Моя первоклассная любовь

 Первая Любовь
 Первая любовь у меня случилась в 1-ом классе.
Вот стоит такой мальчик у доски – чистенький, ровно постриженный, в вельветовом новеньком костюмчике с пришитым белым воротничком. Штанишки до колен, а ниже – аккуратно натянутые чулочки. И личико такое красивенькое, и синенькие глазки – как у куколки. Конфетка, а не мальчик. Вот как в такого мальчика не влюбиться? Он стоит у доски, как на выставке, а я на него любуюсь. Отвечает урок с достоинством. Всё у него хорошо. Учительница тоже его выделила и назначила старостой класса. Это самая высокая должность в классе.
Папа у мальчика был начальником милиции. Мама работала на санэпидемстанции. Оба уважаемые в нашем городе люди. Мальчик тогда у них был единственный ребёнок. Дом – полная чаша. У них была даже машина  –  «Победа» – большая редкость в те годы.
Я считала, что люблю мальчика. Звали его Юра. Мы были такие маленькие, что я и не думала скрывать это чувство, гордо и трепетно неся его, как достижение. Может, так и было на самом деле? И это правильно?

День рождения Юры
Однажды один мальчик из нашего класса, строго говорит мне:
- А ты знаешь, что сегодня у Юры день рождения?
- Нет.
- Мы пойдём к нему поздравлять его.
Я почувствовала себя укорённой. Как же я могла упустить такую важную дату?!
Пришла домой. Переоделась в новый китайский розовый шерстяной костюмчик. Костюмчик был мальчуковый, с ширинкой. Мама её зашила, но она, хоть и зашитая, была видна и несколько смущала меня.
Повязала на свою стриженую голову белый парадный бант. Уже умела сама это делать – на макушке лентой подхватила пучок волос, затянула узел, потом  оформила бант и красиво расправила его. Посмотрела в зеркало и осталась собой довольна.
Взяла с полки новую книжку с картинками. Она была тоненькая, но большого формата. И тематика подходящая – про военные подвиги одного мальчика, так что – назидательная. Подписала книжку красивыми буквами (очень старалась) и правильными словами: «Юра! Поздравляю тебя с днём рождения! Желаю тебе счастья, здоровья и успехов в учёбе!». И пошла к Юре – поздравлять его с днём рождения.
Важно  шла с книжкой под мышкой. Пришла с достоинством. Открыл мне дверь Юра.  Я его поздравила и вручила книгу. Он поблагодарил за подарок и пропустил меня в квартиру. На полу, рядом в прихожей, играли мальчишки в какую-то игру. Я присоединилась к ним.
Тут с работы пришла Юрина мама. Увидев меня, немного оторопела, заспешила в магазин. Поджарила купленные котлеты и наскоро накрыла стол в большой комнате. Так что мы ещё и чинно посидели за столом. Потом мама сказала, что будет нас катать на машине.
Мы вышли во двор и стали ждать, когда мама Юры выйдет. Мальчики радовались предстоящей поездке и чуть ли не кувыркались от счастья. Потом мы все ехали на Победе по городу, глядя в окно – по нашим пустынным дорогам, узнавая знакомые места – улицы и дома. Это было очень празднично, день рождения удался.
Позднее моя мама рассказала мне, что ей рассказывала мама Юрика:
- Я не собиралась праздновать день рождения сына. Прихожу с работы,  а у нас в гостях – девочка, подарок принесла. Ещё два мальчика были, друзья Юры. Я сбегала в кулинарию и собрала всё на стол. Потом покатала их на машине.

Школьная дружба
В начальных классах мы дружили стихийно образовавшимися группками. Со многими ещё были знакомы с детского сада, жили по соседству, играя во всякие дворовые игры. Так и в школе продолжали бегать – стайкой мальчишек и девчонок.
Собравшись вместе после долгих летних каникул, мы любили ходить по лесам, окружающим наш крошечный северный городок. Любовались бесконечно красивой нашей природой, позолочённой осенью. Воздух с морозцем, слегка подогретый солнышком, бодрил и радовал нас. Я помню всех ребят из нашей группки, и, конечно, там был Юрка. Мальчишки местность знали лучше нас, девчонок. Как-то раз они привели нас к крошечному болотцу. Похоже, это была яма от снаряда, теперь затопленная чистой болотной водой. Не так давно была война. Недалеко располагались железнодорожная станция и аэродром.  Я не перестаю удивляться и восхищаться подвигу солдат, моряков и лётчиков, защитившим наш Мурманский край и не пустившим сюда врага.
Так вот, мы остановились перед этим крошечным озерком, и мальчишки решили в нём искупаться. Первым полез в воду, раздевшись до трусов, Юрка. Помню его невозмутимый вид, как будто он плавал в Чёрном море. Я сидела на мшистом бережку в осеннем пальто и совершенно не чувствовала в себе желания искупаться. Подумала, может, я ошибаюсь, предполагая, что вода холодная? Посмотрела на других ребят – а как же они? Собираются лезть в воду? Гляжу, а они не торопятся раздеваться и посматривают на Юру – как он там? А он ничего, плавает. Тогда ребята тоже окунулись, но сразу же вылезли. Никто не показал вида, что замёрз. Но я поняла – это они перед нами, девчонками, так бодрятся.
Ещё я помню, как мы с мальчишками прыгали в отвалы мелкого шлака с крыши котельной (уровень 2-го этажа). Конечно, это золотое место открыли для нас мальчишки. Помню, с каким восторгом я летела в «пуховый» шлак и утопала в нём, мягко приземляясь. Потом, в азарте, я решила прыгнуть с другой стороны крыши в другую кучу, поменьше, и, ни с кем не посоветовавшись, прыгнула. Но из-за того, что эта куча была значительно меньше первой, приземление было жёстким. Я ударилась нижней частью позвоночника о землю, ноги у меня резко подогнулись, и одно колено сильно ушибло щеку. После прыжка я была в шоке и не могла разогнуться от боли. Так и сидела, пока ко мне не подбежали мальчишки и в испуге не посмотрели на меня. Но всё обошлось. Я встала, только на щеке какое-то время оставалась отметина от моего чулка – ровные мелкие полоски. Но никто не спрашивал меня об этом, да и я не рассказывала никому. Мало ли где можно получить синяки и царапины в таком возрасте?
Я любила участвовать в самодеятельности. Нам помогала наша симпатичная пионервожатая. Она же организовывала какие-то праздники для нас, придумывая игры и соревнования. 
Помню какой-то праздник с этой пионервожатой. Я выигрывала во всех конкурсах, только один раз проиграла – причём, Юре. Мы соревновались в том, кто быстрее почистит картошку. Учитывалась также тонкость шкурки. Вот я и старалась – потоньше почистить свою картофелину. И не заметила, как меня обогнал Юрка. И ходил, гордо поглядывая в мою сторону, – победитель. Фу!
И ещё нам с Юрой пионервожатая дала роли в постановке по басне Крылова «Стрекоза и муравей». Юра был муравьём, а я – стрекозой. За автора читал кто-то другой Я, как стрекоза, бегала по сцене, что-то напевала и красиво танцевала, а потом, согласно сюжету басни, подошла к муравью и стала жалобно просить его пустить меня в свой  дом. А муравей – Юра – сердито на меня смотрел и гневно, с ехидцей говорил:
- Ты всё пела? Это дело: так пойди же, попляши!
И я тащилась, приниженная, подальше от его закромов – умирать в одиночестве от холода и голода. Мне было очень жаль свою стрекозу, и я в тот момент ненавидела крохобора-муравья, который не любил танцы и песни.

Идеал порушен
А мальчика этого я разлюбила в 5-ом классе.
У него появилась сестра, и маме стало не до него. Вид у Юры стал поскромнее. Как-то девчонки из класса насмешливо указали ему на то, что он ходит в женских сапогах. На что Юра невозмутимо ответил:
- Мама сказала, что не напасётся на меня обуви – нога растёт быстро. Вот и велела свои сапоги донашивать.
Девчонки понятливо примолкли.
А я подумала – зачем лезут не в своё дело? Я лично, не обратила внимание на его сапоги. Мысленно похвалила мальчика за то, что не смутился, и пожалела его, раз он вынужден попадать в такое положение.
Но где теперь был этот фарфоровый мальчик у доски – прилизанный и отглаженный? И ещё, что совсем нехорошо,  –  у него заметно снизилась успеваемость. Стало понятно, что раньше с ним занималась мама, но теперь ей было не до него. А ему, похоже, способностей не хватало, чтобы хорошо учиться. Или лень одолевала. Так что Юра скатился до «троек». А то и до «двоек». «Четвёрка» – как подарок судьбы. Вот я и разлюбила его. Идеал исчез.

Связь поколений
В старших классах некоторые из ребят сами  стали пионервожатыми. Особенно в этом активничали двое из наших – Юрка и ещё одна девочка. Мне нравилось, как они занимаются с младшими ребятами. Я сама это любила, но не хотела вмешиваться в их дела – они и без меня хорошо справлялись. Наши пионервожатые организовывали для младших праздники, водили их в походы. До меня доходили трогательные рассказы о том, как Юрка на руках перетаскивал младших девчонок через ручьи. Я представила, что эти девочки нашего Юру, красивого старшеклассника, воспринимали, как героя, рыцаря. Ему, должно быть, это льстило.

Юркина любовь
А в 8-ом классе Юрка меня полюбил. Он влюбился в меня, когда я пригласила его на Белый танец. Просто того мальчика, которого я выбрала, уже перехватила другая девочка. Но я уже подошла к группе мальчишек, они все были напряжены, и, чтобы их не обижать, подхватила одного из них – Юру.
 Он, наверное, вспомнил, что когда-то я им активно интересовалась, и вот пошло-поехало. Теперь Юра был мой постоянный кавалер на танцах и вечеринках и, вообще, систематически оказывал мне какие-то знаки внимания.
Однажды закинул мой портфель – красный симпатичный чемоданчик –  на козырёк крыльца, и вся школа любовалась, как он там лежит.  Я тупо смотрела на свой портфельчик, не зная, что делать. Спустя какое-то время, Юра сам полез его доставать – подвиг совершил.
В другой раз приревновал к старшекласснику, который пригласил меня на пару танцев. Для этого тот парень специально в наш класс приходил – их класс отмечал какой-то праздник рядом. Я знала, Юрка собирался с друзьями его побить, но только этими сборами, к счастью, всё и закончилось.
Как-то подглядывал за провожающим меня двоечником. Увязался один долговязый новенький за мной до подъезда. Холодно было, зашли внутрь, остановились у батареи, а тут дверь открывается, и всовывается лицо Юрки и тут же исчезает. Провожатый, кстати, товарищ Юры, горделиво рассмеялся. Мне стало противно, и я убежала к себе на второй этаж.
Говорил Юра о своих чувствах с моим двоюродным братом, который добросовестно всё это мне передал.
В общем, много было моментов, смешных, трогательных и, порой, ненужных, назойливых, подтверждающих то, что Юра ко мне был неравнодушен. Но моё сердце оставалось холодным.

Попытка помочь
Мне жаль было видеть, как перерождался этот аккуратный достойный мальчик в полухулигана. Он ещё стал курить, хоть и ростиком был маловат. Черты лица сохранялись те же, красивые, но этого ведь так мало!
Я решила ему помочь и сказала, что буду заниматься с ним уроками. Велела прийти ко мне домой.
Мы три дня отзанимались. Я ему показывала, как это делается. Вместе учили устные. Читали, повторяли. В математике он разбирался не так уж плохо. Нам надо было написать сочинение по английскому. Но он не мог это сделать. Я ему написала сама, показывая, откуда что брала. Потом себе написала. Однако, я заметила, что мальчик больше смотрел не в тетради и книги, а на меня. Я начинала сердиться и звать папу на помощь. Он тогда был дома и на кухне читал свои любимые книги – «Воспоминания и размышления Г. К. Жукова» или «И один в поле воин» Ю.Дольд-Михайлика.
Юра напрягался.
- О! – откликался папа, не отрываясь от чтения.
- Юра меня не слушает!
На этом диалог с папой заканчивался. А Юра немного подтягивался.
Мы делали уроки часа 3-4, и в середине занятий я давала Юре отдохнуть – сходить прогуляться. Вижу, он сбегал в школу (она была напротив нашего дома), постоял на крыльце, покурил.
Юра спросил, почему у меня такие блестящие ногти? Я сказала, что это бесцветный лак. И покрасила ему тоже его широкие ногти. Да ещё дала поносить одно своё кольцо с чёрным камнем – купила себе такое, роковое, – подружка завлекла. Но это уже был перебор с моей стороны – все знали, чьё это было кольцо.
А потом я почувствовала, что устаю. В эти дни сама я уже не так тщательно готовилась к урокам. Мне было трудно заучивать предметы в такой обстановке. И проверять лишний раз то, что я написала, тоже сил стало не хватать.
Учёба у Юры, конечно, сразу поднялась. За сочинение по английскому языку, он получил «4». Учительница его похвалила, и Юра стоял возле парты важный, гордый, как будто это он сотворил сочинение. Мне учительница поставили «5». Вызвала к доске и спросила, как по-английски «водопад», который я упомянула в сочинении. А я забыла. Учительница внимательно посмотрела на меня – неужели засомневалась, что я сама написала сочинение? Но оставила эту «пятёрку».
Я поняла, что, занимаясь с Юрой я, конечно, подтягиваю его, но на себя мне достаточного времени не хватает. А я была не готова на такие жертвы. С какой стати? Он же не дурак. Лентяй только. Пусть сам учится! Мне ведь никто не помогал. А как это делается, я ему показала.
Так я ему и сказала. Мол, теперь занимайся сам. А как заниматься – ты знаешь.
Юра это прослушал без всяких внешних проявлений. Может, ему и самому было утомительно так заниматься? Теперь я думаю, что, скорее всего, – да. Но тогда мне было опять его жаль. Но себя было жальче ещё больше.
Воодушевлённая успехами сына, мама Юры пригласила меня с подругами на званый обед (обалдеть!) Вот мы сидим, опять же, за тем круглым столом в большой комнате, но теперь стол очень пышно накрыт. Мама в красивом белом ажурном фартучке что-то ещё подаёт на стол и произносит тост за Юрины успехи в учёбе, с надеждой, что мы ему в этом поможем. Девчонки всем своим видом выражают непроницаемость – они как не занимались с её сыном, так и не будут, а я сделала уже кое какие выводы по этому поводу и тоже не собираюсь менять выбранное направление.

День рождения у подружки
Одна моя подружка устроили свой день рождения и пригласила на него из мальчиков только Юру. Она всегда говорила про него – «красивый».
Подружка предложила игру в бутылочку. Все проиграли Юре. И стали ходить в другую комнату целоваться. И я тоже, но вид у меня был такой – не смей! Он и не посмел. Только сказал, что «возьмёт своё на Выпускном». Кстати, никто из девчонок не целовался в той комнате.

Выпускной
Юра как-то дотянул до конца 10 класса. Его поддерживала учительница английского языка – наша классная руководительница.
На Выпускной отец Юры пригнал милицейский козлик весь набитый сиренью – для девчонок. Юра позвал нас к машине, но никто не решался доставать сирень. Все смотрела на меня, и пошла я. Доставала и доставала сирень. Восхищалась её красотой и запахом. И осчастливливала этими кустиками девчонок. Не помню никаких улыбок ни у Юры, ни у девочек. Все были какие-то задумчивые или недовольные, не пойму. Или просто – грустные? А мне самой так хотелось упасть на ворох этой сирени! Только жаль было её мять. Но и сейчас я думаю –  может, зря упустила такую возможность?
А после Выпускного все пошли гулять.
Мне очень жаль, что я гуляла не со своим классом. А пошла бродить по городу с мальчишкой из параллельного класса – он очень хорошо писал сочинения, и мне было интересно с ним поговорить. И ещё я боялась, что Юрка захочет что-то там «своё взять». Вот и удрала из класса. Девчонки меня потом упрекали в этом, а мне и самой было жаль, что не с ними я гуляла по городу в ту солнечную нашу северную ночь, а с каким-то вахлаком из параллельного класса.
Рано утром у нас был поезд – мы уезжали – мне надо было поступать в институт.
Прихожу домой, а мне папа с укором говорит, что Юрин отец пригнал нам машину, всё тот же уазик, чтобы мы смогли доехать с вещами до станции. Иначе было бы затруднительно. Автобусы ходили плохо, и не знали мы, можно ли было вообще рассчитывать на них? Рано уезжали, в 4 утра. Но вот, благодаря Юриному папе, доехали со всеми удобствами.

Пути-дороги
  А дальше пути наши с Юрой разошлись. Мой-то уже давно откололся, а с его стороны были некоторые отголоски той нашей школьной жизни – но и только. Не судьба.
Я уехала в Москву. Поступила в ВУЗ. Помню, на первом курсе на Майские праздники прилетела в наш город – очень соскучилась по родителям и друзьям. Мы с подружкой присоединились к демонстрации, которая шла по городу, заметив в колонне знакомого мальчишку. Шли, болтали, смеялись. Я увидела, что на обочине стоял Юра со своей младшей сестрой, и молча, я бы сказала, уныло или завистливо, или даже с обидой смотрел на нас. Может, надо было позвать его с собой? Но, я подумала, почему бы ему самому не догадаться пойти с нами? 
Весной Юру забрали в Армию. Служил недалеко от нашего города – на Новой земле. Потом, я слышала, он закончил техникум железнодорожного транспорта и стал работать водителем электропоезда на руднике. Женился на одной из девчонок, которых переносил через ручей, будучи пионервожатым. Думаю, что был вполне счастлив.
У меня тоже жизнь текла своим чередом, многое из неё попало в мои рассказы.
Здесь же я хотела отдать должное нашим школьным годам, задев самую светлую их сторону – наши первые чувства влюблённости, ничем не замутнённые и ни к чему нас не обязывающие. Только оставляющие лёгкую грусть в душе.

***

Открытка из прошлого
Как-то, уже после школы, мама с каким-то непонятным для меня чувством гордости протянула мне открытку. Это была поздравительная открытка с 8 Марта. В ней было написано: «Светочка, я люблю тебя. Юра».
Мне тогда стало неприятно, почему мама МНЕ протягивает МОЮ открытку. Почему она у неё оказалась?
Буквы очень мелкие. Чувствуется, что мальчик подписывал открытку, сильно робея. Сам лично не мог этот текст произнести, доверив его бумаге.
И я вспомнила школьный эпизод, который мог быть связан с этой открыткой. Однажды одна девочка (обладающая склонностью к вранью, поэтому мало кто к ней серьёзно относился), спросила меня:
- Ты получала открытку?
- Какую открытку? Ничего не получала, – сказала я.
Вижу, она передаёт это Юрке. Он озабочен. Я ничего не поняла. Мне никто ничего не объясняет. Ну и не надо.
А накануне был вечер в школе по поводу 8 Марта. После танцев мы с девчонками, как всегда, прогуливались по Бродвею (в нашем городе – это была улица Мира, а до этого она называлась – улица Сталина). Мальчишки шли сзади и несли за нами мешочки со сменкой (нарядными туфельками) – каждый за своей пассией. За мной нёс Юра.
Попрощавшись с мальчишками и забрав у них свои мешочки, мы, девчонки, стали расходиться по домам. Те, кто жил рядом, пошли в мою сторону. Вдруг видим, что на крыльце дома стоит моя мама. Я удивилась – она никогда не встречала меня после вечера в школе. Было не так поздно. Мы всегда в это время возвращались. Непонятно. Мама меня окликнула строгим голосом. Девчонки притормозили немного поодаль, но всё могли слышать и что-то видеть.
Мама затребовала мой мешочек. Ничего не понимая, я его протянула. Она открыла мешок, заглянула внутрь, почему-то ахнула и вдруг размахнулась и ударила меня по щеке. И велела идти домой.
Мои чувства передать сложно. Я не понимала – за что? И, особенно, было стыдно перед девчонками. Мама была нашей учительницей. Она позорит не только меня, но ещё и себя.
И вот, спустя годы, получив эту открытку, я восстановила картину.
Я у мамы никогда не спрашивала подробности – не хотела ни её унижать, ни себя опускать до этого копания. Но я представила всё, как было. Значит, Юрка совал в мой мешочек открытку, а мама это увидела. Не знаю, что её так напугало. Может, сопутствующие какие-то слова и хихиканье ребят, но, скорее всего, – её домыслы – вот дочка получает какие-то тайные записки от мальчика, а мать не в курсе. Дочь что-то затеяла, распустилась совсем, скоро принесёт «подарок» в подоле! Ужас ужасный, что делать? И мама сделала то, что сделала. Перехватила записку, то есть открытку, и спрятала её на долгие годы.
О, Боже, какая наивность! Неужели меня это могло остановить? Меня остановило совсем другое. Я была уже равнодушна к Юре.
А мальчика немного жаль – из-за того, что его послание не дошло до адресата. Я бы нашла слова, чтобы объясниться – без этих грубых вмешательств мамы.
Кстати, я спрашивала потом маму – зачем эта пощёчина?
Мама, учитель литературы, не нашла ничего умнее сказать:
- Красивая пощёчина…
Начиталась романов, насмотрелась фильмов... Ой, тут можно много рассуждать на тему, как вообще ко мне мама относилась и как следует понимать пощёчину – не хочу.
- Пощёчина не может быть красивой – сказала я ей тогда.
К чести мамы надо сказать, что спустя ещё какое-то время, мама извинилась передо мной за тот случай, но это было сделано как-то по-дежурному, и не слишком тронуло моё сердце.
А ещё потом, относительно недавно, было объяснение на эту тему с одной из моих подруг. Она вспоминала:
- Мама твоя достала из мешочка туфлю и, размахнувшись, ударила ею тебя по лицу.
Конечно, с мамой у меня случилась некрасивая сцена, но не до такой степени. Девочки находились не так уж близко. Было уже сумрачно. И они сами перепугались, вот со страху и померещилось им что-то. Непосредственным участником этой сцены, то есть пострадавшей стороной,  была я и, конечно же, лучше их знала ситуацию.
 Потом к маме эти девочки в классе не очень хорошо относились. Мы росли с детского сада вместе, были дружны и поэтому болезненно переживали все наши обиды, считая их общими. Может, я немного преувеличиваю в этом плане, но только совсем немного.

P.S. Картина Анжелы Джерих