Ещё более новое о Карагаче

  Эпиграф.
  - Карагач, Карагач, я твой русский язык "съем"!
  - Я от турецкого языка ушёл, я от румынского языка ушёл, а от тебя, украинский язык, и подавно уйду.
  И отсебятина. Но не ушёл же Колобок от Лисы?.. Я думаю, Колобок пострадал и Лиса его скушала потому, что он много о себе мнил, у него появилось головокружение от успехов... Не хочу ли я сказать, что и в Карагаче головокружение от успехов?.. Ведь куда денутся?.. Новые времена, новая власть, может и заставить,- языку не прикажешь, но насильно учить украинский язык, можно заставить, можно помочь в оформлении документов - заявлений,  и так далее, в школе вести уроки на украинском... Где взять украинцев-знатоков? Да они были даже в советское время, и не только в райцентре, а и в селе было много учителей украинцев... И они и сами подучили украиский язык (мову), и охотно, искренне помогали учить мову местным (аборигенам)... Мол, "раз от нас требуют"...
 

  Привычка к языку есть привычка, русскоязычность в Карагаче так быстро не исчезнет... Люди слишком  привыкли к русскоязычности. То, что Россия (и СССР)  играли цивилизаторскую роль в отношении более отсталых народов, - об этом зачем думать простому человеку? Да свою отсталость надо осознавать. И все хотят жить дальше, и всем и надо жить и дальше, несмотря на то, что власть сменилась, вместо обрусения или русификации начался процесс украинизации. А и при нём надо продолжать жить. И даже украинские националисты не ожидали того, что русскоязычность удержится и не захочет так быстро сдавать позиции, а языку не прикажешь. 
  А вообще-то в Карагаче многое, в известном какой была, такой и осталась, несмотря на внешние изменения: и показуха осталась, только сменились поколения: раньше были одни тузы и руководители, теперь - другие. Терпимость друг к другу появилась, но не сыграла решающей роли. А, может, видимость терпимость, ведь врагито остались, и материальные интересы остались у каждого человека...
  Старые руководители колхоза, совхоза, в сельсовете (рада, мэрия теперь!), процветавшие при Советской власти, ушли или из-за возраста, или были вытеснены молодыми, более восприимчивыми к новому строю,  и,  причём,в новом государстве - Украине, всё, переходный период прошёл... Оказалось, что прежних руководителей, которые "справлялись, а поэтому их не меняли", есть кем заменить и надо заменить.
  Раньше как должное принимали Советскую власть и слушались Москву, теперь слушаются Киева, подчиняются и новые начальники и активисты говорят (искренне ли?) о том, что уважают Украину и счастливы. А раньше они, в 1991 году, охотно проголосовали  за Советскую власть, и более того, насильно заставляли людей проголосовать. А раньше уважали Советскую власть и тоже были благодарны Советской власти "за счастье на века". (Бездумная исполнительность чиновников?). Раньше руководитель при Советской власти был и назывался председатель сельсовета, теперь - мэр, так сказать. Голова рады - не прижилось. Мэр, и всё. Нашлись новые люди -начальники, что естественно. Смена поколений.Для тех, кто нажился при Советской власти, которые первое время, в девяностые, были незаменимы, руководили (и власти района просили их "поруководить ещё") уже ушли окончательно. Разве что остались так называемые активисты - такие, как Бэнева Валя, привыкшие и в шестьдесят и в семьбесят лет совать свой нос (иногда с пользой пользой для новых властей и для себя, для своего удовлетворения, может, даже довольны, что всё ещё нужны местным властям. Но дальновидность и широкий кругозор таких людей тоже не следует переоценивать,- какой кругозор в Карагаче?.. В девяностые думали и говорили: "Значит, нет Советского Союза, теперь Украина будет нами командовать?" Раньше делали то, что им скажут русские, теперь - украинцы... Привыкли и к этому постепенно... И мэр (голова сельской рады) отмахивался, когда его спрашивали: как же так получилось, что теперь мы слушаемся не Москву, а Киев, теперь на Советский Союз, а Украина наша родина?... Мэр отвечал неохотно: от нас это не зависит, и не был склонен продолжать этот разговор. Что греха таить, и боялся строгого украинського начальства району... (Кое-как от суржика переходил к украинскому языку). Не сразу научился произносить слова керивник, керивницьтво - руководитель, руководство... Слово "голова" запомнил легче и быстрее...   
  Конечно, фермеры рады, что нет больше колхоза, и в селе большинство - сыты и не оборваны и не босы, не бедствуют, но всё равно не всем хорошо. Одни могут поехать отдыхать чёрт знает куда, даже в арабские страны, а другие... Их особенно и не спрашивают те, кто выбился в новые предприниматели, зажиточные, у кого завелись деньги. Правда, иные из них понимали: сейчас нуждающихся нельзя затаптывать в грязь, как раньше, скажем, при румынах, почти сто лет назад... Никуда не делись и зазнавшие от богатства, задравшие нос... Но молчаливо признано: всем никогда не будет хорошо. На праздниках такие не выступают, но болтают только благополучные жители-граждане Карагача, и детей  новых бедняков на праздниках не показывают, да они и не высовываются, как и их родители -  последним для этого не хватает инициативности. А может, и ума, кто знает. Иные подумывают с сожалением: всё же надо было уехать в Болгарию, когда нас звали, может, было бы лучше?.. (Было такое, в начале двухтысячных, приезжали зазывалы, агитаторы из самой Болгарии, обещали в Болгарии, на исторической родине, и землю, и подъёмные, но никто не уехал: мол, попробуй обманись и решись -  все будут улюлюкать. ("Жэ ни се смеат и кучетата"). Не все вошли в средний класс...
  Давно повымирали такие, как Мандрилова Еленка, а ведьмы не перевелись, новые появились, но их на праздниках вроде дня основания села или строительства церкви и не показывают, да они и не приходят. Сдохла Гиболова Еленка - так что, меньше стало несчастных и отверженных? Давно ушла из жизни или баба Катя Волова, так что, исчезли те, кто не работал и не собирался работать? Не исчезли. Раньше не хотели работать в колхозе, теперь и фермерство их не привлекло, - есть и такие... Одни пьяницы повымирали (Дорковы, Косой, Злоев, Пянков Вова, тем более - его отец,), но на смену им пришли другие, новые пьяницы, алкоголики. Пришли и по наследству. Как, например, Пюйк-младший... Пюйк-старший, Дорковы, Злоев, Папинков, и иже с ними не считали себя алкоголиками, а на самом деле - давно были алкоголиками, а не просто пьяницами, их питие давно было не просто бытовым пьянством. Никуда не делись, не исчезли болгарские злопамятство и непримиримость, ни своеобразная иерархия. (Феодальная, в сущности). Если она, эта иерархия, и смягчилась и была на поверхности, то это не означает, что её нет. Всегда предостаточно плохих людей, независимо от того, что "на дворе"  - социализм или капитализм, так называемый тоталитаризм, авторитаризм или буржуазная свобода. И люди с просто уродливым характером никуда не делись, они воспроизводятся з поколения в поколение. Характер любого народа меняется очень, даже крайне медленно. На вид - современные, в машинах ездят, хорошо и, главное, современно одеты, а характер внутри - "из восемнадцатого века"... А потому завистливость тоже  никуда не делась... А на праздниках - это же ритуал, ("оро се вие") хоровод танцуют, водят,), да и то формально, ибо одно дело - праздник, а в повседневной жизни "всё не так", и два фермера ругаются до хрипоты или даже дерутся из-за межи, тогда, в повседневности, мягко говоря, не до веселья, особенно у "недружного народа", каким всегда были и остались карагачцы. Все хозяева и в этом забитом селе вроде бы понимали, что "в наше время нельзя человека унижать, втаптывать в грязь", что его можно уволить, но нельзя оскорблять, и тем не менее иные всё равно оскорбляли наёмных работников: мол, вы  дураки, поэтому и нет у вас ничего... И похлестче могли сказать, и выразиться. Пока батраки в селе ни одного богатого хозяина не убили, даже не побили больно, но скрытая неприязнь существует. Хотя, с другой стороны, кто такие наёмные работники? Каковы они? Они ведь тоже не идеальные люди. К счастью, у них тоже всегда остаётся определённый выбор - как жить и в выборе работы, или привыкли к определённому хозяину (чорбаджии). В крайнем случае можно украсть, можно связаться с какими-нибудь "братьями", которые как раз и ищут себе братьев среди неудачников для пополнения своей "малины"...   
  Кстати, что-то вроде примитивного подобия совхоза сохранилось - отдушина для тех, кто "хочет работать на государственном производстве", - мол, "зачем тебе частная собственность? - думали и говорили те, кому привычнее, когда за них думает начальник, которому они доверяют, и такой человек старается, работает, - и для того, чтобы оправдать доверие кооператоров, работников этого государственного ООО, и такой руководитель - не такой лживый и фальшивый, как бывшие председатели колхоза советского времени, главные агрономы, зоотехники, просто кладовщики, что "вертятся вокруг председателя и воруют вместе с ним", "держатся вместе, чтобы воровать", как говорили в селе в советское время, - но и сейчас "не всё честно". Долго писать об этом, да и зачем "злить людей"?.. К тому же они злопамятны: мол, как ты посмел написать про меня?!.
  Да и местная преступность не исчезла, и скрытные карагачские подлецы никуда не подевались, мелкие воришки: одни постарели или даже умерли, но вместо них появились другие, пришли им во след, так сказать. Это перефразируя Пушкина. У иных подлецов и дети становились подлецами - действительно, яблоко от яблони недалеко падает... ("Крушата от дэрвото далеч не пада, не сэ тракАле").... Были люди с преступными наклонностями вроде Мандрилова Пети или Горештева Ивана, но значит ли это, что таких больше нет в Карагаче, если прежние дураки и преступники постарели и доживают свой век (сирэт в гаштити до пештЭ) или даже умерли?
  И не все были фермерами: исчезли или постарели и те, кто при Советской власти возил начальство, "слуги и подхерники", "жополизники начальства", как говорили в народе про них в селе, тот же Мандрилов Петя, "вечный шофёр начальства". Но вместо него и таких, как он, нашлись и среди молодёжи, в наше время заняли место прежних, социалистических, слуг и "подхерников", и при этом и молодые быстро научились цинично думать: пускай, мол, люди говорят и думают, что угодно, лишь бы мне было хорошо. Если у такого человека, Манрилова Пети, как и у его матери, да и отца, уродство характера, как вспомнил один девяностолетний старик, то не исчезли же люди с уродством характера после того, как его отец или мать умерли, наконец. Нашлась в майле (в переулке) взамен ведьме Мандриловой Еленке, заняла её место. И, выражаясь народным языком, нашлись и новые "подхернинки", слуги, в новое время... Нашлись похожие на состарившегося Петю Мандрилова и среди молодых, среди совсем молодого поколения, которые тоже приспособились и зажили по принципу: но ведь не работать и получать деньги, всё же лучше, чем работать, не так ли?  Пускай, мол, дураки работают в поле в поте лица или грузчиками.   
  И отверженные никуда не исчезли, иерархия сохранилась. Почему её не показывают, почему о ней не пишут? А потому что, во-первых, её надо уметь видеть и тем более - описать. И ехидство, и сплетни, и унижение отверженных никуда не делось... И высшее общество никуда не делось, а не только тверженные... О жизни в селе нельзя судить по тому, как отмечают праздники. Праздник, танцы детишек - младшеклассников (оро) (ряженые, в сущности) и народная музыка - это поверхностное, это же официальное мероприятие, а не сама жизнь по-мопассановски. Да, откровенно говоря, нового, своего Мопассана в Карагаче и нет, чтобы тот увидел не только то, что лежит на поверхности, а подводную часть айсберга, который смог бы описать жизнь, повседневную жизнь, такой, как она есть, а не её глянцевую сторону. Показать счастливую жизнь умели на праздниках в местном клубе и при Советской власти тем же председателем колхоза Фраюком, давно умершим, кстати. И даже рыдал от счастья как ребёнок: вот, мол, я старался, и вот какую счастливую жизнь я для вас построил! И, мол, не я один, а вы все, прежде всего вы, дорогие колхозники, потому что в колхозе всё - ваше!.. А директор школы Евгения Васильевна ему вторила: ых-ых, Ему-то было хорошо, только и всего?.. В будни воровал со своей "бандой", так сказать! Не лично воровал, ему "возили", и себе, и ему. Фраюк как раз умел и организовать и это, а не только руководить колхозм. Сколько мешков зерна, мяса, сколько фруктов, овощей ежегодно крали в колхозе и ели и пили - он и его друзья, "внутренние", как называли их в селе простые колхозники, простые люди?! Надо же запастись на зиму, а кто не запасётся, тот будет лапу сосать. Мол, каждый хочет пожить... И, мол, как это - быть председателем колхоза, "всё в его руках и чтобы он не взял себе немного?.." - и  иные колхозники понимали это, и тоже "брали" - привозили себе и шофёры, когда подвернётся", брали в меру и скотники с фермы" - корм, силос... Даже такая "скромная учительница", далёкая от реального производства материальных благ, продукции, так сказать, приезжая, как некая Клавдия через того же Фраюка (украинца тоже) договаривалась и ночью в январе месяце, глубокой ночью, в январе, когда вроде бы всё село спало, отвозили её бочку вина с огорода в местный винпункт, продавли вместе с колхозным вином и вроде бы как колхозное (или совхозное), деньги потом отдавали ей. И не только ей делали такую услугу, так сказать. Само собой разумеется, и Фраюку доставалось даже больше, чем им. Почему-то, например, и Кренбова Липо "уважали"... И его вино отвозили в винпункт, - умел находить нужных людей, тоже умел жить! Завхоз школы,  Мог что-то дать взамен. Да и в винпункте был свой человек, родственник. И не год, и не два, а десятки лет и Кренбова Липо "уважали". Таким образом иные, немногие, люди за двадцать с лишним лет и в самом деле могли скопить денег на личный автомобиль, просто накопить солидную сумму денег на сберкнижке. И муж старшей сестры Елены Вася, вроде бы простой шофёр, входил в этот избранный круг "внутренних", - купил себе "Жигули" задолго до развала советской власти, а многие люди понимали, что честным трудом  машину не купишь... ("С чЕсен труд машина не се купува-а-а-а...". Ну . пусть понимают и догадываюся: что они ему сделают и таким, как он?..
   Но вернёмся к тогдашним советским праздникам. Октябрьским и майским обычно. Фраюк от умиления рыдал, как дитя, но тогда и Евгения Васильевна, директор школы, "современница" Фраюка, организовывшая мероприятия вместе с ним и наравне, тоже и так же искренне умилялась тому, что и она внесла вклад в построение этой этой счастливой жизни, умилялась, когда отборно подобранные дети  по-детски бездумно читали со сцены клуба стишки: "За детство счастливое наша спасибо, родная страна!" Почему же эта Евгения Васильевна так плохо кончила, повесилась - старухой уже, если жизнь была такой уж хорошей и счастливой? Отчасти, может, потому что её сын преждевременно умер от алкоголизма,  пил суррогат какой-то с ментолом, - вот и всё. Вот тебе и грамотный и умный, сельхозинститут в Одессе кончил. Где же, кстати, рай, когда многие люди ежедневно пьют отраву? Кто-то её производит и продаёт же? Откровенно говоря, Евгения Васильевна не только поэтому, из-за горя от смерти сына, повесилась, а и потому, что ей надоело себя выдумывать. Мещанин есть мещанин, даже с высшим образованием. Высшее образование не мешает себя выдумывать. Они, мещане, никуда и не делись в этом "раю" -Карагаче, только кто их, мещан, разглядит на празднике? А чтобы увидеть их в повседневной жизни, надо быть вторым Горьким. Да и кто из нас не мещанин? Да уж и те, кто организовывает праздники, тоже должны быть мещане хотя бы немного, иначе и не бывает, не может быть. Просто они об этом и не думают. Если сам Горький был немножко мещанином, то им и подавно можно, сам бог велел, так сказать...
   Но и без погрязших в мещанстве, и духовном, и бытовом, будни многих людей в Карагаче не такие уж и радужные. Снова, как при Советской власти, показывали танцующими отборно прекрасных детей. А остались и в заштопанной одежде. А кто на таких праздниках выступает, расхваливает новую жизнь в Карагаче, тот не только доволен жизнью, но и хвалит, в сущности, себя, свою жизнь и судит о других людях, об их восприятии жизни, по себе. Не для всех нынешний Карагач - рай земной. 
  Жизнь вроде бы изменилась, и народные танцы и песни никто не запрещает, и люди веселятся, а всё равно показухи не только достаточно, но никак не меньше, чем при Советской власти.
  И русский язык в Карагаче никто не запрещает, - вот не прививается украинский, всё. Никто русский язык не запрещает, но никто и не поощряет даже в Буджаке, не только в Карагаче, а вот не прививается украинский... Может, время не пришло?.. Все официально говорят на русском на праздниках, в школе (на переменах). А в быту, дома - говорят на болгарском, как и при советской власти, как и сто лет назад и более. С основания села. Будто и нет надписей на украинском в селе (и на надписях у церкви и у школы в сами праздники). Напишут и вывесят для формы, чтобы начальство не придиралось в области : "Свято села - наше свято року!", а говорят люди вокруг на родном языке. А начальник и активисты речи "толкают", но на русском. Так удобнее, сподручнее, привычнее, так сказать. Действительно, может время украинского языка ещё не пришло?.. Если люди на праздниках будут говорить по-русски, а дома по-болгарски, на своём диалекте, то время украинского языка и наступит не скоро...
  И ковид всех напугал... Пандемия в карагаче ещё не достигла таких же пугающих размеров, как в самой Одессе, когда за сутки заражается более тысячи человек, но люди боятся и даже шепчутся: "Дошла и до нас эта напасть. Ужас, аж в Рени есть умершие!"... А как вы, карагачцы, хотите? Это вам не перестройка, которая так и не дошла до Карагача. Это - болезнь, вирус не остановишь ни приказом, ни указом, ни расстоянием. Повязки носят в мэрии, в местной больнице, нянечки в детсадике, в магазинах, но жители к этому привыкли и уже не разевают рты от удивления, хотя большинство жителей носить повязки не спешит... Правда, не  в каждой семье найдётся марля для повязок...  А зачем?.. Мол, пугают нас врачи и приседатель сельсовета (так по-прежнему называют мэра)... Якобы: "приседатель сельсовета и его его сельсоветские крысы должны же показать пример? Поэтому и носят повязки".   И такое говорят люди: спида никто не боялся, никто в селе не заболел, а ковид всех напугал по-настоящнму... 
  Пока в самом селе никто не умер от ковида - но!
  Что будет? А кто его знает. Ведь будущее предвидеть практически невозможно.