Друг

Подходя к дому, с номером двух двоек на доме, отмечаю, что по нумерологии, судьбы чисел, я Двойка, рожденная второй, самая могущественная из всех чисел, способная объединить две идеи и сводить в единое два мнения, и одновременно видеть две стороны медали. Раз нет собаки, догадываюсь, что хозяина дома нет, ушёл с ней на прогулку. Немного обождав, увидел, как навстречу с другой стороны улицы приближается он, - Платонович. Приблизившись, весь седой, как какой-то старец Руси, он сиял от прогулки, излучая какую-то особую ауру доброжелательности. Он такой и был гостеприимный, это его качество, для друзей, отмечал уже на протяжении десятка лет знакомства. Впереди его, нарезая круги и принюхавшись к раскаленной за день солнцем тверди земли, - собака, с рыжей окраской. На плечах мешок с пришитыми им же лямками и березовые веники для бани. Шёл, подтягивая ногу прихрамывая - результат неосторожности в его жизни. Легкий теплый ветерок раздувал его седину волос и приятно ласкал. Протянул мне руку с мощной ладонью - поздоровались.

- Проходи, и, открывая калитку, пропустил меня первого. - Давно тебя не было. Как дела? Как здоровье? А впрочем, у меня сегодня пенсия посидим, поговорим по душам.

Зашёл за ограду на территорию дома. В сторонке стоял ещё один дом, там тоже когда-то жили, но потом стали держать живность: кур, кроликов. Позже уже перед отъездом на Родину моего рождения Белую Русь он сделал потихоньку ремонт и на лето переселялся туда работать - писать, со своей библиотекой. Привязал собаку и рукой предложил, указывая зайти в пристройку под хозяйственные нужды, где запах тайги, перебивал другие запахи бумажные, где сложилось множество журналов, книг, газет и рукописей. На стеллажах, в ящиках различные прибамбасы, все, что накопилось за жизнь, особенно когда был начальником участка золотодобычи, вот тогда и пришлось складировать все у себя, так как участок был новый еще и склады на участке были не обустроены. Зашёл, повесил веники на шест под навес.

- Пристройку с сыном еще сооружали, для хранения сена, а потом и верстак сделал. А теперь он мне еще в качестве и стола служит, и рабочим верстаком. Надо ли лопату насадить, грабли, да мало ли еще чего.

В нос ударяет горечь трав, и запах сушеного сена напоминает сеновал в детстве, когда, чтобы не идти летом в дом, забирался туда на ночевку. Особенно, чтобы родители не ругали, когда поздно загуливал до утра. Железная кровать для отдыха являлась и местом для сидения. Он ловит мой взгляд.

- Вот пора избавиться, да всё не решусь расстаться с этим хламом, указывая на стопки советских еще времен журналов и газет. - Все новое это забытое старое, вот и пользуюсь иногда. Хотя, новое время перемен несет и новые знания. Но как говорили древние в Китае: не дай Бог жить во время перемен. Согласно киваю головой, неподготовленный к переменам я потерял было работу и работал по договору, а было стоял даже по безработице, еле выкручивался и всё делал чтобы уехать отсюда, на то были свои обстоятельства - семейные. Остаться без супруги и старшей дочери да ещё с детьми, которых нужно устраивать после переезда на Родину. Хотя Дальний Восток стал моей второй Родиной. Теперь у меня были две Родины, одна, где родился, а вторая где прожил полжизни, "пригодился".

-Что, только за вениками ходил? - спросил я.

- Да нет, вот нашел место опяточное самое, что ни есть грибное, по склону лесосеки НЭП. И он начинает объяснять где, при этом убирая мусор с верстака-стола. Освободив место, разложил газету, уже прочитанную, как он сказал. Пошёл в дом, напротив, через лужайку скошенную от травы и вынес закуску в тарелке.

- У меня тут пенсия была, по этому случаю взял вот и он достал из-за верстака «своё» вино. - Причастимся? И он разлил по гранёным жидкость. – Я заказал пенсию на дом, мне как инвалиду приносят, а так стоять в очереди... Надо занести соседке вот занимал, и он вытянул помятые купюры, бросил на верстак и стал отсчитывать. - Ты посиди, почитай вот поройся, а я схожу ненадолго. И он ушёл, оставив меня наедине с книгами, журналами, газетами. Я взял первую попавшуюся газетёнку и стал читать. Название: «каждый обречён погибнуть в ядерной катастрофе».

Автор писал, что его пригласили в один из подвалов 1-го мединститута, где созерцал жуткий эксперимент. В центре стола лежал кролик со связанными лапками. Вокруг него лаборант расставил стаканы с бледно-жёлтой жидкостью - индикатором. По команде руководителя эксперимента кролику перерубили шейный позвонок. На ближайшие полчаса участники экзекуции ушли в соседнюю комнату.

"Во время ожидания мне объяснили, что нахождение вблизи умирающего или только что умершего существа сравнимо с пребыванием в зоне работы атомного реактора. В подтверждение этого далеко неочевидного тезиса, меня подвели к открытой двери и предложили издали взглянуть на стаканы с индикаторной жидкостью. Содержимое многих посудин на глазах розовело, ещё несколько минут спустя краснело. Когда через двадцать минут после смерти кролика мы подошли к столу (опасность, по мнению моих «Вергилиев», уже миновала), в некоторых стаканах жидкость окрасилась в бордовый цвет. Кстати самая чернота была перед отрубленной головой и за хвостом. Ученые пояснили: степень покраснения индикатора соответствует количеству протонов, пронзивших стаканы. Выходит, самые мощные пучки протонов. Умершее тело испускает из так называемого «третьего глаза» (где у индианок коричневое пятно) и копчика. Значит смерть - это протяженный во времени процесс, а умирающий мозг подобен ядерному реактору направленного действия. Что же выходит в виде пучков протонов из коченеющего тела?

- Душа? - задал я учёным медикам лобовой вопрос. - Думайте сами, - уклончиво ответили мне. Я был на них не в обиде - партком располагался всего двумя этажами выше".

Вторая статья напоминала первую, с той лишь разницей, что душа, дескать, гнездится в эпифизе или по-другому, - щитовидной железе. Где предлагают найти две точки за ушами, вверху, мысленно соединить их прямой и на самой прямой середине этого отрезка - эпифиз. Вот там и душа. А в сердце? Сердце - тоже, как бы отросток, филиал. Такая странная невидимая душа. А ещё глаза - зеркало души.

Тут же в газете было и о неведомой силе запросто считывающей информацию. Усиленно думаешь и случается... Вначале было слово. Кто заполняет наше сознание как компьютер - ноосфера - единое информационное поле земли? И кто этот сущий? Мысль ушла философски в пространство, обрекая мыслеформы во что-то, реальное, плотское и воображаемое".

Спустился с небес, когда Платоныч, как я его называл, прикульгивая на ногу шёл через дорогу назад.

Этот «образованный писатель» писал в стол с десяток лет. Все рукописи, сохраняя до лучших времен, и ожидал прихода фортуны. «Сажусь, пишу, говорил он мне, - душу отвожу на бумаге, мысли излагаю без боязни. Было, что когда праздник отмечу напишу, а утром хватаюсь за голову и начинаю выбраковывать, но основное всё же оставляю, делаю правку самой сути». Он разлил по стаканам собственного изготовления настойку, которая булькала, привнося особый запах и аромат яблок, и ещё чего-то неуловимого, что напоминает мне родную сторону, где родился и рос да определённого момента и впитывал все запахи родной природы.

 - Что докатилось? Вот так у нас русских по-полному первый. Ты закусывай вот салатиком, хлебушек бери, не стесняйся - свой, будь как дома. Живительная влага пролилась, внутрь согревая нутро и давая заботам куда-то улетучиться, забыться на время, утерять неприятности которые имели свойства накапливаться как снежный ком на голову. Мысли уносились, отрываясь от грешной земли, находя забвенье в пространствах миров. Между первой и второй промежуток небольшой - пей до дна. Почувствовал? То-то она родная успокаивает при стрессах. То-то она родная, хотя тебя успокоит и снимет напряжение, а то ты никогда не расслабляешься. А я вот накачу иногда, что мне пенсионеру надо. Ты бери яблочко, - бери, закусывай. Мир сложен, но познаваем и поскольку он бесконечен во вселенной, то познанию его нет конца человеком, и не будет. Вот мы и познаем мир во всех его проявлениях и самих себя познаем. Древние говорили: познай себя, и ты узнаешь мир.

Этот мир, вселенная, бесконечен. Допустим, есть конец, но человек любопытен, он ставит вопрос, а что же там за концом, какой-то вид преграды? А за ней преградой что? И так будет без конца.

Мир не терпит пустоты, видов же материи много: тяготение, свет, теплота, -все материальное, а то и невидимое материальное. Ты же не видишь ту руку, которая включает телевизор через пульт, а телик включается.

Он откинулся спиной, расслабившись после выпитого, ударяясь в рассуждения.

- Мир хаотичен и нестабилен, пусть пройдет время, даже миллиарды световых лет длится эта стабильность, но наступит момент, когда под воздействием каких-то сил эта стабильность будет нарушена и произойдёт катастрофа. Разрушаться одни планеты и системы планет, возникнут другие, образовав другую систему планет, и так без конца блуждают кометы, метеориты - вот хаотичность - подтверждение, а материя вечна во всех ее видах.

- Вот материю создал Бог. А кто, ты мне скажи, создал Бога? То-то, нет ответа. Нет ответа, и есть ли жизнь на этих самых планетах, хотя, если, предположим, есть такая земля у нас, где все растет, живет, то есть где-то во вселенной и еще такая земля, и еще где-то, но, мы не знаем. И может когда-нибудь, мы будем свидетелями познания жизни на других планетах с нами похожими после революций технотронного процесса модернизаций.

А будет солнце угасать, его активность упадет, то может, и перемещаться будем на планеты ближе к солнцу. Длинный монолог его видимо утомил и он стал искать что-то на полочке. И не найдя, разлил остатки по стаканам. Чокнулись по обычаям, существовавшим может многие столетия, и, пожелавши друг другу всего хорошего, вышли за порог хибары, и задумались. Тишину нарушила только огромная муха, залетевшая в проем дверей и создающая свое мерное жужжание, стремясь вылететь, избивая себя о стекло под навесом летней резиденции, как называл ее Платоныч.

Присели на ступеньках крыльца, и Платоныч продолжил неторопливый уверенный разговор, сев на своего любимого конька. Бог - изобретение первобытного человека. Дар Божий эта блага цивилизаций объявляется, а как быть, что люди мрут от чёрной оспы и других болезней и верующие и неверующие и объявляется за грехи.

Как же, Бог мог позволить такое что он жестокое и несправедливое существо или... его нет? Одно из двух.

Мир разделился на верующих и неверующих, с неверующими все понятно. Эти люди используют научные знания, убеждены в отсутствие Бога и способны это доказать и даже с примерами. В пророчествах узаконили существование Бога как всемогущего существа, а может Бог всего лишь мифическое создание?

- А вот скажи, зачем Каину было убивать Авеля, что это? Воля Божья? А войны - это тоже воля Божья? Вот и думай!

Зная, что он подходит к Богу с научной точки зрения, я не стал спорить, все равно он будет отстаивать свое мнение, такой у него характер излагать свои убеждения в удобной ему форме.

- В писательстве, как и в другой работе, нужно уметь ставить задачи и потом выполнять их. Каждый день я пишу хоть две строчки, да и дневник завёл уже, сказал он.

- Хотел тебе еще рассказать, как я ездил в город, когда возил рукописи. Захожу в редакцию. В приемной молодка-секретарша. Сказал ей, что я к редактору и пожалуйста, побыстрее, мне еще на поезд, возвращаться надо - билет.

- Подождите - ответила она, редактор занят. Поднялась и вышла, а я и заглянул к редактору. На мое удивление редактор сидел и спал в кресле. Я зашёл в кабинет, воспользовавшись отсутствием секретарши, и постучал внутри кабинета по двери.

- Заходите. Глаза открылись. - Вам что? Я - того, с рукописями. Садись, вернее, присаживайся, посидеть еще успеете. Что там у тебя?

- Да вот о золотодобытчиках. А! - Присаживайтесь и читайте. Я углубился в чтение, а когда оторвал взгляд, то увидел, что редактор всхрапывает под мое чтение. Тихонько я встал и вышел. Вот и весь рассказ.

Он как бы забыл ту тему, что только излагал и перешел на другую.

- У обычного рабочего имеющего семью и всяческие обязанности здорового человека нет времени, нужды и возможности посвятить себя только тренировке воли и физическому самоусовершенствованию. А заболеет - найдёт время и силу воли разовьёт в процессе занятий, мне некогда было задумываться об этом, но вот вышел на пенсию и стал поправлять свое здоровье, появилось и время. Пешие прогулки с собакой, работа с гантелями, растяжка с эластичными бинтами и рацион, свой, особый. Ты знаешь, чем я питался зимой?

Он сделал на этом ударение, замолчал, делая, как бы паузу, он давал слушателю постичь глубину его познания в чём-то. Вот и сейчас он уже, будучи без денег перед пенсией находил выход с положения.

- Соседа прошу отдать мне шкуру коровы, телка, бычка и на колоду, и топором, по мелким кусочкам, - и в кастрюлю большую, варю. Потом отделяю шерсть, - она снимается легко, потом еще мелко нарезаю и добавляю приправ, чеснока, заливаю, размешиваю консистенцию и ставлю в холодное место. Замечательный холодец получается. Эту науку мне преподали старики, они в войну спасались от голода. Он встал с кровати, на которой сидел, выпрямился, у верстака и пошёл в дом. Сейчас я тебя угощу! Не побрезгуешь. Действительно я не думал, что это может быть так вкусно. Это мой деликатес!

День пришел к закату, солнечный диск, красным заревом отсвечивая, замыкался за грядой зубчатого массива, таёжной сопки, привнося темень, но очертания предметов, ещё угадывались. Было поздновато, нужно было расходиться по домам и я выпрямившись встал с постели и направился к выходу. Платоныч удерживать не стал, только сказал: «Заходи чаще, посидим, поиграем в шашки, почитаю тебе. Вечерний мрак пьяностью одолел прииск, я шёл по улице, выходя на трассу, проходя знакомые все места: гараж, столовую, водонапорную башню, и вот свой двухэтажный дом на станционной, который вскоре станет не моим. Но это уже отдельная история.

Прииск Соловьёвск, 2006 год