Глава 5 - Склад пророчеств

– Ну вот, мы и пришли.

Я в удивлении уставилась на массивную дубовую дверь, не веря своим глазам.

– Архив?

– Какой еще Архив?

Я указала на почерневшую от времени серебряную табличку, на которой с горем пополам можно было различить надпись: «Ильмесский королевский исторический архив» и ниже «посещение исключительно по предварительной записи»

– Не обращай внимания. Это маскировка.

Толкнув дверь он шагнул внутрь, и я, чувствуя себя не в своей тарелке, последовала за ним. Звякнул колокольчик, и нас обдало порывом тёплого ветра.

– А это еще кто пожаловал? Вы то что тут забыли?

В испуге обернувшись я увидела у окна надменную на вид даму, с черными, как Вороново крыло волосами и орлиным носом. В одной руке у неё была тряпка, а в другой - толстый фолиант, с которого она очевидно только что смахивала пыль.

– У нас назначена встреча с хранителем, мэм. – Произнёс Роуэн, с таким невинным видом, что глаза мои невольно расширились от удивления. Положив тяжелый том обратно на витрину дама подозрительно оглядела нас с ног до головы, и хмуро кивнула.

– Следуйте за мной.

Она повернулась, и быстро зашагала по направлению к боковой винтовой лестнице, ведущей на второй этаж. Я поспешила следом, невольно замедляя шаг каждый раз, когда нам доводилось проходить мимо очередной полки с книгами, или застекленного шкафчика, с интересом разглядывая старинные переплеты, свитки, собрания марок и вырезки из газет. Несмотря на то, что это все, по словам Роуэна, было лишь фасадом выглядел этот поддельный архив в высшей степени правдоподобно. Более того - он почему-то казался мне живым, словно стены его успели за все это время впитать в себя те истории, которыми в таком изобилии обладали теснившиеся здесь исторические артефакты. В тихом шелесте покоящихся на полках свитках мне чудился их шепот, но сколько я ни пыталась, мне так и не удалось расслышать ни единого слова.

Поднявшись по лестнице женщина остановилась у одной из дверей, и постучавшись, заглянула внутрь.

– Мистер Краусс? К вам тут какие-то дети.

– Дети? Ну что-ж, пусть заходят, раз пожаловали.

Распахнув дверь пошире женщина кинула на нас раздраженный взгляд, и мы с роуэном, переглянувшись, поспешно проскользнули внутрь.

Комната, в которой мы оказались была, если это вообще было возможно, еще более захламленной и тесной, чем та часть архива, через которую нас только что провела хмурая дама. Массивные дубовые шкафы, частично закрывающие собой уродливые оранжевые обои были доверху завалены всякой всячиной – от кип старинных документов, папок, печатей, мотков ниток и кучи сломанных перьев до тюбиков с чернилами, резных сундуков с песком и других коробок, содержание которых оставалось для меня загадкой.

 – Благодарю вас Нила.

Я в удивлении обернулась. Из-за высоченных кип бумаг, лежавших на столе, я чуть было не упустила из виду маячившую за ними макушку растрепанных русых волос. Где-то сзади нас неодобрительно пробурчала что-то черноволосая дама, и не дождавшись ответа, хлопнула дверью. Закончив писать хранитель поднял голову, и с улыбкой посмотрел на нас. Его круглые очки при этом слегка съехали вниз, а вокруг серых глаз пролегла сеточка тонких, как паутина, морщин. Несмотря на серьезный, почти почтенный вид ему скорее всего было не больше тридцати – об этом свидетельствовал его живой взгляд, пышные кудрявые волосы без намека на седину, и крепкое телосложение, которое угадывалось по его широким, слегка сутуловатым плечам.

– Итак, юные господа, чем я могу вам быть полезен?

– Мы хотим приобрести у вас пророчество. – Произнес Роуэн, делая несколько шагов по направлению к столу.

В глазах мистера Краусса вспыхнула еле заметная искорка. Поднявшись из кресла он подошёл к медицинскому шкафчику, стоявшему возле окна, и выбрав из связки ключей у себя на поясе нужный, вставил его в скважину. Выдвинув один из многочисленных ящичков он достал оттуда маленький бумажный конверт, и положил его на стол.

– Два?

Роуэн покачал головой.

– Одно. Понимаете, мистер Краусс…

– Для тебя просто Оскар, Роуэн.

Глаза моего друга округлились, став похожими на две большие плошки.

– Вы меня помните?

– Зная мои способности, тебя это не должно было удивить – Мягко упрекнул его Хранитель – Но я буду врать, если скажу, что помнил о тебе все то время, что тебя не было. Связанные с тобой воспоминания вернулись ко мне лишь в тот миг, когда ты начал говорить. Ты, кстати, так и не объяснил тогда, почему покинул склад.

Я удивленно взглянула на Роуэна, не совсем понимая, о чем идет речь. Мой друг потупился, но ничего не ответил, и хранитель, очевидно осознав, что дальнейшие расспросы бесполезны перевел взгляд на меня.

– Кери-Анн – Представилась я, протягивая ему ладонь. – Очень приятно.

– И мне. – Кивнул Оскар, крепко пожимая мне руку. – Прошу вас, садитесь. Не желаете ли чаю?

Только сейчас я заметила на тумбочке возле полки внушительных размеров медный чайник, и несколько чашек. Подняв крышку хранитель довольно кивнул.

–Листья Малинтюка, хвоя, ежевика. Неплохо. Нила сегодня постаралась. Куда-же я поставил табуретки? Ах, вот же они! Садитесь, прошу вас.

Я обернулась, и ожесточенно заморгала глазами, надеясь, что видение рассеется. Как раз за моей спиной стояла деревянная табуретка, обитая шелком. Табуретка, которой всего мгновение назад здесь точно не было.

Роуэн, для которого сюрпризы такого рода очевидно были не впервой спокойно сел, и принялся почесывать пёрышки сидевшей у него на плече Лючии. Я осторожно последовала его примеру.

– Значит, это тебе нужно пророчество? – Как ни в чем не бывало задал мне вопрос Оскар, разливая чай. Покончив с этим нетрудным занятием он всучил нам с роуэном по кружке с ароматным отваром, и взяв одну себе довольно опустился в кресло.

– Да. Только я не совсем понимаю, что нужно делать.

– Уверяю тебя, все гораздо проще, чем ты себе это представляешь. Протяни мне руку. И ты, Роуэн, тоже.

Слегка наклонившись вперед Оскар распечатал бумажный конвертик, и бережно ссыпал нам в ладони по маленькой горсточке серебряной пыли, чем-то напоминавшей сажу. Стоило этой странной субстанции коснутся кожи наших рук, как она тут же замерцала синим.

– Прекрасно. Можете сдувать.

Набрав в легкие побольше воздуха Роуэн дунул себе на ладонь. Сверкающая пыль взметнулась в воздух, и тут же рассеялась, оставив за собой витиеватую, словно нарисованную чернилами, метку.

– Кери-Анн?

Смущенная своим замешательством, я последовала примеру роуэна. К моему удивлению узор на моей ладони оказался совсем другой формы.

– Этот значок откроет вам первое пророчество, до которого дотроньтесь. – Произнес Оскар, кладя конверт обратно в шкафчик – Так что если вы предпочитаете выбирать свиток сами, а не хватать первый, что попадётся вам под руку, советую вам быть осмотрительными. Хотя, если быть откровенным, это все равно ничего не меняет.

Я удивленно посмотрела на него. – Что вы имеете в виду?

– Склад пророчеств – самое загадочное, странное и гениальное место на всей Ильме – Вместо хранителя ответил на мой вопрос Роуэн – Здесь все всегда находится там, где ему следует – То, что ищешь всегда невероятным образом оказывается в нескольких шагах, а стоит тебе уронить книгу на пол, как она тут же откроется именно на той странице, где нужно…

– И То пророчество, которое человек должен получить он получит, выбери он один из свитков в большом зале или спрятанный за трубой на кухне. – Закончил за него Оскар, опускаясь в кресло. – Как я сам люблю говорить, здесь, на складе пророчеств все случайности не случайны. – Он подмигнул мне.

– Получается, какое-бы пророчество я ни выбрала, оно все равно будет одним и тем же?

– Твой вопрос поставлен неверно. Суть в том, что если бы твоего пророчества здесь не было, ты никогда бы не нашла сюда дорогу.

Я кивнула, не слишком уверенная в том, что поняла. Очевидно уловив мое смятение Оскар еле заметно улыбнулся.

– Нет смысла объяснять то, что можно увидеть собственными глазами, верно? Ну а теперь, если у вас нет больше вопросов, прошу следовать за мной.

Он снова поднялся, и захватив стоящую на столе лампаду подошел к дальней стене комнаты. Бегло Пробежавшись по корешкам взглядом он наконец остановил свой выбор на синем, ничем особенно не выделяющемся фолианте с золотой гравировкой. Зацепившись за край книги пальцем Оскар потянул его на себя. В тот же миг что-то внутри стены громко щелкнуло, и шкаф сбоку резко отскочил в сторону, открывая спрятанный в стене потайной ход.

– Захватишь вон ту свечу, Роуэн? – бросил хранитель через плечо, указывая на окно. Фитилёк, убогим обрубком возвышавшийся над горой оплывшего воска тотчас же радостно вспыхнул, откликаясь на зов хозяина. Подхватив с подоконника подсвечник Роуэн робко улыбнулся мне, словно извиняясь за творящиеся здесь необъяснимые вещи, но по его горящим глазам было видно, что он давно не был так счастлив. Держась как можно ближе друг друга мы прошли сквозь арку, оказавшись в узком, пахнущем сыростью и дымом коридоре. Сунув мне в руки свечу Роуэн дернул за висевшее сбоку толстое металлическое кольцо. Дверь со скрипом тронулась, медленно закрываясь. Наконец щелкнул замок, и нас окружила полная тишина и мрак.

– Сколько лет здесь живу, а светильники так и не повесил. – Тяжело вздохнул Оскар, поднимая над головой фонарь. – Что и говорить, отсутствие нужды делает человека ленивым. Нам сюда.

Поднявшись по крутой, но не слишком длинной винтовой лестнице мы оказались перед самой обычной деревянной дверью. Повозившись с ключом хранитель наконец распахнул ее, открывая нашему взору хорошо освещенную залу. Как и внизу, все свободное пространство здесь занимали шкафы, но какие! Высокие, тянущиеся до самого потолка они были расположены таким образом, что их торцевые стороны смотрели друг на друга, разделённые посередине устланным красным ковром проходом. Но самым странным было то, что на полках не лежало ни одной книги. Не было даже самих полок – Вместо них в квадратных ячейках лежали тысячи и тысячи бумажных свитков самых разных форм, размеров и цветов. Свитки лежали на столиках, рядом с предусмотрительно поставленными читальными лампами с зелеными абажурами, торчали из цветочных ваз и даже свисали с люстры. Каждый из них было обернуто вокруг Толстой деревянной палочки с набалдашником. Подойдя ближе я увидела на нем выжженный символ цветка, и окружавшего его семиконечную звезду.

– Ну что-ж, я не вижу больше нужды смущать вас своим присутствием. Уверен, что Роуэн прекрасно помнит склад, и поможет юной гостье почувствовать себя здесь как дома. И помните – метка откроет вам первое пророчество, до которого дотроньтесь.
Я резко отдернула руку от свисающего с вешалки свитка, который как раз собиралась снять, чтобы поближе рассмотреть загадочный знак. Оскар тепло улыбнулся, и украдкой подмигнув мне исчез за дверью. Я посмотрела на Роуэна, и он, ощутив на себе мой взгляд удивленно вскинул брови. С секунду я пыталась сохранять невозмутимый вид, но тут же прыснула от смеха. Мы стояли и смеялись, и наш смех разносился по всей зале, безжалостно разгоняя по углам царствующую здесь всего мгновение назад почтенную тишину.

– А он своеобразный человек, этот твой Оскар – Наконец выдавила из себя я, немного успокоившись.

– Своеобразный, это точно. – Кивнул Роуэн – Он был моим первым учителем. – В его глазах промелькнула еле заметная тень, которая, впрочем, так же быстро испарилась. Прокашлявшись он снова посмотрел на меня, и торжественно произнёс: – Итак, я, как уполномоченный заместитель хранителя представляю вашему вниманию самое полное собрание пророчеств всех времён и народов. Зал, в котором мы сейчас находимся назван в честь Эйрин, волшебницы, основавшей склад много веков назад. Здесь посетители чаще всего находят свитки, содержание которых связано с предсказанием судьбы, будущего человека.

– Ты хочешь сказать, что таких залов тут несколько?

– Семь, если быть точным. Но иногда может быть и больше.

– Иногда? Это как?

– Коридоры, ведущие не туда, куда вели вчера, появляющиеся на пустом месте двери и лестницы – все эти проделки склада часто приводят к тому, что ты оказываешься в совершенно незнакомом тебе месте, про существование которого ты даже не подозревал. Комнаты-призраки, так называет их Оскар. Побывав в такой зале однажды ты, скорее всего никогда не найдёшь туда дорогу вновь.

Резко затормозив Роуэн сделал несколько шагов назад, и скрылся между рядами. Не успела я толком сообразить, что произошло как он уже стоял возле меня, разворачивая пророчество. Отложив деревянную палочку на читальный столик он бегло пробежался взглядом по строкам, и тотчас же поднял взгляд на меня. Его лицо, даже под слоем загара показалось мне подозрительно белым.

– Ну? Что там?

Очнувшись Роуэн моргнул, и еще раз посмотрев на листок у себя в руках как-то напряженно улыбнулся.

– Опять чепуха какая-то. Прости, но теперь вся надежда на тебя.

Избегая моего взгляда он скомкал листок, и сунул его в карман.

– Пойдём дальше?

Я кивнула, немного обескураженная странной реакцией своего друга. Решив не придавать этому слишком много значения я двинулись дальше, попутно разглядывая опрятно разложенные по отсекам пророчества.

– «Мавви» – Объявил Роуэн, когда мы, пройдя по ковровой дорожке оказались у входа в следующий зал. – Здесь хранятся пророчества, касающиеся конкретной проблемы, а также поиска потерянных вещей.

Пройдя через арку мы оказались в комнате, выдержанной в преимущественно синих и песочных тонах.
Пройдя ряд стеллажей я внезапно остановилась, не веря своим глазам.

– Море?

– Океан. Триннгийский, между прочем. – Ответил Роуэн, весело улыбаясь – Красиво, правда?

Я усиленно помотала головой. – Это невозможно. Океан слишком далеко от ильмы, чтобы его можно было увидеть из окон.

– Ты попробуй скажи это самому складу. – Усмехнулся он. – Иногда мне кажется, что для него нет ничего невозможного.

Несмотря на мое недоверие мне вскоре пришлось убедится в том, что Роуэн был прав. Миновав синюю залу мы оказались в следующей, носившей гордое название Еллиора. На это раз из окон на нас смотрели суровые горные хребты, и я, не сумев сдержать все нарастающее любопытство, слегка приоткрыла его. Вихрь ледяного, пронизывающего ветра в ту же секунду отбросил меня назад, с шумом врываясь в комнату. Щурясь, и глотая ртом воздух мы с роуэном с трудом захлопнули оконную раму, и отдышавшись, торжественно пообещали друг другу больше не повторять подобных экспериментов.

Из окон зала под названием «Рамель» на нас смотрела необъятная пустыня, в последующем – бескрайние залитые солнцем поля, затем дремучий хвойный лес и ледники. Мы останавливались, рассматривали, показывали пальцем, но все было безуспешно – ни один из свитков не казался мне правильным, «тем самым», как метко выразился Роуэн. С каждой новой полкой тревога моя стремительно нарастала. Иногда мне казалось, что я наконец нашла то, что искала, но стоило мне протянуть руку как я тотчас же отдергивает ее, в нерешительности отступая назад.

– Послушай, – Произнес Роуэн после того, как я в очередной раз отказалась брать заинтересовавшее меня пророчество.  – Просто возьми свиток, и все. Какой угодно, хоть вот этот. – Он указал на убогий, изъеденный молью свернутый кусок папируса.

Я покачала головой. – На мне лежит ответственность за судьбу королевства. Я должна быть точно уверена в том, что выбираю правильно.

Лучия, по видимому уже успевшая подстать от наших споров опустилась на лампу, и начала расчесывать свои золотые перья.

– Твой выбор все равно ничего не поменяет. – Продолжал упорствовать мой друг – Ты ведь помнишь, что сказал Оскар? То пророчество, которое человек должен получить он получит, вне зависимости от его выбора.

Я промолчала, и Роуэн, тяжело вздохнув, плюхнулся в кресло.

– Ладно, делай как знаешь. Но я больше не могу.

– Спасибо. Я постараюсь как можно быстрее.

– Еще Быстрее, чем сейчас? Сомневаюсь, что это возможно.

Я улыбнулась, и снова перевела взгляд на окружавшие нас со всех сторон полки.

Как и предсказал Роуэн, без него мои поиски пошли еще медленнее – отчасти от того, что я теперь могла подолгу стоять на одном месте, разглядывая приглянувшееся мне пророчество, отчасти из-за все нарастающей усталости. Я то и дело останавливалась, и свернувшись калачиком в обитом ситцем кресле разглядывала свитки на противоположных мне полках, подыскивая среди них подходящий. Дойдя таким образом до конца ряда я в удивлении остановилась. Слева от меня зиял проем низенькой арочки. На золотой табличке, установленной справа от входа витиеватыми буквами было выведено название:

«Expiravit».

«И как только мы с роуэном не заметили ее раньше?» – Подумала я в замешательстве. Спустившись вниз по ступенькам я заглянула в залу.

Из-за тусклого света, исходящего исключительно от оранжевых, покрытых абажурами настольных ламп, в комнате царил уютный полумрак. Бордового цвета стены оттенком чем-то напоминали каштан, а из единственного окна, расположенного напротив входа на пол падали последние лучи закатного солнца, освещая парящие в воздухе пылинки.

Я было открыла рот для того, чтобы позвать Роуэна, но что-то остановило меня. Сделав осторожный шаг вперед я переступила порог комнаты, и и в тот же миг меня окружил пьянящий аромат свежеиспеченного печенья. Оглядевшись по сторонам я увидела на столике возле камина дымящуюся горку украшенной глазурью выпечки, а рядом с ним – чашку белого, как снег, молока. Глотая слюни, и одновременно с опаской поглядывая по сторонам я подошла к столу, и пытаясь не обращать внимание на настойчивое урчание у себя в животе произнесла:

– Извините? Есть тут кто?

Тишина. Стоило мне убедится в том, что я осталась одна, как моя рука сама потянулась к блюду, и я, схватив самое большое печенье целиком запихнула его в рот. Рассыпчатое песочное тесто вмиг растаяло у меня во рту, не оставив после себя ничего, кроме воспоминания. Мучаясь угрызениями совести, и одновременно не в силах противостоять искушению я взяла с тарелки еще одно печенье, потом еще. Чувство голода, которое я так привыкла терпеть за эти несколько лет рвалось наружу, отказываясь повиноваться слабым упрекам разума. Только тогда, когда стакан был опустошен до дна, а на тарелке не осталось ни крошки я наконец задумалась о том, каким образом эта еда могла оказаться здесь. Неужели она была предназначена именно для меня? Чувствуя, как волоски на моем затылке встают дыбом я оглянулась, но все оставалось также тихо, как прежде – один лишь камин мирно потрескивал у меня за спиной.

Решив, что беспокоится о содеянном уже слишком поздно я поставила стакан на тарелку, и тут же увидела его. Не веря в происходящее я сделала шаг назад, затем несколько раз моргнула. Без сомнений, это было именно то самое пророчество, предназначенное мне. Я знала это так же точно, как то, каким образом изготавливался зеленый папирус, обернутый вокруг почерневшей от времени палочки с набалдашником – посредством перематывания на жерновах сосновых иголок с опилками. Лишним было бы упоминать, что такую бумагу делали только у нас на севере.

Свиток, зажатый между зубов у чучела медведя, был расположен слишком высоко, чтобы я могла дотянутся до него сама. Он висел прямо над каминной полкой, и его темные глаза тускло поблескивали, отражая свет оранжевых ламп. Окинув взглядом стоявший рядом каминный столик я подвинула его поближе к камину, и вскарабкавшись на него оперлась рукой о каминную полку, помогая себе встать. Теперь пророчество было всего в нескольких сантиметрах от моей протянутой руки. Изловчившись, я встала на цыпочки, и кончиками пальцев дотронулась до шершавой поверхности свитка. В тот же миг стол под моими ногами перекосился. Раздался оглушительный хруст, затем звон битой посуды, и я, утратив равновесие рухнула вниз, больно ударившись затылком о край стола. На миг мир вокруг меня погрузился во мрак. Откатившись в сторону я осталась лежать, не в силах пошевелится.

– Кери-Анн!!!

Над моим ухом раздались торопливые шаги, затем чья-то рука принялась ощупывать мне затылок.

– У неё Кровь. Скорее, Лючия, позови сюда Оскара!

Я поморщилась. Громкий звук неприятно бил по ушам, усиливая и без того невыносимую головную боль.

– Кери-Анн, ты меня Слышишь?!

Я медленно открыла глаза, увидев прямо над собой обеспокоенное лицо своего друга.

– Роуэн? Что случилось?

– Что случилось? Что случилось??  Это я должен спросить тебя, что случилось! Какого черта тебе взбрело в голову залезать на стол?

Я удивленно отпрянула. Лицо моего друга выражало такой гнев, что мне стало не по себе.

– Я хотела достать свиток. – Попыталась оправдаться я, но голос мой прозвучал так слабо, что даже мне самой показался до смешного убогим. Осторожно сев я огляделась по сторонам. Пророчество, свернутое в трубочку лежало немного поодаль, рядом с лужей битого фарфора и тем, что когда-то называлось столом.

– Не надо. – Остановил меня Роуэн, и встав с колен подошел к камину. Подняв с пола свиток он протянул его мне, и присел напротив, упорно избегая моего взгляда.

Сглотнув, я отложила в сторону деревянную палочку, и принялась разворачивать пророчество, невольно размышляя о том, что я буду делать, если оно окажется пустым. При мысли о том, что мне придётся вернутся к тому унылому существованию, что я вела в замке, навсегда забыв про Роуэна, Лючию, Оскара и даже вредного духа Себастьяна на мои глаза навернулись слезы.

– Прости меня.

Я в удивлении подняла взгляд. Роуэн сидел, прислонившись к стене, и смотрел прямо на меня.

– За что?

– За то, что разозлился на тебя. Ты очень сильно ушиблась?

В его глазах было столько искреннего раскаяния, что мне вдруг захотелось плакать еще сильнее. С трудом сдерживая слезы я перевела взгляд на развёрнутый лист зеленой бумаги, и тут же ахнула.

– Что случилось? – Тут же испуганно воскликнул мой друг, срываясь с места – Тебе плохо?

– Стихи – Слабо вымолвила я, не в силе оторвать взгляд от бумаги – Тут стихи.

Решительно смахнув с глаз остатки влаги я принялась за чтение:

Найти то, что ищите будет непросто.
Сперва надо силы свои испытать
В чем тайна проклятия Королевства
Поможет загадка моя разгадать

Там где зима видна вечно из окон
Книга весны притаившись лежит
В ней сила таится, но чтобы открытая
К ней нужно четыре ключа приложить

Один уже с вами, другие похожи
Как капли воды, только разных цветов
Первый зелёный, как летом осока
Добром за добро наградой был дан

Второй голубой, как синее море
В замке старинном, в царстве морей
Чтобы найти его надобно вспомнить
Истинный облик блестящих вещей

Третий песочного цвета: он будет
В городе вечных туманов сокрыт
Поможет в нелегком вам поиске этом
Рыцарь, что на старой площади спит

Четвертый, последний из них, вы найдёте
Вновь возвратившись откуда пришли
Там, где осколки собрав воедино
Огненный мальчик навеки застыл

Откроете книгу, и солнце вернется
Весна отогреет леса и поля
Но медлить нельзя, а ни то будет поздно
И счастье и свет пропадут навсегда

Дочитав странную загадку я еще долго смотрела на бумагу, затем почему-то перевернула листок, разглядывая обратную его сторону.

– Ну?

Вздрогнув, я удивленно подняла глаза на Роуэна. Чтение настолько увлекло меня, что я совсем забыла про него. Не в силах вымолвить ни слова я протянула ему пророчество. Чувства, противоречивые и непонятные переполняли меня, грозясь в любой момент перелился через край.

Бегло пробежавшись глазами по строкам мой друг, также, как и я, перевернул листок, и убедившись в том, что обратная его сторона пуста удивленно присвистнул.

–Если у этого мага и были сильные стороны, то выражаться ясно явно не входило в их число. – произнес он, задумчиво хмуря лоб. – Но возможно в этом и заключается вся соль? Загадочность, и все такое.

– А мне кажется, что все понятно. – Возразила я. – Для того, чтобы снять проклятие нам нужно найти книгу весны, и четыре ключа, чтобы ее открыть.

– Три – Поправил меня он – Один из них должен быть уже у нас. Ты случайно не захватила с собой зелёный ключ из замка?

– Нет, а ты?

Он покачал головой.

– Если честно, я даже не представляю себе, как он выглядит.

–Может быть он из меди? Тогда он вполне мог заржаветь и стать зелёным. – Предположила я.

– Вот еще. Разве кто-то дарит ржавые ключи в награду за оказанную услугу? Мне кажется, что ключ – это образное выражение. Ведь ключом может быть какой угодно предмет, что-то открывающий, верно?

Внезапно в соседней зале раздались чьи-то торопливые шаги. Секунду спустя в комнату ворвался запыхавшийся Оскар, и вслед за ним – Лючия.

– Роуэн, Кери-Анн! Слава богу, вы в порядке. По отчаянным крикам вашей птицы я ожидал увидеть кого-нибудь из вас в лучшем случае без сознания. Что случилось?

– Кери-Анн упала, и ударилась затылком. – Ответил за меня Роуэн, поднимаясь ему навстречу. – Шишка небольшая, но кровоточит. Нужно будет обработать рану.

– Я послал Нилу за аптечкой. – Кивнул он, и присев рядом принялся осторожно ощупывать рану.

– Голова кружится?

Я покачала головой.

– Болит?

– Немного – Призналась я, упершись взглядом в пол. – Простите.

Оскар в недоумении поднял взгляд на меня.

– Простить вас? И за что, Позвольте узнать, я должен вас простить?

– За сломанный стол, тарелку, и… печенье. Я его съела. Все, до последней крошки. И молоко тоже.

Оскар перевёл взгляд на груду обломков, валяющихся возле камина, затем снова на меня, и громко захохотал.

– Ох смешно, держите меня! Так вот куда подевалось Нилино печенье…

Я ощутила, как мое лицо до кончиков ушей наливается краской, принимая оттенок спелого помидора.

– Мне очень, очень жаль! Я правда, не хотела, просто так получилось..

– Успокойтесь, юная мисс, прошу вас. Вам не о чем волноваться. Тем более, что виновником этого маленького происшествия являетесь вовсе не вы, а склад.

– Склад? Что вы имеете в виду?

Я удивленно посмотрела на Оскара, затем на Роуэна, и внезапно меня осенило.

– Комната-призрак – выдохнула я – И как только я сразу не догадалась? Ведь я точно помню, что ее не было здесь раньше!

– Уверен, что когда вы научитесь читать таблички в сообразительности вам не будет равных. – Кивнул Оскар, поднимаясь с колен.

– Экспиравит – С улыбкой пояснил Роуэн – Это латынь, в переводе – призрак. Не припомню последнего раза, когда у склада было так плохо с фантазией. Обычно он предпочитает древнеарамейский, или, на худой конец – одно из многочисленных наречий Вахе. Либо вообще обходится без табличек. Так что можешь считать, что тебе повезло.

– Получается, что ни вы, ни Нила не приносили сюда печенья? – Сново обратилась я к Оскару – Но как тогда оно попало сюда?

– Также, как и чайник с табуретками в мой кабинет – Пожал он плечами – Склад очень остро ощущает потребности и сиюминутные желания своих обитателей, и всяческим образом стремится их восполнить. Есть правда одно исключение…

– Оскар!!

Голос, раздавшийся из большой залы был таким пронзительным, что я снова невольно схватилась за голову.

– А вот, собственно и оно. – Вздохнул хранитель, и добавил, уже громче. – Мы здесь, Нила, дорогая. И незачем так кричать.

Секундой спустя в проеме арки показалось раскрасневшееся лицо Нилы. В руках у неё, кроме огромной аптечки были несколько бинтов, бидон, и еще много других предметов, предназначение которых оставалось для меня загадкой. Окинув взглядом комнату, и рассудив, что моей, или чьей-либо жизни не угрожает опасность она сразу набросилась на Оскара.

–  Вы – бестолочь, сэр! Я уже битый час, как бегаю по складу, пытаясь отыскать вас! Это каким-же бездарем нужно быть, чтобы побежать на помощь, не взяв с собой даже элементарных бинтов, или хотя-бы воды! И вы называете себя взрослым мужчиной? Отвечайте сейчас же, что тут произошло?! Кто ранен?

– Нила? – Голос Оскара был на удивление спокоен. Словно только что осознав свою ошибку женщина слегка потупилась, но тут же снова подняла взгляд, гневно сверля им хранителя. – Я всегда буду говорить, что думаю, и если вы предпочтете выгнать меня за мои слова, то пусть так и будет.

– Прошу вас, успокойтесь. Я не собираюсь оспаривать ваше мнение на мой счёт, и тем более выгонять вас с работы. У меня сейчас есть дела и поважнее. Вы не могла бы помочь мне обработать Кери-Анн рану?

– Кери-Анн? – Взгляд чёрных глаз Нилы тут же метнулся ко мне, и огненный блеск, тлеющий в их глубине вмиг потух, сменяясь удивлением, а затем – непонятным мне выражением боли. Тщательно осмотрев меня с ног до головы она бесцеремонным жестом отстранила Оскара, и собственноручно промыла, и перевязала мне рану. За все это время она ни сказала ни слова, а когда бинт был надежно обернут вокруг моей головы властно указала пальцем на гору вещей, лежавшую возле входа.

– Уберете это все на место. И чтобы до моего прихода эта комната сияла чистотой, ясно? А ты иди со мной милая, я провожу тебя до твоей комнаты.

Протянув мне руку она помогла мне встать, и не отпуская ее, повела меня к выходу. Обернувшись я через плечо поймала взгляд Роуэна. Он успокаивающе кивнул, и помахал зажатым у него между пальцев пророчеством.

«До завтра» Прочла я по его губам.

«До завтра»