Опьяняющая поэзия

Театр гудел. Новость была сногсшибательная. Одного из актёров – Бессонова, якобы, застукали в гардеробе, где он обшаривал карманы.
Бессонов пришёл в театр недавно. Улыбчивый, полноватый парень, любил стихи и выпить.
В этот вечер он играл часового, которого глушили, и выбрасывали за борт корабля. Декорация была высотой чуть больше трех метров. Ловить увесистого актёра поручили студентам-первокурсникам.
С приходом нового главного режиссёра, появилось много спектаклей с огромной массовкой. В массовых сценах были заняты не только все актёры, но и мы - студенты театрального ВУЗа. Студенты, конечно, бесплатно. Как говорил главный: – «Вы занимаетесь любимым делом, да ещё хотите за это деньги получать?»
Часовой должен был падать спиной в кромешную темноту, совершенно не видя и не слыша, что происходит внизу.
А внизу рьяно обсуждалось утреннее событие. В конце концов все, кроме меня, отказались ловить такого гада и ушли.
Останавливать было бесполезно. Да и времени на это совершенно не было, Бессонов уже летел через борт и мне ничего не оставалось делать, как ловить.
Под тяжестью расслабленного тела, ноги дрогнули, подогнулись и я медленно влип в пол. Через секунду «убитый часовой», как ни в чём ни бывало, вскочил, протянул мне руку.
- Другие ушли?
- Ага.
- Ясно.
Он сидел в театральном буфете. Увидев меня, Бессонов махнул рукой. Его обычная улыбка чуть съехала на бок и казалась усмешкой.
- Выпьешь?
- У меня ещё эпизод и поклон.
Актёр пожал плечами и выпил.
- Вот, пью, пью, а не пьянею. А если не пить, боюсь вообще вкус забыть. Хочешь поменяемся? Я тебе с ребятами своё отдаю! А в придачу стихи. Думаешь актёр — это профессия? Актёр — это проклятие…
Ребята завалились ко мне после двенадцати. Обычное дело, вахтёрша спит, общага гудит. Выставили два пузыря.
- Без обид?
- Без обид.
Я выпил, подождал. Ничего не произошло.
- Налей ещё.
Выпил второй стакан. Не берёт зараза. 
Ребята выпили, результат тот же. Водка быстро кончилась, а нам хоть бы хны. Тут до меня дошло…
- Ах ты, сволочь. Пьёт и не пьянеет. Обмен предлагал… а нам что? Жизнь впустую?
Я рассказал про встречу в буфете. Серёга вскипел.
- Мы теперь вообще кайф не сможем поймать? Погоди, а при чём тут стихи? Может… И пафосно начал:
- Белеет парус одинокий, в тумане моря голубом…
И вдруг, Серёга начал преображаться. Глаза заблестели, появился румянец на щеках. Он вскочил на стол.
- Что ищет он в краю далёком, что кинул он в краю родном…
Прочитав последнюю строчку, Серёга рухнул со стола на кровать и захрапел. Мы переглянулись. Мишу вдруг осенило.
- У лукоморья дуб зелёный…
 Начал он робко.
- Златая цепь на дубе том!
Подхватили все хором. А потом заорали:
- И днём, и ночью кот учёный всё ходит по цепи кругом…
Разъярённая вахтёрша быстро подымалась на третий этаж театрального общежития. В который раз она пыталась поймать с поличным пьяных, орущих студентов. Но никогда никакого спиртного ни даже его запаха ей обнаружить не удавалось. Но она же видела, что они все пьянущие. Кто ещё в трезвом виде будет орать среди ночи:
- Там царь Кащей над златом чахнет!
Там русский дух... там Русью пахнет.


Рецензии