Письма Лжедмитрия Марине Мнишек. 4 Баталия

4.  Баталия

За морями ты , Марина, за дубравами, пока царь себя травит травами. Пока иду я на Москву  с войском великим и темнеют в углах изб иконные лики. Пока меркнут во церквах иконостасы и выделывает скоморох выкрутасы. Покойники во гробах -шох-ворох, так хулит царя Бориса скоморох. Не бывает слов срамней и поганей, чем  в Китай- городе , в балагане. «Как идут нас свобождать казачок да лях, у царя Бориски не хватает плах!» «Пухли с голоду мы да в год кометы, а  ведь жрать от пуза лепота кому-то! Лепота, лепота, да видать не та! Эй привратник давай отворяй ворота! Царя Ирода, народ, не оплакивай. Да щенков -выродков из палат выволакивай!»

Лист валился с дубов да витали снежинки. Не на дыбу я шёл, а штоб добыть себе жинку! Дочь -красу воеводы валахсткого, не вахлак ведь я, слово ласковое от тебя слыхал в  твоём замке-дому, а теперь вот всё в пушечном  дыму. На опушке  мы с войском Басманова сшиблись – греки с персами наново! Али я не Димитрий Задонский! Али я не сам Македонский? Алексашка чернец, да Власий варнак -  нам не страшен ни чёрт, ни могучий враг! Ни кольчужный змей, знай -руби-разумей, удальцы мои беглые суздальцы, шляхта тожеть ведь не мальцы! Оперённые крыльями ангелов-Анджёй, Сбигнев, Тадеушь -наголо свои сабли кривые - а их звали не вы ли?   

Ну какая, скажите, баталия, то не сабля в руке-твоя талия. То не снег валится за шиворот, то мерещатся юбки навыворот, а под юбками – шуршат кружева, так што крУгом идёт моя голова! От жабо гаффре до самых чулок – к узелку узелок , ой, ты мой милок! Я стрельца разрубил почитай пополам, рыскал я по лесам, я скакал по полям, я в крови стрелецкой узрел твои губы, в плаче жон у сожжёных изб -иерихонские трубы.  Морды конские я узрел в облацы, напирали латники да орали стрельцы. Старец шляхом шёл , проклинал  царя, видно , то  не зря по заре зоря эти дали убогие , мы просили победы у Бога!
   
  Словно то было писано в книгах, и Моравск сдалсЯ мне и Чернигов…Где -к подмётке ком, где подмётным письмом, где тайком, где нахрапом , смертным стоном,   кобыльим храпом мы добыли победу свою - беду на  степном ли былье, на хрупком ли льду. Окромя как с Брянском Кромск  да НовгОрод Северский -все как есть прилепилися к вере сей: мол, ни какой не Гришка я ничей, а и есть – царевич из рюриковичей. Но поймали намедни дозорные крикуна кликушу да привязали смутьянщика к пушке.
- Вот, царевич, предатель! – говорит казак. – Баламутит народ непотребными словесы!
- И чего ж он врёт?
- А - того што ты -невзаправдишный  Димитрий, а ряженый!

Я смотрю на бедолагу,  вродь знаком лицом. Где видал я его -не на фресках ли подкупольных среди  волхвов к Марии в хлев дары несущих? Али то опять тот юродивый с паперти собора Покрова -седа голова, бородень по ветру – как облацы на небе по утру?
- Говори же, выжига, какого рожна ты брешешь?
- Да не брешу я. Истину глаголю. К чему брехать перекатной голи? То не сорочьи сплетни, не стрёкот галочий. А ты , паря, родом из Галича. Вы -Неклидовы бояре выходцы из Литвы, не сносить мне, слышь , паря, седой головы! Я не буду трепать о мирском или мерзком, а родился ты , паря, в Галиче -Мирском. Опознал я тя , дитя, бо крестил тебя в купели, прежде чем мамка уложила дитя в колыбели. Батька твой Богдан – в драке сгинул пьян. Твово деда Отрепьевым понарёк царь Иван, бо трепло он  был несусветное -среди прочих бояр тем приметное. А ты царского титула воришка-и есть Отрепьев Гришка. Тако ж трепло, как дед твой…
- Што же ты поганец балаганишь? Как смеешь истинного помазанника Божия хулить?
- Да не Бог тебя помазал. А я -вот этими руками миром из ризницы окрестил! В игумнах я тогда ходил монастырских…
-А-а! В игумнах! Так отрубить ему те руки! И отрезать язык , штобы лишнего не трёкал своим ботолом ! Будет же и другим болтунам поделом!
 И упал языка обрезок , шевелясь в  грязи червяком, и отёр я о стремя с подошвы земли липкой ком. И гнались за мной две отрубленные руки до самой  Москва реки. И прятал  я лицо в распластанную гриву коня, чтоб кохала меня, чтоб ласкала меня. Не в леса я  ховался - в твои волосы- вот такие, они -наши вольности.  Наши ночи и дни, во степи огни, то бежим , то опять наступаем -и кохаем, кохаем, кохаем.
 Погорели леса да волости, как повылезши царицыны волосы, как ногти ея сошли снега, ага! Вот ведь недолга! Капель с сосулек – в лужи, зрачки всё уже, уже.Так вот яд из склянки в кубок, недогляд покуда. Сжались на горле отрока Феодора  боярские пальцы, образуя для твоей вышивки пяльцы. Но не время ещё тебе, Марина, вековать в тюрьме, а сидеть на  троне в красном тереме!