Тонизирующий марксизм. Главы 1-15

Победа коммунизма действительно неизбежна? В глобальном потеплении повинен капитализм? Сфера услуг — это пролетариат? Существует ли в марксизме средний класс? Что важнее для коммунистов — равенство или развитие? Социализм ли в Китае? Почему не стало СССР?.. На эти и многие другие вопросы вы сможете найти ответы в данной брошюре, притом сказочной, посвящённой современному марксизму. Авторства известного в узких кругах публициста М.­ Сколова. Смело срывающего покровы со всего того, что пытаются скрыть от пролетариата буржуазные фальсификаторы обществоведения!

Аннотация от автора

Главное наследие, которое оставил нам великий Маркс — это его метод. Марксизм — это, попросту говоря, верная общественная наука. Свободная от запутывания и извращения к выгоде правящего класса. И потому же и по-марксистски партийная. В основе её лежит изучение фактов действительности, а затем формулировка, отталкиваясь от них, правильных выводов.
Со времён Маркса и даже Ленина прошло уже немало времени, чтобы оглянуться назад и, основываясь на том приличном массиве поступивших новых данных — сделать новые выводы, и даже пересмотреть некоторые прежние. Поводом для чего могут быть только факты. Ведь практика, как известно — критерий истины. А душа же марксизма, словами классика — это конкретный анализ конкретной ситуации.

Предисловие

Мне следует в первую очередь отметить, что, к сожалению, у русскоязычной аудитории доныне остаётся во многом сильное «скептичное» отношение к проблеме изменения климата — глобальному потеплению. (Что говорить, если сам президент России В. В. Путин удосуживался публично отрицать антропогенный характер оного!*) Хотя именно российская наука, ещё будучи советской, стала первой, предупредившей мир о неизбежности глобальных изменений климата в результате человеческой деятельности**. К сожалению, в дальнейшем климатология в России не смогла удержать эти научные представления в общественном сознании на должной высоте.

* Опять ложь Путина. И гнетущая действительность (28.12.2019) https://mskolov.livejournal.com/8242.html
** 100-летие со дня рождения академика М. И. Будыко (20.01.2020) https://new-rabochy.livejournal.com/303347.html

Реальность, однако, всегда окажется сильнее любых иллюзий о ней. А потому, полагаю, в скором времени общественное мнение станет меняться в сторону признания общим местом — наступающего на нас стремительно объективного неблагоприятного факта изменений экологии всей Земли; угрожающе даже самой человеческой цивилизации, и прежде всего — по причине глобального потепления. Почему оставляю текст предлагаемой вашему вниманию брошюры без уступок к пока ещё распространенным у нас заблуждениям. И надеюсь, что она поможет вам, дорогой читатель, лучше разобраться в современности, каковой оная есть. (Вообще же я хотел обратиться здесь к тем, кто пусть даже отвергает факт глобального потепления — но исторические климатические изменения вы же признаёте! А в первую очередь именно они в оной брошюре упоминаются.)
Автор также благодарит участников ЖЖ-комьюнити «Новый Рабочий», в деятельном взаимодействии с которыми вырабатывались многие положения данной брошюры.

Гл. 1. Марксистская социобиологическая концепция

Бросая даже стремительный взгляд на всю человеческую историю, нельзя не поразиться, насколько величайшее значение на нас оказывает климат. Именно благодаря ему мы эволюционировали и слезли с деревьев. С его же изменениями мы, образно говоря, прятались в пещеры — и выходили из них. Климат обусловил тот последний благоприятный период, продолжавшийся доныне, начало которого для немногих переживших предшествовавший ему неблагоприятный, стало как под стать к библейской заповеди: «Плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю!..» Что так прочно отпечаталось в нашей исторической памяти как золотой век, первобытный коммунизм.

Конец чему был сурово положен — пусть только где-то*, но как! — достижением там естественных пределов для размножения нашей популяции… Испытание каковых могло означать только одно: жесточайшую борьбу за выживание. Обрекающую слабых на погибель!..

Что ознаменовало возникновение конкурентного общества.

(* Известным подтверждением относительной перенаселенности в древности может служить, например, стремление древних греков к колонизаторству. — Прим.)

Наша способность к труду позволила принуждать к нему слабых — с целью изъятия его плодов. Так конкурентное общество стало к тому же эксплуататорским. С оных пор зло конкуренции и довлеет над нами! Когда либо ты — либо тебя. Что, во-первых, побуждает тех, кто может, грести всё под себя. А во-вторых, этим же самым обрекает эксплуатируемых на жалкое существование, дозволять из которого им вырваться — чревато для эксплуататоров обретением новых конкурентов.

Однако эта самая конкуренция — как сподвигает эксплуататоров расширять число эксплуатируемых, что позволяет увеличивать собираемые выгоды с них, загоняемых, как уже отмечено, в бедность. Но конкуренция же и подталкивает к в особенности технологическому развитию, могущему обеспечить рост производительности труда. Для того же роста мощи верхов! К чему побуждает их между собою конкуренция, ведь из-за неё: если ты не придёшь порабощать конкурентов — рано или поздно они придут к тебе.

В то же время, растущая производительность труда — является ключом к будущему! Возможность своим трудом обеспечивать всех всем необходимым и даже больше — ведёт к растущему осознанию того, что по-иному устроенный мир возможен. Что подготавливает крах конкурентного эксплуататорского общества, какими бы привычными нам не казались его порядки. Зовёт к их смене. Народящаяся в нём революционная сила: вытесняемых из-за роста производительности труда из сферы производства, и оставляемых при том без средств к существованию — сметёт безжалостно существующие порядки. И откроет путь к настоящему началу человеческой истории. Как то провидчески сумел предвидеть Маркс!

Гл. 2. Общественно-экономические формации
(Прим.: историко-логическое повествование в самом общем виде.)

Как уже отмечено, стремление отбирать максимально излишки у эксплуатируемых, служащее не только для предотвращения появлению в их лице конкурентов, но и для максимизации присваиваемого от них продукта: сообразно стремлению эксплуататоров к росту своей мощи из-за конкуренции между собою, подталкивает оных и к обращению как можно большего числа людей в эксплуатируемых. В чём — основа тенденции эксплуататорского общества к своему расширению.

При этом, благодаря характеризующему человека устремлению к свободе, а потому непрестанной его борьбе за оную свою, уже с переходом к феодализму начинается выделение человека из частной собственности. Чему предшествовало его в ней полноправное пребывание — в виде рабского положения. И коя затем — частная собственность! — труд-то и становится дозволящей. В самом деле, если без земли становится не прожить, а люди естественно склонны к относительному перенаселению, — то получают большее значение для производства уже и не столько люди сами по себе, сколько территории.

В то же время, с накоплением под собою изымаемого эксплуататоры теряют свой стимул к непрестанному контролю за эксплуатируемыми. Что вместе с активным желанием последних из-под него вырваться и приводит к замещению рабовладельческого строя феодальным. (В случае же ухудшения обстоятельств, более жёсткий эксплуататорский контроль, несомненно, всегда заноровит вернуться.)
Отпустить склонных по своей природе к свободе людей в «своё», феодальное и принадлежащее феодалу силой поле («своё» — с обитателями оного, как известно), вслед за чем обирать их по праву всё той же силы — это и зовётся феодализмом.

И только благодаря развитию технологий, стимулируемому конкуренцией — однажды при возникновении новых высокопроизводящих технологий становится возможен революционный рост производительности труда. Знаменующий начало капитализма. С неотвратимо затем наступающим кризисом перепроизводства. Вместе с чем, и подготавливаемого тем же — подступлением коммунизма.

Гл. 3. Политическая сказка. Почему гномики остались без грибов
(Примечание: так как два ключевых раздела выше изложены предельно кратко и ёмко, для облегчения понимания я попробовал переложить их в виде полудетской сказки. Которая и предлагается вашему вниманию ниже. Единственный момент — допущение некоторого искажения происходящего при капитализме, в отличие от реальности, для сохранения внутренней логики повествования.)

Расскажу-ка я вам об одной чудной, неведомой никому планете гномиков… Живут на ней гномики, и горя не знают. Растут там грибы как еда — а еще сложился благоприятный климат. А как гномики появились, то никто и не ведает.

Жили они так, поживали, грибами питались — да размножались! И вот тут пришла беда… Так как численность гномиков в результате указанного лишь росла, стало их однажды слишком много. Грибов стало не хватать на всех! Опустим подробности того, что сталось со слабыми из гномиков — до того момента, пока не дотумкали они изменять окружающую среду себе на пользу своим трудом… И если прежде то, что было — самый золотой век настоящий, то затем, по причине вышеуказанного, осуществился переход к рабовладельчеству. Прогрессивность которого, однако, в том и состояла, что слабых перестали истреблять — так как пищи на всех до того не хватало, а начали принуждать к её воспроизводству.

Наступил, однако, момент, когда грибов, которые эксплуатируемые рабы-гномики производили, гномикам-эксплуататорам стало самим более, чем хватать. А если они потому теряли стимул организовывать труд рабов максимально эффективно для себя, то те сами грибов наедались, сильнели — и восставали!

Так пришла эпоха феодализма. К которому в некоторых, окраинных местах планеты, сильные гномики даже минуя рабовладельческий строй переходили. Вообщем, просто объявляли поля для грибов своим достоянием (а рабовладельцы в свои поля рабов «освободили»), и по праву силы — и силою же! — излишки грибов там выращиваемых остальными, у них изымали. По возможности — всё, что сверх того, что тем самим для выживания было необходимо. Ведь это просто эксплуататорское общество так, после зарождения своего, переоформилось, да суть его всегда — в конкурентной среде. Почему и надо у эксплуатируемых всё по максимуму отжимать. Ибо если не делать того — рискуют вырасти они сами в полноправных конкурентов своим эксплуататорам, и претендовать занять их место!..

Такая это штука злая, конкуренция. Которая промеж эксплуататоров всегда существует, а потому стимулирует их к развитию. Ведь если кто не будет развиваться, а другой, его конкурент, будет — то, опередив в развитии, станет сильнее, а конкурента съест! Вот такие вот дела.

Но что же как-то в итоге сталось. Да вот то, что совершенствуясь в технологиях, чтобы в том числе и друг друга регулярно гнобить, дотумкались как-то гномики до новых средств производства, сверхурожайно производящих! Так пришла пора капитализма. И если до того гномики регулярно от голодухи мерли, наступи неурожай, то тут все пошло совсем по-другому. Начали посредством тех упомянутых волшебных средств производства, избранные, их изобретшие — завлекая на них работников за гарантированную пайку, — как на конвейере грибы штамповать! Произведённым — подкупать остальных, да супротив своих конкурентов направлять. Так всю планету покорили.

А далее — самое интересное. Дабы разграничить производство и потребление (чтобы не смели во время производства грибов на фабрике наедаться ими работники), повводили капиталисты фантики специальные. И когда остальные туда нанимались, им за произведенное фантиками платили, которые по выходу с фабрики те могли взад на грибы обменять — уже для себя. И верховоды этого процесса прекрасно понимали, что давать работникам богатеть на фантики ни в коем случае нельзя — ведь наймут же за их счёт себе помощников, да захватят фабрику гурьбой! Потому фантиков им платили по минимуму, а потом даже, изо страхов тех, вообще так мало, что работающим гномикам их даже на грибы, им необходимые минимально, фантиков стало не хватать!..

Так тогда владельцы средств производства, вместо того, чтобы зарплаты поднимать, начали им фантики в долг давать…

А потом, осознав, что таким макаром — «в долг» обещанием дележа добычи, эти гномы-пролетарии внизу могут организоваться и их ограбить, и в него внезапно прекратили давать («долговой кризис» получился). Вместе с чем и производство приостановили — ведь на рынке не стало у трудящихся фантиков грибы покупать.

Такая вот картина нарисовалась — с одной стороны и средства для производства грибов на всех есть. С другой же — масса гномиков, вкрай от всего этого офигевающая, без работы остающаяся, а тем самым без грибов.

О том, что дальше, история пока умалчивает. Но что-то мне подсказывает, что зависит то от самих только гномиков…

(В оригинале эта сказка оканчивается так: «Пожелаем же им пробуждения классового сознания скорейшего — и победы коммунизма!»)

Гл. 4. Суть марксистской социобиологической концепции
(Прим.: сверхкратко и тезисно ещё раз.)

1. Исторически изменяющаяся в первую очередь из-за климата (хотя само его изменение может вызываться различными причинами) благоприятная для жизни человека экосистема то расширялась, то сужалась. Когда сужалась — будучи не приспособлены к тому, мы просто гибли.
2. В её последнее расширение, сохраняющееся пока доныне, выжившие поначалу попали в тем самым естественным образом складывавшийся для них «золотой век». До того момента, когда не достигли, пусть это сперва и было лишь местами, естественных пределов экосистемы для своего размножения: относительного перенаселения. Да, мы естественно склонны плодиться и размножаться, как и все прочие живые организмы.
3. Испытание упомянутых границ ознаменовало возникновение конкурентного общества. Когда не могли выжить все. (Потому что стало не хватать необходимого на всех.)
4. Благодаря труду мы оказываемся способны изменять эти границы себе на пользу. Принуждение к тому слабых, для блага сильных — стало социальным прогрессом. (Позволив им выживать, а не продолжать погибать, как в предыдущем пункте. Продолжающийся при этом всём рост нашей численности сберегает конкурентное общество, ставшее также эксплуататорским с появлением рабовладельчества.)
5. Рабовладельческий строй замещается феодальным — по мере накопления излишков у эксплуататоров, что лишает их стимула к жёсткому контролю за эксплуатируемыми. Конкуренция между эксплуататорами обуславливает как расширение эксплуататорского общества — с целью наращивания своих сил путем увеличения числа подвергающихся эксплуатации (принимая во внимания то, что дабы предотвращать появление себе конкурентов из эксплуатируемых, эксплуататоры должны стараться обирать тех максимально). Но та же конкуренция стимулирует развитие технологий для всё того же укрепления развития эксплуататоров, из-за всё той же конкуренции между ними, на основе чего возможен и рост производительности труда.
6. Последний рождает капитализм с его неизбежным кризисом перепроизводства. Относительным попервой, но затем и абсолютным. Не могущим разрешиться иначе, как через конфликт. Коий, на фоне подготовки всё тем же кризисом перепроизводства достатка для всех, несёт и погибель конкурентному эксплуататорскому обществу.
7. КОММУНИЗМ.

(Прим. к п. 2: «В её последнее расширение, сохраняющееся пока доныне…» — её резко и скоро поменяет происходящее глобальное потепление.)

Гл. 5. Пролетариат
Почему так важен вопрос о том, что есть пролетариат?

Потому что именно ответ на него позволяет выделить общность интереса огромной эксплуатируемой народной массы людей при капитализме. А потому и помочь им оный интерес явно осознать.

Здесь также можно отметить, что, как отмечается в ж-ле «Огонёк» (№ 32 за 2019 г.): «Именно в „Капитале“ Маркс сделал наиболее подробный анализ классового деления (хотя общество делили на классы и до него). Такие понятия, как классовая борьба или классовое общество, с тех пор навсегда приклеились к патриарху политической мысли. Парадокс в том, что большинство людей уже и не помнят: вообще-то третий том „Капитала“ обрывается именно на главе о классах. Маркс её, по сути, не дописал!»

Разбирая вопрос выделения пролетариата, я пришёл к твёрдому убеждению, что иначе, как посредством политэкономии — никак иначе кроме как политэкономическим путём, полноценно определить пролетариат нельзя. Поэтому, будьте добры запастись терпением и скрупулезностью, вникая в этот вопрос.

Суть же пролетария в том, что он производит прибавочную стоимость, на которую обкрадывается эксплуататором! Но мало того — что и определяет принципиальное политэкономическое положение пролетариата: из-за конкуренции, довлеющей между эксплуататорами (см. к этому марксистскую социобиологическую концепцию выше), те неизбежно загоняют пролетариат в нищету!

Из-за той самой конкуренции, в которой для каждого в конкурентном обществе — война всех со всеми. И побеждаешь либо ты, либо — тебя…

Гл. 6. Прибавочная стоимость как мёд
(У многих людей отсутствует понимание, почему капитализм неизбежно ведёт к обнищанию пролетариата. Здесь я пытаюсь объяснить то на отвлеченном примере.)

Вот живут в дикой природе пчёлы. Живут своими равноправными обществами в создаваемых своим же трудом ульях. В хорошую погоду пчёлы собирают нектар с цветов, несут его в улей, где затем делают из него мёд. А в плохую погоду, не дозволяющую собирать нектар и питаться прямо им, пчёлы едят мед, отсиживаясь в своём «домике». Пчелы не знают ведь наперёд, сколько сможет продлиться плохая погода, а потому, как будто на самый худший случай трудолюбиво наполняют свой улик мёдом.

Это — «первобытный коммунизм».

И вот на исторической сцене появляется двуногий примат-эксплуататор — «капиталист»… Отпугивая дымом пчёл от улья, он забирается в него и изымает мёд. Изведав его волшебный вкус, возвращается за ним вновь и вновь. Полученный таким образом мёд — есть не что иное как «прибавочная стоимость».

Однако тут в дело вступает и конкуренция. Прознав про мёд, другие двуногие сволочи также желают насытиться лакомством, и всё лезут и лезут в улей, оставляя пчёл совсем ни с чем. Это есть «обнищание пролетариата».

С поправкой на то, что при капитализме «мёд» есть также накопление мощи, позволяющей обратить её против других конкурентов, и лишить их всего в безжалостной конкурентной борьбе (которая направлена каждым против каждого). Почему стремление нахапать как можно больше и становится характерным поведением для эксплуататоров. Из-за страха лишиться всего — по причине конкуренции.

Образно выражаясь, можно было бы сказать, что одним целым налетать и беспощадно жалить этих двуногих сволочей при попытках грабежа мёда, дабы отбить у них к тому охоту — вот что требуется от трудящихся пчёл для восстановления коммунизма!

Гл. 7. Пролетариат современности

Вышеуказанное прямо отвечает на всё более волнующий современников вопрос — отчего, несмотря на тот же очевидный технологический прогресс, благодаря которому, казалось бы, мы должны были бы жить лишь всё лучше и лучше — наша жизнь, несмотря на то, так нелегка! (А если бы она и в самом же деле становилась всё лучше и лучше, никому и не было бы интереса до вопросов, поднимаемых в настоящей брошюре.)

Технологический прогресс в самом деле есть — и зримо облегчает нашу жизнь. Это так. Но есть и другая сторона вопроса.

При капитализме плоды прогресса доступны только тем, у кого есть деньги.

Поэтому-то, хотя производимой ныне в мире еды может доставать на всех, треть её выбрасывается, а миллионы людей ежегодно гибнут от голода. А вовсе не потому, что у нас всё ещё не хватало бы на всех производимой еды!.. Почти каждый второй в современном мире — не может себе позволить нормально питаться прежде всего потому, что у людей не хватает на то денег…*

* См. к этому: Марксистская социология современности (25.04.2021) https://new-rabochy.livejournal.com/929506.html

(Этот подраздел получит продолжение далее.)

Гл. 8. Понятие класса в марксизме

Как отмечал Энгельс, первое крупное разделение общества на два класса, на эксплуататоров и эксплуатируемых, появилось в виде разделения на господ и рабов — при рабовладельческом строе.

«Классы — это такие группы людей, из которых одна может себе присваивать труд другой…», — писал Ленин: — «Что такое классы вообще? Это то, что позволяет одной части общества присваивать себе труд другого».

Таким образом, историческое понимание классов для нас означает прежде всего понятие классового антагонизма!..

Политэкономически же мы имеем разницу между классами — в эксплуатации, то есть присвоении результатов чужого труда. Тот, кто подвергается эксплуатации, производит больше, чем получает за свой труд.

Мало того, при капитализме — сугубо нормальной деятельностью является деятельность именно для получения прибыли. А из-за конкуренции имеется тенденция к максимизации оной, почему другой стороной капиталистического развития наличествует обнищание; а также, сама по себе деятельность лишь ради прибыли может и не соотноситься с действительной пользой приносящего её дела. Пользой для человеческого общества, без которого ведь — каждый из нас и не является человеком (но об этом здесь — слишком далеко от первоначальной темы…).

Из этого всего происходит и главное капиталистическое противоречие — «между общественным характером процесса производства и частнокапиталистической формой присвоения».

Ярким образом проявляющееся в той же сфере экологии. Заботиться о которой в целом не есть прибыльным делом для капитализма. Почему по вине капитализма происходит и то же злосчастное глобальное потепление. И ведь технологии, могущие послужить его преодолению, уже наличествуют при достигнутом развитии. Однако глобальное потепление неотвратимо наступает — просто потому, что бороться с ним капитализму банально не приносит прибыли, а есть затратный процесс.

Возвращаясь к классам. Надеюсь, что после указания на необходимость обязательного политэкономического подхода к их выделению, вас уже не смутит их внутренняя изменчивость. Историческая, как в частности появление сферы услуг, коя в существующем ныне объёме отсутствовала при классиках марксизма. Однако выделилась в эксплуатируемых слоях пролетариата, взяв на себя, оного же руками, его и обслуживание. Тогда как первоначально пролетариат занимался одним лишь материальным производством.

Конечно, работники сферы услуг преимущественно являются пролетариатом — ведь как и прочие, работают прежде всего для того, чтобы приносить прибыль собственникам соответствующих пусть и непроизводственных предприятий, подвергаясь так эксплуатации.

Гл. 9. Средний класс

Твёрдо усвоивших азы марксистской науки — возникшим и распространившимся понятием среднего класса с толку не сбить! И главный вопрос, который в связи с этим интересует марксистов — а есть ли за этим понятием действительное социальное явление? И если есть, то к какому же классу — эксплуатируемых или эксплуататоров, относится «средний класс»?

Мы считаем, что понятие среднего класса обосновано, и явление за ним определённое имеется. Политэкономически оно выделяется как наличие в современном обществе тех, чьи доходы не обрекают их на обнищание — в пику марксовому доказанному неизбежному обнищанию пролетариата при капитализме.

Небольшое отступление вновь к классикам. «Классов в капиталистическом и полукапиталистическом обществе мы знаем только три: буржуазию, мелкую буржуазию и пролетариат», — указывал Ленин (34:297).

К этому же надо заметить, что ещё в Манифесте компартии классики провидчески предвидели: «В тех странах, где развилась современная цивилизация, образовалась — и как дополнительная часть буржуазного общества постоянно вновь образуется — новая мелкая буржуазия, которая колеблется между пролетариатом и буржуазией. Но конкуренция постоянно сталкивает принадлежащих к этому классу лиц в ряды пролетариата, и они начинают уже видеть приближение того момента, когда с развитием крупной промышленности они совершенно исчезнут как самостоятельная часть современного общества и в торговле, промышленности и земледелии будут замещены надзирателями и наемными служащими». И как совершенно верно указывается там же: «Наша эпоха, эпоха буржуазии, отличается, однако, тем, что она упростила классовые противоречия: общество всё более и более раскалывается на два большие враждебные лагеря, на два большие, стоящие друг против друга, класса — буржуазию и пролетариат».

(Надеюсь также, что это вынужденное обширное цитирование поможет вам укрепиться во мнении, к какому классу относятся работники сферы услуг. В русскоязычном информпространстве, к сожалению, существует в этом вопросе некоторая запутывающая его ересь.)

В последней цитате классиков некоторых сбивает с толку словосочетание о «больших враждебных лагерях». Тогда как Энгельс в своем «Анти-Дюринге» отмечал про «уже тот простой факт, что порабощенные и эксплуатируемые были во все времена гораздо многочисленнее поработителей и эксплуататоров…»

* * *

Ещё одним важным положением марксизма является признание того объективного факта, что крупное производство в ходе конкуренции неизбежно вытесняет мелкое (Ленин 30:137).

Что необратимо ведёт к монополизации! «Порождение монополии концентрацией производства вообще является общим и основным законом современной стадии развития капитализма», — писал Ленин (27:315).

Как отмечалось в 2015 году Би-би-си — из «52 % общемирового богатства, не принадлежащих в настоящее время 1 % богатейших людей, почти 46 % принадлежат богатым слоям населения, составляющим одну пятую часть населения Земли».

Ничтожность в абсолютном количественном исчислении рядов буржуазии — вынуждает её формировать себе опору в обществе, для контроля оного, с целью сбережения капитализма. Что и находит выражение в виде наличия, вопреки непреложной тенденции на обнищание пролетариата при капитализме — среднего класса, не нищающего вместе со всеми. А тем самым и противопоставляемым пролетариату. Доходы среднего класса, относящие его к таковому — являются ему особой платой: за его особую службу буржуазии.

Также здесь можно упомянуть, что трудовая теория стоимости позволяет нам отделить в среднем классе — от непосредственных служак буржуазии тех, кому рынок, из-за неравномерностей своего развития, в тот или иной момент времени может платить больше, чем остальным — ради достижения более высоких прибылей. Однако устремление всех остальных туда же за тем же — будет служить неизбежно и выравниваю тамошних зарплат со всеми.

Постоянная очевидная основа для формирования среднего класса по доходам в пику всем остальным: это, несомненно, указанная потребность буржуазии в общественной опоре. Предполагающая потому и её специфические для того функции.

Социологически же следует отметить, что даже* (* почему — будет объяснено далее) в общемировом масштабе доля среднего класса составляет в трезвых оценках не более пятой части населения мира (что, впрочем, уже подмечено и выше). Хотя в буржуазнопропагандистских целях её норовят растягивать на большинство общества.

Гл. 10. Менеджер и пролетарий
(Ещё одна сказка.)

Жили себе поживали на острове забытом в океане четыре гномика. Когда есть хотели, грибы находили и ими одними питались. А остальное время проводили на берегу океана. И тут одному гномику стало даже влом по грибы отлучаться с пляжа, даже когда есть захочется. И придумал он вот что. Из оставшихся троих присмотрел, кто посильнее, к себе подозвал и объяснил следующую схему: дескать, с этого дня весь остров — только его. А остальным теперь требуется разрешение, чтобы грибы собирать. Но он вообще разрешает, но лишь только если собирать будут и для него. А он — не будет. Ибо теперь ведь ему самому то и незачем, если ему иные соберут. (Для изучающих марксизм заметим, что вот это-то и будет, в его лице, эксплуататор.)

Однако тот, кого он подозвал, тоже отныне в выигрыше. Будет обеспечивать данный правопорядок своею силою. За что тоже собирать ему грибы для себя не надо станет, ведь те двое оставшихся будут и на него собирать. А если заартачатся — обязанность его отныне будет давать им за такое в пятак. Потому что должен быть… порядок. Ведь раз уж эксплуататор пошел тем двоим гномам навстречу — демократично так! — что разрешил грибы собирать на своём острове и им для себя: то, значит, должны собирать они и для него! Ну и для помощника его тоже. Который с тех пор за этим порядком следит. Потому что если те двое оставшихся вдруг протестовать думали и не собирали кроме как на себя грибов, то ловил он их и нещадно бил за такое. Вот такая «весёлая» житуха у тех гномиков началась. Сказке конец.

Любопытно к этому отметить, что в современной левой блогосфере встречаются мнения, что де на основании того, что вот тот гномик, который посильнее — он ведь тоже вроде как трудится: бегая иногда по острову и давая эксплуатируемым в нос. (Это только тот четвертый, получается, полный паразит — совсем ничего не делает.) «На основании» эдакой трудовой деятельности предлагают зачислять его в пролетариат — с объявлением для него общим интереса со всеми остальными трудящимися. Потому что они ведь все втроём трудятся — в отличие от четвертого! Однако, всё же, к чьей непосредственной пользе каждый!? И главное — против кого у одного из них непосредственно-организаторский насильственный труд…

Труд, прямо служащий осуществлению эксплуатации, есть антипролетарским!

…Эксплуататорские порядки могли быть установлены только насилием. А вынужденность перехода к ним человеческого общества, со всею ясностью вскрыла уже изложенная выше марксистская социобиологическая концепция. В то же время Энгельс — да, ошибочно! — полагал (отмечая в «Анти-Дюринге»): «Уже тот простой факт, что порабощенные и эксплуатируемые были во все времена гораздо многочисленнее поработителей и эксплуататоров и что, следовательно, действительная сила всегда была на стороне первых, — уже один этот факт достаточно показывает нелепость всей теории насилия». В пику ему Маркс в «Капитале» прямо указывал, что насилие есть — в терминологии Сократа — майевтика, повивальная бабка истории. Конечно, помимо одного насилия, эксплуатации служит и организованность. Эксплуататоры достигают своего, прямо по Суворову, «не числом, а умением».

Эксплуататорский класс проводит свои порядки насилием, потому что организован (ради своего корыстного интереса). Почему и противопоставить ему эффективно тоже можно только организацию. В чём заключается один из ключевых выводов из марксистской социобиологической концепции.

Гл. 11. Истоки классообразования

Марксистская социобиологическая концепция, вероятно, впервые верно и со всею ясностью вскрыла истинные причины образования классов. Тогда как классиками, что будет показано ниже, к сожалению, в том была совершена ошибка. Что привело и к возникновению ложной теории об отмирании государства. Ошибочность её с появлением такового первого социалистического в 1917 году — для нас чем далее, тем более становилась очевидной уже и эмпирически.

И хотя в более поздней работе Энгельс попросту констатировал классовое разделение: (цитируется его труд «Происхождение семьи, частной собственности и государства») «…возникло общество, которое в силу всех своих экономических условий жизни должно было расколоться на свободных и рабов…»; «Первое крупное общественное разделение труда… при тогдашних исторических условиях, взятых в совокупности, с необходимостью влекло за собой рабство».

В «Анти-Дюринге» он же прямо указывал, о каком «разделении труда», тому послужившем, идёт речь: «Простейшей, наиболее стихийно сложившейся формой этого разделения труда („…имевшего своей основой крупное разделение труда между массой, занятой простым физическим трудом, и немногими привилегированными, которые руководят работами…“) и было как раз рабство». То есть под «разделением труда» им прежде всего понималось выделение власти. Что и послужило якобы выделению классов — просто потому что ли, что «власть коррумпирует»!? (с) лорд Актон. Как писал Энгельс в той же работе далее: «Нам нет надобности выяснять здесь, каким образом эта все возраставшая самостоятельность общественных функций по отношению к обществу могла со временем вырасти в господство над обществом; каким образом первоначальный слуга общества, при благоприятных условиях, постепенно превращался в господина над ним; каким образом господин этот выступал, смотря по обстоятельствам, то как восточный деспот или сатрап, то как греческий родовой вождь, то как кельтский глава клана и т. д.; в какой мере он при этом превращении применял в конце концов также и насилие и каким образом, наконец, отдельные господствующие лица сплотились в господствующий класс». (Ошибочность чего очевидна хотя бы из непосредственного продолжения данной цитаты, в которой Энгельс, словно позабыв, почему вся история доныне является историей борьбы классов, выпячивает положительную роль правящего класса, на которой так любят акцентировать внимание и эксплуататоры: «Нам важно только установить здесь, что в основе политического господства повсюду лежало отправление какой-либо общественной должностной функции и что политическое господство оказывалось длительным лишь в том случае, когда оно эту свою общественную должностную функцию выполняло».)

Но уж нам-то необходимо выявить истинные причины классообразования — и потому снять с политической организации общества, государства, «каинову печать» в марксистском учении, ради будущей победы коммунизма.

Известна помета Сталина на обложке издания книги Ленина «Государство и революция», что теория отмирания государства — «есть гиблая теория» (цит. по: https://books.google.com/books?id=paouEAAAQBAJ&pg=PA63).

При этом стоит отметить, что публично Сталин замечал иное: что «отмирание государства придет не через ослабление государственной власти, а через ее максимальное усиление». Вместе с чем отмечал он и печально известное — «уничтожение классов достигается не путем потухания классовой борьбы, а путем ее усиления»…

Надо ли напоминать для трезвомыслящих людей, к какой ошибке внутри страны привело последнее?.. В действительности, классы искоренятся с устранением породившей их первопричины — конкуренции (то есть когда мы всем без исключения предоставим возможность улучшать своё благосостояние собственным трудом; что невозможно при наличии эксплуататоров). На смену упомянутой придёт социалистическое право с обязанностью труда для всех — ради общего же блага. Формы чего могут быть различны, но главное — суть, соответствие основному экономическому закону социализма. Выполнение которого в современном Китае позволяет констатировать там наличие коммунизма (см. гл. 21). К чему также напомню, что социализм, согласно марксистской теории — это первая фаза коммунизма.

(Про трагическую, преступную ошибку 1937 года — см. в жж доп. материал “Загадка репрессий 1937 года”.)

Впрочем, последние абзацы явились отступлением от темы главы, возвращаясь к чему еще раз отмечу, что классиками, в частности Энгельсом, как показано выше, причины классообразования были выявлены неверно. В чем, по-видимому, лежат и корни заблуждения относительно «отмирания государства» при коммунизме, как бесклассовом обществе. Тогда как в действительности, без политической организации общества для сохранения и развития коммунизма — не станет и оного самого! Что со всею ясностью показал опыт развала СССР. Эта ошибка слишком дорого стоила как советским людям, так и всему миру, о ней нельзя подзабыть коммунистам…

P. S. При всем этом, следует помнить, что классики и не абсолютизировали ложную, троцкистскую по духу теорию отмирания государства https://beskomm.livejournal.com/263228.html

Гл. 12. Теория двух руководителей (социалистического и капиталистического)

Социализм виден в каждом окне здания капитализма, говорил Ленин. Капитализм подготовил базис социализма — вовлекши общество, посредством рынка, в общий высокопроизводительный, благодаря научно-техническому прогрессу, труд. Обратной стороной чего является поглощение, захват всего — всего мира! — буржуями себе в частную собственность. За пользование которой они теперь взымают с остальных. Вынужденных потому искать возможности «продаться» буржуям. Хотя бы за копейку — потому что без неё безденежье и совсем худо. И лишь — для того, чтобы вернуть этот заработанный грош сразу же буржую: за пользование его частной собственностью, которую отжал он себе силою. «Пользование» в том числе и в виде потребления произведенного собственным же трудом! Который был отдан буржую за копейку…

По вызреванию этого социалистического базиса, когда работают все, а организуют этот всеобщий труд при капитализме — и токмо ради прибылей буржуев-собственников! — их наёмники-управленцы: всё более становится насущной необходимостью для освобождения от капиталистического ига, появление в пику капиталистическим управленцам — социалистических. Да, именно так. Которые при капитализме берут на себя роль организаторов пролетариата для борьбы с властью капитала. Свержения капиталистического строя и установления социализма!..

Скажу ещё пару слов, про историческую ответственность. Для тех, кто способный — в нашей жизни недостаточно быть трудолюбивым. Следует ещё и искать лучшего приложения своих сил — исходя не из личных, а общественных интересов. Иначе же общество вам отплатит тем, что когда ситуация по причине всего уже вышеуказанного однажды насильно преломится не в вашу личную частную пользу — одного своего трудолюбия вам не хватит для оправдания в глазах людей того, почему вы смели заботиться более о личном благоустройстве, нежели общественном. Российская интеллигенция уже платила в нашей истории за подобное кровавую цену… И вне всякого сомнения, оная мировая также сможет заплатить ещё.

Гл. 13. Пролетариат современности (продолжение)

Вернёмся вновь к вопросу о пролетариате. Выявление политэкономически которого — нас же самих, большинства! — как тех, чей труд эксплуатируется, позволяет осознать нам потому наш общий интерес. И должно служить объединению. Эксплуатируемым является наш труд потому, что получаем мы за него меньше, чем создаём им. Что выражается, в особенности, в обязательном потому в эксплуататорском обществе обнищании эксплуатируемых. Из-за конкуренции между эксплуататорами. В которой те стремятся наращивать свою мощь изо всех сил, дабы не допустить съедения себя другими. Ибо рынок, представляющий собою совокупность зарплат работников, потому же и конечен. А значит места на нем, при стремлении наращивать свою мощь, для всех нет. Мало того — в неизбежное потому всему же наступление кризиса, рынок начинает ещё и сужаться из-за увольнений…

Конечно, следует понимать, как выглядит тренд обнищания в так называемых развитых странах: человек должен работать всё больше и больше лишь для сохранения прежнего уровня потребления («бежать всё быстрее, чтобы оставаться на месте»), либо у него растут долги; чему прекрасный пример — цитадель современного капитализма США, где ещё до коронакризиса 80 % жили от зарплаты до зарплаты, а долги населения ставили рекорды год от года. В принципе, как я уже отмечал, тенденция обнищания общемировая, подтверждается опережающим экономический рост ростом долгов. (Берут в долг вынужденно те, у кого нет денег — у тех, у кого они есть.)

В то время как в странах третьего мира, куда развитые страны вынесли свою безработицу (в виде безденежья! именно им характеризуется в стоимостном виде безработица, вследствие отсутствия оплачиваемой работы), как некогда они же перенесли в развивающиеся страны производство, — в странах третьего мира* люди в современности голодают. Потому что они не покупают себе пищу: у них не достаёт на то денег, а выращивают её (на возможность чего неумолимо наступает капитализм, вредя экологии, в первую очередь во всемирном масштабе, как известно, глобальным потеплением). Вообще же в нашей реальности, в которой производимой еды уже давно может хватить на всех (почему доля участвующих в сельскохозяйственном производстве и снизилась так сильно, по сравнению с прежним аграрным обществом), почти каждый второй в наши дни не может себе позволить нормально питаться именно потому, что недостает у людей на то денег!.. (А третий мир остается аграрным потому, что капитализм препятствует его развитию, вынеся туда и свою безработицу в виде безденежья.)

* Прим.: здесь понимаются раздельно развивающиеся страны, крупнейшей из которых является Китай, и отсталые третьего мира, революционный потенциал которых и душат голодом.

Суть жизни пролетариата в современности заключается в его неизбежном обнищании при капитализме. Ибо если бы это было не так, и люди своим трудом могли улучшать свою жизнь, вкупе с имеющимся прогрессом это должно было бы приводить к улучшающейся нашей жизни у нас на глазах. В реальности же мы можем наблюдать совершенно обратное. Бьясь, как рыба об лёд, наши общества не имеют средств для улучшения своей жизни. Где же они!? Тогда как капиталы немногих растут беспредельно, вместе с невиданной их концентрацией, ответ становится самоочевиден.

Гл. 14. Обнищание гномиков в чудесной стране

Примем за исходные данные: условная маленькая чудесная страна, со всех сторон неприступная и всем недоступная. Находится незнамо где. Населена безобидными гномиками, грибами питающимися. А большего-то им от жизни ничего и не нужно! Вот жили они себе не тужили и тут вдруг, представьте, небольшая часть гномиков внезапно ополоумела и устроила форменный цирк. Послушайте только: огородили оные участок плодородной территории с грибами, а по всей остальной стране грибы извели. А затем предложили — а другого-то выбора и не осталось! — приходить остальным на огороженный участок «зарабатывать» себе на грибы, их выращивая. Для того, чтобы было, что «зарабатывать», ввели фантики.

Теперь самое интересное. Делать-то нечего, остальные на эту «фабрику» грибов подрядились, смену отработали. На выходе каждому выдали фантиков. Которые тут же забрали взад за грибы. После чего — пересчитали ополоумевшие гномики те фантики и расстроились, прибыли-то нет, непорядок! На следующий день, после смены, выдали гномикам-работягам фантиков меньше. Однако те от этого меньше грибов есть хотеть ведь не стали!.. А цена на них осталась прежней. Ополоумевшие «пошли им на встречу» и недостающие средства отсчитали в долг. Затем опять же все фантики с них собрали, однако в этот раз трудящиеся ещё ведь и остались должны! Ну, вы уже всё поняли…

Надеюсь, теперь до вас лучше начнёт доходить, почему капитализм — это сплошной разводняк. Скинуть власть ополоумевших гномиков, начать свободно выращивать грибы и счастливо жить — вот наша всеобщая цель!

Гл. 15. Неизбежность экономических кризисов при капитализме

Каждый здравомыслящий человек, уяснив это, должен осознать порочность КАПИТАЛИЗМа, как и то, почему с ним надо бороться.

Итак: представим себе любое крупное производство в виде условного «чёрного ящика». (Почему речь в первую очередь о крупном производстве? Потому что к нему всё идёт — из-за присущей капитализму тенденции к монополизации; вообще же для самой жизни нам необходимы определённые материальные блага, которые не возникают сами по себе — их прежде следует произвести.) В этот «чёрный ящик» — с одной стороны стекаются наёмные работники, с другой — поступают ресурсы: на выходе, в результате работы первых над вторыми, получается готовая продукция, отправляющаяся на рынок. Который, в конечном счёте и по существу, составляют сами упомянутые наёмные работники в своей массе! Обратите на этот момент особое внимание, рынок — это совокупность их денежных средств, ограниченная, как очевидно.

Главенствующий показатель деятельности любого капиталистического предприятия — его прибыльность. Как образуется прибыль? Из вырученных от продажи товара средств вычитаем необходимые издержки (пусть даже это будут стоимость поступивших в наш «чёрный ящик» ресурсов, а также затраты на оборудование — для их переработки в готовую продукцию), а теперь ключевой вопрос: оставшаяся сумма «делится» между капиталистом (собственником предприятия) и работниками, и самоочевидно, что чем меньше достанется последним, тем больше останется у первого. У капиталиста образуется капитал, который «жаждет» инвестироваться: деньги должны делать деньги — из-за подстёгиваемой конкуренцией тенденции к максимизации прибыли.

Всё описанное, на самом деле, замкнутая система, и вкладывать деньги с расчётом на прибыль, кроме как в итоге в расширение производства, больше некуда. Однако рынок, на который поступит благодаря этому ещё больше продукции, как мы помним, ограничен — ведь даже для того, чтобы приобрести всё произведенное ими, работникам требуется кредит! Склады переполняются и — вуаля, наступает КРИЗИС ПЕРЕПРОИЗВОДСТВА!

Это довольно упрощённая схема, но важна СУТЬ. Для тех, кто способен её ухватить.