Годы жизни

Иван впал в депрессию. Вчера умер его кот Блинчик.  - Другого кота мне не надо,  - думал Иван.  - Я все равно не смогу полюбить его, всегда буду сравнивать с Блинчиком и всегда не в пользу живущего. Я человек-однолюб.

Иван вообще-то умел избегать депрессивных состояний. Тут самое главное что? Главное - это размеренная жизнь, полная занятий. Утром идешь на работу, на работе работаешь как черт, после возвращаешься домой, выкуриваешь в обществе приветливо улыбающегося Блинчика вечерний  косячок, запиваешь  чашкой  охрененно сладкого чая - и всё, день, считай, забит до отказа.

Так и жил себе Иван, горя не зная. По ходу три раза женился и развелся, двух детей народил, мальчика и девочку. Но всё это было какое-то неустойчивое, ненадежное какое-то.  Дети и жёны недостаточно ценили Ивана, и брат тоже, и мама с папой-дагестанцем. Мама с папой даже спасибо не сказали, хотя Иван своими руками построил им баню  и сложил камин. Как будто он пришлый дурачок в семейном клане, чужак беспонтовый.
 Полагаться можно было только на Блинчика,  единственного, кто ни разу не предавал.

Даже когда Иван загремел в больницу  с раком кишечника - жёны довели, каждая по-очереди - и через пять дней вышел из больницы уже без кишечника, но с  мешком калоприёмника под футболкой на животе, кот Блинчик его ждал.  Не сдох, не пошел по смазливым кошкам, не спрыгнул в форточку с четвертого этажа. А сидел в пустой квартире без еды и воды и ждал. Пусть он  пометил все углы и кровать Ивана, и кресло,  и в шкафу на нижней полке, и коврик в коридоре. Иван тогда ни слова ему не сказал. Не сказал бы  и сейчас, если  Блинчик обоссал бы квартиру снова - но вчера Блинчик  умер. И как  жить с этим?

Жить не хотелось. Больше Ивана на этой Земле никто не любил. И не полюбит -  Иван знал точно. Женщинам нужны только деньги и чтобы нервы было кому трепать. Мужчины? А они тоже не лучше. А Блинчик умер.

Иван полез в холодильник и достал пятикилограммовый пакет с брусничным мороженым.  Зачерпнул металлической ложкой от  бело-розового айсберга и начал есть. Ел ел ел ел ел ел ел, пока не забурчало в приклеенном на уровне  печени калоприемнике. Пока холодный кал медленно переваливался из полости живота в полость мешка полностью заморозились глотка, пищевод, желудок и то пространство ниже пупка, где раньше был уложен кольцами живой кишечник.

Потом посинели белки глаз и ногти рук. Ногти ног тоже окрасились в синенькое. Иван уже был  практически мертв, но его мозг  все еще фиксировал кое-что снаружи, всякую ерунду. Например, востроносую птичку, внезапно влетевшую в окно.
Птичка сначала покрутила черной головой, озираясь. Потом чирикнула, а потом  клюнула Ивана  в самую серёдку мозга. Мозг Ивана зевнул от неожиданности, крякнул и  прекратил существовать.