошла с ума, голос был бы извне, из галлюцинаций.
А  голос звучал внутри меня, и при этом я быстро поняла, что я могу отвечать кому-то – обладателю этого голоса, -  без внешних проявлений речи, то есть мысленно.
Итак, куратор. Здорово. Пусть курирует. Ведь страшно одной. Повезут в реанимацию. Без телефона. А без телефона ты вроде как улетел с планеты в космические дали. Недоступен. И другие люди для тебя недоступны. Страшно и одиноко. А с куратором ты вроде как в компании.
Но вот за мной пришли, погрузили меня на каталку и повезли проводить мне интенсивную терапию. В реанимации.
Медицинские события описывать нет смысла. Стандартно и обыденно. А вот беседы с куратором были интересны. Пока меня лечили, мы с куратором разные разговоры разговаривали.
Куратор: Надеюсь, ты поняла, что у тебя серьёзные проблемы со здоровьем, с которыми врачи стали не справляться?
Я: Не поняла. Но почувствовала изнутри. Каким-то холодком потянуло. Но я отринула такие мысли.
Куратор: Люди всегда так поступают. Прогоняют мысли, предчувствия и подсказки. Боятся  «Порога».
Я: «Порог»… Звучит как предсмертная черта.
Куратор:  Предсмертие - это последний отрезок жизни. Когда «Порог» уже виден. А сам  «Порог» - это уход из жизни.
Я: Если ты мне такое говоришь, значит, я вступила в предсмертный отрезок жизненного пути, и мой «Порог» уже виден.
Куратор: Именно так. Мне пришлось с тобой заговорить, так как ты заглушала свои предчувствия, старалась не замечать признаки вступления в Предсмертие. Это плохо. Ведь к преодолению «Порога» лучше подойти осознанно.
Я: Ко всем людям перед смертью приходят кураторы?
Куратор: Нет. Есть люди, которые сами всё знают и готовятся самостоятельно.
Я: То есть ты Ангел Смерти?
Куратор: Нет. Я  - твой внутренний голос, но уже повзрослевший, прошедший наш жизненный путь. Ангелы и демоны, как и давно умершие родственники, которые якобы встречают только что умерших людей – это выдумки кинематографа. 
Я: «Порог» преодолевается в одиночку? Никого нет рядом? Никто не встречает?
Куратор: В одиночку. Я могу пояснить тебе, как это происходит, но только с помощью земных аналогий. Потому что те Условия, которые за «Порогом», понять земным разумом невозможно. Что рассказывают про тоннели, яркий свет, сущностей в белом, об устройстве потусторонних миров – просто сказки. Так вот. Подступы к «Порогу», преодоление его и то, что за «Порогом», очень похоже на отход живого человека ко сну. Первый этап – устал и лежишь, постепенно погружаясь в дрёму, и часто даже не замечаешь, как проваливаешься в сон, и вот ты уже в мире грёз. Преодолел «порог». «Мини-порог», так как человек живой. Процессы приближения к «Порогу», мгновения до преодоления, само преодоление и уход в иной мир – имеют точно такой же алгоритм, как у ежедневного засыпания на ночь.
Я: Если уход из жизни похож на засыпание, то смерть - это отдых, покой, освобождение от мыслей и забот. Смерть – это удовольствие?
Куратор: Для людей это не удовольствие. Потому что почти все  испытывают страх. Самое страшное для всех – это физические страдания от болей. Ведь чаще всего люди умирают от болезней или травм. Также страшно осознавать, что теряешь всё, что есть у тебя  в жизни – имущество, близких людей. И третий компонент страха перед Смертью – это неизвестность. Что там, за «Порогом»?
Я: Эти три компонента страха преодолимы?
Куратор: Да! Физические страдания уменьшаются медикаментами. Сожаления от расставания с имуществом и социумом преодолеваются, если человек при жизни размышлял о Смерти и морально к ней готов. А страх перед неизвестностью нивелируется проработкой информации о всевозможных вариантах описаний посмертия в разных культурах и исторических периодах. Хорошая осведомлённость в этих вопросах не может не привести человека к пониманию ошибочности или сказочности всех вариантов без исключения.
Я:  Многие люди даже слышать ничего о смерти не хотят, не то, чтобы размышлять о ней или изучать её.
Куратор: Если даже человек не может устранить страдания от смертельной болезни, то преодолеть страх смерти он может. Должен. При жизни нельзя отгонять от себя мысли о смерти. Нужно думать об этом. Готовиться. А люди, зная, что  «мы все умрём», ведут себя так, будто они бессмертны. Разговоры о смерти пресекаются. Тема табуирована. Зато для утешения гордыни и самоуспокоения напридумывали сказок. Это и непрерывная возвратность в жизнь в новых телах, и сады с девственницами, и горячие сковороды.
Я: Думаю, если преодолеть три составных части страха – боль, сожаление и опасение неизвестности, то умирать будет легче.
Куратор: Да. Но преодолеть страхи нужно не в целях облегчения. Нужно ждать свою Смерть, как и Свадьбу в молодости,  с радостью. Преодоление «Порога» – это обретение истинной свободы. Даже толику такой свободы люди не могут  обрести при жизни.
Я: Люди представляют, что умершие «Оттуда» наблюдают за живыми и сожалеют о своей жизни. Некоторые уверены, что умершие родственники помогают им.
Куратор: Это еще одна сказка. Вот, ночью ты спишь. Что ты оттуда наблюдаешь? Даже за своей квартирой спящий человек не наблюдает. Можно сказать, что спящий человек -  временно умерший. А умерший человек – это навечно уснувший. Никто ни за чем не наблюдает. Спит. Или временно, или постоянно.
Я: Тем более жалко умирать. Ведь если «Там» умершие родственники тебя не встречают, и ты «Оттуда» не можешь наблюдать за родными людьми, которые остались живы, то расставание навсегда очень болезненно.
Куратор: Для этого и нужны знания о Смерти, подготовка к ней. А не замалчивание темы. Осознание Правды. Правда в том, что все люди умирают в одиночку, так как у «Порога» и за ним никто никого не встречает. За «Порогом» нет сказочных миров, в которых что-то от тебя отделившееся плавает. Преодоление «Порога» -  это полное освобождение. Истинная свобода. Для кого-то от тяжелых болей. Для кого-то от груза прожитых лет и неисчислимых трудов и страданий. Забвение полное. Как сон, но только навсегда.
Я: Получается, что для человека его жизнь была абсолютно напрасной. Ведь всё исчезает. И человек освобождается ото всего, в том числе и от памяти, воспоминаний, опыта.
Куратор: Память человека, его воспоминания, его личность  - всё исчезает. Но «напрасность» здесь исключается. Людям не суждено понять Замысел -  настолько велик. При жизни человека по нему ведётся «Досье». Немыслимым для нас способом кодируется информация, высчитывается энергия, замеряются излучения и подобная такая же эфемерность, записывается всё это откуда-то и куда-то. «И это всё о нем!» Невозможно земным языком это выразить, но ничего Существенного, или КПД, после твоей жизни не пропадает. Это не ты, не личность твоя, не конкретные дела и события. Нет. Это – «нечто». «Оно».  И «Оно» не пропадает. «Оно» «Там», за «Порогом», куда-то поступает. В общую копилку.  И это «Оно» безлико, неиндивидуально. Оно вроде как «Генофонд», или как «Геном» – непонятно и необъяснимо. Какие-то хромосомы, или молекулы, или цифры – мы не знаем. Так что рассказы о прошлых жизнях и том, что кто-то их вспоминает – еще одна человеческая сказка. Никто ничего вспомнить не может. Конкретная личность рождается, живет, умирает и сдает какой-то навар, взвар, извар своего бытия, сублимированную эссенцию, КПД жизни, в общую копилку, и уходит в полную Свободу. В небытие. Навсегда.
Я: Но все философские учения говорят о необходимости творить добро. Потому что «Там» это всё важно, воздастся, или будет наказано зло.
Куратор: Это действительно важно. Насколько качественно ты старался прожить жизнь. Какие дела ты творил. Важно. Потому что твой микрон позолоты улучшит содержимое общего котла. А ложка дёгтя – отбросит всё человечество назад. Но весов и котлов «Там» точно нет. Хотя, некоторым людям нужно чего-то бояться, поэтому пусть боятся котлов и весов. Видимо, пока, без страшилок, с ними сладу не будет.
Я: Я подхожу к «Порогу». И осознаю, что ухожу навсегда. И не стоит  надеяться на просмотр «Оттуда» земной жизни. Она будет забыта аккурат после преодоления «Порога». И на возвращение в жизнь в другом теле тоже можно не надеяться.
Куратор: Не нужно иллюзий. Там, кроме полного освобождения, ничего не будет. Но все твои дела при жизни  -  будут выварены, уварены, процежены  и превращены в пыльцу. И эта пыльца, возможно, как закодированная в хромосомах информация, попадет в клетки зарождающегося человеческого детёныша.В виде «Ресурса».  И всё человечество, как один организм, одно существо, станет светлее. За Порогом тебя – конкретно тебя, Митрофановой,  - не станет. Не станет вообще, навсегда, полностью. Но  это не значит, что твоя жизнь была ненужной, пустой, неценной. Наоборот. Полученные тобой  при  жизни знания, опыт, навыки  обязательно пригодятся. Твоя короткая жизнь бесценна для всех будущих поколений.
Я:  Спасибо тебе. Прощай.
Куратор: Прощай. Не бойся. Засыпай.