Истина, как Отче наш

      В связи с объявленном карантине президентом о заботе               
 престарелых, мы оторваны от мира сего.
 К НАМ КРОМЕ КАК ПО ТЕЛЕФОНУ, НИКАК НЕ МОГУТ  ПОГОВОРИТЬ.  Ни то, что увидеть. Передачу и то, через третьи руки   передать.               
    Прежде чем съездить в больницу, предупреждают,
назад в свое отделение, только через карантинные десять-четырнадцать дней возвернемся.
                Истина, как Отче наш.
… Падут подле тебя тысяча и десять тысяч одесную тебе; но к тебе не приблизится: только смотреть будешь очами твоими и видеть возмездие несчастным.
      Когда вокруг будут бедствия, человеку более всего нужна защита. А где ее искать? В таких делах ответ один: у Бога. У Того, Кто сильнее всех врагов и стихий – у Всемогущего Бога.
       А что делать в  мирской жизни? До Бога далеко. Так возникает вопрос: у кого искать защиту, скажем старику, у которого никого не осталось в этой жизни? Жена,   дети, даже внуки отказались? Остается только у тех, кто рядом. В доме-интернате «Лесная дача», это работники социальной службы: врачи, медсестры, те кто не посредственного возле него. В слабых отделениях обслуга отделения. Вот они: в карантинному отделении и помогают таким старикам :
это медсестра смены - Галина Николаевна Е; Галина Валерьевна П; Оксана Николаевна З; Елена Анатольевна Б;  Людмила Пименовна Я;  Наталья  Владимировна К.
       
       Галина Валерьевна подошла в обед к Геннадию: ( из слабого отделения, как я говорю на таких – овощ. Он лежит и ничего ему не мило. И ест с неохотой)
       - Давай мой миленький. Покушаем. Он, что-то пробурчал. Она ему – давай, давай. Открываем ротик  и,   жуем. Глотай!-  Он пытается протолкнуть пищу, она не проходит. Он выплевывает. -Ничего, ничего миленький, - нянчится она с ним – Не можешь? Не надо. Потом по пробуем», - и она отходит от него. Дает ему успокоится время.
Через минут сорок снова подходит: - Ну, чё? Попробуем поисть? И,      ложат ложку пюре в рот. Он жует. Жует и… проталкивает в пищевод. – Молодец! Еще чуть попробуем. И так несколько раз, пока Гена не съест половину обеденной порции. Потом глотает бульон супа. В изнеможении Гена откидывается на подушку. И так из дня в день     утром, в обед и на ужин проходит кормежка старика инвалида.
        Так переходя от одного   старика к другому кормит их. А таких у нее несколько. И каждого надо уговорить. Так же проводит кормежку и Оксана Николаевна.
    Потом младшие медсестры они же и нянечки подходят к лежачим и переодевают, ПОДМЫВАЮТ, ПЕРЕОДЕВАЮТ ПАМПЕРСЫ. И так три раза на день. Ночные делают обход комнат. Поправляют постель, лежачего. Укрывают у кого сползло одеяло. Кого перевернуть надо на другой бок. Кому водички подать попить.
Влажная уборка целыми днями. Убрать, прибрать. Все это за ними. Привезти, раздать пищу шесть раз в день. Смена в заботах, в обслуживании стариков пенсионеров. так все четырнадцать дней в смену. Потом домашние дела.
     Скажите: А когда им есть время отдыхать?
                Умирающий.
Геннадий Порфирыч умирал. Он стонал, перед его глазами проплывали дни  юности. Лицо мамы как он смотрела на него, когда умирала.  А папа смотрел на нее, как бы прощаясь, и говорил ему:
    - Вот и мама от нас сынок уходит. Потом его лицо расплылось и перед ним прояснилось лицо медсестры и ее голос:
    - Гена! Ты слышишь? Что тебе дать? Хотел сказать: Ничего. Но сил не то, что сказать. Рот открыть уже не было сил.
Жизнь прошла   не плохо, одно жаль, никто ни разу не сказал ему, что любит его. Ни жена, ни дети.  На хр…  Никто не послал, ни разу.
«****-й, как тяжела!» - сказал умирающий .- А не Господи прости!
За плохим всегда следует хорошее, как за ночью – день, как за бурей – хорошая погода…  Так мы   знали, бывает. Умирающий, надеялся на это.
 Тяжело умирающему умирать. То простонет, то замолчит, то снова стонет. То  слова вырываются с болью изо рта: «Нахр…., нахр…! Тяжело, а не прости.
А в комнате, только слышно было:
   - О-о-о! Ы-ы-ы! О-о-о-о! это из Гены груди вырывалось. – Мг-мг-мг! О-о-о!  И руки не произвольно  вскидывались, рвались чт о-то схватить, что –то взять. И пальцы теребились. Все тише, тише, ти-и-и-и…..