Понять, что ты чудо

На этом свете найдётся немного вещей, за которые я благодарен ему. Вернее, я благодарен этому свету за то, что я стал таким, а не иным, чтобы иметь сейчас возможность питать к нему чувство благодарности за это немногое. Музыка – одна из этих вещей. Но не потому, что она существует, а потому, что я нашёл в ней что-то особенное для себя, потому, что музыка благосклонно предоставляет мне возможность искать в ней себя. Объяснить словами, как именно я почувствовал, что музыка изменила мой мир навсегда, почти нереально, но попробую….
Меня и прежде, начиная лет с трёх-четырёх, периодически посещали музыкальные бзики. То я принимался петь всё подряд, то вдруг начинал спонтанно сочинять нечто монотонное, а-ля акын – что вижу, то пою. В годы начальной школы я пел в городском детском хоре. Дело было в Латвии, там все поют в хорах. Но также я любил петь и соло, стоя на табурете с трясущимися ногами: «Что тебе снится, крейсер «Аврора» в час, когда утро встаёт над Невой?» или «Орлёнка».
Моя мама тоже пела в юности….

***
Мне кажется, что большинство людей употребляет музыку, как пельмени или проституток, или средство для мытья посуды. Слушают, чтобы скоротать время в метро или трамвае, чтобы было весело на пьянке, чтобы оставаться модными и ещё чёрт знает, зачем. А я….
Нет, не то! Просто расскажу, как я любил, и до сих пор люблю слушать музыку. Правда, тогда, когда я окончательно понял, что музыка – это моя жизнь, я был на 23 года моложе.

***
Село.
Моих родителей снова понесло куда-то, и наша семья укоренилась где-то в степях восточной Украины.
Июль. Дурная жара изо дня в день, целый день, с утра до вечера, а ночью наступала духотища. Здесь небо уже рано утром не бывает голубым, а сразу становится серым.
Сенокосы, купание в мутных ставах, где воды едва по горлышко, и дно засасывает по колено в ил. Горячие арбузы, ароматные помидоры прямо с огорода и прямо на огороде. Они тоже горячие от солнца. Оводы, слепни. Вечный, выедающий глаза, противный на вкус пот. А мне пятнадцать лет. Я уже с кем-то влюбляюсь. Хочется пораньше вечером покончить со всеми бесконечными обязанностями деревенского подростка, которые накладывают на меня «беспощадные» родители (они, впрочем, тоже вкалывают – не дай бог! – сельское хозяйство – это ЖОПА!).
Уже близятся сумерки, а гормоны-то бьют по нервам. Я и так психую, но тут мама:
- Ой, Славочка, я совсем забыла, нужно ещё капусту полить!
- ****ь!!! – думаю я, пользуясь уже довольно хорошо освоенным мной матом, вслух же возникаю что-то отчаянно резкое, но цензуру кое-как проходящее. Потому что «полить капусту» означает: брать два оцинкованных ведра по 15 литров каждое и чухать во вьетнамках через дорогу к колодцу, потому что свой колодец мы с отцом выкопаем только в 2008 году.
При помощи длинной верёвки, ибо ворота тут нет, добываю воду с семиметровой глубины, а потом в отваливающихся руках пру эти вёдра на грядки. Спешу. Вода плещется и вываливается в пыль и на ноги. Она ледяная, а я закипаю. Матюгаюсь. Пылюка внизу превращается в грязь, которая, разлетаясь от земли, брызгает на меня. Одно удовольствие, топая и оскальзываясь в потяжелевших под налипшей грязью вьетнамках, – это возможность окунуть, в только что вынутую из-под земли влагу, разгорячённую рожу и облить горячие волосы. Сделать нужно полсотни ходок. А время-то идёт.
И вот уже в кромешной тьме я торопливо, потому что, как назло, в душе во дворе перегорела лампочка, а в доме не нашлось замены, обмываю своё тело. Впрочем, душем это постыдное строение назвать нельзя, так – будка из белого кирпича, а там – на лавке – два ведра воды, одно с горячей, другое с холодной, да ковшик с тазиком. Мыло обязательно выскальзывает и падает на бетонный пол, просачиваясь сквозь щели настила, сколоченного из сосновых реек. Оно почему-то всегда норовит угодить под эту деревянную решётку и нахвататься мелких камушков и прочего мусора. Выскальзывает тем чаще, чем сильней я тороплюсь.
Мало того, страшно там – в душе, потому что осы ещё в мае построили под его шиферной крышей гнездо. Их тревожить неохота. А ещё надо мной зудят вечно голодные комары и по углам злобно перешёптываются разномастные жирные пауки, которых я боюсь даже больше, чем ос.

***
Знаете, всё это я так, к слову – просто язык без костей. (Захотелось смайлик поставить!). В этом рассказе свиданка – не главное, главное то, что обязательно было после каждой свиданки и каждую ночь, независимо от того, ходил я на встречу с представительницами противоположного пола или нет.
Где-то около часу, а то и двух ночи я возвращаюсь трепещущий и впервые влюблённый, короче говоря – счастливый. Но спать не могу. У меня есть магнитофон и кассеты с моей любимой музыкой. Их много, но я вечно для начала выбираю «Depeche Mode», альбом «Violator», потому что в нём есть «Enjoy the Silence», «Waiting for the Night», а завершает всё это великолепие трек «Clean» (в те далёкие времена я ещё не открыл для себя джаз). Протягиваю на улицу удлинитель, стоически отбиваясь от маминых наездов и обещаний поднять сегодня в четыре утра, ведь начался сенокос. Потом завариваю крепкий чай, прямо в чашке, чтобы позже пожевать разбухшие листья и поплевать их в душистые бурьяны. Ставлю кассету, и….
Уходит всё, что напрягало, и будет напрягать, отваливается, будто насосавшийся вдоволь клещ. Любовь и гормоны перестают мельтешить перед глазами и в штанах, а ведь совсем недавно казалось, что ничего важнее в жизни-то и нет. Даже боль от лопнувшей мозоли, полученной в ударном труде, замирает.
Тишина. Такая естественная. Не та тишина, которая АБСОЛЮТНАЯ (это – страшная тишина). Наступают те блаженные часы, когда умолкает человеческий шум, и  засыпают мысли мозга.
Музыка не звучит в полголоса и не орёт на всю катушку. Она рассеивается в посвежевшем густом, но остающемся прозрачным, ночном воздухе и как-то ненавязчиво вплетает в себя всё. И внезапное тявканье придурочной псины на окраине (бывают такие собаки, как, впрочем, и люди, никогда не понимающие красоты момента). И переквакивание лягушек на речке, которую и речкой-то величать грешно – мутный от красной глины ручей, в особенную жару почти полностью пересыхающий так, что остаются лишь разрозненные лужи. И нудный комариный писк. И стрекотание сверчков и цикад. И сводящее с ума своей бездонностью чистое звёздное небо…. Только глядя в звёздное небо можно реально ощутить бескрайность Вселенной, почувствовать себя на своём месте – месте, задыхающегося от постигнутого величия, атома. Понять восторг от собственного существования. Понять, что ты – чудо!
Музыка.

2010