Вдова

Так случилось,что некто М. был большим любителем погулять.
Не в смысле оторваться на всю катушку с излишествами всякими нехорошими, а в смысле побродить в уединении.
Подобная причуда появилась у него сразу после пережитого в отрочестве гормонального взрыва.

Взрыв был подобен извержению вулкана Тоба, уничтожившим когда-то все живое на планете.
Некто М не просто потянуло к особям слабого пола, он полюбил их всех и сразу.
Ни  возрастных, ни имущественных, ни профессиональных, ни статусных ограничений для него не существовало.

Некто М. одинаково вожделел и юных воспитанниц Хореографической Академии, и пыльную хранительницу фолиантов из Публичной библиотеки, и шпалоукладчицу, и буфетчицу зенитного училища, и Министра социального обеспечения всей страны.
Он любил их всех, как морской прибой, как щебетание птиц, цветение рододендронов, как атмосферное явление, как саму мать-Природу!

Но Природа не отвечала Некто М. взаимностью.
Создатель поскупился при его зачатии на внешние достоинства со знаком плюс.
В итоге, весь его облик сводился в один большой минус.

Однако, волны магмы, бушевавшие под такой невзрачной оболочкой, требовали выхода.
Устав ждать милости от Природы, Некто М. с годами привык, по-немногу, удовлетворять себя сам.
Для укрощения плоти он выбирал уголки, где можно укрыться от нескромных взглядов, предаться наслаждению и слиянию с Нирваной.

Тотализатор неслучайных совпадений привел Некто М. в лабиринт старинного кладбища, как раз по такому случаю.
И в момент, когда вожделение уже набросало черновик самых смелых картинок, звук, похожий на всхлип, разрушил все его затейливые миражи.
Некто М.пошел на звук и натолкнулся на женский силуэт у ограды со свежим  обелиском.

Формы дамы были настолько  монументальны, что если бы не плач, её можно было принять за надгробное изваяние.
Природная доброта оказалась сильнее патологической застенчивости и некто М. решился выразить сочувствие.
Его осторожное касание женской руки произвело прямо противоположный эффект-она разрыдалась в полный голос.

Он попытался унять ходившие ходуном плечи незнакомки скромным обьятием, но дотянулся лишь до ее бюста.
Эти поглаживания были истолкованы дамой по-своему.
Она всей мощью прижала его к груди и рухнула на Некто М. с высоты своего гренадерского роста, не прекращая рыданий.

У двух тел, доведенных аскетичным телесным постом, и воздержанием до исступления, накопилось очень много, что сказать друг другу на языке сладострастия!
Захватив инициативу в свои руки, вдова проявила такую изощренную опытность, что Некто М. легко и без сожаления расстался со своей застенчивостью и непорочностью.

Покойный супруг взирал с портрета на обелиске на бывшую жену не то, чтобы с гневом или досадою, но, все же, как бы с некоторой укоризною.

Пиршество плоти сопровождалось такими шумовыми эффектами, что привлекло внимание даже кладбищенских крыс и ворон!
Они бросили мародерствовать среди поминальных угощений на могилах, и кинулись занимать лучшие места на верхних ярусах и в партере этого представления!
Эти крысы и вороны, и другие свидетели той ночи из братьев наших меньших, успели вырастить и воспитать не одно поколение потомков, которым бережно передавали рассказ о забавах двуногих гигантов.

Отдельные детали уже стали забываться и, как положено, обросли вымышленными мифологическим подробностями, когда у ограды того же обелиска появилась та же вдова, и в том же наряде.
В руках у неё был портрет с траурной лентой, не оставлявшей сомнений, что мечта Некто М. умереть от наслаждения в обьятиях любимой женщины, сбылась!
Кладбищенский мастеровой замуровал урну с прахом некто М., и занялся надписью с портретом.

Вдова, склонившись у клумбы, хлопотала с цветами и венком, поводя в сторону работника ритуальных услуг своим мощным контрфорсом.
Глядя,как могильщик, справившись с заданием, деловито опустошил шкалик водки, не забыв налить поминальную стопку покойному, женщина привычно зашлась в слезах.
Мастер похоронных дел от частого общения со смертью лишился многих иллюзий,однако и в его сердце осталось место состраданию.

Без лишней суеты он облапил монументальный задний фасад вдовы и, не обращая внимания на её рыдания, оказал ей первую психологическую помощь.
Причем, приложил к этому столько умения и сил, что заходили ходуном не только ограда, но и обелиск.
В момент апофеоза, колебания достигли такой амплитуды, что сорвало с креплений портрет усопшего, и миру открылся солидный мартиролог вдовы, который он прикрывал.

Своими глазами с разбитого портрета Некто М.мог убедиться,что занимал в этом длинном списке лишь самое скромное, последнее место.

А выглядело это, возможно, вовсе даже и не так!

Санкт-Петербург.2019г.
Рисунки автора.