Группа риска

         

          На рубеже тысячелетий, когда стали возможными невиданные доселе перспективы, многие имели шанс познакомиться с Верой Васильевной Попандопуло, ветераном санитарно-эпидемиологического фронта. Вы не помните этот фронт? А фиолетовые печати на курочках помните? А справки-разрешения, без которых ну никак? Так вот, Вере Васильевне там было доверено право решать насчет разрешений. Она стала самым виртуозным разрешателем. И очереди к ней бывали не меньше, чем в магазин  на Ленина угол Дерибасовской, когда там выбрасывали курочек. Как время летит! Еще недавно все понимали, что товар выбрасывают не в мусор, а в  продажу. Говорили еще так: на Ленина курочек дают. Нет, не бесплатно! Но по госцене. Выброшенных кур всегда было намного меньше, чем любителей курятины. Но счастье, подумаешь, пару часов  постоять, и купить, тоже было немножко вероятно.
         
          Однако, выражаясь научно, вероятность того, что Вере, или её сотрудникам, курочек не хватит, равнялась  абсолютному нулю. Поэтому встретить Веру Васильевну в очереди было невероятно. Улавливаете парадокс?

          А вот  в нашем подъезде я мог её встретить запросто. Как соседку. А она меня редко замечала, даже в лифте. И я ездил в её ведомство клянчить разрешение. Регулярно. Аж до тех пор, пока санэпидстанцию не продезинфицировали начисто. То ли не поделились, то ли курочек таки стало не хватать.
          Взамен появился вирус. Похоже,  высшие силы не одобрили подобной дезинфекции.
          К тому времени мы сменили место жительства – уж больно часто лифт стал напоминать нам  о возрасте. И своём, и нашем.  Иногда приходили  мы приходили туда по делам, иногда – в гости к бывшим соседям. Не так давно, спускаюсь после такого визита с пятнадцатого этажа.   Одиноко, в маске и овощных полиэтиленовых перчатках. Все как положено. На десятом этаже в лифт степенно входит крупная породистая собака. Ведущая на поводке …правильно - Веру Васильевну. Нисколько не изменившуяся.  Из защитных средств у неё  только эта собака, и та без намордника. Интересно, она меня моментально узнала. Даже обрадовалась.
- Эммануилович! - восклицает. - Как же ты мне нужен! Так нужен!!! Где ты шляешься, твою двадцать пятую Чапаевскую дивизию!?
          Биндюжные манеры у нее всегда были. Хотя внешне   интеллигентна.  Ну точь в точь  экспремьер  Назаров с уклоном в президента. Только у того  грудь  была покрупнее.
         
          Вы, наверное, думаете, что Вера Васильевна тоскует по пробиркам с тестами? Ни Боже мой! Может, её коллегам  без них худо. Но конкретно у неё отобрали живую очередь. А жить то надо! От оставшегося кормильцем мужа можно надоить только программы. Он рядовой компьютерщик, что в нашем возрасте чудо необыкновенное. На эту информацию как раз хватило девяти этажей. Вышли.
- Чё, уснул? - перебивает моё мышление Вера. Приходи вечером к нам, тема есть.
- Спасибо, но ведь мы -  группа риска.
- Как ты угадал? Прямо экстрасенс. Не бжи, это не твой риск.
- Не понимаю.
- Тебе Манту делали?
- Да. В середине прошлого столетия.
- Кому прививку Манту делали, у того иммунитет врождённый.
- Первый раз слышу, что Манту - прививка. Я про БЦЖ читал.
- Ну БЦЖ, один хрен. Не спорь, у меня стажа санэпидовского до хренища. И диплом с отличием медучилища. Базового, между прочим.
- Вы говорите, я нужен? Зачем?
- Ты за себя вон как боишься. А как другим старикам? Власть ноет «Соблюдай карантин!». Население думает « А на фига?» Власть отвечает «Жуткий штраф». Суд ухмыляется « Незаконно». А мы, Верой и правдой оберегавшие это население, мы што? Мы дохнем! Эммануилыч, ты готов сдохнуть?
- Так БЦЖ ж?
- Не спорь. Умный сильно. Моя группа риска сейчас самая посещаемая. Десятки тыщ членов. Денежка с рекламы. Меня снова узнают незнакомцы! В бой идут не одни старики!
         
          Я сразу понял, что бред, и пора откланяться. Но она достала из сумочки мобилку, поводила ухоженным пальцем-сосиской по экрану,  и сунула его мне под нос. На экране солидная вращающаяся дверь. Наверное, торговый центр. Привычная табличка про входить в масках… народ, компактно прущий без них. Дежурный красавец, с бейджиком и прицельным термометром на груди, но всем сердцем в  своей мобилке. Всеобщая идиллия. И тут, откуда ни возьмись,  маленькая старушенция злобно брызгает ему на физиономию мерзкую жижу  из пульверизатора. И дверь, под крик «Аллах Акбар! Хай живе вера!», прокручивает террористку на улицу. Потом меняется интерфейс, и другая бабка, в другом месте орет «Гитлер капут! Хай живе вера!», а лицо скучающего бездельника покрывается зелеными кляксами. Зеваки с перепугу натягивают маски. Многие отказываются от шопинга…
- Вечером штоб был!- Вера Васильевна прячет мобилку в сумочку.- В девятнадцать нуль-нуль.!
Скомандовала. И отъехала.

          Вечером сработала въевшаяся со школьной скамьи привычка слушаться старших. Открылась бронированная дверь, а за ней… у меня перехватило дыхание. Жилплощадь точь-в точь как была моя, но совершенно не похожая. Под явно старинными люстрами ковры, как озёра взбитых сливок в полнолуние. Картины в тяжёлых рамах. Куда ни глянь – россыпи давно немодного хрусталя. Тоже уже немодные стройные ряды подписных изданий в огромном книжном шкафу. Я было нацелился на него, но был остановлен хозяйской репликой:
- Зависть – грех! И да, твоя доля тут тоже есть. Её хватило, чтобы купить аж тапочки, которые одень, наконец. На левом носке-то дырка! Ты всегда был жмот жмотом. Женщины таких не любят, вот и носки не штопают.
      
          Рассматривая исподтишка корешки когда-то дефицитных книжек, я пропустил мимо ушей начало следующей тирады:
- … сопротивление самих утопающих. Смотрим дальше. - и включила компьютер.
          Плотно набитая маршрутка разгружается на конечной остановке. В заднюю дверь бусика вскарабкивается безобидный дедуля, и, пока двое других старичков изображают пробку в дверях, шустро кидает клочки явно использованной липучки, с мухами, на сиденья в шахматном порядке.
На следующем ролике группа отважных пенсионеров вваливается на рынок. Представьте себе. Базар, в руках кульки. И вдруг, прямо на ваше лицо надвигается кровоточащий беззубый рот и шепелявит –«Дэ машка? Укушу, шука!». Перевести?
- А зацени идею с рестораном,- предлагает Вера Васильевна.
          На весь экран большие часы показывают половину двенадцатого. Похоже, что ночи. Ресторан, полно отдыхающих. Вдруг люди зажимают носы и ищут глазами источник неприятного запаха и бульканья. Камера выхватывает из темноты два дерьмовоза, закольцевавшие свои открытые цистерны. Мелочь, а приятно. Народ рвется на свежий воздух, посетители возмущены. Какие чаевые?
-Правда, здорово? Это так, выдержки из нашей хроники. Сам покрути.
          Я покрутил.
          В группе больше пятидесяти  тысяч членов, если я правильно понял единицу измерения в «К». Кроме борьбы с нарушителями- много неглупых  постов с видеороликами, советами, жалобами. Информация. Некрологи. Объявления. Реклама. Лайки исчисляются тысячами, мне такое количество и не снилось. А  больше всего их под портретами и вольными выражениями Веры Васильевны. На каждом шагу. Стало понятно, что речёвки старушек читаются «Хай живе Вера!» а не вера. Короче, "Группа риска" обожает свою создательницу.
- Что скажешь?- спрашивает создательница.
- Скажу, что не ожидал. Интересно. Хотя партизанщина. И почему  ничего такого мне раньше не попадалось?
- Уметь надо. А ничего, что мы только начинаем? Средства массовой информации хотят денежку. Когда они нас разглядят, будет поздно. Нас уже не замочишь. Эммануилыч, чтобы народ чувствовал нашу силу, мне нужен графоман-статистик. Это как раз ты. Плачу за слово…
          Так меня еще никто не обзывал. Но предложенная зарплата … та назови хоть горшком. Дело, вообще-то, благородное. Плюс, самому интересен эффект.
- Какой эффект? Что считают по телеку, то враки. Сочиняй. Конструируй. И пиши как можно больше. Понял?
- Нет, - честно ответил я.
- Смотри У нас рискуют все. От президентов до бомжей. Мир так устроен. Дрожат от ужаса, от беспомощности… Ищут почву для надежды. Любой ценой. Так? Ты утром первым делом в новости, или в сортир?
- Одновременно.
- Для чего? Для подкормки надежды. А что новости говорят? Ничего хорошего. Тришкин кафтан между ковидом и голодом. А ты будешь сеять надежду от Веры. «Друзья, мы молодцы, заставили! За последнюю неделю в городе Калоше температуру мерили в три раза больше, в Башмаке уже никто не переполняет маршрутки, заведения закрываются во-время. Спасибо Вере! Мы уже почти… Вот-вот… Да здравствует Вера! Еще немного… Потом…В каждом городе подгруппа, в каждом поселке – звено. И все выпендриваются в хронике, кто придумает поэффектнее. Чтобы больше лайков набрать. А ты, то-есть Вера, тут как тут. Да, соцсоревнование. Соскучились. Теперь понял?
- Теперь да. Больше эффектов, больше читают, больше порядка. Народ выполнит правила. Вот-вот вакцина!  И пандемии конец.
- Дурень ты, Эммануилыч. На.рать мне на пандемию!
- Ничего себе!
- Она закончится и без нашей помощи. И тогда каждый великий пуриц припишет победу себе. Но "Группа риска" –не фраер, она уже привыкнет куражиться. В подгруппах, в звеньях. Кстати, лучших знаю, как облупленные яйца. Чесать их точно не будут. Глядишь - выборы, а уже в списках те, у кого больше лайков. Даже лозунг готов: «В политику только новые старые лица!». И с Верой во главе! Юлька-то сдулась. А станет "Группа" блоком, ложей или платформой – один фиг! Я решу. Представляешь, трансляция. На табло : Ложа Веры Попандопуло «Группа риска». Двести  тридцать восемь – за! Два – воздержались. В смысле, в сортире. Решение принято! У меня точно не забалуешь!
Кстати, выясни, что такое ложа?

P.S. От начала до конца всё прочитанное-фантазия. Мало ли что?