Мои мушкетёры

Я начала читать очень рано.

Первые мои книги я помню наощупь и по запаху. "Малыш и Карлсон" - пахла молоком и булочкой с корицей, "Незнайка" - нашатырно-анисовыми каплями, книги любимого мной Владислава Крапивина пахли бабушкиными конфетами из мороженого "Пломбир" и детской смеси "Малыш".

Но первой моей взрослой книгой стали "Три мушкетёра" Александра Дюма. В первый раз я прочитала ее в шесть лет и совершенно обмушкетерилась.

Это был первый опыт полного погружения в иную реальность. Конечно, я была Д'артаньяном. Гендерные отличия не сбивали меня с толку. Матушка дала мне с собой несколько экю, а отец - старого коня, и я отправилась завоёвывать этот мир. Это меня унизил Рошфор на глазах у невероятной красавицы миледи, и я поклялась сделать все, чтобы показать ему, на что способна.

Ветки клёна аккуратно очищались от зелёной коры, раскрашивались акварельными красками в разные цвета (вероятно, так я представляла себе шпаги), и мы с ребятами с нашей улицы дрались на настоящих дуэлях.

Меня завораживала мелодика французских имён и названий, моя книга пахла свежеочищенной рыбой с берегов Сены, и кислым вином из погребков в парижских переулках, и свежей кровью, намочившей батистовый платок с вензелем моего друга, и песчаным ветром Гавра... Лучшая книга на свете!


И свою графоманию впервые я осознала, когда в первом классе слепила из альбомных листов подобие книжицы, и зеленым фломастером старательно переписывала страницы любимой книги с изменениями, как мне казалось (да простит меня Дюма-отец!), к лучшему.

После обретения способности к абстрагированию мне открылось, что все же самым главным героем этой книги является Дружба.

Главный герой книги стал главным героем моей жизни. Есть люди Семьи, люди Любви, люди Работы, а я стала человеком Дружбы.

Уже повзрослев (мягко говоря!), заметила, что у меня никогда не было одной-двух близких подруг, а в любом периоде жизни меня окружала компания друзей, в которой, покопавшись, можно было найти меланхоличного забияку и ловеласа Арамиса, и депрессивного бойца с собственными тараканами Атоса, и широкой души весельчака Портоса. Кажется, именно такой сценарий жизни в психологии называется «самосбывающимся пророчеством»…

Я росла, и мои мушкетеры росли вместе со мной, изменялись внутренне и внешне, да и мой внутренний Д'артаньян уже не тот, но идея Дружбы как главного в жизни оставалась неизменной.

Потом пришли и другие герои. Один князь Мышкин в шестом классе чего стоил! Эх, ему бы моих мушкетёров, и всё могло сложиться иначе… Но это уже совсем другая история…