Межэтажье

• Мракофилия. Последствия I

| Текст с изъятого в ходе следствия жёсткого диска. Автор установлен.


Ломаю голову над вопросом: «Где проходит та самая грань ужаса?» В какой момент разного рода стуки и шорохи внутри панельного дома из отголосков соседского быта перерастают в шаги неизвестных существ всех мастей, от барабашек и домовых до отечественных аналогов лавкрафтовских шогготов?

Наверное, всё это дело привычки. Я, перебравшийся из одной брежневки в другую, не вскакивал в холодном поту от раздавшегося где-то за стеной глухого старческого кашля или тихого плача новорождённого малыша. Игнорировал полуночный треск телевизора и жуткий шум в толстой трубе за унитазом. Не обращал внимания на гул лифта и пиликанье уличного домофона. Но стоило в этом наборе знакомых звуков появиться одному неизвестному, и вот она — зловещая грань.



Квартира на восьмом этаже типовой девятиэтажки, в которой я и услышал нечто пугающее, обошлась мне немного дешевле, чем предполагалось.

— До меня тут жила сладкая парочка нариков, — рассказывал я историю, услышанную от риэлтора, своим друзьям. — Прошлой осенью у парня фляга свистнула, пассию он придушил, изнасиловал, а затем — вы уж извините за такие пикантные подробности — выдрал несколько органов и вроде как их сожрал. Труп оставил в кладовке, — я указал рукой на закрытую дверь рядом с кухней. — Месяц в психушке лежал, потом нашёл какой-то способ закончить, так сказать, свои душевные терзания. Кладовку всю вымыли, конечно. Сейчас там только полочки пустые. Вот, думаю, алтарь сделать, буду духов вызывать.

— Ну всё теперь, — рассмеялся Артём, широкоплечий студент строительного института. — Тебя призраки задушат, жди. Последний понедельник живёшь.

— Правда, как в страшилке всё, — улыбнулась наша общая подруга Анечка. — Ещё бы они на пару повесились и желательно над тем местом, где ты спишь. Вообще идеально было бы.

— Я бы такое кино посмотрел, — улыбнулся ей Артём.

В тот момент мне тоже было смешно, однако спустя две недели я припомнил их слова, когда перепуганный лежал в темноте, боясь пошевелиться. Странные звуки, доносившиеся со стороны кухни, не на шутку встревожили меня. Болезненный спазм колючим колесом прокатился по спине; в груди заклокотало. Услышанное походило на реверсивную запись трения металлических предметов и сопровождалось тяжёлым сопением. Ничего подобного до той ночи я не слышал. И эта неузнаваемость пугала больше всего.

Робко спустив ноги с дивана, я двинулся к межкомнатной двери. Неслышно прокрутил ключ в замочной скважине и сразу дёрнулся от неожиданности, когда прямо над моей головой в квартире сверху кто-то стремительно затопал. В темпе я вернулся в постель и укутался в одеяло. Больше той ночью меня ничего не беспокоило.



— Ты серьёзно? — усмехнулся в трубке Артём, когда на следующий день я позвонил ему с просьбой приехать. — Шаги в панельке услышал и уже кирпичи на новый дом собирать начал? — Рассмеялся. — Зачем туда вообще идти, вдвоём тем более?

— Тёма… — бурчал я, потирая двумя пальцами переносицу. — Просто удостовериться, что там люди живут. Я ещё вчера эти ваши приколы вспомнил… про призраков и повешенных. Всё утро живот сводит… Вот загорелось мне ночью испугаться, что поделать.

В трубке послышалось недовольное кряхтение.

— Ладно, — ответил Артём, — заскочу сейчас перед парами, ты только это… — он понизил тон, — доживи до моего приезда.

— Идиот! — выругался я, сбросив вызов.

Мы встретились у подъезда, поднялись на девятый этаж. Нужной кнопки звонка не было. Я принялся стучать, но никто не открывал. Спустя минуту щёлкнул замок соседней двери, на площадку выглянула женщина средних лет и недовольно спросила:

— Вы чего тут?

— Здравствуйте, я сосед снизу. Подскажите, кто в этой квартире живёт?

— Там уж полгода никто не живёт, как тётка Зоя померла, — ответила женщина, поморщившись.

Мы с Артёмом переглянулись. Он поспешил успокоить:

— Родственники, может быть?

— Не, не, не, — крутил я головой, — это край, пошли собирать вещи.

Спускаясь по лестнице с девятого на восьмой, мы заметили одну странность.

Как многим известно, в типовых девятиэтажках, построенных в семидесятых годах, мусоропровод был перенесён в закуток за шахтой лифта — на так называемое в народе межэтажье, соответственно между этажами. Если мусоропровод по тем или иным причинам переставал функционировать, некоторые жильцы, нашедшие дефицитный кирпич, застраивали неиспользуемую часть площадки перегородкой с дверью и самовольно организовывали себе сарай внутри подъезда.

Но на этом межэтажье двери в стене не было.

Тогда-то Артём и выдвинул свою гипотезу.

— У нас лекции были, помню, препод рассказывал, что если двери нет, то можно сразу понять… только вот что… ни хрена не записываю на парах, вот что. Может, там трубы специальные или шахта вентиляции раскрыта. Отсюда и звуки свистящие, сопящие и все остальные.

— Думаешь? — с недоверием спросил я.

— Да точно. Дома же экспериментальные, чего в только не делали, батареи вон в стены замуровывали.

— И прорабов, — отшутился я.

— В каждом советском доме в стене замурован прораб, это понятно, — улыбнулся Артём, — но не над твоей квартирой. Погоди до вечера. Я сейчас в универ, спрошу у препода про эти штуки и тебе наберу, подождёшь?

— Подожду, куда деваться, — пожал я плечами.

Сидеть одному было невыносимо. Я накручивал себя, в каждом шорохе слышал шёпот потусторонних сущностей. Мне казалось, что через считанные секунды кто-то прохрипит за моей спиной «не оборачивайся» или наоборот «обернись». Тревожное ожидание накалило мои нервы до такой степени, что я вскрикнул и выругался, когда внезапная вибрация телефона на столе сообщила о входящем вызове.

— В общем, — говорил Артём на фоне нескольких десятков других голосов. — Я только что от него, ты не поверишь… сейчас, отойду в уголок.

«Быстрее, быстрее!» — думал я, нервно оглядываясь по сторонам, готовый в любую секунду выбежать из квартиры и пуститься наутёк.

— Короче, — продолжил Артём, когда голоса стихли, — это звучит как бред, но он мне даже чертежи показывал. Таких панелек всего три штуки было. Мусоропровод в них стоял для вида, обычно с заранее заваренными дверцами, потому что ему нужен вентиляционный узел наверху, но выше восьмого этажа его труба не поднималась. В середине семидесятых или… не важно, я опять забыл… конспиративные хаты знаешь? Свидетеля подержать или чиновника важного. Так вот, для отхода ему проектировали тайный проход на межэтажье. И что самое интересное — он мог в лифт сесть и свалить.

— Как в лифт? — удивился я.

— Ты только трубку не бросай, я серьёзно, это такой прикол, сейчас… — Артём снова куда-то пошёл в поисках тихого места. — Слышишь?

— Слышу, мать твою, слышу! — ругался я.

— Смотри, надо зажать кнопки восьмого и девятого, а потом сразу «стоп». Если кабину не меняли, то всё сработает. Задняя стенка отщёлкивается, прикинь?

— Куда отщёлкивается?

— Ну как-то отстаёт чутка, чтобы ты её провернул и вышел. Там вообще кошмар, как всё это держится. Высоту хаты сокращают, бетоном заливают пол и, понимаешь, выдалбливают проход, чтобы человек чуть что свинтил. Я семинар отсижу и приеду. Только не лезь без меня никуда, слышишь?

Однако любопытство победило. Когда мифический дух старой бабки превратился во вполне рационально объяснимый шум ветра в тайном проходе, весь мой страх чудесным образом испарился.

Дождавшись лифта, во власти разыгравшейся эйфории я зажал заветные кнопки и приготовился. Кабина подалась немного вверх и замерла. Стенка щёлкнула, мне не стоило особого труда сдвинуть её и попасть в небольшую комнатку площадью в два квадратных метра. Половина подъездного окна, торчащая из-за перегородки, оказалась забита фанерой; сквозь щель внизу пробивался свет, падая на пол ярким шрамиком. В стене справа входа темнела овальная дыра.

Осмотревшись, я обнаружил небольшой рычажок, открывающий потайную дверцу, и свисающую на двух чёрных проводах коробочку с красной кнопкой, по всей видимости для вызова кабины.

Описывая свои дальнейшие действия, я проклинаю себя за глупость и безрассудство. Подгоняемый интересом, я включил фонарик на телефоне и полез в дыру. Острые края колотого бетона рвали мои джинсы и свитер, болезненно царапали кожу, но глупая прихоть тащила вперёд, не позволяя останавливаться. Я полз около минуты, пока не упёрся в тупик — зеленоватую деревянную стенку. Дальше ход тянулся вверх.

От очередного неожиданного звонка мне не стало страшно, наоборот, он приободрил меня: чрезвычайно хотелось похвастаться Артёму.

— Ты где?! — кричал тот в трубку.

— Тёмка… в стене, — хихикнув, сообщил я. — В дыру залез.

— Препод… — помехи прерывали его речь. — Ходы эти только на бумаге… По проекту не получилось сделать, там кроме комнаты за лифтом нет ничего, слышишь? Ты куда залез? На улице жди меня… алло!

Связь оборвалась, с ней исчезло и моё любопытство, сменившись тревогой. Я сделал несколько фотографий и уже собирался двинуться обратно к лифту, как случайно задел ногой зеленоватую стенку, отчего та слегка приоткрылась. Дрожащее пятно света расползлось по моей собственной кладовке.

В дыре сверху что-то зашуршало. Мне показалось, что в моей голове лопнул какой-то сосуд. В глазах потемнело, телефон выпал из рук. Я замер, скованный кандалами бурлящего ужаса, мелкая дрожь волнами била меня, тяжёлым хлыстом стегал страх. И вдруг чуткий слух уловил знакомое жуткое сопение.

Чудом сдержав истошный вопль, я бросился в кладовку, ногой вышиб дверь, разломав шпингалет с обратной стороны, выбежал в подъезд и помчался вниз по лестнице.

Артёма я ждал на лавочке напротив своего дома. Постоянно поглядывая на заколоченное окно межэтажья, я был готов к появлению за ним какого-нибудь бледного расплывчатого лица старухи или светящихся красных глаз, но ничего не появилось.

Артём приехал спустя несколько минут. В квартире мы долго не задерживались, спешно собрали необходимые вещи и ушли.



По сей день мне не даёт покоя нескончаемый поток мрачных мыслей. И я не знаю, какая из них пугает больше.

Может, быть я боюсь существа, что смогло прорыть себе огромную дыру в бетоне?

Или реальности, в которой парень-наркоман, бывший хозяин квартиры, действительно не виноват в ужасном убийстве своей девушки и, что ещё более ужасает меня, в последующем изнасиловании и поедании?

А ещё я до дрожи в поджилках, до колик в сердце боюсь, что однажды мне позвонят с моего утерянного в тайном ходе телефона.

Кто будет на том конце провода?


___
Исключительное право на озвучивание рассказа принадлежит каналу DARK PHIL