Ещё повоюем

Написано в соавторстве с Ярославом Перцевым.
Осторожно! Злостный канцелярит.

Даже самые отдаленные туннели постоянно наполнены запахами семьи, шорохом лапок непрестанно снующих туда-сюда рабочих и звоном хитиновых крыльев солдат. Летающие сородичи Одиночке встречались тем реже, чем дальше в туннели он забредал. Находиться без дела на столь почтительном расстоянии от привычных, наполненных жизнью мест было нелегко. Но больше мук совести, долга и отсутствия запаха первоисточника Одиночку страшил страх смерти.
Большинство из тех, кто находился рядом - рабочие. Эти низшие из собратьев ему до поры до времени были не опасны. Занятые постоянными поисками и доставкой пищи и прочих ресурсов, они мало обращали внимания на отщепенца, оказавшегося у них на пути. Совсем иначе будет, если он вдруг умрет или неожиданно окажется не у дел. Тогда, невзирая на оказываемое сопротивление, его потащат на общий стол. Ничто не пропадает в семье даром и все идет на пользу общества. Таковы были реалии, прививаемые с первых дней жизни. Впрочем, это не больно утешало раненных и умирающих, которых он видел. Каждый цеплялся за жизнь, и он делал то же самое, стараясь избежать участи оказаться на жвалах голодных воинов. Как оказалось, перемена запаха и отрастающие крылья не залог будущего успеха – право выжить давалось, как прежде: сильным и удачливым.
«Идти. Дальше. Нельзя вернуться. Не хочу умирать»
Размеренное движение рабочих успокаивало. Зачастую запахи, что несли на себе уходящие за пропитанием, не вызывали у Одиночки опасений. Они служили новостями, отдельными весточками от семьи, что жила и процветала. Каждый был при деле, и все трудились на общее благо.
Он тоже раньше работал вместе со всеми. Его задачей была забота о будущем всего общества. Переносить с места на место крошечные свертки с зарождающейся внутри жизнью было почетной должностью, его первым настоящим делом. В туннелях многие расступались перед няньками, это не могло не привносить в его будни гордость. Он верил, что каждый день на занимаемой должности приносит пользу, наблюдал за ростом старших из своей многочисленной касты и с затаенной завистью провожал тех, кому наконец-то довелось заняться новым делом. И как было не завидовать им, отрастившим крылья, уже почти летящим навстречу таящимся снаружи тайнам открытого мира?
От размышлений Одиночку отвлек запах, которого он в последнее время так страшился. Следом за ним появилась опасная вибрация. Где-то поблизости находился солдат, забредший в отдаленный туннель.
«Пора уносить лапки. Быстрее. Нельзя попасться»
Пара поворотов, небольшая толчея, устроенная в череде возвращающихся рабочих и вновь можно было расслабиться. Этот туннель был шире и выше. Рабочие, отмеченные частичкой общего первородного запаха и мелкорослые няньки, шустро снующие мимо с драгоценной ношей, заставили вспомнить, что не только жажда новостей подтолкнула его оставить временное убежище. Из обсыпающихся туннелей его гнал еще и голод. Чтобы поесть, нужно было влиться в обратный поток рабочих, догнать вернувшихся с добычей сородичей и идти следом, стараясь не привлекать особого внимания.
Жевать на ходу неудобно, да и не больно наешься таким образом. Зато выбор блюд огромен. В лучшие дни Одиночке попадалось нежнейшее мясо диковинных теплокровных. Отобрать его у рабочих не составляло труда, но во избежание внимания со стороны солдат приходилось довольствоваться малыми кусками, отхватывая их мимоходом. Тем не менее, голод был не самой трудной частью ежедневного выживания. Крохи, что получалось умыкнуть у рабочих, помогали поддержать силы и расти. Он уже превосходил рабочих в размерах, да и крылья как будто отросли. Труднее получалось внимать аромату, усиливающемуся с каждым шагом к центру. Это было сродни испытанию, что могло в конечном итоге отнять удерживаемую с таким трудом жизнь. Зазевавшись, недавние товарищи сильно прогадали и теперь понесли иную пользу обществу.
Избежав подобной участи, Одиночка старался повернуть обратно, едва воздух прогревался на пару градусов. Ближе к центру влечение первоисточника переносить становилось сложнее всего. Он опутывал все, звучал в каждом сородиче, заставляя болезненно ощущать свое одиночество. Рядом звучали и другие множественные ароматы, чувствовалась информирующая вибрация. Но больше всего было запаха. Среди них был один знакомый, что одиночка никак не мог индефицировать. Преследуемый постоянным страхом он никак не мог соотнести этот аромат с прежним своим опытом, предпочитал идти путем отвержения. Это удавалось с трудом. Ему приходилось прилагать все внутренние усилия, чтобы не поддаваться влечению и вовремя повернуть обратно.
Вольно или не вольно, но в этот раз Одиночка прозевал рубеж, поставленный самим себе, прошел дальше. Неизвестная примесь в общей мешанине ароматов становилась все крепче. Ее на свой лад вторили другие особи.
«Кто же это? Нельзя. Убьют! Беги!»
Его лапки меж тем все несли и несли его вперед. Ответ на мучавший его вопрос стал очевиден, едва он разглядел в плотной массе сородичей разведчиков. Принесшие вести с полей, они предстали перед ним охваченные трансом. «Рассказ» шел уже долгое время, собралось все общество за исключением низших сословий: рабочих и молодежи из нянек.
«Уйти в этот раз не удастся. А стоит ли? Разве я не принадлежу семье?»
Немногим раньше он прекратил борьбу, издаваемый сородичами аромат не оставил выбора. В глубине объединяющего туннели перехода собралось много крылатых братьев. «Рассказывающих» было несколько. По общим ощущениям Одиночки – не больше шести-семи особей. Их плотно обступили, создав вокруг каждого из них непрерывное движение. Подхватывая задаваемый ими ритм, сородичи понемногу повлекли оказавшегося неподалеку Одиночку за собой, закружили в общем танце.
Рваный ритм движений, вибрация, да особый аромат, передавались по цепочке все дальше и дальше. Находившиеся поблизости наяву увидели бескрайние просторы казавшегося безжизненным мира. Мира, наполненного врагами, конкурентами и иссякающими запасами пищи.
Меж тем информация от разведчиков шла одновременно, от того опыт, приобретенный ими, легко воспринимался каждым из оказавшихся поблизости сородичей.  Все они летели в недавнем прошлом вместе с разведчиками, видели их глазами, чувствовали их злобу, страх и ярость. Вместе с ними замечали ориентиры и постигали суть направления на необъятных просторах с руинами прежней цивилизации. Они чувствовали потери, учились избегать замеченные предшественниками опасности и эффективно использовать жвала в борьбе с атакующим врагом.
Многим представленное зрелище не было ново. В объединенном сплетении сознаний ощущались одобрения по поводу выбранного маршрута. Сквозила примесь чьего-то узнавания, отчетливо чувствовалось нетерпение новичков, желающих поскорее оказаться снаружи. Было и удивление, что постигло Одиночку, когда он увидел живьем тех из существ, плоть которых он частенько норовил стащить у рабочих в туннеле. Она показалась ему наиболее вкусной и нежной. Его интерес подстегнул тех из собратьев, что еще не имели возможности испробовать диковинной пищи. Разведчики охотно детализировали моменты столкновения с обозначенными существами. Тех было не столь много, большинство сородичей были озадачены тем, что новоявленный противник оказался в той части старого города предтечей, где в последнее время пропадало много рабочих. Потери, пусть пока не столь значительные, сказывались на благосостоянии всей семьи. Их следовало минимизировать, особенно сейчас, когда нападки со стороны конкурирующих колоний существенно проредили численность семьи.
Повествование продолжилось. «Рассказ» затронул те моменты, которые служили подготовкой к боевым действиям новобранцев. Повествующие образы передавали то, как нужно действовать, чтобы облегчить работу идущим позади солдатам. Более неповоротливые, чем разведчики они превосходили их размерами и наличием жала, что легко пробивало даже твердую броню противника.
В заключение разведчики обозначили дальнейший свой путь и обнаруженную ими группу рыжих воинов. Всеобщее настроение окрасилось волной нетерпения и ярости. Не раз колонии приходилось встречаться с ними и не раз они теряли братьев, отражая атаки с их стороны. В этот раз рыжие двигалась в сторону их дома, но куда в большем количестве.
Аромат первоисточника вплетался в слабеющий транс. Все присутствующие, да что там, почти вся колония ощутила непреодолимое желание уничтожить рыжих, найти их логово, убить всех на корню. Таков был приказ Великой Матери.
Пьянящий запах семьи и впечатления от увиденного, долгое время не отпускали Одиночку. Снова оказаться частью общества, внимать общему разуму -  ощущение этого настолько сильно овладело им, что не отступило и после того как последний из «рассказывающих» умолк. Собраться понемногу стали разбредаться.
Одиночка двинулся на поиски выхода наружу. Его запах давно изменился, стал таким же, как у бравых ребят, принесших хорошие вести. Он пристроился за новичками, последовавшими за группой более крупных собратьев.   
И куда только подевался прежний страх? Нет, он не исчез, скорее, был искусно заглушен ошеломляющей порцией информации и феромонами. Одиночка - хотя, пожалуй, теперь он уже перестал быть таковым, после слияния с всеобщим разумом колонии - присоединился к разведчикам. Они даже не думали передохнуть после своего изнурительного рассказа, вновь рвали наружу. В нетерпеливой вибрации, издаваемой их крыльями и запахе, ощущалось взывающая к долгу тревога, колония нуждалась в постоянном, непрекращающемся потоке информации извне. Любая оплошность, задержка в час, а может и в несколько минут могла привести к неминуемой гибели или порабощению большей части местных обитателей.
 Бывший Одиночка, а ныне начинающий разведчик набрал стабильный темп, активно перебирая всеми своими лапками. Придерживаясь минимальной дистанции между собой и впередиидущими, он явственно ощущал движение позади: за ним торопились такие же разведчики, как и он сам. А еще там были солдаты. Солдаты… От этой мысли он запнулся и, чуть было не нарушил строй. Минувший страх, в купе с воспоминаниями вынырнул и глубин сознания. Хруст хитина, раздираемого жвалами, сломанные усики, лопнувшее брюшко с вытекающими наружу внутренностями и жадное чавканье. Сзади напирали, настойчиво барабаня по спине сяжками. Это помогло опомниться, справиться с тошнотой.
«Нет. Я разведчик.
Я должен лететь.
Меня не съедят.
Лететь. Разведать.
Доложить. Не съедят»
Впереди заметно посвежело и посветлело. Явственно стало ощущаться движение воздуха. Туннели расширяясь, открывали впереди большое, открытое пространство. Бывший Одиночка никогда еще не забирался так далеко. Его страшила неизвестность внешнего мира и постовые, которые тщательно ощупывали своими сяжками каждого второго. А вот и предбанник, наполненный солнечным светом и Большой мир, о котором он до сегодняшнего дня мог судить лишь по отдельным запахам собратьев и своим предположениям. Здесь разведчики задержались ровно для того чтобы подкрепиться перед вылетом. Специально для таких случаев неподалеку от выхода под потолком зависло несколько медоносцев. Их брюшка непомерно раздулись от лакомого содержимого и буквально светились желтым. Вместе с остальными новоявленный разведчик присосался к одной такой медовой бочке и с наслаждением втянул в себя порцию сладкого сиропа. Не слишком много, хоть и хотелось наесться до отвала, общий аромат и вибрация подсказали, что переедание никак не способствует полету. И все же эта сладкая амброзия даже рядом не стояла с теми кусками мяса, которые ему удавалось урвать во время своего самовольного изгнания.
Вместе с остальными он оторвался от угощения и, наконец, выбрался под открытое небо. Здесь нестройную группу новобранцев разбили на группы. Вернувшиеся разведчики ощупывали крылатый молодняк сяжками, обозначая позывные, на которые те должны были откликаться во время грядущей вылазки. Особая ароматная метка была дана и самовольному изгнаннику. Он понимал: постоянную неменяющуюся, личную метку еще нужно заслужить. Она давалась не всем и являлась особой честью, снискать которую мечтали, чуть ли не с измальства. Впрочем, даже та, что теперь имелась, давала право на неприкосновенность со стороны находящихся поблизости солдат. Последние выдвинутся следом за разведчиками и прибудут на их сигналы, по мере необходимости.
Холм, в котором находился основной выход из колонии, был полностью лишен растительности, ни травы, ни деревьев, все это уже давным-давно было собрано и пущено в дело для пищи или строительства. На севере, где-то в километре от холма располагался огромный, пустынный, полуразрушенный город, очень странный, на взгляд одиночки, так как все жилища там были снаружи, а не под землей. Глупые предтечи, они бы не вымерли, строй свои дома в прохладных глубинах.
На юг от холма простирался лесной массив. Именно туда сейчас устремлялся двойной ручей рабочих. Кто-то из них тащил целые бревна, с уже объеденными листьями, иные же несли в жвалах лохматые, окровавленные куски мяса. Всеобщий аромат подсказал, что за последнее время количество дичи в лесу изрядно уменьшилось, а значит, рабочим придется идти еще дальше в поисках пропитания для колонии.
Запад… Одиночка не успел рассмотреть что там, на западе, но, кажется, там находилась еще одно поселение, вероятно враждебное, это все, что успел он почувствовать, прежде чем ведущий разведчик первым поднялся в воздух. Крылья одиночки расправились, словно сами по себе. Он ни разу не летал, хотя и часто мечтал об этом, особенно в бытности своей нянькой. Сейчас же ему просто нужно было полностью отдаться инстинкту и коллективным подсказкам всеобщего разума. Покрытые прожилками крылья затрепетали, и насыщенное питательным сиропом тело поднялось в воздух. Выше, выше, еще выше.
Отряды разведчиков несмело набирали рабочую высоту, пробующие свои силы новички побарахтались в воздухе, пробуя свои силы, после чего группы устремились в сторону разрушенного города. Именно там, судя по последней информации, был замечен отряд рыжих воинов. И было что-то еще, чего не мог идентифицировать первый отряд разведчиков, но все это было неимоверно важно. Все это могло, как спасти, так и уничтожить колонию, в зависимости от того, как быстро отреагируют на внешний раздражитель всеобщий разум.
«В стороны. Дистанция. Наблюдение»
Поток информационной вибрации и запаха исходила от лидера, который сейчас летел в центре группы. Сигнал этот был внушением действий, согласно которым разведчики обязаны были рассредоточиться, удерживать дистанцию и наблюдать. Бойцы моментально отреагировали, разлетаясь в стороны, соблюдая идеальную дистанцию между собой, не теряя и не набирая высоты. Отсюда открывался отличный вид на раскинувшиеся внизу дома и дороги. Картина выглядела почти статичной, не считая покачивающихся от ветра деревьев, тем легче разведчикам было увидеть шевеление возможного противника или добычи. А иногда и того и другого в одном лице.
Едва уловимая вибрация и комбинация ароматов донеслась откуда-то с левого фланга. На секунду чужими глазами бывший Одиночка увидел массивную лохматую тушу, вокруг которой уже собралось несколько черных птиц, решивших полакомиться падалью. Хорошая находка, такую порцию мяса рабочим придется разорвать надвое, чтобы утащить с собой к холму. Но он не успел обрадоваться. На одной из крыш что-то ярко вспыхнуло, воздух задрожал от грохота и один из разведчиков безвольно рухнул вниз. Новоявленный разведчик успел лишь заметить крупную дыру в грудине товарища, и почувствовал стремительное затихание его аромата.
Внезапно аромат тревоги наполнил воздух. Разведчик-лидер вильнул в сторону, подав сигнал одному из новичков. Остальная группа повторила маневр, уходя из-под атаки. Посланный ароматный след еще не развеялся в знойном воздухе, как одинокая фигура неприятеля была сброшена вниз. В следующий миг с поверхности изъеденного ходами камня в воздух метнулось нечто, мгновенно спеленавшее второго собрата. Он рухнул поодаль, посылая сигналы бедствия. Несколько новоиспеченных разведчиков ринулись ему на помощь, но аромат лидера приказывал оставить его, найти затаившегося врага. Новички зашевелили сяжками, отмечая поставленную задачу.
«В дырах камня. Дома? Вижу их.
Вкусные. Дышащие огнем? Опасные»
Мысли Одиночки прокручивали минувшие события, неизменно возвращались к странному поселению. Долгое время пустовавший, город вновь таил в себе угрозу. Необычный противник, немногочисленный, несмотря на свои вкусовые качества, представлял определенную угрозу.
«Каковы они на вкус теплыми?»
Лидер подал сигнал. Новоявленный разведчик моментально среагировал на свой позывной аромат и ринулся вслед за ускользающим неприятелем. Небольшие размеры его тела позволили проникнуть внутрь, влетев в квадратный проем, на мгновение сложив крылья. Этот прием разведчик подсмотрел ранее в детализированном «рассказе» разведчиков и, разорвав противника пополам, мог вполне собой гордиться. За то время, пока он отсутствовал, еще одного собрата постигла незавидная участь первого убитого. Его смерть была ознаменована чередой вибрации и страшного, непонятного аромата.
«Не понимаю. Что это?»
 Потянувшись за запахом лидера, разведчик переполз по поверхности камня и сбросил вниз еще одного двуногого. Отметив место, где остались тела врагов ароматом, он прыгнул вниз. Меж каменных глыб смешно перебирая двумя лапками, бежали двое. Откуда-то сбоку нахлынула волна приказа, которая несла в себе окрас убийства. 
И без того неловкие они тащили с собой те непонятные предметы, что и их собратья в домах-камнях. Однако поняв, что их преследуют, попробовали снова атаковать. Фасеточные глаза разведчика различили град крохотных быстрых предметов, направленных в его сторону. Он легко увернулся.
Видя, что враг неминуемо приближается, двуногие бросили ношу, ускорились. Подстегиваемый азартом разведчик ещё активнее заработал крыльями, нагоняя беглецов. Он уже готов был разорвать жвалами одного из них, как тот вдруг провалился под землю. Развернувшись, разведчик долго крутился у круглой дыры, безуспешно пробуя протиснуть голову вниз и тревожа поверхностный слой палой листвы коготками лапок. Враги ушли. Подоспевшие собратья попробовали свои силы, но никто не смог расширить лаз, через который ускользнул противник.
Обобщенная мысль о том, что двуногие не так глупы и тоже прячутся под землей, сквозила в запахе и издаваемой вибрации тел раздосадованных разведчиков. В него настойчиво вклинивался осаждающий аромат лидера группы. Пора было заняться делом. Противник мог быть не один. Выжившие разведчики разделились, планомерно проверяя камень за камнем, но более прецедентов не случилось. Лидер подал знак продолжить разведку, соединяясь с остальными силами в решении первостепенной задачи.
Снова полет. На этот раз они летели гораздо выше и куда как более внимательно следили за поверхностью изъеденных камней. Новички подхватили мысль, поданную тем из своих собратьев, что в силу обстоятельств вынужден был скитаться, развили ее в общем запахе, перемежающейся вибрацией тел. Согласно этим сигналам можно было понять, что двуногие обжили старый город, прорыв там свои ходы. Существа эти были довольно умны и опасны.
Осмотр замеченных провалов под землю не дал результатов. Повторных нападений так же не было. Рыжих разведчики заприметили еще через некоторое время размеренного полета. Расстояние до первых особей значительно убавилось, но убавилась и их численность. Летящим по их следу солдатам не придется излишне тратить силы на истребление казавшейся серьезной проблемы. Силы врага таяли на глазах и, тем не менее, они упорно продолжали путь. Еще на подлете лидер задержался и, изогнув брюшко в воздух, извергнул шар света. Запах, издаваемый им, был спокойный, им следовало выжидать и наблюдать.
Ждали не долго. Основные силы были где-то поблизости, да и крылья у воинов были не в пример больше. Подавленный страх вновь дал о себе знать. Разведчики забеспокоились, почувствовав перемену в поведении собрата. Лидер не замедлил уладить обстановку бегло пройдясь по подчиненным своими сяжками. Отмеченные им ободрились. Им была дарована великая честь, они получили свои постоянные метки. Появилась такая и у бывшего одиночки. Теперь его звали Мохнатым Лапом.
Вместе с Быстрым Крылом, Беспокойным Ветром и Разящим Полетом они покорно дождались прилета воинов и инструкции перед первым в их жизни боем. Их роль была почти выполнена, только оставалось, что помогать. Но этого не понадобилось. Рыжие были обессилены. Большинство пахло как-то странно. Вибрация, которой они пробовали общаться, говорила о страхе.
«Боятся. Слабые. Много еды»
Мысль Мохнатого Лапа сквозила и в издаваемом собратьями аромате, они уже предвкушали радость от скорой и легкой победы. Несколько воинов стремительно упали на медленно бредущих рыжих. Щелкнули жвала, разрывая хитин, отрывая головы и конечности. Только теперь, вблизи, можно было заметить и другие жуткие детали на телах врагов. Большинство из них почти не сопротивлялись, а иногда даже с вибрацией благодарности встречали свою смерть от черных челюстей. Но самое главное было в их внешности. Рыжие головы оказались покрыты какими-то странными наростами, корешками, щупальцами, одна лишь великая Мать сможет разобрать, что это было такое. Наросты словно прорастали из рыжих тел, от прикосновений они легко ломались, рассыпаясь в прах, оседая на жвалах и усиках воинов.
Запах и мощная вибрация тревоги заставили отпрянуть всех назад. Разведчиков и большую часть воинов, словно разметало в воздухе. На месте остались лишь те, кто тесно контактировал с зараженными. Для них сигнал издаваемый солдатами с земли, нес совершенно другую информацию. Командиры быстро сориентировались в ситуации, это были закаленные боями ветераны, которые повидали немало опасностей на своем веку, а потому решение приняли быстро и безоговорочно. Еще секунда, и черные воины, повинуясь, кинулись в атаку, разрывая друг друга на части. Вскоре на земле осталась лишь подергивающаяся мешанина из черных и рыжих тел. Однако же, с опасностью еще не все было покончено. Из-за зданий показались новые воины, покрытые зловещими наростами. Они медленно шагали, не обращая внимания ни черных, ни на своих павших товарищей.
Мохнатый Лап с ужасом осознал, что зараженные идут в сторону колонии. Оставшиеся лидеры воинов, впрочем, осознали это на мгновение раньше. Активно махая крыльями и распространяя по воздуху подавляющую вибрацию, они незамедлительно внушили сородичам новые задачи, выполнение которых было необходимо для спасения колонии. 
Разведчики, получив очередную порцию внушения, немедля оформились в группы. Большая часть их рассредоточилась над местом стычки, охватывая как можно большее расстояние. Там и вправду можно было заметить зараженных рыжих, которые смогли остаться незамеченными ранее. Каждую такую группу то один, то другой разведчик метил особой жидкостью, чтобы воинам в дальнейшем было легче обнаружить очаги опасности. Воины разделились. Часть из них осталось на передовой, чтобы расправиться с теми рыжими, что были в пределах видимости. Иные же отправились следом за группами разведчиков, зачищая отмеченные области и затем послушно погибая.
И только две группы разведчиков, в одной из которых находился Мохнатый Лап, отправились в обратный путь. Рассредоточившись и, осматривая землю под собой, они летели по расставленным им ранее вешкам. Всеобщая паника накрыла сознание Лапа, но он продолжал исправно выполнять свой долг. Уже через несколько минут поредевший отряд разведчиков достиг того самого места, где они лишились троих товарищей. Опустившись ниже, почти касаясь лапками земли, Лап с ужасом обнаружил, что не только подбитые товарищи, но и найденное ими мясо было заражено.
Грибок, нисколько не обращая внимания на пропажу питательной среды, расползся по характерным отметинам на пропитавшейся кровью земле. Самих же трупов нигде не было видно, да и тропа уже едва хранила запах прошедших здесь лапок. Группе пришлось разделиться. Одна часть осталась проводить разведку и оставлять упреждающие метки, другая поспешила доложить о провизии в колонию. Рабочие несли его в общие склады, но шли они по земле, тогда как разведчики передвигались по воздуху значительно быстрее. Шансы догнать все еще оставались, но таили с каждой потерянной секундой.
О том, что воины остались позади, а те, что находятся в колонии еще не в курсе происходящего, Мохнатый Лап старался не думать. Быстро Крыл и Беспокойный Ветер не подавали признаков волнения. Однако, наверняка понимали, что им самим придется убивать зараженных, но не рыжих врагов, а своих же рабочих. Хуже этого было другое: неизвестно как далеко сейчас находится первый оторванный зараженный кусок. Что если его уже занесли в колонию?
«Нет. Быстрее! Нужно перехватить его!»
Усилено работая крыльями, невзирая на усталость, разведчики добрались до тропы рабочих. Немногим после они нашли и обогнали возвращающуюся вереницу собратьев. Мохнатый Лап первым опустился на тропу перед ними. Хвала Великой Матери они не успели добраться до колонии. Однако же им предстояло самое трудное: переступить через себя, исполнить свой долг и уничтожить зараженных. Мохнатый Лап приподнял крылья, подражая действиям отставшего лидера, издал вибрацию нетерпения. Зависшие в воздухе собратья пошевелили усиками, Быстро Крыл неохотно полетел в сторону дома.
Беспокойный ветер опустился на тропу позади. Практически одновременно они двинулись навстречу друг другу. Образы прошлого обостренные недавним побоищем заставили Лапа крепко сжать жвала. Страха не было. Было понимание и смирение.
Угрожающие позы и аромат опасности ненадолго смешал ряды рабочих, они удивленно шевелили своими сяжками, не понимая того, что происходило. Тем проще и одновременно не просто было свершить задуманное разведчиками. Снова хруст хитина, раздираемого жвалами, сломанные лапки, лопнувшее брюшко и вытекающие наружу внутренности – все происходило в волне отчаянного сожалеющего аромата. Расправиться с рабочими не составило труда, но когда в живых оставались лишь два дрожащих разведчика, оба не сговариваясь, поглядели в сторону родного холма. Мгновение и приподнятые крылья Беспокойного Ветра вздрогнули, как бы приглашая начать последний танец. Мохнатый Лап ответил тем же и двинулся вперед. Где теперь был его страх? Ему не осталось места в мыслях. Лап был частью семьи, как Беспокойный ветер и все те, что пожертвовали собой ради спасения остальных. Их смерти не будут напрасны. Семья будет жить и это единственное значимое.
Родной холм высился на горизонте. Рабочие продолжали трудиться на благо всей семьи, воины усилили оцепление, разведчиков в доме почти не осталось – все они денно и ночно добывали жизненно важную информацию. Опасность заражения была ликвидирована. Потери Матери были невероятными и, все же колония была спасена. На время. Те, что убили рыжих продолжали движение на юг, а значит скорая встреча неизбежна. Размышления королевы были не из простых. Когда гибнет старый мир нужно побеспокоиться о семенах, что возродят новый. Ее первостепенной задачей стала забота о рождении новой королевы. Быть может, ей удастся то, чего не сумела сделать она.
 
(Старое убежище. Оплот человечества.)
Два охотника возвращались путем простирающихся под старыми городами канализаций. Вылазка их была не столь удачна, как ожидалось. Засада, организованная за многие мили от родных мест, не возымела ожидаемого успеха.
- Ничего, - ободрял товарища рослый мужчина. - Северных тоже не сразу одолели. Быть может, еще рыжие до них доберутся.
- Может, но больно их быстро грибком затянуло, - согласился бородатый. - Бродячих всего-ничего, да и тех надолго ли хватит?
- Да уж. Знать бы, добрались ли остальные. Нас тоже мало остается и что женам говорить? Ведь даже хоронить нечего – все в норы свои тащат. Чтоб им пусто было!
- Будет. Уж коли мы после всего не померли, еще повоюем.
- Еще повоюем! Знай наших.