Князь

Служил в 19-й роте двухметровый красавец Теймураз. Всем он был хорош.
Только работать на стройке отказывался – не работает, и всё тут. Сержант Терёшин, добрейший сибиряк, справедливейший и честнейший из сержантов – в присущей ему хамской манере каждое утро, бывало, кричал на Теймураза:

-Кацалов, твмт, ты почему, твмт, вчера опять не работал? Прораб Железный вечером снова звонил командиру роты – «Что ваш верзила Кацалов опять не работает, так как же участок план выполнить может?»

Кацалов, глядя на сержанта сверху вниз, всегда с достоинством на это отвечал:
 – Я нэ могу работать, я - княз. Нэ буду работать.

-«Что ты корчишь из себя аристократа? Чем ты лучше своих товарищей? Посмотри - все как один работают! Вон, Крамер – человек с высшим образованием, не чета тебе – а работает вместе со всеми товарищами. Все, все бойцы в батальоне работают – один ты бездельничаешь. Отвечай - ты что, считаешь себя лучше своих товарищей по роте?»

-«Я нэ лучше товарищей. Проста я – княз, и не могу работать. Княз нэ должен лопатой работать. Нэ буду работать».
-«Ну, если сегодня опять не будешь работать – смотри, я рапорт напишу командиру роты - пусть решает, что с тобою делать».

Теймураз нагибается, вытаскивает из-под койки вылинявший на солнце вещмешок, расстегивает его и достаёт оттуда толстенную книгу в зелёном кожаном переплёте. Не спеша открыв книгу на заранее загнутой странице, он   раскрывает её где-то посредине и указывая пальцем на статью с картинками, говорит:

-«Вот видишь, сержант. Эта книга – «Горская энциклопедия», том второй. Вот на картинке – фотография замка предков моего отца и статья про замок и про предков. А вот… Теймураз переворачивает десяток страниц вперёд, - «фото башни, что осталась от замка предков моей матери… и статья про них. Видишь? А ты говоришь, чтобы я проявил неуважение к предкам и лопатой в земле копал. Не буду в земле копать. Хоть пусть меня завтра командир роты расстреляет – не буду».
Так и не работал. Сослуживцы к позиции князя относились с пониманием.

хxx
Конечно, везде свои были нюансы.
В нашем  военно – строительном батальоне ВС-63 честь отдавали сержантам обязательно.
Если по оплошности не отдал честь командиру батальона - это очень плохо, грозит долгая и нудная нотация, нравоучение, что вот... традиции…устав…
Но если честь  не отдал сержанту - тебе конец, со свету сживут. Здесь у сержантов была своего рода круговая порука.

Доходило до форменной шизофрении. Один из командиров взводов, сержант Терёшин (кстати, один из самых справедливых и порядочных сержантов, каких я только встречал) - часто в воскресенье, после обеда проводил такой "эксперимент".
Раздевшись до трусов (но в сапогах), Терёшин с гитарой в руках шел по тротуару вокруг нашей пятиэтажной казармы и своим отличным звонким  фальцетом исполнял что-либо из репертуара Битлз. А следом за ним шел "джигит", неся над головой сержанта швабру, на которую был одет сержантский парадный китель со значками и фуражка.

Те наивные создания из числа молодых бойцов, которые принимали проход сержанта в семейных трусах как бесплатную художественную самодеятельность и аплодировали - тут же горько раскаивались, потому что справедливый сержант Терёшин таким образом искал кандидатов на мытьё гарнизонного туалета.

Если попавшийся ему навстречу "молодой" проходил мимо него с широкой улыбкой, не отдав честь - Терёшин тут же останавливался, ставил "молодого" по стойке смирно и приблизив к нему вплотную своё простое русское лицо, вкрадчиво спрашивал:

-Почему это вы, боец, не отдали мне честь - как старшему по званию?
-Виноват, товарищ сержант! Вы же были в трусах, без мундира, и я подумал...

-Смирно! Неправильно вы подумали, боец. Вы должны были отдать честь сержантскому мундиру! Вину свою вы исправите сегодня ночью, во время мытья гарнизонного туалета!
В этом проявлялась высшая справедливость – в наряд вне очереди шла не случайная жертва, а нарушитель устава.

…