Девочка и дом

В одном старом, консервативном доме жила-была девочка, одна. Это был очень странный дом, в нём не было входных дверей, и только благодаря огромным окнам можно было познакомиться с внешним миром. В каждой комнате, кроме спальни и кухни, стояли книжные шкафы, полные книг, а стены украшали картины, хорошо подобранные по тематике. Также в доме находилась коллекция часов – настенных, напольных, стоящих на столах и каминных полках. Многие из них обладали уникальным боем, и каждый час они превращались в многоголосый, управляемый невидимым дирижером, дивный хор. Главной же особенностью дома было его умение говорить, а предметы, обладатели магической силы, могли не только говорить, но и чудесным образом передвигаться по дому. Но в доме почти не было игрушек, поэтому девочка казалась в нём случайной, лишней.
А между тем она жила в этом доме с рождения и помнила времена, когда шкафы были похожи на чудовищ-гигантов, сцены на картинах оживали, а многочисленные часы откровенно посмеивались над ней. Но прошло несколько лет и шкафы снова стали шкафами, картины замерли, а часы со всей ответственностью отсчитывали время, что было очень благоразумно с их стороны, потому что самые отчаянные шутники поплатились жизнью и, молчаливые, с понуро застывшими стрелками, пылились на чердаке среди ненужных вещей.

Девочка давно проснулась, но глаза открывать не спешила, восстанавливая в памяти самые интересные, яркие сцены сна, продолжала мечтать. Благодаря книгам, которые подробно описывали и природу, и быт, и характер людей, а также благодаря тем фрагментам жизни, что она наблюдала из окон, сны ей снились живые, яркие.
– Ку! – только и успела воскликнуть кукушка, вылетая из гнезда, обустроенного в часах, что висели на стене девичьей спальни как раз напротив окна.
– Тсс, – прошипел, перебивая её дом, – помолчи, птица!
– Хм! – возмутилась кукушка, испуганно возвращаясь в гнездо.
– Подсматривать нехорошо! – не открывая глаз, воскликнула девочка.
Внутри стены, на которой висела картина «Мадонна с младенцем» кисти Рафаэля, что-то слегка хрустнуло, и мадонна перевела взгляд с девочки на пухленького малыша, сидящего на её коленях.
– Ку-ку! Ку-ку! – радостно пропела кукушка, снова вылетая из часов.
Девочка, открыв глаза, недовольно запустила подушку в надоедливую певицу. На часах – одна минута десятого – пора вставать!

Согласно неписаному правилу первым в спальню влетал поднос с неизменным стаканом воды и долькой лимона. Как только девочка забирала стакан с подноса, тут же, веселой, пёстрой гурьбой, из платяного шкафа вываливались платья. Они кружились вокруг девочки то стройным выверенным хороводом, то нетерпеливо отталкивали друг друга как бы говоря: «Выбери меня!» «Нет, я лучше! Выбери меня!» А за спиной девочки шустро летали расчёски, иногда они выходили за рамки приличия и очень больно пинали девочку в спину, всячески привлекая её внимание, а она, чтобы позлить их, затягивала с выбором платья.

Сидя на низеньком пуфике, напротив огромного, под самый потолок зеркала в старинной объёмной раме, она разглядывала своё отражение – то пробегала взглядом по хрупкому тельцу, то подолгу, пристально всматривалась в свои большие, не по-детски серьезные глаза, и размышляла.
Последние несколько дней она чувствовала себя неспокойно, особенно тревожно было ночами. Её преследовала одна и та же навязчивая мысль, которая уже успела превратиться в чёткую картинку, – утро, в доме всё без изменений только нет её, нигде. Эта мысль была невыносимой, абсурдной – перехватывало дыхание, щемило сердце, и она, абсолютно разбитая, плелась на кухню, пить воду с мёдом и раскладывать пасьянс.
–А-а, – почти беззвучно всхлипнула девочка, глотнув воздух.
Причиной этого слабого возгласа была одна из расчёсок, сосредоточенно порхавших вокруг её головы, она безжалостно потянула прядку волос на себя и старательно прочесала её. Девочка не пыталась от неё отмахнуться: расчёски, нервные, суетливые, были почти неуловимыми и оттого абсолютно бесстрашными. Раньше девочка, изловчившись, догоняла свою обидчицу и с нескрываемым удовольствием расправлялась с ней! Но утром количество расчёсок было неизменным – шесть, к тому же новая расчёска была злей и беспощадней прежней, и девочка вынужденно смирилась с ними.
К сожалению, отражение в зеркале не помогло разобраться с причиной её беспокойства, и она сосредоточила внимание на своём платье. Её руки тщательно разглаживали складку юбки, но тщетно, хорошо заглаженная , она быстро принимала свою первоначальную форму. Это бессмысленное занятие помогло девочке стойко перенести экзекуцию во славу красоты. Со стороны могло показаться, что расчёски создают шедевр парикмахерского искусства, но по окончанию работы девочка созерцала всё те же туго заплетённые косы.
– Благодарю, – сухо промолвила девочка и, поднявшись с пуфика, побежала на кухню.

Обедала и ужинала девочка всегда в столовой, но завтракать ложки-поварихи разрешали ей на кухне. Ложки были весёлые и добродушные, по-матерински ласковые к девочке, а ещё они рассказывали друг другу последние домашние сплетни, и девочка, уплетая омлет за обе щеки, с удовольствием слушала их болтовню.
– Слушай, слушай, сегодня утром пылесос с веником повздорили – не могли договориться, кому мусор с ковра собирать! – говорит одна другой.
– Ха-ха-ха! – звонко смеются ложки.
– А ночью табуретка не пришла на свидание к красавцу-стулу, бедолага никак не успокоиться – скрипит с досады! – отвечает вторая первой.
– Ха-ха-ха! – снова смеются поварихи.
– Ой, забыла! – не уступает первая второй. – Вчера кувшин после ужина задремал и свалился со стола, разбился бы – поминай как звали, если бы полотенце мимо не пролетало!
И снова на кухне слышен их смех.
Ещё ни разу девочка не дослушала новости до конца, как только в тарелке заканчивалась еда, а в стакане чай, ложки-поварихи выпроваживали её с кухни – много работы, и она нехотя отправлялась в игровую комнату.
Игровая – единственная комната, в которой и предметы, и немногочисленные игрушки были лишены магии, и это помогало развивать фантазию! Но в последнее время она была равнодушна к игрушкам! Куклы, мишка и пластилин не привлекали больше её внимание.
– Выросла, – разочарованно пробормотала девочка и прошла к пианино.
Поначалу пальцы лениво перебирали клавиши, но мысли, сплетаясь то в одну, то в другую фантазию, незаметно увлекли е; в страну гр;з, и дом наполнился удивительными звуками – отголосками мечты. Дом, обладатель хорошего музыкального вкуса, с гордостью слушал свою воспитанницу.

День никак не заканчивался. Девочку мучила неясная тоска, ни книжка, ни вышивка не смогли е; развлечь, и она, сидя в кресле, отрешенно разглядывала вид из окна: улица, дома, дерево, рыжий кот, – ничего не изменилось! К тоске добавилась тревога и духота, она начала задыхаться. «Ещё чуть-чуть, – подумала девочка, – и я упаду в обморок!» Она из последних сил порывисто поднялась с кресла и открыла окно. Девочка не услышала, как книжка гулко ударилась об пол, упав с её колен: свежий, весенний ветер впервые коснулся е; щеки и она улыбнулась! Дом, охваченный ужасом, хотел кричать, но крик не вырвался из его каменного нутра, застрял где-то в отдушнике, потому что и он, и его чудесные обитатели в один миг лишились магии и замерли! А девочка без раздумий взобралась на подоконник, всего лишь на секунду замешкавшись, она решительно спрыгнула вниз! Но как только е; ступни коснулись земли, мир вокруг вдруг изменился! День обернулся ночью, улица с домами превратилась в дремучий лес, смотрящий на девочку глазами своих хищных обитателей. В глубину леса вела узкая, почти незаметная тропинка, и где-то далеко-далеко едва заметно мерцал свет! Девочка испугалась и обернулась назад, ещё можно вернуться – промелькнула мысль в е; голове!
– Нет, невозможно! – ответила она сама себе, вспоминая череду монотонных дней.
Не оглядываясь, она поспешила вглубь леса навстречу неизведанному, новому миру. Кто-то невидимый захлопнул створку окна, и дом снова ожил: все жители дружно принялись наводить порядок – скоро в доме появится новый воспитанник – мальчик или девочка.