Старый ворон Тог-О-Нюк

Старый ворон Тог-О-Нюк почувствовал  сильный порыв ветра и слетел с тонкой ветки березы. Он лениво покружил над лесной  опушкой и сел на ветку широкоствольной гигантской сосны. Уставившись на скрывающееся за облаками  багровое  солнце,  Ворон подумал о том, что вот, ещё один день прожит из почти  его бессмертной долгой жизни.
Шаман Сэсэн-Хонгор когда-то давным-давно сказал: "Этот ворон проживет долго, увидит, как монгольский конь тысячу лет будет носить своих хозяев по берегам ста морей".
Шаман оказался прав в том, что Тог-О-Нюк проживет долго, но ошибся в том, что монголы столь долго будут сильны и могущественны.
Тог-О-Нюк в своей жизни повидал немало, так как прожил по предсказанию шамана  действительно почти тысячу лет. За последние семьсот лет в местности, где он обитал, мало что изменилось. Холодные зимы так же, как всегда, сменялись жарким летом, счет которым Тог-О-Нюк давно потерял, темные ночи сменялись светлыми днями, также, как и сотни лет назад, несла свои воды широкая река Се-Лен-Га к морю Бай-Кал. 
Больше всего старый ворон любил наблюдать за людьми. Они казались ему самыми интересными созданиями на Земле. Конечно, они являлись и самыми опасными существами. Особенно раньше, особенно монгольские мальчишки, которым всегда надо было потренироваться в стрельбе из игрушечного лука.
В своей длинной жизни Тог-О-Нюк больше десяти раз был сбит стрелой, несколько раз ранен пулей из огнестрельного оружия. Почему же он до сих пор жив?
Почти тысячу лет назад, когда ворон  был молодым,  злокозненный мальчик Добун, которого все потом стали называть Добун-Мэргэном, придумал для себя новую забаву. Он выслеживал Тог-О-Нюка и стрелял в него стрелой с круглым набалдашником, чтобы не убить его насмерть. Тог-О-Нюк, тогда ещё совсем молодой, страшно злился на мальчишку и пару раз взлетал прямо перед его носом, очнувшись на земле после удара стрелы с деревянным набалдашником.
Когда ворон после третьего попадания беспомощно взмахнул крыльями и упал с дерева на землю, Добун схватил его и притащил еле живого к старому шаману Сэсэн Хонгору.
Шаман одобрительно встретил Добуна:
- Этот какой у тебя по счету?
- - Семнадцатый, - ответил мальчик.
- Все остальные шестнадцать не подошли, этот, кажется, подойдет. Он ещё молод, перья, видишь, у него короткие, и здесь нет бугорка, это значит, он ещё не обзавелся воронихой, не свил своего гнезда. Это очень важно для нас. Но, самое главное, видишь шишку на затылке?
- - Вижу.
- Это признак избранных воронов. Встречается у одного из ста воронов. Наличие этой шишки позволяет обучить пониманию человеческой речи, не всей, конечно, но в пределах десяти, двадцати слов, иногда, если повезет, ста слов. У шаньюя Модэ разведчик
- ворон понимал до  двухсот слов.
- - Я рад, что нашел то, что вы просили, - ответил юный Добун.
- Ну, приступим к обучению твоего ворона, -сказал старый шаман.
- Для начала шаман окунул ворона в бурую горячую жидкость, в которой птица чуть не сварилась. Потом подвязал птицу за когти веревкой к заранее приготовленной берёзовой перекладине и долго окуривал вонючим горьким дымом, от которого ворон чуть не задохнулся. Потом шаман начал камлать. Он бил в бубен, плясал и пел заклинания почти три дня без устали. Ворон все это время подвязанный за когти висел на берёзовой перекладине. Головой ворон почти касался остроконечной шапки мальчика Добуна, который тоже три дня сидел тут в юрте, и внимательно, не по-детски, наблюдал за действиями шамана.
- На третий день усталый шаман, наконец, совсем выдохся и сказал мальчику, который тоже порядком измучился, сидя в холодной юрте без еды и питья:
- - Во времена великого народа хунну такие вороны были у самых избранных вождей. Из поколения в поколение среди шаманов нашего племени передавался опыт приручения "летящих глаз и ушей". Теперь и у тебя, Добун, будет такой ворон. Он будет твоими глазами и ушами на расстоянии, до которого он может долететь. Все что увидит он, увидишь ты, все что услышит он, услышишь ты.
- Благодарю Вас, о мудрый и всемогущий шаман  Сэсэн-Хонгор! - ответил юный Добун.
- - Ворон проживёт после посвящения столько, сколько будет продолжаться твой род, - сказал шаман. Когда тебя сразит вражеская стрела, он сам выберет себе нового хозяина из твоих потомков.
- А когда меня сразит стрела? – спросил озадаченный мальчик.
- - По сравнению с вороном ты проживёшь всего лишь миг, но твоё имя будут помнить долго, дольше, чем ты думаешь, - усмехнулся шаман. - А теперь я устал, иди Добун. Завтра буду учить, как обращаться с "летающим глазом".
- Хорошо, уважаемый Сэсэн-Хонгор, - слегка поклонился мальчик и вышел из юрты, ещё раз посмотрев на ворона, висящего вниз головой на верёвке из конского волоса. Ему показалось, что ворон моргнул ему одним глазом.
- На самом деле обучение ворона не составляло для шамана такой уж большой сложности и труда, как представлялось непосвященному. Надо было, конечно, знать специальные заклинания и коды заклятий. А так, шаман просто на просто брал какого-нибудь хозяина небольшой горы или местности, не слишком могучего духа, договаривался с ним  и вселял в тело ворона на некоторое время. Дух, согласно договоренности с шаманом, обучал ворона всем премудростям военной разведки кочевников и по прошествии некоторого времени покидал тело птицы и возвращался к себе домой. Ворон же становился основным помощником начальника разведки войска одного из вождей кочевых народов, обитающих за Великой Стеной, которых китайцы так и прозвали за связь с этими птицами "черными воронами".
- Добун стал разведчиком вождя  Эрхэ-Хандархая, который вел беспрерывные войны с соседями - кочевниками. Мальчик был неплохим хозяином, хорошо относился к своему помощнику. Всегда вовремя его кормил и уважительно разговаривал с ним.
- Разложив перед собой шкуру овцы и угольком пометив на ней стороны света и позиции войск нойона Эрхэ-Хандархая, Добун смотрел внимательно в глаза Тог-О-Нюка и спрашивал:
- - Тог-О-Нюк, вот мы, вот река Се-Лен-Га, вот крутой берег Бургастай, есть ли рядом с нами другие вооруженные люди?
- Карр!
- - В каком направлении от нас?
Ворон клювом показывал точку на карте, аккурат в одном переходе на западе.
- Их больше нас?
- - Урр!
- Их меньше нас?
- - Урр!
- Их столько же, сколько нас?
- - Карр!
- Молодец, ты мой настоящий друг и боевой товарищ, - говорил довольный вороном Добун, - чтобы без тебя делал Эрхэ-Хандархай!  Жаль, что не ценит он нас так, как мы с тобой того заслуживаем!
- Однажды Добун, который уже давно снискал себе славу лучшего лучника в войске Эрхэ-Хандархая, со своим братом Дуваа-Соохором в степи заметил перекочевывающих людей туматского племени. Среди них была славная девушка, дочь вождя новообразованного племени хорилар Алан-Гоа.
- Добун-Мэргэну с первого взгляда запала в сердце эта девушка и он, недолго думая,  посватался к ней. Отец девушки поговорил с дочкой и так как она сама была не против,  дал согласие на брак. Сыграли небольшую свадьбу и Добун-Мэргэн после этого обзавелся своей юртой.
- Ворон Тог-О-Нюк все это время безотлучно находился с Добун-Мэргэном, но дела у Эрхэ-Хандархая на военном поприще шли все хуже и хуже, пока, наконец, его совсем не разбили. Погиб в последней битве и хозяин ворона Добун-Мэргэн. Как и предсказывал шаман Сэсэн-Хонгор, его пронзила вражеская стрела. Ворон прилетел домой и рассказал об этом Алан-Гоа, которая уже давно  научилась с ним разговаривать. Именно Алан-Гоа научила Тог-О-Нюка шепотной речи, когда ворон мог выговорить основные слова из своего небогатого лексикона тихим шепотом в ухо хозяина.
- С тех пор ворон многие годы жил с Алан-Гоа, помогая ей в хозяйственных делах. Он отыскивал ушедших слишком далеко от стойбища косяки коней, находил отелившихся коров в степи с телятами, подбирал пастбище с хорошей травой для перекочевки, пока не подрос Бодончар, от которого пошел золотой род Борджигин. Именно младшему сыну Алан-Гоа со временем понадобился опытный военный помощник. С  родом Бодончара продолжилась славная боевая биография ворона Тог-О-Нюка. После Бодончара ворон воевал вместе с его потомками Хабичи-Баатаром, Мэнэн-Тудуном и Хайду. Он помогал   легендарному Байшинхор-Догшину и был свидетелем великих побед Хабул-хана над войсками империи Цзинь.
- Всех, кому из золотого рода борджигин Тог-О-Нюк был помощником, не перечислить, где он побывал, не рассказать. Больше всего ворон, конечно,  потрудился при Тэмуджине, сыне Есугея, внуке Бартана. Ворон сильно рисковал, когда Тэмуджин был в тяжелом положении, носил колодку и ждал казни по решению свирепых нойонов. Тогда однажды темной ночью мать  Тэмуджина Оэлун дала Ворону нож и попросила передать сыну. Ворону удалось в клюве пронести нож в юрту между ног охранявшего Тэмуджина стражника. С помощью этого ножа юный вождь срезал путы колодки, стягивавших его ноги до синевы, и бежал, оглушив стражника. Ворон той ночью летел рядом с ним, указывая беглецу безопасный путь.
- Когда Тэмуджин достиг величия и стал Чингис-ханом, он не забыл заслуг Тог-О-Нюка. Он запретил на вечные времена на всей территории Великой Монгольской Империи убивать воронов, тренироваться на них в меткости, а самого Тог-О-Нюка назначил Главным Наблюдателем заповедной земли предков Их Хориг Газар в далёкой стране Баргуджин-Тукум. Раз в год ворон прилетал к хану и рассказывал ему о том, как обстоят дела в первом на Земле монгольском заповеднике. Сколько людей там живёт, как плодится скот у них, размножаются ли в этих землях зверьё и птицы, чиста ли вода и прозрачен ли воздух на материнской стороне хагана.
- Тог-О-Нюг многое повидал в своей вороньей жизни. Особенно, когда Угэдэй, сын Чингисхана, охочий до всяких новинок и изобретений, вспомнил неожиданно о нем и вызвал к себе вновь на военную службу в северную столицу  из Их Хориг Газар. Угэдэй хотел снова возродить традицию разведчиков-воронов и снабдить ими войска монголов от Сирии до Кореи, но, к сожалению, род шамана Сэсэн Хонгора давно прекратился и некому было проводить такое обучение. Тех знаний, которыми обладали шаманы империи Угэдэя не хватало для мобилизации новых рекрутов-воронов.
- В империи внука Чингисхана Хубилая ворон Тог-О-Нюк по приказу императора занимал должность смотрителя тишины и порядка во вновь приобретенных землях. О том,  как живут покоренные народы, есть ли у них еда и вода, довольны ли они властями, Тог-О-Нюк докладывал лично императору. Ворон жил многие годы в Дайду, Юннани, Ухани, в Тибете, Дай-Вьете, в долине реки Инд, но больше всего запомнил Японию.
- Вот о ней  чаще всего Ворон любил вспоминать, когда на него накатывали ностальгические волны. Ему там даже довелось самому вести переговоры о войне и мире. Ворону вспоминались тайфуны и цунами, которые часты в той части света. Он видел в Японии извергающиеся горячей лавой вулканы и гейзеры, фонтанирующие кипячёной водой. Но самое удивительное было то, что в японском войске были тоже разведчики-вороны. С одним из них ворон Тог-О-Нюк даже успел подружиться и провести переговоры.
- - Что нам эти люди, они только используют нас, - говорил ворон То-О-Ру, который был вдвое старше Тог-О-Нюка.
- Я друг императора, - говорил в ответ ему монгольский ворон.
- - Какой ты ему друг, если ты просто птица?
- Даже птицы друзья ханов,  если они действуют по воле Вечного Синего Неба. Небо хочет, чтобы император монголов правил всем миром и вашей Японией тоже.
- - Никто и никогда не будет править Японией, кроме Микадо.  Это воля богини солнца Аматэрасу, которая полная хозяйка на каждом клочке тысячи японских островов.
- Пусть сойдутся в битве воины и решат этот вопрос, - ответил Тог-О-Нюк.
- - Битвы не будет, - коротко ответил японский ворон.
- Это почему?
- - Так хотят наши боги. Они разрушат корабли вашего десанта с помощью ветра и воды.
- ???
- - Так хочет богиня Аматэрасу. В глубинах океана уже идёт вызванное ею волнение вод.
- И мы ничего не сможем с этим поделать?
- - Ничего. Но я хочу познакомить тебя с Японией, и ты сам расскажешь Хубилаю всё о нашей стране. Когда он услышит твой рассказ, может передумает покорять Ямато.
- Хорошо, я согласен, - сразу согласился Тог-О-Нюк, думая лишь о том, что сведения об этой стране никогда не помешают главному штабу монгольской армии.
- Несколько недель ворон Тог-О-Нюк с То-О-Ру путешествовали по Японии. Ворон монголов видел, насколько красива природа Японии и насколько беден ее народ. Он действительно рассказал правдиво об этой стране Хубилаю, и тот решил больше не связываться с морскими десантами, чтобы покорить нищую страну с отчаянными головорезами-самураями.
- Тем более первый десант, как и второй, закончились неудачей. Там впервые монгольская армия потерпела поражение, но зато какая это была потрясающая  битва! О ней тоже Тог-О-Нюк подробно рассказал Хубилаю, который был доволен тем, как тактически правильно действовал нойон Хачиун-Зоригт, командующий первым десантом.
- Ворон видел, как доблестные самураи все, как один, отчаянно бросились с одними мечами-китанами на войско хана, когда те высадились в первый раз с корейских кораблей на один из южных островов архипелага. Монголы, как обычно в таких ситуациях, плотно сомкнули ряды и покрыли небо тучами стрел. Большинство самураев, не ожидавшие такого обстрела, полегли сразу на поле битвы. Немногие самураи, облаченные в железные доспехи, прорвались вплотную к воинам Хубилая. Один воин, впоследствии выяснилось, что это был сам князь Хидэёси Фудзивара, оказался неуязвимым и страшным рубакой. Князь своим мечом убил и ранил почти пятьдесят китайских новобранцев-моряков, пока лучник Хэшигто-мэргэн не попал ему стрелой прямо в глаз, практически единственное отверстие в его доспехах. Та битва закончилась тем, что Хачиун-Зоригт уничтожил поголовно всех самураев, участников битвы, и спешно отплыл от острова, потому что новые полчища самураев со всей Японии, как осы, устремились к месту высадки десанта. Жаждущих погибнуть в битве с монголами самураев собралось впоследствии на том острове примерно сто тысяч. Император монголов решил, что это достаточно серьезная военная сила и пересмотрел свои планы относительно государства Ямато.
- Хубилай после десантов на японские острова разрешил Тог-О-Нюку вернуться в Их-Хориг-Газар исполнять прежние обязанности Главного Наблюдателя...
- Северный ветер принес долгожданную прохладу и зашелестел в кронах деревьев на берегу  древней реки Се-Лен-Га. Солнце, спрятавшееся за облаками, вышло на открытое пространство на небосклоне и отразилось тысячами лучей на водной глади главной артерии озера Бай-Кал. Пара редких маньчжурских журавлей с курлыканьем пролетели над местностью сначала с юга на север, потом с запада на восток. "Перед постройкой гнезда хотят убедиться, что место не занято другими журавлями и нет поблизости орлиных гнезд", - подумал старый ворон Тог-О-Нюк.
- Он рекомендует журавлям это место. Оно  тихое и спокойное для выведения птенцов этих редких птиц. Не то, что ниже по течению реки, где днем и ночью гудит построенный людьми из стали, бетона и стекла город У-Лан-Удэ, или выше, где река впадает, делясь на множество  рукавов,  в священное море Бай-Кал.
- Старый ворон Тог-О-Нюк продолжает выполнять обязанности главного смотрителя Их-Хориг-Газар, возложенные на него Чингисханом, сыном Есугея, внуком Бартана. И будет выполнять их до тех пор, пока на Земле будет существовать золотой род Борджигин.
- Старый ворон ждёт нового повелителя и готов вместе с ним заново покорять мир.