В. Перов. Сельский крестный ход на Пасху

Я удивляюсь. И я не нахожу этому никакого объяснения. Как такая картина могла появиться в 1862 г. на выставке  Общества поощрения художников в Петербурге. Кто допустил? Нет, конечно,   полотно было удалено с выставки с запрещением предавать его известности. Но было поздно. Была уже известность и сопутствующий этому появлению скандал.

   Я удивляюсь и тому, как, как такую картину мог купить сам Павел Третьяков вопреки протестам официальной церкви.  А он купил и сегодня мы можем  увидеть картину в зале художника Перова в Лаврушенском переулке.

   Что же мы видим на это картине? А видим мы безобразие, хуже которого просто вообразить себе невозможно. Однако, получается,  возможно. Крестный ход. Святое дело. А тут перед нами насмешка какая-то, «обличительный» анекдотец.  Вот прямо перед вами. Художник ничего не напутал и в порыве злого умысла не изобрёл.
 
   А что такое, крестный ход? Ну как же, все знают. И всё-таки. Есть  ответ на этот глупый вопрос. Это торжественное церковное шествие с большим крестом. Оно потому и называется  крестный ход. Это такое церковное шествие людей. Они несут кресты, иконы, хоругви. Они поют молитвы. Так все вместе они идут вокруг церкви или от одного храма к другому. Или от одного знакового места к другому.
 
    Первые крестные ходы появились ещё во времена раннего христианства. Объединённые одной идеей или одной верой, люди, естественно, тяготеют физически друг к другу.  Тут может быть и некстати, но как-то само собой из подсознания всплывет детская песенка:  «вместе весело шагать по просторам. И, конечно,  припевать лучше хором» .И этот милый детский стишок вовсе не профанация высокой духовной идеи. Это в природе человеческой. Идти вместе,  сплотившись и вместе петь, проникнувшись одной общей идеей, одним общим устремлением.  Возьмёмся за руки, друзья.  На то мы и люди.
 
       Взяли крест в руки и пошли. Причем поводов для этого хода может быть множество. Люди хотят в движение вознести молитву Богу под сенью Креста, чтобы противостоять губительной эпидемии, землетрясению, пожару, засухе, наводнению,  нападению врагов. Или в благодарность от избавления от всего этого. Вспомним хотя бы по этому случаю картину Репина «Крестный ход в Курской губернии». Огромное движение людское.  Множество людей  всех сословий и состояний. Молят и умаляют Бога о ниспослания дождя в жестокую засуху, грозившей голодом и истреблением всего живого на земле. Только Он, то есть, Бог избавит  всех от этой смертельной напасти.  Кто-то назвал эту картину «энциклопедией русского общества».

                ***** 
       Вот идут люди. Их сотни, а иногда и тысячи. Просто идут и молитвы возносят, обращенные к Богу, как к высшему заступнику.  Дело святое и грешно не только смеяться, но и подвергать сомнению чувства верующих, участвующих в этом движении, наполненном высокой духовностью и искренней верой в правоту их общего дела.

       А что мы видим на картине Перова? Идет-придёт  толпа пьяного   мужичья  под водительством батюшки, который набрался до того, что с трех ступенек крыльца спуститься не может. Рядом идет тётка в ярком платке,  возможно, из церковного хора. Она дурным голосом поёт тропарь. А у самой чулки сползли.  Мужик справа несет икону Божьей матери головою вниз и не замечает этого. Дьячок упал под ноги батюшки, не отпуская, однако ж, кадило из рук. Ещё один и вовсе прилег в блаженном забытьи под дощатые ступеньки лестницы.    И это даже не юмореска, и не сатира, а что-то гораздо более злое и беспощадное. Ну и какие мысли придут к нам при созерцании этой картины и какие чувства взволнуют нашу душу.

                *****
      Да, конечно, душу взволновала картина, всё  это печальное зрелище. И  какие еще мысли она породила Когда картина предстала перед зрителями, она сразу обрела скандальную славу. Ну куда это годится. Ну прямо в душу плюнул живописец. Так оскорбить всё духовенство, так надругаться над чувствами верующих. Вон этого художника-полунемца с выставки,  да и вообще из нашей земли.

      Я говорю «полунемца», потому как настоящая фамилия Перова была  барон фон Криденер. Он родился незаконнорожденным, и только поэтому не унаследовал фамилию отца. А Перов – это только прозвище.
   
   Общественность требовала убрать позорную картину.   Но картина была уже продана Павлу Третьякову и тот, что особенно странно, будучи человеком глубоко религиозным в старообрядчестве, никуда картину не убирал. Но Синод скоро сделал ему  запрос : «На каком основании Вы покупаете безнравственные картины  и выставляете публике.»  Я не знаю, что ответил Третьяков святому Синоду.
 
    Чем же объяснить столь странный поступок основателя Третьяковской галереи. Действительно странный.  Ответ мог быть  следующем. Он и сегодня имел бы ту же оправдательную силу. Мысль была проста. Это вовсе не глумление над верою, как думают многие. Совсем наоборот. Надо отделять настоящую веру от мёртвой веры. Эти слова могут и сегодня  прозвучать, как очень современные. Есть Бог, есть вера,  и есть наместники Бога на земле. Это таковыми они сами себя так  называют. А на деле часто таковыми вовсе и не являются.

    Почему? Ну сами посмотрите. Вы подойдёте к такому батюшке, коего мы видим на крыльце , за благословлением?  Вы пойдёте к нему на исповедальную встречу? И что-то он вам скажет своим заплетающимся языком  и мутным взором в очах.  Вряд ли пойдете к этому служителю, облаченному в церковные одежды, который по официальному статусу стоит чуть ближе к Богу, чем мы. 
    На картине батюшка облачён в золотую, приличествующую  крестному ходу, ризу, а на самом деле священное облачение попа служит только прикрытием от грехов падения нравственности. 
   И не надо думать, что к попу было всегда по определению, соответствующее  его сану сакральное отношение.  Нет, не всегда. Иногда и он становился предметом для насмешек и глумления. Почитаем  Пушкина «Сказку о попе и работнике его балде». У него поп – толоконный лоб. Он жаден, своекорыстен, туповат и трусоват. Это такой наместнике Бога на земле? Кто-то скажет, что такое описание служителя культа  форменное богохульство.
 
   А прочтем некоторые странницы Л.Н. Толстого их романа «Воскресение». Он описывает службу тюремного священника с последующим причастием. Не буду цитировать это долгое описание. Но оно очень не понравилось отцам  церкви. За что они и отлучили гения литературы от церкви. Да он и не очень расстроился. Он был очень верующим человеком, но при этом ему для общения с Богом вовсе не были нужны никакие посредники. В его глазах  те же  фарисеи. Потому он зарёкся ходить в церковь и  создал своё собственное Евангелие. Свой способ веры в Бога. На могильном холме его в Ясной Поляне нет никакого креста. Ни гранитного, ни деревянного.

     Может быть, это в некоторой степени объясняет, почему  после революции новая религия, коммунистическая, так легко отстранила, вытеснила из сознания народного официальную церковь. Ведь закрывали и рушили храмы те же мужики, которых мы видим в пьяной толпе крестного хода на картине Перова.
   
                *****
       Вот эта пьяная паства, хорошо успевшая «нагрузиться»,  движется крестным ходом  по направлению к церкви, выйдя из избы гостеприимного и хлебосольного хозяина.  А сам хозяин вот он.  Упёрся в помутнении сознания лбом о перила, а баба его льёт ему воду на голову, пытаясь привести в чувство.
 
     Пьяный  крестный ход завершает сакральное пасхальное  движение. Участники, судя по всему, заходят уже не в первый дом и успели хорошо "угоститься".

  Раннее весеннее утро. Под ногами участников хода мартовская грязь и лужи, над ними облачное, желтоватое и такое же грязное небо. Путь до церкви, виднеющейся вдали ещё долог. Нетрудно представить во что превратится процессия у церковных ворот.

    А ведь  художник поведал нам здесь  рассказ о  людях Он никоем образом не подвергает критике Православную веру.  Целью его сатиры является непорядочное священство, а не вера. Не все это поняли.

                *****
       Картина была написана в 1861 году. А все ли помнят, что это был переломный момент в сознании всего русского народа. Начало крутого перелома. Начало грандиозных реформ. Подул, набирая силу ветер перемен. Перестройка, инициированная с самого верхе. Мы совсем недавно сами пережили нечто подобное. Я думаю, что под воздействием этих перемен Перов создал это небольшое полотно, находящееся и сегодня в зале Перова в Третьяковской галерее. Ещё был молод и горяч. Ему всего-то 25 лет.
 
    Меня часто спрашивают наши друзья из Франции, на какие деньги существует наша церковь, если она отделена от государства. Каковы источники финансирования церквей, строительство новых церквей, содержание клира.  А сам клир, а это тысячи и тысячи священников, на какие средства существует? И я не знаю, что ответить. Ну правда так беззлобно отучиваюсь. Вот дескать зашли вы в церковь, купили свечку и  вот таким образом свершили богоугодное подаяние.
   
 Не знаю, как сегодня, а в те времена церковный причт (священники, диаконы и псаломщики) имел два источника дохода — требы и доход от церковной земли.  С 17 века народ и церковь вообще пребывали в органическом единстве. Но сам то я понимаю, что все свечные заводики не обеспечат жизнь и существование всей очень не маленькой части нашего общества.

      Есть источники, питающие церковь как тогда, так и сегодня. Это посещение церкви бесплатно. а за всё остальное нужно платить, Свадьбы, крестины, похороны, поминальные записки, и прочие требы. В каждой церкви существует церковная лавочка, где вам продадут всевозможную литературу, икону любых размеров и качества. Крестик продадут хочешь оловянный, а хочешь золотой.
 
      Самым дорогим обрядом была свадьба — за нее священник мог получить 3–10 рублей, в зависимости от благосостояния брачующихся и собственной наглости (и еще наесться и напиться), крещение и отпевание обходились уже куда дешевле.

     Итак, нижнее духовенство жило за счёт, так сказать, подножного корма. Зарплаты никакой И от государства тоже. Что паства даст от своих щедрот – и на том спасибо. А крестные ходы  служили, между прочим, также и средством сбора дани от этой паствы.
 
      Вот, к примеру,  рождественские  крестные ходы. По деревням ходили «славельщики» И не обязательно дети, но и священнослужители тоже. А  крестьяне, чаще всего, считали славление не религиозным обычаем, а обираловкой.
 Духовенство двигалось от избы к избе. На дом отводилось 5-10 минут. Половина из этого времени уходило на  торг со сквалыжным хозяином. Или на унизительное попрошайничество. Совсем ничего не дать было просто неприлично. Поэтому давали, кто сколько может. А иногда ничего не давали, зато хорошо  наливали.
 
      А что делать? Особенно на главный Православный праздник. Середина весны.  Скотина стоит голодная и настала пора снимать ей на корм солому с крыши. А тут на тебе , приходят попы и  подай!  А подаяние  виделось не как подношение попу, а самому Богу. А потом священник, диакон и псаломщик делили полученные деньги по установленному чину.

Действие это  происходило  на светлую седмицу, то есть на неделе после религиозного праздника. В это время священник обходил все дома прихода, в каждом из которых его привечали и угощали.

     Но в основном крестьяне давали пожертвование продуктами. Денег у них у самих не было. А выгоднее всего для прижимистого крестьянина было вместо десятка яиц уважить батюшку рюмкой водки. Вот поэтому к концу славления (на картине — вечер) клирики были пьяны.  Не принять чарочку хмельную тоже было не по правилу.
 
    И вот так духовные лица, подошедши к дому, должны еще первоначально постучать в окно; оно не всегда вдруг откроется или отворится, из него высунется голова, услышат слова: «Попы или дьячки пришли».
 
   Нередки были случаи, когда на стук их выглянет кто-либо в окно, потом закроет его, потом после не всегда короткой паузы вновь выглянет и скажет: «Дарить нечем», и славельщики ступай к другому двору. Некоторые наглецы просто прятались у соседей или не открывали ворота.

     Последние крохи и копейки изведены на разговление после Пасхи. На огороде еще не созрели первые овощи. И тут–то к крестьянину и являются церковники, нагло требующие денег за абсолютно ненужные пять минут нестройного пения.
Процессия волочится по грязным дворам с утра до вечера, шестой день, переезжая от деревни к деревне. Всем горько, стыдно, неудобно, все вымотались, поют нестройно. Крестьяне тоже не рад. А художник ничего нового и не показал. Было это, было. Картина более чем известная всем.

                *****
    Хочется тут отметить ещё одну вещь.   Церквей в России и в те годы и сегодня тоже было очень много. Куда больше, чем в любой стране Европы.  Вера – это очень серьёзно. Без веры никак нельзя. Это знали и интеллектуалы и самые необразованные мужики. Вера придаёт осмысленность, оправдывает наше земное существование. Потому мужики не искупились на постройку храма. Пусть село небогатое, и кругом лишь нищие бревенчатые избы,  а вот в середине села стоит каменное строение с золотыми куполами. – сосредоточие надежды на вечное спасение. А священники – служители культа – они ведь тоже люди , такие же смертные, как и все, и ничего человеческое им не чуждо. Порой и грехи им тоже были не чужды.
 
    Но меня тут свербит и смущает один вопрос. Может быть и неуместный. Картина была написана в 1861 году. То есть 160 лет назад. А у художника было написано несколько картин, известных и сегодня, и всё в той же той же обличительной  тональности, без всякого снисхождения к служителям культа, к попам. Кто их не знает «Чаепитие в Мытищах», «Проповедь», «Трапеза». Ну никакого пиетета к представителям клира. Чревоугодники, лицемеры да и  богохульники. Ну и как церковь должна была относиться к этим картинам и их автору?  Резко отрицательно. И  это мягко сказано. И тем не менее, картины экспонировались и становились известными, обсуждались.
   
     И мне пришла  в голову такая странная, фантастическая мысль. А если бы какой-нибудь умелый художник в наши дни представил нам  картины с тем же обличительным пафосом против служителей культа. Ну против всё тех же попов. И как бы встретила их общественность? И вообще возможно ли появление,  особенно сегодня, подобных живописных сюжетов. И приобрела бы Трегулова (директриса Третьяковской галереи и большая любительница модерна и концептуальной живописи) такие картины для своей коллекции? То есть точно также, как это делал сам Павел Третьяков.

      Да, ни Боже мой! Ни за что! Сегодня даже и помыслить об  этом невозможно. Невозможно даже, чтобы подобные сюжеты появились.  Почему? А потому что ныне авторитет у церкви такой, каким она не обладала даже  во все царские времена. Он вознесён на небывалую высоту. Пасхальную службу  с последующим крестным ходом смотрит вся страна. А в нише справа от мраморного иконостаса мы видим первых лиц государства с жёнами и со свечками в руках.
 
   Раньше отвергали опиум для народа. Теперь отвергают   коммунистическую идею. А это, по сути,  всё таже вера в царство справедливости на Земле. Только с одной лишь разницей.  У церкви  царство справедливости возможно только на небесах. Приверженцы коммунистических идей утверждают, что царство справедливости мы можем построить и своими руками на Земле. «Мы наш, мы новый мир построим».

  И Революция вовсе и не была моментальным переходом в выше названное царствие. Нет, это была только Декларация о намерениях. Она обозначила цель. А пришли бы мы к этой цели только при одном условии. Создание нового человека. Создание, так сказать, нового его вида. Задача фантастически трудная. А реализации этой идеи нам со всех сторон активно мешали. Мы ведь не одни в этом мире. И не в стерильной пробирке. свершался этот неслыханный эксперимент. В чрезвычайно агрессивной среде. Грубой силой не смогли с нами справится. Нашли другой способ разорвать нас изнутри, как оказалось, более эффективный. У способа есть название. Свобода. Когда-то наш известный историк Ключевский сказал: «Когда говорят о свободе совести, это означает свободу от совести».

     Это была свобода от всех тормозов. Бери от жизни всё – вот какой был наш негласный лозунг. И началась остервенелая гонка, условно говоря,  за колбасой.  Из Красного угла изъяли икону, а вместо неё поставили  батон колбасы. Кто-то, самые ухватистые и бессовестные  нахапал её тоннами, а кому-то вовсе ничего. Это Христос нас поучал в Нагорной проповеди.    «Не собирайте себе сокровищ на земле, где моль и ржа истребляют и где воры подкапывают и крадут, но собирайте себе сокровища на небе, где ни моль, ни ржа не истребляют и где воры не подкапывают и не крадут».

   А на самом деле? А на самом деле только этим и занимаемся , то есть ищем  сокровища на земле. На то заточено сегодня  все наше общественное сознание, все наши устремления. И при этом на самом верху  будут говорить нам  о духовных ценностях.  О неукоснительной вере в Бога. Верить в Бога стало, не побоюсь сказать, модным. Чтобы придать себе значимости, скажут нам с придыханием и особой значимостью в голосе, я человек верующий. Скажут так, как бы намекая на свой особый духовный и общественный статус. Скажет так любой депутат, имеющий только зарплату под полмиллиона рублей в месяц. И он, конечно не допустит появления на выставке  новой картины «Сельский крестный ход на Пасхе», больше похожий на пьяное гульбище.