Квест Вестера, 14

14.Окончание

Монстры стучали в стекло, гоготали, манили. «Крышу снесло! – визжали. – Снесло крышу!! Подумаешь, барыня. Кто такая, чтобы претензии предъявлять. Где твои книги? Назови хоть один свой бестселлер. Вот Владимир Семёныч – это класс, а твое - всё пурга зауральская, хрень и фанера!» Я закрыла глаза, чтобы избавиться от напасти. Но она полезла под веки. И тут… избавление явилось само. При взгляде на стену. Там в окантовке висел отпечатанный столбиком текст. Расправленный под стеклом,  притягивал отличительной белизной. Я схватила листочек и стала читать:

К Тебе, о Матерь Пресвятая!
Дерзаю вознести свой глас.
Лице слезами умывая,
Услышь меня в сей скорбный час.

Над словами взирал с фотографии сам Автор молитвы. Накрытый чугунной шинелью. Гоголь. И сразу темень и дичь вылетели из головы. Пустые рожи глумливых химер вытянулись, задрожали и смылись. За окном мигом сделалось чисто.

Я могла и сама обратиться к Богу, ведь я работала для него. И пусть кто-нибудь скажет, что это не так. Да хоть и скажет. Один абсурдист сформулировал на уровне закона: если вы говорите и вам не верят, знайте, вы говорите правду. Не обслуживала, ни строки, ни запятой на заказ, работала безоглядно, держа на уме: сделать. Легко и красиво. Порой невозможное. Помня Аввакумово назидание: "любви же не имам, ничто ж есм".  Например, в «Литературной газете». Очерком «Плачено золотом» Никопольский южнотрубный – самый крупный завод Европы защитила от поругания. Еще и валюту добыла заводу своей публикацией. А кто-то говорит, что у граждан не было прав. Желание справедливости не ждет, когда предоставят права. Оно само их находит. Как я нашла никопольскую тему на пляже, во время отдыха, на третий день, от нечего делать. Разговорившись с соседом-купальщиком. Нашла, разработала и принесла в газету. Без всякого поручения. Свободным художником. И другие публикации делала так же. За пределами всяческих норм, табелей о рангах, наград, а также благ советской системы.

А с «Квестом Вестера» застряла. Первый вариант сгорел при пожаре садового домика, где им занималась. Худо-бедно восстановила по памяти. Словно затем, чтобы второй текст водой залило.

- Осталось ждать медных труб. - В насмешливой интонации я узнала голос Володи. - Возможно, наверху вас прочитали и послали автору новое испытание. Говорят, небеса не дают квест не по силам.

- Квест или крест?

- Не прибедняйтесь, Валерия, пишите свои «Записки сумасшедшего». Вы же знаете, корреспондент не бывает бывшим. Пока в фокусе капля воды, ищите счастье и мудрость в божественной бутыли.

– Нет-нет, «Беспробудная трезвость»… То непохороненные секреты. Осталось добавить горсть слов про ваши рассказы, и работа готова. Обещаю вам легкое обалдение. А пока бутылка с меня. Тара ваша.

 – На обалдение согласен. Бутылка в любом случае с меня и в моей таре.

– Предупреждаю, тара предпочтительна затоваренная. В идеале - бочкотара.

– Иную тару трудно и вообразить. Еще, правда, бывают бочки для загрузки апельсинами.

 – Которые из Марокко?

– Которые великий комбинатор в телеграмме отбил.

– О, Господи, как в сокрытом видимое живет! Речь о стартовом одиночестве. К нему не пробьюсь. Сквозь ежедневные сводки смертей, эпидемию и прочие беды. Не могу утонуть с головой, хотя везде настигает вода. То одно, то другое. Мешает даже шум ветра на Марсе.

 – Знаю. Мир без слабости не бывает…

И это всё, что удалось от него услышать. Отяжелевший пласт штукатурки тихо отделился от потолка и рухнул передо мной. Прямо в таз. Вода волной обдала меня с ног до головы. Накрыла исписанные бумаги. Ошалелая, я вскочила. «Не так плохо, - сказала, - для капель с неба. Оторванных от Вселенной. Знайте, на верность отвечу верностью. Уйдете обратно не сыростью затхлой испарины, а метафорой переходного состояния. Всё остальное: нервы, холод, дрожь уже не имеют значения. Не заржавеет за мной, будьте покойны. Это волна уносит слова, начертанные на песке. Это дождь смывает с асфальта выведенные на нем стихи. Но обтекающее и пронзающее душу время остается со мной».
Написанные чернилами строки размывались у меня на глазах. Текли по моему лицу.
2020 - 2021