Краткий очерк истории Атлантиды. Часть 2

Как в прошлом имеется период туманный, так он имеется и в будущем.
(William Scott-Elliot, The Story of Atlantis and the Lost Lemuria)

Факты! Есть ли у нас вообще какие-нибудь факты, касающиеся Атлантиды? И само название, «История Атлантиды», не оскорбляет ли интеллект большинства читателей? (Lewis Spence, The History of Atlantis)


ИППОКРЕНА

История атлантов нашла весьма детальное отображение в ряде литературных источников, среди наиболее ярких и правдивых из которых следует, помимо уже упомянутого капитального труда Льюиса Спенса, отметить в первую очередь «Историю Атлантиды и пропавшей Лемурии» Уильяма Скотт-Эллиота (William Scott-Elliot, The Story of Atlantis and the Lost Lemuria, 1904), британского торговца и антрополога-любителя, разделявшего взгляды Елены Блаватской и ставшего одним из первых членов Лондонского отделения Теософического общества.

Нелишне отметить, что большинство интересующихся атлантической проблематикой обращают внимание главным образом на событийную составляющую, забывая или попросту не догадываясь о тех внутренних, не видных глазу процессах, которые собственно и имеют результатом эти события, являясь первопричиной глубинных противоречий, что привели славный народ, достойный, вне всякого сомнения, великого будущего и всеобщего счастья, к внезапной и неотвратимой катастрофе.

СУТЬ ДЕЛА

Согласно античным источникам Посейдон, высадившись на остров, подаренный ему старшим братом Зевсом и получивший в последствии громкое имя Атлантида,  хотя Платон называл этот остров Посейдонис, встретил там находящуюся в расстроенных чувствах недавно осиротевшую смертную девушку Клейто, на которую он, надо признать, давно посматривал с вожделением, но при жизни её родителей Эвенора и Левкиппы, являвшихся протеже самой Геры, воздерживался от наступательных  действий. С устранением же этого препятствия Посейдон преисполнился решимости, а обездоленная Клейто без особых колебаний приняла предложение, от которого трудно было отказаться. Обрадованный повелитель морей незамедлительно  приступил к благоустройству занимаемой территории, укрепив холм, на котором обитала Клейто, высокими земляными валами и рвами, наполненными водой. По свидетельству Платона, земляных преград было только две, тогда как количество водных рвов исчислялось тремя. Конечно, понадобился и дворец, отделанный серебром, восхищавший современников своей роскошью и диковинными деталями, но, следует смотреть правде в глаза, не идущий ни в какое сравнение с нынешними дворцами, встречающимися в самых неожиданных местах, например, в Геленджике. Так что и обсуждать тут нечего! Да и совершенно не важно, сколько рвов и стен опоясывало серебряный дворец, являвшийся символом любовного союза олимпийского бога и смертной женщины. Цимес, как уже тогда говорили евреи античной эпохи, в том, что у Посейдона, активно осваивающего островной объект, всё время рождались близнецы!

Ну и что с того? – спросит недоверчивый читатель, не знакомый с основами человеческой генетики и евгеники. Суть дела заключалась, как свидетельствует ход последующих событий, именно в том, что генетический материал, щедро передаваемый будущему потомству многогранным повелителем морских стихий, распределялся крайне неравномерно! Гены, отвечающие за альтруистическую стратегию выживания (в случае Homo sapiens L. это означает стремление к всеобщему благу в совокупности с некоторой склонностью к самопожертвованию), доставались только одному из пары близнецов, а именно старшему. Тогда как закреплёнными на филогенетическом уровне эгоистическими чертами (бей всех подряд, иначе тебя съедят – имеет место для всех биологических объектов, не только для Homo) награждён был только младший близнец. И так у всех пяти пар близнецов, законных потомков Клейто и грозного колебателя морей.

Не должно вызывать никакого удивления то обстоятельство, что земли острова, весьма плодородные, приносящие по два, а кое-где и по три урожая в год и изобилующие всяческой живностью – в густых лесах Атлантиды, по свидетельству античных авторов, водились даже слоны – были разделены на десять частей, каждой из которых управлял прямой потомок Посейдона, один из десяти братьев. Верховным же правителем или попросту царём всей этой территории стал старший из первой пары близнецов, имя которому было Атлант. Это делает совершенно понятным и в высшей степени естественным возникновение вошедшего в века названия «Атлантида», коим и стал именоваться в дальнейшем остров Посейдонис, доставшийся бородатому морскому владыке в качестве братского подарка.

Как и следовало ожидать, через некоторое время, весьма непродолжительное, смею заметить, между братьями возникли разногласия или, как теперь принято говорить, начались тёрки. Младшие из близнецов в каждой паре, всеми фибрами души ощущая свою ущербность, стали сначала тайно, а потом и явно конкурировать со старшими своими братьями. С течением времени конкуренция переросла в плохо скрываемую вражду, не переходящую до поры в открытую вооружённую борьбу, но не теряющую от этого своего жёсткого и коварного характера. В таком братском противостоянии младшие имели ощутимое преимущество – эгоистические черты, обусловленные соответствующей частью генома Посейдона-отца, позволяли им, не заморачиваясь на разные соображения морального характера, целенаправленно стремиться к победе, в чём бы она ни заключалась и каких бы гадостей ни требовалось совершить для её достижения.

Старшие же близнецы, обременённые альтруистическими устремлениями и соответствующими этическими барьерами, не могли на равных противостоять в этой изматывающей схватке. Тем более побеждать – для этого им не хватало интеллекта и знаний! Ведь оказать реальное сопротивление напору эгоистически ориентированной группы лиц, наделённых к тому же властными полномочиями, можно только с помощью интеллекта, способного, если потребуется, подавлять альтруистические наклонности ради общего блага.

Противоречия, наметившиеся внутри правящей атлантической элиты, обусловленные коренными, непреодолимыми различиями между старшими и младшими близнецами, постоянно обострялись стремительной деградацией народнохозяйственного комплекса Атлантиды. Надо сказать, что сам Посейдон, при всей его непредсказуемости и импульсивности, всё же имел позитивные геополитические цели и приложил немалые усилия, чтобы превратить чрезвычайно большой и весьма богатый, но не слишком развитый кусок земли, окружённый океаническими водами, в изобильный и цветущий край. И это ему в некоторой степени удалось – близнецы, войдя в возраст, приняли в управление процветающую по меркам древнего мира страну, с относительно спокойным, хотя и излишне воинственным народом, испытывающим, впрочем, глубокое почтение к морскому повелителю, а, стало быть, и к его прямым потомкам.

Нарастающая грызня между правящими близнецами не осталась без последствий. Да и Атлант, ставший ещё в юном возрасте могущественным царём, приобретал, старея,  крайне неприятные черты, резко снижающие его популярность среди простых обитателей Атлантиды – землепашцев и воинов. Не обладая от рождения пытливым умом и не получив в юности приличествующего верховному правителю образования, –  в Атлантиде тогда ещё не было хорошего университета, да, собственно, никакого и не было – Атлант все свои унаследованные от божественного отца недюжинные силы направил на создание внешних атрибутов собственной власти и получение удовольствия от земной жизни, имеющей, в отличие от жизни реальных олимпийцев,  свой конечный срок. Скудоумие и влияние среды, как свидетельствуют факты, имели большое влияние на формирование этой личности, сыгравшей отнюдь не однозначную роль в истории Атлантиды.

Стоит ли педализировать тот исторический факт, что младшим близнецам некогда было заниматься развитием того, что Аристотель называл экономикой. Борьба за власть не оставляла ни времени, ни сил.  Но и старшие братья не преуспели на этом поприще – Посейдон-отец, передав им часть своей божественной силы и сделав их людьми необычайно энергичными, не озаботился снабдить их хотя бы крупицей мудрости. Да, пожалуй, сделать это могла бы только Афина, но она находилась с Посейдоном в состоянии перманентного мирного, но не дружественного сосуществования – уж очень часто доставал богиню мудрости своими причудами неугомонный повелитель морей. Так что обратиться к Афине за содействием в данном случае Посейдону и в голову не пришло.

Одним словом, ситуация обострялась с каждым днём. Лишённый экономического водительства народ нищал, и это при том, что Атлантида считалась богатейшей частью античной Ойкумены, уступая разве что северным владениям гипербореев. Стареющий царь чудил, с каждым прожитым годом сильнее ощущая своё божественное происхождение, вдохновляясь примером своего олимпийского дяди, пытался перевоплотиться то в лебедя, то в быка, забывая при этом о своей человеческой сущности. Попытка взлететь подобно птице оказалась безрезультатной, и местным мастеровым пришлось соорудить летательное приспособление, напоминающее нечто среднее между созданными значительно позже крыльями Дедала и дельтапланом, появившимся вообще после Рождества Христова. С быком же дело обстояло несколько легче – при тусклом освещении царя вполне можно было спутать с не очень крупным рогатым скотом. Но наибольших успехов Атлант добивался в репродуктивной сфере, совершая разнообразные путешествия по самым отдалённым уголкам острова-материка, он многократно увеличивал число потомков Посейдона, уже не обладавших, правда, божественной энергией и ярко выраженной поведенческой позицией в популяционной борьбе за выживание. В отличие от Посейдона, атлантические потомки которого были исключительно мужеского пола (по крайней мере, рождённые в союзе с Клейто), Атлант мог похвастаться в большей степени дочерьми, унаследовавшими  от олимпийского предка воинственность и агрессивность.

ДРЕВНИЕ СВИДЕТЕЛЬСТВА

«Превратности человеческих дел развратили постепенно их божественные учреждения», «они стали амбициозными и управляли, опираясь на насилие,» – так Платон характеризует правителей Атлантиды, именно их образ жизни и стиль руководства страной считая главной причиной последующего потопа.

Весьма показательным является чудом дошедший до нас в римских копиях отрывок из написанного в соавторстве произведения Гомера и Гесиода Аскрейского, предположительно созданного ими после известного поэтического состязания, единственными участниками которого они являлись, состоявшегося на рубеже VIII—VII веков до Р.Х. и организованного в честь трагически погибшего в Лелантской войне царя  Амфидаманта его родным братом царём Панедом, присудившим победу в состязании Гесиоду и впоследствии вошедшим в греческий фольклор как воплощение слабоумия. 

Приведенный ниже перевод был, вероятно, сделан Николаем Гнедичем, так как текст был обнаружен  в конце XIX века в архиве, который хранился в Полтавской губернии в имении Гнедичей и был утерян в период революционных событий 1917 г. и социальных потрясений, произошедших в Малороссии после обострения конфликта с Российской Федерацией. В этом небольшом фрагменте, отражающем обсуждение олимпийскими богами дальнейшей судьбы зашедшей в тупик Атлантиды, содержится квинтэссенция злосчастной истории возвышения и гибели цивилизации атлантов, истории, которая, безусловно, представляет интерес и может многому научить современных исследователей и наблюдателей, независимо от решения ими основного вопроса, поставленного в начале очерка - а была ли на самом деле Атлантида?


ГНЕВ ПОСЕЙДОНА

Афина мудрейшая молвила так: Посейдон, колебатель могучий,
Плугом своим в одночасье вспахал благодатную землю,
Ныне ее Атлантидой зовут повсеместно. Атлантами
Правили только твои сыновья, ну а правнуки правят поныне, 
Семя твоё проносящие вдаль сквозь столетия. Глянь, Посейдон,
Как могучее смелое племя атлантов в ничтожество впало,
К пропасти гиблой ведомое вздорным царём, Посейдона потомком!
Воинов славных желая отвлечь от судьбы Атлантиды,
Чёрную зависть правители в душу народа вложили.
Зависть испытывать стали сыны Атлантиды не только к ахейцам,
С древних времён они братьями были атлантам.
Бросив поля и конюшни, атланты пошли воевать и на север,
Там, где земля изобильна и счастливы гиперборейцы.
Тюхе хранимыми гиперборейцы слывут средь людей Ойкумены,
Хоть и никто не видал их из ныне живущих народов,
Да и пред взором бессмертных ни разу они не предстали,
Только лишь слухи о них будоражат и разум волнуют,
Будто удачливы очень они, со стихиями дружат,
Мирно живут-поживают, чужого добра не желая,
Жизнью своей ниспровергнув природу людскую.
Войско несметное вновь сколотили цари Атлантиды,
Двинулись воины, грозно сверкая щитами, на север.
Много погибло их в дальнем походе по разным причинам,
Те ж, что остались живыми, вернулись обратно с почётом.
Правда, богатства они не добыли в походе, но много
Сказов чудесных они принесли о побоищах славных и битвах
С необоримым врагом, что счастливо живёт и стихиями правит.

Всё повторилось опять,  – с сердцем Паллада сказала.
Двинулось меднопоножное войско атлантов, сверкая щитами.
Грозно мечами гремя, жаждут они нападенья на мирных ахеян,
Кои в неведении полном досель пребывают.
Что им бояться соседа могучего?
Разве какую обиду потомкам они нанесли Посейдона,
Скот их угнали с лугов или женщин склонили насильно к соитью?
Чем всё закончится? Сгинут в крови и пожарищах оба народа,
Те, что братьями раньше считались по праву и братьями были.
О, Посейдон! Вразуми сыновей своих буйных!
Славы не будет от брани кровавой с ахейцами, нет и причины,
Бросив и скот, и детей, и посевы, в битву вступать и погибнуть безвестно.
Злость и бездарность царей – вот причина раздора, не Зевсова воля!

Много потомков, и их вразумить невозможно! – грозно очами сверкнув,
Мощной рукой приподнял Посейдон свой трезубец.
– Не то в них увидеть хотел я!
Зависть и злобу они передали народу атлантов, не силу,
Ту, что должна была долю счастливую дать Атлантиде.

Гневно взмахнул он трезубцем, земля содрогнулась…
Музы попрятались в кущах, и с ними была Афродита и Эрос трусливый.
Хромец обеногий в кузне гремящей своей не заметил трясенья,
Что за забота ему? Занят трудами своими он ведать не хочет,
То, что творится вне кузницы стен закопчённых.
Мрачно глядел Мусагет сребролукий,
Страх не впервой маскируя умело под маской вниманья,
Арес понимающе хмыкал. Зевс же был занят – в быка превращался и в птицу.
И лишь Афина смотрела, не дрогнув, как смертные сонмами гибнут,
Крепко копье обхватив, сбросила шлем, русые кудри на волю Зефира оставив.

Гнев Посейдона ужасный несметные беды атлантам соделал,
Души бесстрашные ввергнул он в мрачный аид,
Войско сынов Атлантиды низринув глубоко в пучину морскую.
Вместе же с ними исчезла земля их родимая, мать-Атлантида.
Жёны несчастные даже оплакать мужей не успели,
Волны нахлынули, головы скрыли их быстро под чёрной водою.
Впрочем, ахеянам тоже досталось изрядно,
Кары достойны они, воспротивившись воле сынов Посейдона!
Да и с Олимпа высокого не разглядеть, кто там прав, кто виновен,
Главное – земли ахейские, Зевсом хранимые, всё ж уцелели…