Кошачий царь. Глава шестнадцатая

Где он?

Отправив сообщение Серёге, Татьяна продолжала свой путь домой в глубокой задумчивости.

Она внезапно вспомнила, что нужно купить пару мелочей. Так, кое-что…
Как обычно, при посещении торгового центра, спроектированного с учётом всех нюансов психологии покупателя, со всей тщательностью и изощрённостью, «кое-что» стало увеличиваться и раздуваться, как поднимающееся тесто. Или как пачка дрожжей, брошенная в деревенский сортир. Вернее, не сама пачка, а то, что ТАМ начинает бродить…

Это Макс как-то рассказывал, что помещение пресловутой пачки в выгребную яму, да ещё летом, да особенно если в яме есть жидкость (а какой сортир, да без жидкости), производит совершенно потрясающий комический эффект, как на владельца сортира, так и на окружающих.

- Ты прикинь, что выходит,- прикалывался Макс, размахивая стаканом и внутренне ликуя,- Там начинается совершенно нормальная реакция брожения. Словно в браге. Только покруче. И как пойдёт всё это наружу! Да увеличившись в объёме, да со всеми нюансами и ароматом.… Эх, мы как-то так одному хмырю так отомстили. В то время, правда, найти хорошие дрожжи было труднее, чем пистолет Макарова, но ничего, достали, пробрались ночью к нему на участок, собаку-то мы заранее прикормили. И бросили туда. Ночи были тёплые, а дни ещё жарче. Так что пошла реакция за милую душу! Вот крику было, вот воплей наутро! Кажется, ту любимую будку для благочестивых размышлений ему пришлось снести и новую построить. Да вокруг всё месяц вымывать…

А про торговые центры Макс высказывался всегда однозначно.

- Нет, ты не думай, что я против таких вот мегамоллов. Отнюдь. Это же удобняк - и пожрать, и выпить купить, и резинки для романтического ужина, нет, ну а что ты? Вот. И носки без дырок, и зверям корм. Это всё удобно. Это всё классно. Но надо относиться к торговым центрам как к машине по выкачиванию денег. И быть осторожным, предельно осторожным. Ты знаешь, сколько лет эта наука на прогрессивном Западе развивалась? Да лет сто. Сто лет, прикинь! Сто лет лучшие умы думали, изобретали, как заставить прохожего, да ещё в трезвом уме и ясной памяти, зашедшего купить иголку для примуса, выехать на новеньком автомобиле Форд… Пусть в кредит, но на Форде…

Пробовали, экспериментировали, ошибались, снова пробовали.

И добились своего. Ты гляди, - мы как раз зашли в огромный центр развлечений и досуга, как это называется теперь, и Макс декламировал, показывая руками в разные стороны.- Ты только посмотри, как всё красиво, как всё современно. Зашёл сюда простосердечный посетитель и попал. Попал, как кур во щи.… И я, таки, даже не говорю про несчастливых обладателей киндеров. Твой, кстати, где?

Пришлось искать. Серёга залип к автомату с игрушками и хватательным механизмом. Несколько лет назад они снова стали пользоваться популярностью.

- Вон он, у ящика для дебилов. Серёга, иди сюда!

- Макс, не кричи, не позорь нас.… Пусть попробует.

- Таня, ты словно провинциальная Маруся, попавшая в столицу в первый раз. Нельзя из этого автомата ничего достать. Кто? Кто достаёт? Те, которых по телеку показывают? Среди твоих знакомых есть такие? Не приучай пацана к азартным играм, а то следующий этап - онлайн казино.

Так вот, для обладателей киндеров такой центр - это вообще задница. Вот для чего и нужны кредитные карты. Увидит такое дрисливое существо в витрине игрушку заветную, да кинется об пол в истерике, да с визгом: «Купи!!!». И окружающие вокруг столпятся, думая, что тут кого-то режут, да с телефончиками, чтобы сразу в Инсту кинуть, если и правда режут. А родитель стоит, несчастный, успокоить наследничка не может. Да где его успокоить! У чада истерика уже на генном уровне, его можно, как бультерьера, на части резать, ему пофигу. В Москве однажды ехала конная милиция, да, ещё тогда была милиция. А продвинутый бритый налысо модный чел гулял с бультерьером. И вот эта тупая пятнистая машина для ловли крыс (я имею в виду бультерьера, не хозяина) вцепилась лошади в ногу. И повисла. Лошадь седока скинула, лягалась, брыкалась, а он, сука, висит. И что ты думаешь? Коняку пришлось усыпить, а эту тварь на части разрезать потом. Его тоже усыпили, кстати. Не волнуйся, резали не живьём.

Так вот, бьётся это существо в истерике, а родитель трясущимися руками достаёт модную кредитку, недавно выданную очередным щедрым банком, да кассирше протягивает. Хлоп! Пи- пи, сумма списана, карта девственности лишена, падение в заёмный рай началось.… Вообще, скажу тебе, среди всех кредитных упражнений самая трясина и днище - кредитные карты…

Чадо на время спокойно, родитель или родительница, или оба вместе отходят от происшедшего, а кредитное рабство началось…

И уходит семейство из молла несколько часов спустя, мамашка с киндером резвятся, им  ведь что за печаль, их накормят, по - любому, а глава семейства считает, сколько месяцев ещё он будет расхлёбывать эту покупочку и новый долг…

- А что бы ты в этой ситуации сделал? Когда ребёнок в истерике? – это, каюсь, один из любимых способов усадить Макса на его любимого морского конька, как он сам говорит…

- Предохранялся бы!- изрекает он, менторски подняв палец к небу…- Дабы не доводить до таких вот истерик!

- Нет, ты не уходи от вопроса. Предположим, что не предохранился вовремя, и твоя пассия родила. И, предположим, что у тебя ребёнок дорос до возраста похода в торговый центр. Понимаю, ты скажешь, что у тебя бы не дорос.

- Вот-вот, не дорос бы, я б его сдал раньше. Втихаря. Чтобы, так сказать, мамашка не узнала. Вон, в монастырь бы отнёс ночью.… Там, может, работать научат. А если серьёзно, лупить надо вовремя. Мы в соответствующем возрасте боялись подобную истерику закатить - получишь от отца или матери по хлебальничку и порядок! И думаешь следующий раз – орать или не орать… Единственный рефлекс, который может помочь - страх. Страх боли и наказания. А по нынешним законам ребёночка не то что учитель в школе, так и родитель пальцем тронуть не может! Все грамошные стали, знают, куда жаловаться, тьфу! А их драть надо, драть, как сидоровых котов.

- Во- первых, коз, а не котов. Во-вторых, это непедагогично!

- Ага, опять эти мудрые формулировки. Конечно, гораздо педагогичней нассавшему в тапки коту выговаривать прямо в его наглую морду, что он неправ, что поступает он из рук вон плохо, что другие коты так не делают. Только вот бесполезно. Не запомнит. А вот выволочку может и не забыть…

- Нет, Макс, это - кот, а то - ребёнок!

- Эх, Танюша, нынешний массовый ребёнок по развитию сильно отстаёт от среднестатистического кота, уж поверь ты мне, как котоведу со стажем…

Татьяна задумалась, продолжая идти по торговому центру и вдруг неожиданно вспомнила, что обещала Максу снять деньги с его карты. Её окатило горячей волной стыда, поскольку забыла она про это напрочь, однако, недолго думая, подошла к банкомату, посмотрела баланс и сняла всё, что можно было снять. Сумма оказалась приличной, и Татьяна, перевязав пачку купюр резинкой, оказавшейся в сумочке, спрятала её поглубже. А сумочку плотнее прижала к себе локтем.

*********************************************

Система получила сигнал.

Долгожданная транзакция запустила цепочку рядовых действий, которые, как костяшки домино, стали приводить в действие другие механизмы, в свою очередь, двигающие импульс дальше.

Через три минуты Система и её пользователи знали всё.

Минуту, секунду, сумму снятия. Гражданку РФ, произведшую сию операцию. Анфас, профиль, рост, вес, объёмы… Её отношения с субъектом поиска. Адрес, состав семьи, социальное положение. Всё, упакованное в должном виде, немедленно отправилось интересанту…

*********************************************

Татьяна видела последовавшие далее события только в боевиках. И даже не могла предположить, что это может случиться в жизни. Да ещё с ней и с Серёгой. Да ещё и в столице. Да в наше время, столь далёкое от «бурных девяностых».

Дверь была не заперта. Нормально, учитывая, что Серёга дома. Его приходилось постоянно пинать по поводу двери. Да, хорошо, на щеколду не нужно. Но запрись ты на замок, я - то всегда своими ключами открою! Шляются же всякие по подъезду. На консьержек наш дом не заработал, да и поди ты собери с наших жильцов деньги хотя бы на что-то. Домофон, и тот ставили долго и мучительно, а он и сломался почти сразу. Так что теперь почтовые ящики полны красочной макулатуры, регулярно и беспрепятственно доставляемой курьерами, в подъезд заходят погреться мрачные личности (это, правда, зимой), но всем пофигу…

В прихожей было темно.

Как только Татьяна закрыла за собой дверь и потянулась к выключателю, как кто-то ловкий и очень сильный, прежде стоявший, прижавшись к стене, одной рукой плотно закрыл ей рот, а второй как будто спеленал и потащил в комнату. Будучи женщиной немаленькой и достаточно сильной, она попыталась вырваться и сопротивляться, но получила болезненный удар током и на время отключилась…

Пришла в себя и поняла, что привязана. Можно сказать, спелёнута. Ни рукой, ни ногой не пошевелить. Сижу. Но двинуться не могу. В небольшой комнате Серёги двое. Один, весьма зверского вида, сидит на кровати и поигрывает чётками, глядя куда-то себе в колени. Второй, довольно изящный фигурой, наклонился перед Серёгиным компом и одной рукой что-то печатает на клавиатуре.

Татьяна попыталась повертеть головой и обнаружила, что шея крутится, но болит. А рот чем-то плотно завязан.

А на компьютерном кресле… Привязан Серёжка, руки назад. Привязан какими-то верёвками, а рот закрыт то ли платком, то ли шарфом…

Татьяна издала нутряной звук, должный показать её отчаяние и возмущение сложившейся диспозицией, и изящный немедленно услышал, оторвался от компьютера и обратился к ней.

Лицом он был столь же изящен, как и фигурой. Даже, пожалуй, красив. Такой странный тип лица, вроде восточного принца. С небольшими усиками. Смуглый. В принципе, такой тип в столице уже давно не редкость, половина Средней Азии с похожей внешностью успешно помогает москвичам охорашивать город, но этот был необычен.

В его глазах светилась такая злоба, такая жестокость, такая ненависть, какие Татьяна видела только раз в жизни, когда на неё набросилась свора бродячих собак. К счастью, тогда удалось убежать, да и сторож с берданкой пришёл на помощь, но вот именно так смотрел вожак стаи - злобно, яростно, страшно.

Изящный посмотрел Татьяне в лицо, сделал знак «Тс-сс», пожалуй, одинаковый на всех языках и континентах, затем размотал шарф, которым была охвачена её голова, и вынул изо рта кляп. Кляп был, похоже, из подручных материалов. «Надеюсь, не Серёгины трусы…»- вдруг неуместно подумалось Татьяне.

- Что?..- только и успела сказать она, но изящный быстрым движением закрыл ей рот, второй рукой выхватил из - за пазухи блестящий предмет и острым болезненным движением приставил ей к шее. И снова сделал жест, призвав к тишине.

Татьяна кивнула головой в знак согласия. Но изящному этого показалось мало, и он снова запихнул ей в рот кляп.

Серёга задёргался на стуле, напарник изящного привстал, оторвался от своего занятия и занёс над ним кулачище, угрожая ударом. Серёга затих, поглядывая испуганным взглядом то на мать, то на странных людей.

Изящный взял со стола телефон. Серёгин телефон. Открыл что-то, показал Татьяне фото. Она увидела тот самый снимок блокнота Макса, который прежде послала сыну. Снимок с загадочными цифрами.

Потом повернулся к компьютеру, движением мышки включил какую-то программу. Из колонок стали разноситься шум, выстрелы, крики. Серёгина игрушка. Одна из этих современных высокоинтеллектуальных игр для младшего и не только поколения. Да, грамотно придумано, все соседи к этим звукам давно привыкли, и вряд ли кто-то обеспокоится… А, учитывая переполненность телеэфира боевиками и милицейскими перестрелками, никого и взрывом не удивить…

Вернулся к Татьяне, вынул кляп.

- Где он?- спросил вполголоса. Голос был приятным, с лёгким, еле уловимым акцентом.

- Кто?- Татьяна не нашлась сразу.

Изящный снова приблизил к её лицу экран смартфона с рядом странных цифр.

- Я не знаю, я сама его ищу,- речь, конечно, шла о Максе, и Татьяна совершенно не кривила душой. В сей момент она была готова за руку отвести их к Максу, если бы знала, где он…

Ответ, очевидно, не удовлетворил изящного, он быстрым движением вернул кляп ей в рот, взял со стола блестящий тонкий предмет, приблизился к Серёге, взял его за подбородок и…

И провёл предметом по шее. Слегка, но сразу же показалась кровь. Серёга задёргался, завопил из – под повязки на лице, как только можно вопить с закрытым ртом, Татьяна в ужасе начала извиваться, хотя это и было совершенно бесполезно…
Изящный вернул блестящий предмет на стол. Татьяна поняла, почему предмет показался ей знакомым. Это был скальпель. Причём, её скальпель, из набора хирургических инструментов. Да, тут достаточно легчайшего нажима…

- Если ты будешь не отвечать, я буду резать его,- он вновь вынул кляп. – Где ОН?

- Кто? Кто вам нужен? - Татьяна старалась перекричать звуки из колонок,- Макс? Я не знаю, где он.

- Его зовут Андрей. Или уже не Андрей. Откуда эти цифры?

- Это Макс, это он. Он сказал, ему приснилось,- Татьяна готова была рассказать всё, что знает. Только бы не видеть эту ужасную царапину на шее Серёжки.… Только бы с ним больше ничего не произошло…

- Ты не хочешь говорить правду. Жаль…- и изящный, довольно грубо вставив кляп на уже привычное место, тонкими пальцами взялся за скальпель и повернулся к Серёге…

В окружавшей их какофонии звуков ничего нельзя было услышать, но напарник изящного то ли почуял, то ли увидел что-то. Он подскочил на кровати, бросив чётки и подхватив маленький черный автомат, типа Узи, с длинной трубкой на стволе. Татьяна раньше не заметила этот новый предмет интерьера, а теперь напарник держал его в руках, а автомат почти бесшумно плевался огнём и пулями куда-то в сторону двери, за спиной Татьяны. В ответ грудь напарника вдруг вздулась кровавыми фонтанчиками, его швырнуло на Серёгу, Серёга вместе со стулом упал к письменному столу…

Изящный тоже вёл огонь, но у него был здоровенный пистолет. Кого-то за дверью ему, вероятно, удалось, достать, поскольку он кинулся к выходу, и схватка продолжалась уже там, но её совершенно не было слышно среди компьютерных звуков.
Эти минуты ужаса, чего-то невероятно страшного, происходящего в её квартире, где-то за спиной, но совсем рядом, Татьяна помнила всегда. Она, не отрываясь, смотрела на Серёгу, в нелепой позе лежавшего головой под письменным столом, полупридавленного телом зверского напарника. Кажется, живой и невредимый. По крайней мере, шевелится, старается выбраться. Да поди выберись, когда ты лежишь, примотанный к массивному геймерскому креслу, а на тебе килограммов сто мёртвого веса…

Чьё-то присутствие. Кто-то, пахнущий порохом и кирзой, протиснулся к столу.
Выключил звук, и сразу стало тихо. Звуки схватки исчезли, только слышались громкие шаги подкованных сапог или ботинок по коридору.

Проверил напарника изящного, точно, как показывают в кино, пощупав пульс на шее, с видимым усилием отодвинул его в сторону, поднял Серёгу. Здоровый такой, вполне отечественный парень в камуфляже, с кобурой на поясе.

Посадил Серёгу ровно, быстро огляделся, увидел на столе скальпель и быстрыми движениями стал резать то, что связывало парня. Блин, даже в такую минуту я подумала, что кое-что можно было и не резать…. Хорошие были вещи…

Потом повернулся к Татьяне, так же ловко освободил её от кляпа и пут.

- Где он? – быстро спросил парень.

Серёга вскочил, бросился к матери, но это было не так просто, поскольку комната махонькая, а малый в камуфляже габаритный, и вообще вся авансцена достаточно тесная, поэтому Серёга споткнулся о край кровати и упал на неё, вскрикнув. Татьяна как-то инстинктивно привстала, метнулась в его сторону, что её и спасло...

В коридоре раздались крики, топот, хлопки, звон, малый в камуфляже вскинулся, повернулся в сторону двери, подняв пистолет на изготовку, тоже странный пистолет, длинный как игрушка, выстрелил, раз, другой, третий, гильзы летели прямо в подвесную полку с фигурками динозавров, выстрелы пошли очередью, внезапно на месте его лба образовалась воронка, он запрокинулся назад, не переставая стрелять, причём, последние пули полетели в потолок и в стены, описал дугу, рухнул прямо на подоконник, срывая занавеску, и сполз на тело массивного напарника изящного…

В квартире что-то продолжалось, но Татьяна никуда не смотрела, закрыла собой Серёгу и оба прижались к стене, вздрагивая от звуков…

Сколько прошло времени, Бог весть, но вдруг всё затихло…

Тогда Татьяна позволила себе осторожно привстать, не переставая прислушиваться, велела жестом Серёге оставаться на месте, хотя, конечно, присутствие двух мертвецов в комнате и не было весьма комфортным, и медленно пошла к выходу из комнаты…

Три тела вооружённых людей в камуфляже.

Лужи крови…

Четыре тела странных людей в гражданской одежде, одетых кто в чём, кто в спортивном костюме, кто в костюме деловом.

Нашёлся и труп изящного, бессильно растянувшийся в коридоре, так и не выпустив из руки пистолета.

Кругом – отверстия от пуль, гильзы и кровь.… Да, ещё оружие. Везде оружие, и всё оружие - длинное, вероятно, с глушителями, поэтому и перестрелка была такой тихой.

Для крошечной квартиры Татьяны такая куча мертвых тел и прочий реквизит были, конечно, перебором…

И ни одного живого. Похоже, противники до последнего стреляли друг в друга, пока не осталось никого, способного вести огонь…

Ощущение ирреальности происходящего было настолько сильно, что Татьяна, находясь в полном оцепенении, вернулась за Серёгой, поманила его за собой, он, закрыв рот рукой, пробирался вслед за ней через лежавших бывших людей, взяла документы, деньги, какие нашла, включая те, что сняла с карточки Макса, телефоны, планшет, Серёга ссыпал в карманы флэшки из ящика, и мать с сыном покинули квартиру.

В суматохе совершенно забыли про кота, но Маркиза всё равно нигде не было, а искать некогда.

На лестнице обнаружилось ещё одно тело в луже крови - человека в штатском.

И, главное, ни одной сволочи в подъезде, прежде шумном и скандальном. Все попрятались по норам – квартиркам.

Вышли через задний подъезд и не видели ни стоящего у подъезда тёмно - синего микроавтобуса с мигалкой. Пустого. Ни подъезжающих со всех сторон полицейских машин. Ни соседей, собравшихся кучками, прячущихся за кустами и боящихся войти…

Машина ютилась в тени большого дерева, как и обычно. Не сразу удалось попасть пальцем на кнопку открывания дверей, даже выронила ключ, чуть не закатила в водосточную решётку, но Серёга поднял…

Куда ехать, Татьяна не знала. Только чувствовала, что оставаться нельзя. Почему? Может, интуиция, которая, говорят, и есть - Ангел – Хранитель, может, что - то ещё.… Но чуяла, нельзя. Нельзя здесь быть. Ещё ничего не кончилось…

И как она оказалась права…

Всё только начиналось…

Макс Димур.

17 октября 2021 года.