Их путеводная звезда. Ч 3. На улице Бассейной. 12

                Глава 12.
Санкт-Петербург.
12 февраля 1905 года.
     Солнечный луч проникал через окно, тянулся через всю комнату, явственно видимый из-за роя мелких пылинок, и упирался в стену, высвечивая на желтых обоях яркий прямоугольник. И сегодняшняя утренняя комната была разительно не похожа на вчерашнюю - вечернюю, мрачную.
     Алексей отбросил одеяло, и светящиеся пылинки вихрем взвились, затанцевали, закружились. Встав на ноги, Алексей с удовольствием почувствовал, что чувствует себя совсем неплохо. С момента ранения прошел уже месяц, и сегодня он впервые почувствовал себя намного лучше.
     В квартире стояла тишина. Леночка вчера вечером убежала ночевать в свою Лихачевку, а сегодня собиралась пойти навестить родителей, у которых не была уже две недели. Аполлон Иванович отбыл в свою практику на Большой проспект, у него был утренний прием. Кухарка еще не приходила.
Позавтракав вчерашними булочками и чаем, Алексей подошел к телефонному аппарату. Решение позвонить Ксении возникло внезапно. Он и сам не знал, что хочет ей сказать, может быть, ему нужно было еще раз услышать ее голос. Взяв трубку, Алексей подумал, что не помнит ее лица. За эти годы ее образ как бы размылся, стал зыбким и расплывчатым.
     - Барышня, двадцать восемь, тринадцать, пожалуйста. Алло! Здравствуйте, не могли бы вы позвать к телефону Ксению Львовну? В Вене? Простите…
     Он повесил трубку и опустился на стул. Ничего не вышло. Судьба.
В замке проскрежетал ключ, и через минуту в гостиной появилась кухарка, пожилая, молчаливая финка. Она приходила к доктору трижды в неделю, приносила продукты, убиралась по дому, готовила. Звали ее Кайсой, по-русски она говорила, но с таким акцентом, что иногда понять ее было трудно.
     Новый полушубок Алексея, в котором он проходил всего полчаса, висел на вешалке в прихожей. Взяв его в руки, Алексей нашел отверстия от пули. Вот оно входное, а вот выходное, кем-то тщательно зашитые. Усмехнувшись, Алексей накинул полушубок, поморщившись от боли в груди, крикнул кухарке, что придет часа через два, и вышел на лестницу.
     Погода была прекрасная. На небе не было видно ни единого облачка, что не часто бывает в Северной Венеции. А чистый, только вчера выпавший снег искрился на солнце так, что Алексей поневоле зажмурился. Когда глаза привыкли к яркому свету, он огляделся. Парадная лестница вывела его во двор, с небольшим уютным сквериком посередине. На улицу из двора вели две высокие арки. Все это Алексей отмечал автоматически: еще неизвестно, как придется отсюда уходить.
Пройдя по Четвертой линии, он повернул на Малый проспект и пошел в сторону Гавани. Он шел, с радостью ощущая легкость во всем теле, и лишь небольшие отголоски боли напоминали ему о ранении.
     С их разговора с Владимиром прошло четыре дня. А позавчера тот встречался со Шпоном и обвинил бандитов в краже денег.
     - Я им сразу сказал, что если они не вернут деньги, то им придется плохо, - рассказывал Владимир вечером. – А он, только представьте себе, так спокойно заявляет, что, мол, это тебе барин плохо придется. Каков наглец! Просто не знаю, как я сдержался.
     Слушая это, Алексей лишь покачал головой и спросил, чем кончилась встреча.
     - Ничем, - раздраженно ответил Владимир, - назначили новую встречу, куда от них придут серьезные люди. Вот с ними я и буду говорить.

                * * * * *

     Через полчаса, а шел он не торопясь, Алексей подходил к дому Пьера. Странно называть дом его матери, их дом домом Пьера. Но это было фактом. Парадное и стоящего рядом того же зверообразного швейцара, он заметил издалека, но подходить не стал, помня о разговоре с надворным советником Яроцким. Сейчас ему нужен был только Мустафа. На ловца и зверь бежит: Мустафа тут же появился из-за угла дома с большой деревянной лопатой в руках.
     - Барин! Аллаахумма, Бисмиллах Рахман Рахим, - запричитал старый дворник. - Мустафа уж думал, что вы снова пропали. А вы, вот он есть, Алексэй …. .
     - Подожди, Мустафа, - оборвал его Алексей, оглядываясь по сторонам. Ему не хотелось, чтобы кто-нибудь видел, как он разговаривает с их старым дворником. Людей на улице было мало, лишь по другой стороне проспекта шли несколько, по виду пролетариев. Все они были заняты разговором, и Алексей перестал обращать на них внимание.
     - Ты нашел адрес Елизаветы Михайловны?
     - Нет, совсем нет, - виновато покачал головой в лохматой шапке татарин. – Я говорил, спрашивал, полтинник давал – нет. Никто не знает. Ни слуги, ни почтальон. Извиняйте, барин.
     Этого Алексей не ожидал. Он очень рассчитывал получить сегодня у Мустафы адрес Лизы. И вот опять неудача. Просто рок какой-то. Сунув дворнику рублевую кредитку, совершенно расстроенный, Алексей повернулся и пошел прочь.
Как теперь узнать ее адрес, если он даже не знает ее теперешней фамилии? Разве что полистать газеты, вдруг где-нибудь в разделе «хроника» окажется сообщение о ее свадьбе? Тут Алексей заметил, что на его пути стоят двое молодых людей и с вызовом на него смотрят.
     Быстро оглянувшись, Алексей увидел, что еще один догоняет сзади. Трое. Он цепко осмотрел их. Молодые, лет по пятнадцать-шестнадцать. Один – высокий, крепкий, остальные похлипче. Одеты - кто во что горазд, и многие вещи явно с чужого плеча. Как их называл доктор? Линейные, нет линейцы, кажется. Руки в карманах. Кастет или свинчатка?
     Эх, ребятки, знали бы вы, сколько таких же Алексей повидал в трущобах Марселя и Неаполя, не стали бы связываться. Он нащупал в кармане финку, которую предусмотрительно взял с собой и сразу решил, что бить придется всерьез, иначе с незажившим плечом нельзя.
     Обошлось. Те видно нутром почуяли, что добыча не по их зубам и расступились. Решив больше не искушать судьбу, Алексей махнул рукой проезжавшему мимо извозчику. Спасибо Яроцкому, денег у него сейчас столько, что можно не экономить.
Леночку он заметил издалека. В легком пальто и кокетливой шапочке она шла в сторону Среднего так легко и изящно, что в сознании Алексея поневоле всплыло слово «нимфа». Он так засмотрелся на нее, что остановил извозчика, только когда они обогнали Леночку на добрых пятьдесят шагов.
     - Леночка!
     Сначала она не поняла, откуда ее зовут, завертела головой. Потом, когда, наконец, увидела Алексея, заулыбалась, подбежала к пролетке.
     - Почему вы встали с постели? – строго спросила она. - Доктор не разрешал. Это может быть опасно. Вы что хотите осложнений?
     - Ну, что вы, Леночка, совсем не хочу. Просто сегодня прекрасная погода, а я себя чувствую намного лучше. К тому же свежий воздух очень полезен. Садитесь лучше, поедем куда-нибудь.
     Грациозно приподняв полу длинного пальто, она поднялась в пролетку, оказавшись рядом с Алексеем. От запаха ее духов у него голова пошла кругом и собственные слова он слышал, как бы со стороны.
     - Вы знаете, я ведь сегодня впервые почувствовал себя почти совсем здоровым. Думаю, что это надо отметить. Тем более, что выходили меня именно вы. Да-да, это именно так и не спорьте. Лучше скажите, где есть хорошая кофейная. Хочется настоящего кофе по-турецки.
     - Я люблю «Доминик». Это в начале Невского.
     - «Доминик» знаешь? – обратился Алексей к немолодому щуплому извозчику. Тот только пренебрежительно усмехнулся, мол, глупые вопросы, задаешь, барин, и легонько хлестнул лошадь.
                * * * * *
     Через полчаса они сидели за небольшим столиком в уютном уголке кофейни. Перед ними стояли крошечные чашечки с кофе, тарелочки с птифурами, которые заказала Леночка, и рюмка коньяка для Алексея.
     Собственно, это была не кофейня, а самый настоящий Петербургский ресторан, где гвардейские офицеры никогда не нюхавшие пороха, пили шампанское во славу российского оружия. Где интенданты, наживавшие миллионы на торговле краденым военным имуществом, играли на бильярде, одновременно заключая сделки, делавшие их еще богаче. Что будет с армией, да и с самой Россией им было наплевать.
     Алексей неторопливо потягивал свой коньяк, поневоле сравнивая место, где сейчас находился с кабачком «Bodrum»в далеком Белграде. Там не было лицемерия, а контрабандисты, делая свою не самую законную работу, не произносили выспренних речей о славе государства. Да и кофе в Белграде был несравненно лучше.
     - Скажите, Леночка, а что представляют из себя Игнат и Тихон?
В последнее время Алексей много думал о том, кто все-таки мог украсть саквояж с деньгами. И получалось у него, что больше всего на эту роль подходили двое рабочих. Они знали все детали операции и могли незаметно подобраться к Владимиру, оглушить его, а потом вместе с деньгами исчезнуть в снежной буре.
     - Я плохо их знаю, - замялась Леночка, - рабочие с Лаферма. Говорят, что оба… ну как это сказать, - она замялась и покраснела, - живут с этой самой Машей. Но неужели вы думаете, что кто-нибудь из них может быть причастен к исчезновению денег?
     - Я пока ничего о них не думаю, просто размышляю, собираю факты.
     Он пил уже остывший потерявший большую часть своей привлекательности кофе и думал, что если Игнат с Тихоном сразу не бежали с деньгами, а вернулись в Петербург, то в самое ближайшее время они должны начать их тратить. Справить новый костюм, башмаки со скрипом, полушубок цигейковый. Они же люди простые, незамысловатые, на несколько ходов вперед рассчитывать не должны. Если все так, то ждать недолго.
     И еще он размышлял, о том, случайно ли за ними всю дорогу от Среднего до Невского проспекта ехал как привязанный небольшой экипаж.

                * * * * *
Его Высокородию, Надворному советнику
Яроцкому Стефану Афанасьевичу
Чиновнику по особым поручениям при
министерстве иностранных дел
от агента «Василек»
                Рапорт.
     Докладываю Вашему Высокородию, что объект «Серб» обнаружен сегодня в одном из мест вероятного появления в тринадцать часов двадцать одну минуту. «Серб» вступил в контакт с дворником по имени Мустафа и говорил с ним двенадцать минут. После чего, передав последнему ассигнацию достоинством в один рубль, ушел.
В тринадцать часов пятьдесят шесть минут на Малом проспекте в районе шестнадцатой линии на «Серба» хотела совершить нападение банда линейцев в количестве трех человек, но в последний момент не решилась. Сразу после этого «Серб» взял извозчика (номер бляхи 14-5) и ехал до Среднего проспекта. Там к нему подсела молодая женщина, зашифрованная как «Фиалка». Вдвоем они доехали до дома № 24 на Невском проспекте, где вышли и направились в кофейню «Доминик», где провели около часа. В пятнадцать сорок вышли из кофейни взяли извозчика (номер 36-15) и доехали до дома №47 по Четвертой линии. Войдя во двор, прошли в среднее парадное и вошли квартиру №6, где в настоящий момент и пребывают.
     Из полученного мной запроса выяснено, что владелец данной квартиры – Барский Аполлон Иванович, врач, имеет практику по адресу: Большой проспект Васильевского острова №98. Проходил по досье Охранного отделения. Участвовал в организациях «Народная Воля» и «Черный Передел». Входил в группу Перовской. По косвенным данным, принимал участие в убийстве императора Александра II. Но улик против него не нашли и осужден он не был. В последние годы от политической деятельности отошел.
Наблюдение за квартирой продолжаем.
11 февраля 1905 года.
«Василек»