8. Убийственные сладости

- А, так вы, молодые господа, вместе, - почему-то обрадовался Ворфин, старый привратник из дома лорда Маарисена, узнав Мая и Талиса Леркшо.


«Что значит вместе»? – мысленно удивился Май, - «Сегодня вокруг нас прямо какой-то заговор привратников плетется».


- Хозяина сейчас нет, - продолжал Ворфин, - Он с полчаса как отбыл в гости в Верхний город.


- К кому? – настойчиво поинтересовался Талис, огорченный тем, что важный для него разговор откладывается, а Май, видя, что все окна в нижнем этаже дома, пострадавшем от пожара, наспех заколочены досками, посочувствовал:


- После праздников у вас работы будет выше головы.


- А уж какие расходы! – огорченно добавил старик и развел руками в ответ на вопрос Талиса, - Я ваших-то, дворян, не шибко горазд запоминать по именам, сударь. Но слуга, который приходил лорда Рорвана в гости звать, вот чего оставил.


Он проковылял к себе в сторожку и вернулся с узким листком картона, на котором несколькими строчками витиеватого текста было начертано приглашение на вечер масок, назначенный во второй день Зимних Праздников, начиная с четырех часов после полудня. Приглашающей стороной значились граф и графиня Улаф и Ромильда де Морланд.


- Хозяин прочитал, а с собой брать не стал, - объяснил привратник, - Эти господа, которые звали, давно с ним знаются, и в их доме его в лицо хорошо помнят. Так ему передать чего, как вернется?


- Нет, мы, пожалуй, к нему присоединимся на маскараде, - возразил Талис и потянул Мекельсена за рукав, -  Давайте пройдем до Кошачьих ворот задворками, чтобы больше ни слоны, ни карлики нам не мешали.


- А приглашение? - Май показал на ворота дома лорда Маарисена, где остался Ворфин с пригласительной картонкой в руке, - Нам бы оно как раз пригодилось.


- Зачем? – Талис безразлично пожал плечами, - Меня в доме графа де Морланда тоже знают в лицо.


***


Маю случилось повидать дворцов в своей жизни. Просторные залы, белые мраморные колонны, мозаичные своды, перламутр и позолота. Большинство дворцов, в которых Мекельсену довелось побывать, были уже разорены и сожжены. Дома зелигерской знати, сложенные из серого камня, с покрытыми тесаной резьбой оконными проемами и лестничными перилами, с островерхими крышами и кирпичными каминными трубами мало напоминали о тех погибших в пожарище войны белых чертогах. Но Верхний город всё равно заставлял Мая немного нервничать.


Талис же чувствовал себя как рыба в воде, оглядываясь по сторонам с хозяйским видом. Май невольно озаботился мыслью: а есть ли место, где дроу чувствовал бы себя иначе? Леркшо уверенно провел своего спутника  по широким прямым улицам, к гранитной лестнице, поднимавшейся наверх прямо сквозь арку в стене здания. С арочного проема над лестницей гроздьями свисали бумажные фонарики, весело мигая в подступающих к городу сумерках. Лестница привела Талиса и Мекельсена в переулок, заканчивавшийся каменной оградой большого дома, окруженного садом.


Ворота во двор дома также светились огнями многочисленных бумажных фонарей. Створки были приоткрыты, наружу доносилась музыка волынок и скрипок, а с улицы в сад то и дело входили гости – мужчины и женщины, чьи одежды выглядели причудливо и странно, а лица были скрыты масками. Звери, птицы, химеры и волхвы на самом деле были представителями знатных семейств, иной раз и близких ко двору.


Не все из приглашенных прибыли пешком, некоторые приехали в богато украшенных, задрапированных яркими занавесками паланкинах. Когда двое привратников, встречавших гостей, приоткрыли створку чуть шире, впуская целую группу масок, Маю показалось, что он видит во дворе среди вереницы паланкинов один хорошо знакомый – черный, с темно-синими занавесками. Но Мекельсен не успел толком вглядеться, слуги прикрыли ворота, а Талис подхватил его под руку и нетерпеливо потянул к находящейся справа от ворот калитке.


- Лорд Леркшо, добро пожаловать, - слуга, открывший калитку на требовательный стук дроу, поклонился едва не до земли, - Но, мой лорд, вы без маски!


- Я к графу по важному делу, - отрезал Талис, надменно глядя поверх головы услужливого собеседника, - А доктор Мекельсен со мной.


Слуга отступил в сторону, освобождая проход, и подобострастно поклонился не столько Маю, сколько этому важному «со мной». Талис и Мекельсен прошли в калитку и, минуя двор, оказались прямо в саду, среди развернувшегося здесь празднества. Обустроено оно было с размахом, как и положено в богатом доме. Кроны всех деревьев, сливовых и яблоневых, обвивали гирлянды фонариков, отчего в саду все еще было светло, как в полдень. Меж деревьями вились ленты аккуратно расчищенных дорожек, вдоль которых высились ледяные скульптуры драконов. На лужайках, также расчищенных от сугробов, были расставлены жаровни для обогрева гостей и полотняные навесы, где были выставлены столы с угощением. Садовые дорожки и лужайки пестрели масками, гуляющими, ведущими беседы, вкушающими предложенные хозяевами яства.


Новогодние масочные гуляния обычно отличались безудержным весельем, иной раз переходящим в непристойный разгул. Так, во всяком случае, бывало в среде простолюдинов. Но, судя по тому, как самозабвенно играли скрипачи и волынщики на ступенях заднего крыльца, а также количеству пунша и глинтвейна, которые разливали слуги по кубкам гостей, маскарад в знатном обществе в дальнейшем обещал не сильно отличаться от простонародного гульбища на хороводе масок.


- Надеюсь, мы успеем найти лорда Рорвана до того, как тут все напьются, - Май высказал свои опасения вслух, - А ведь мы даже не спросили у Ворфина, в какой маске его хозяин.


- Какая разница? – равнодушно отмахнулся Талис, держась чуть в стороне от подогретого пуншем веселья, - Нам его найдет граф Морланд. Или госпожа графиня.


- А их-то как найти? – Май с недоумением вскинул брови.


- Они в гуще событий, как и подобает хозяевам, - невозмутимо ответил Талис и повел Мая к самому большому навесу, вокруг которого толпилось больше всего гостей.


Навес возвышался среди центральной лужайки прямо у крыльца, где играли музыканты. Вокруг него танцевали парами и водили хоровод, а прямо перед входом под полотняный свод играли в «ручеек». Чтобы пробиться сквозь толпу масок, Талис взял Мекельсена за руку и нырнул в коридор, выстроенный из поднятых рук игроков, опередив очередную пару. Обиженные им  белка и лебедь, возмущенно вскрикнули, но проворного дроу и взятого им на буксир отставного лекаря было уже не догнать.


- Вижу графа, он ест мороженое, - сказал Талис, подходя к концу живого коридора, вздрогнул и возмущенно прошипел сквозь зубы, - Да что же это такое? Какая-то сова, - он оглянулся на маску из последней пары игроков, - только что ущипнула меня!


- На маскараде так бывает, - хмыкнул Май.


- Поэтому я на него больше не пойду, - обиженно закусив нижнюю губу, заявил Талис, - Вон и лорд Рорван – ест мороженое вместе с графом Улафом.


Он ускорил шаг, так сильно дернув Мая за руку, что тот едва не споткнулся. Под навесом, куда спешил Талис, на низких длинных столах были выставлены блюда со всевозможными лакомствами, кои сложно было найти в ремесленных и торговых кварталах Среднего города и тем более в Нижнем городе, пристанище рабочего люда и бедноты. Медные вазы были полны раданских фруктов, на широких блюдах красивыми горками лежали пирожные, покрытые толстым слоем сливочного крема, булочки со сладкой начинкой, розовый зефир и пастила нескольких видов. В отдельных вазочках на высоких ножках пирамидками высились шарики мороженого.


В отблесках развешенных под навесом масляных ламп и фонариков яства казались еще соблазнительнее, а запах вокруг стоял, как в дорогой кондитерской лавке. «И почему мне не пять лет»? – подумал Май, которого гораздо больше привлекали навесы поменьше, где гостям предлагались мясные закуски. Что касается Талиса, то на него съестное изобилие и вовсе не произвело никакого впечатления. Отпустив руку Мая, он прошел мимо сладких столов к двум господам, которые ели мороженое из вазочек, сдвинув на лоб свои маски.


Лорд Маарисен был облачен в простое домино,  его маска без затей повторяла контуры лица, и была выкрашена в тон костюму в черный и белый цвет. Хозяин дома, граф Морланд – высокий цветущий мужчина средних лет напротив оделся в пышный наряд раданского вельможи, изобилующий золотой вышивкой и красочной отделкой, а маской ему служила голова орла с позолоченным клювом. Рука об руку с графом находилась и графиня Ромильда, закутанная в вышитую накидку знатной раданки. Нижнюю часть лица хозяйки дома по раданской же традиции прикрывала полупрозрачная кисейная вуаль. Графиня была значительно моложе графа, но вместе они, оба красивые и хорошо сложенные, производили впечатление удачной пары.


Пока Талис раскланивался с обоими дворянами и леди, какой-то господин, облаченный в широкий черный плащ и маску в виде головы оленя, ввалился под навес и протопал к ближайшему столу со сладостями, мимоходом хорошенько пройдясь Маю по ногам. Даже не оглянувшись на Мекельсена, он принялся бесцеремонно обшаривать тарелки, роясь в угощениях, перебрасывая их из одного блюда в другое, смешивая разные виды, нарушая красоту и стройность сервировки, о которой перед началом маскарада, должно быть, заботились трудолюбивые слуги. «Манерами не обезображен. Зато у него, должно быть, красивая жена», - весело подумал Май, поглядев на золоченые оленьи рога, венчавшие маску, и благоразумно отошел в сторонку от подвыпившего гостя к Талису, уже делавшему в его адрес нетерпеливые жесты.


- А, мастер Мекельсен, какая нежданная встреча, - лорд Маарисен был искренне обрадован появлению Мая, - Вы, оказывается, дружны с лордом Леркшо.


- Да, мы вместе, - Талис нетерпеливо притопнул ногой и повторил  слова, которые около часа назад произнес привратник Ворфин, видимо, решив, что они являются самым простым объяснением всему, - Книга, которую вы любезно позволили мне прочесть, мой лорд, очень заинтересовала нас с доктором Мекельсеном. Особенно ее прежние владельцы.


В голосе дроу прозвучало столько настойчивого нетерпения, что хозяева дома удивленно переглянулись. Леди Морланд с любезным видом протянула Маю вазочку с мороженым. Стремясь загладить неловкость, возникшую из-за странного поведения Талиса, Май с поклоном принял диковинное лакомство. Графиня Ромильда улыбнулась, Мекельсен тоже. «Из меня выйдет светский любезник. Или теперь, когда все знают, что я приятель чокнутого ночного эльфа, ни в один приличный дом меня больше на порог не пустят», - подумал он.


- Вас так заинтересовала книга, что вы даже пришли вслед за мной на маскарад? – простодушно удивился лорд Маарисен и вопросительно взглянул на Мая, которого явно счел более здравомыслящим из них двоих; Май кивнул и постарался спрятаться за вазочкой с мороженым, - И ее прежние владельцы? – Маарисен с некоторой растерянностью повел плечами, - Они, увы, оба умерли. Их участь довольно печальна.


- А их семья, родственники? – ни мало не смутясь грустными словами собеседника, требовательно спросил Талис, - Вы можете что-то рассказать о господах де Малях, мой лорд?


Граф и графиня снова удивленно переглянулись. «Не пустят на порог», - пришел к окончательному убеждению Май, - «А мне уже почти понравилось тут. И мороженое дают, как во дворце у королевы».


- С де Малями я знаком, - озадаченно поморгав секунду, лорд Рорван решил воспринимать прямолинейную настойчивость собеседника, как должное, и начал отвечать на вопросы, - Дети Таари де Маля, Мойра и Йонас, мне почти как племянники. Время нас развело, сейчас мы уже не так близки, как прежде, но они и по сию пору захаживают в гости. А вот их дядюшку Люциуса де Маля, брата Таари по отцу, я, пожалуй, назвать своим хорошим другом не могу. Он…


- Он кстати, где-то здесь, - услышав, о ком зашла речь, вмешался граф Улаф, - Мастер Люциус получил приглашение, а он не из тех, кто пропустит такой праздник или уйдет пораньше.


- Хотелось бы его увидеть и поговорить с ним, - оживился Талис.


Граф вопросительно посмотрел на графиню, та пожала плечами и обернулась к одному из арочных входов под навес. Там, чуть поодаль от беседующих господ, ожидал высокий немолодой человек с седой бородкой, одетый в красно-желтый наряд шута из бродячего цирка. Судя по внушительной осанке и витому посоху, на которых опирался шут, на самом деле то был мажордом дома Морландов, и в его обязанности на нынешнем празднике входило не терять из виду особенно дорогих гостей, дабы граф мог вовремя выказать тем хозяйское внимание.


Увидев вопрос в глазах графини, мажордом огляделся, пробежав наметанным взглядом по веселящейся толпе вокруг шатра, нарядам, маскам, снова обернулся к хозяйке и показал набалдашником посоха вглубь навеса.


- Да вот же он! – графиня всплеснула холеными белыми ручками в золотых перстнях и добавила с оттенком неудовольствия, - И кажется, уже успел хлебнуть лишнего.


Май согласился с леди, оглянувшись и поняв, что речь, оказывается, о невежливом любителе сладкого. Господин в маске оленя брел среди столов с вкусностями весьма и весьма нетвердой походкой, спотыкаясь о ножки столов, задевая полами плаща медные фруктовницы, а оленьими рогами фонарики с горящими свечами. Наконец, возле круглого столика с засахаренными фруктами мужчину повело окончательно, он накренился вбок и упал на сплетенную из камыша циновку, устилавшую пол в шатре.


- Магнус, - граф Морланд кликнул мажордома, показывая на упавшего гостя, и обернулся к Талису, - Обычно, мастер Люциус не позволяет себе подобного, но дармовая выпивка еще не то делает с людьми. Видеть вы его видите, но поговорить, похоже, сегодня не придется. Он…


Не дослушав хозяина дома, Талис вдруг сорвался с места и, опережая мажордома Магнуса, в три широких шага оказался рядом с упавшим Люциусом де Малем. В свою очередь, почувствовав неладное, Май тоже поспешил к мужчине, который лежал в слишком неестественной для пьяного позе. Склонившись над Люциусом и сдвинув его оленью маску на лоб, Мекельсен увидел остекленевшие глаза и приоткрытые в кривой гримасе бездыханные губы.


- Драконы льда! – пробормотал Май, - Да он мертв. И хмельным от него не пахнет. Сердечный приступ… или? – он поднял вопрошающий взгляд на дроу.


Талис сидел на корточках по другую сторону от мертвого человека, чуть склонив голову на бок. Его серебрящиеся холодным огнем глаза были широко открыты, словно впитывая взглядом всю картину смерти. Мекельсен проследил за направлением этого потустороннего взгляда и увидел зажатый в правой руке умершего розовый кругляшок фруктового зефира, надкушенный с одного боку.


- Или, - своим гулким низким голосом промолвил Талис и резко поднялся на ноги, - Мой лорд граф, госпожа графиня, ваш праздник окончен. Придется запереть двери и никого не выпускать, пока сыскная полиция не перепишет всех, кто находится в доме. Мастера де Маля отравили.


- Вино было хорошее, - пробормотал граф Морланд, оторопело взирая со своего места на распростертое тело гостя.


Графиня же, молча осела на руки подхватившего ее Магнуса.


- Великие волхвы, - потрясенно прошептал лорд Маарисен и, видя, что хозяева не двигаются с места, добавил, - Я распоряжусь, чтобы закрыли двери и послали за полицией.


Он вышел из-под навеса, на ходу что-то тихо говоря встречным слугам. На крыльце все еще весело играли музыканты, но после того, как лорд Рорван прошел мимо лестницы, мелодия нестройно разбрелась на отдельные ноты и постепенно стихла.


- Помогите, нужно, чтобы никто сюда не входил, - сказал Май мажордому, видя, что отдельные гости уже начали поворачиваться в сторону сладкого навеса.


- Вино было хорошее! – уже громко вскрикнул граф и с возмущением уставился на мертвого Люциуса де Маля, - Я его и сам пил. Его все пили!


- Это не вино, яд был в зефире, - успокаивающим тоном бросил ему Май, и вместе с Магнусом начал перегораживать входы в шатер скамьями и стульями.


- Ох, я его ела! – простонала леди Морланд, которую мажордом усадил на стул с высокой спинкой.


- Я тоже, солнышко, почти час назад, - граф замахал на жену руками, - Вы лекарь, да, мастер Мекельсен? Осмотрите его еще раз, не может быть, чтобы наш зефир был отравлен. Тогда бы все полегли, ведь зефир ела почти половина гостей, он такой вкусный, слугам даже пришлось подкладывать новый.


- Могли отравить только один кусочек. Может, он даже не предназначался для этого человека, - заметил Май, в голове которого уже начали одно за другим появляться всевозможные предположения, - Сразу этого не выяснишь, сначала нужно…


- А ну, все тихо и ни с места! – вдруг рявкнул Талис так, что леди графиня подскочила на стуле и схватилась за сердце, - Никто ничего не трогает!


Оставив Люциуса лежать на полу, словно потерял к нему всякий интерес, дроу закружил между столами со сладкими яствами.


- Что вы ищете? – спросил Май, глядя на мечущегося среди блюд и ваз Леркшо, - Может, я помогу, если вы скажете, что вам нужно?


- Вот, - Талис остановился у стола, к которому Люциус де Маль подошел с самого начала, и торжествующе хлопнул ладонями по столешнице, - Вот, где был яд!


Мекельсен, граф с графиней и мажордом Магнус с волнением посмотрели туда, куда указывал дроу. Некоторые фонарики под навесом уже погасли, и людям, чтобы увидеть пришлось подойти ближе.


- Ничего не трогать! – опять пригрозил Леркшо и, нарушая собственный запрет, взял со стола какой-то предмет.


Им оказалась чашечка, сделанная из редкого, привезенного с далеких берегов Циона, белого фарфора. В чашечке плескалась, остывая и оплывая густыми хлопьями, темная жидкость.


- Горячий шоколад, - произнесла графиня чуть более успокоившимся голосом и закончила с легкой дрожью, - Он горький, на любителя. Его пил только мастер Люциус.


- Нет, - держа чашечку за тонкую ручку, Талис повертел ее в руке, показывая два следа испачканных в шоколаде губ, оставленные с разных сторон, - Кто еще пил из чашки?


Из темноты между двумя высокими коваными этажерками, уставленными печеньем, послышался тоненький сдавленный возглас. Талис протянул руку и вытащил за шиворот бледного и перепуганного рыжего мальчика лет тринадцати в зеленой куртке сказочного лесовика, в коих на маскараде расхаживала прислуга. Мальчик не сводил полных ужаса глаз с мертвого тела и дышал открытым ртом, как рыба без воды.


- Состав тот же, что и в чае Лунквиста, - продолжая удерживать мальчика за шиворот, Талис понюхал чашечку, которая была у него в другой руке, - Запах ощущается в остывшем питье. Де Маль выпил шоколад еще горячим, а теперь он остывает, значит, это медленный яд.


- Когда ты пил? – спросил Май дрожащего от испуга мальчика.


- Только что, когда господин пришел и поставил чашку на стол, - едва слышно пролепетал юный слуга, - Я только глоточек, попробовать. Я ведь никогда не пил жидкий шоколад!


- И рискуешь больше никогда не выпить, - сухо молвил Талис, - Май, вы можете…


- Могу, - Мекельсен, не дослушав, подступил к мальчику и подхватил его на руки, - Показывай, где кухня, - он быстрыми шагами вынес слугу из-под навеса, кивнув по пути Магнусу, - Пришлите мне кого-то, кто сбегает к аптекарю.


Оставив в шатре растерянную чету Морланд и мертвеца, Талис последовал за соседом, унося чашку с ядовитым шоколадом. Обогнав Мекельсена, он пошел впереди, расчищая путь. Под пронизывающим взглядом дроу встревоженные и заинтригованные гости немедленно расступались.


***


Мальчик-слуга шепотом указал Маю путь через заднее крыльцо в левое крыло дома, где в полуподвальном этаже находилась кухня. Он еще не ощутил на себе последствий принятого яда, но весь трясся от страха на руках у Мекельсена. В кухню из коридора вела короткая каменная лесенка.


- А, ну-ка, все вон отсюда, - распахнув узкую скрипучую дверь и обнаружив, что кухня полна прислуги и кухонной челяди, распорядился Май и, встретив в ответ изумленные взгляды, повторил, - Всем выйти!


Тон, каким он бывало разговаривал с солдатами в своей лекарской палатке, подействовал, люди один за другим, встревоженно переглядываясь, вышли на лестницу. Талис, оставшийся в кухне вместе с Маем и мальчиком, закрыл дверь.


- Так, - Май огляделся и усадил рыжего слугу в кресло-качалку, принадлежавшее старшему повару графа Улафа, и подошел к длинному разделочному столу, - Вот тебе чудодейственное средство, - он взял со стола кувшин, наполнил его питьевой водой из бочки и поставил на колени мальчику, - Выпей все до дна.


- Все? – ужаснулся мальчишка, заглянув в полный кувшин.


- А ты как думал? – фыркнул Май, - А потом два пальца в рот и прочисти желудок.


Талис проворно вытащил из темного угла за дверью и поставил у кресла помойное ведро.


- Что при вас? – бледный от испуга мальчик покраснел, - Мне стыдно!


- А умереть во цвете лет не стыдно? – неодобрительно нахмурился Май, увидел в углу у камина сдвижную ширму, обтянутую полосатым холстом, растянул ее и поставил, загораживая кресло, - Быстро, парень, не теряй времени.


- Угу-м, - промямлил мальчуган за ширмой и забулькал, давясь водой.


- А потом еще, и еще, - вздохнул Мекельсен, поискал на стоящей в углу деревянной конторке, нашел пачку дешевой сероватой бумаги для записей и коробочку с грифелями, - Выгляните за дверь, Талис, мажордом должен прислать того, кто пойдет в аптеку.


- Вы знаете, как готовить противоядие? – заинтересовался дроу.


- По правде - нет, - с неудовольствием, но честно признался Май, - Сначала надо изучить состав, на это нужно время. А мальчику необходимо что-то укрепляющее. Он выпил мало, яд попал в желудок недавно. Будем надеяться, что специальное противоядие ему и не понадобится, достаточно промывания, обильного теплого питья и покоя.


Талис ничего не ответил, только кивнул, но его молчание, как показалось Маю, было проникнуто уважением к уверенным действиям и знаниям бывшего солдатского лекаря. В дверь осторожно постучали, пришел слуга от мажордома Магнуса.


- Срочно добудь мне все это, - Май вручил парню список снадобий, - Время уже позднее, да и праздник, но мальчишке нужно лекарство. Стучи, кричи, но чтобы аптекарь тебя принял, - распорядился Май, выпроводил слугу и повернулся к ширме, где, судя по звукам, мальчик уже прочистил желудок, - Справился, дружок? Давай кувшин.


- Меня зовут Никлаас. Можно Ник, - ответил рыжий мальчик из-за ширмы и горько вздохнул, когда ему подали новый кувшин с водой, - Ох!


Талис усмехнулся уголком рта, наблюдая за тем, как его сосед энергично распоряжается, словно на поле боя. В его прозрачном взгляде по-прежнему читалось уважение, почти восхищение, и Май ощутил в груди приятное пощипывание, какое бывало чувствовал, когда его заслуженно хвалили при всех. Он уже хотел наградить своего странного соседа улыбкой, но дроу вдруг опять сорвался с места и нырнул под разделочный стол.


- Ну, кто тут у нас еще? – строго вопросил Леркшо, наполовину скрывшись под столешницей, слишком низкой для его роста, - Доктор сказал всем уйти.


Под столом засопели, и, пробравшись между ножками стульев, оттуда выполз мальчик, как две капли воды похожий на бедолагу Никлааса.


- Ага! – торжествующе изрек Талис, вынырнув из-под столешницы и усевшись рядом со столом прямо на пол, - Ты его близнец. И, я надеюсь, более толковый, чем твой братишка? У меня превосходный слух, но ты умудрился довольно долго прятаться.


- Янис, - представился второй рыжий мальчик, с тревогой посмотрев на ширму, - Я не хотел ослушаться доктора, - он виновато поклонился стоящему у ширмы Маю, - Просто мне нужно было знать, как он. Мы ведь всегда вместе.


- И на празднике ты тоже был рядом? – Талис впился в мальчика пристальным взглядом, - Тебя в суматохе никто не разглядел. Может, ты видел что-то, чего другие не заметили?


- Если вы про того господинчика, которого отравили, - не решаясь, как все вышколенные слуги сидеть в присутствии господ, Янис прислонился к конторке для записей, - То я видел, как он пил этот проклятый горячий шоколад. Этот мастер, не знаю, как его, видать, был любитель всяких сладостей. Он сразу, как вышел на лужайку, наладился к большому шатру, но его задержали, принесли поднос, а на нем белую чашку. Кроме него такую никому не подавали.


- Та-ак, - Талис приподнялся и вытянул без того длинную шею, - Поднос принес кто-нибудь из слуг?


- Не, что вы, - возразил Янис, - Слуг я всех знаю. Половину заставили маски надеть, чтобы было красивше, но я бы все равно узнал. Это был кто-то из гостей. То есть была.


- Женщина? – Май не смог не вмешаться в разговор с возгласом удивления.


- Да не женщина, - близнец Никлааса с отвращением поморщился, - Старуха. Страшная такая, в черном, похожа на ворону. И маска на ней была жуткая – Смерть. Я как увидел белое лицо без носа, еще подумал, чего это она так вырядилась, как на праздник Жатвы? И подошел поближе, чтобы посмотреть. Вот и увидел, как она подошла к этому дядечке с оленьими рогами, поклонилась да и говорит: «Пора пить ваш шоколад, господин».


- А потом куда делась? – с нетерпеливым предвкушением спросил Талис.


- Вот уж не знаю, - сокрушенно вздохнул Янис, - Она меня застукала, что я без дела болтаюсь и смотрю по сторонам. Шла себе мимо с пустым подносом, а потом вдруг как шастнула ко мне и говорит так злобно, как змея шипит: «Не на что тут глазеть, мальчишка»! Я чуть не обомлел со страху. Пока в себя пришел, а старухи уж нет.


За дверью послышались торопливые шаги, вернулся парень, посланный в аптеку. Ему удалось выполнить поручение, и Мекельсен тут же принялся за приготовление настоя для Никлааса. Сам пострадавший со сдавленными жалобами принялся за третий кувшин, принесенный за ширму обеспокоенным братом-близнецом. Деятельный Янис, вернувшись, по указанию Мекельсена, взялся кипятить воду для лечебного отвара. Талис сидел на полу рядом с разделочным столом, за которым устроился Май, обхватив колени руками и глубоко задумавшись.


- А господин не человек? – придвинувшись к Мекельсену, шепотом спросил Янис.


- Нет, - покачал головой лекарь, растирая в кухонной ступке травяной сбор.


- Я так и подумал, - почему-то с уважением ответил мальчик.


На лестнице, где все еще толпились слуги, волной пробежал почтительный шепот, и в кухню вплыл граф Морланд в своих вышитых раданских одеждах, но уже без маски.


- Ну, что второго трупа в доме не будет? – прислушавшись к звукам за ширмой, сказал он Маю, с удивлением покосился на сидящего на полу Талиса и тяжело опустился на придвинутый Янисом стул, - Сыскная полиция уже в доме. Всех переписывают по именам. Меня уже переписали. Меня!


Он возмущенно мотнул головой, потом опустил ее на руки и потер лицо ладонями.


- Лорд Леркшо, - продолжил граф, повернувшись к впавшему в задумчивость дроу, - тут слушок пронесся, что вы буквально на днях помогли невиновному человеку оправдаться от убийства.


- Да, было, - ответил Май за Талиса, который по-прежнему никак не реагировал на появление хозяина дома.
Его удивило, что о злоключениях простого лекаря уже известно даже в Верхнем городе. Очевидно, все дело было в любви аристократов к распространению сплетен.


- Вот это очень кстати, - с чувством заявил граф, - Потому, как все идет к тому, что в убийстве заподозрят меня.


- Вас? – Талис сию же секунду подал признаки жизни и заинтересованно обернулся к расстроенному Улафу.


- А кого же, если подумать? – граф горестно развел руками, - Все же знают, что преступление должно быть кому-то выгодно, милейший мастер Талис. Вот и получается, - он прервал свою речь сердитым вздохом, - Сыщики, конечно же, зададутся вопросом, почему это вдруг на маскарад в графском доме получил приглашение торгаш из Суконного конца.


- А почему? – Талис уселся на полу так, чтобы видеть лицо собеседника.


- Потому, - граф сердито зыркнул на Яниса, и тот юркнул за ширму к брату, - Потому что хотел лишний раз заручиться его расположением, - Морланд глянул на Мая, еще одного невольного свидетеля его откровений и виновато отвел глаза, - Я ж ему должен столько… Всё вот это гуляние устроено, можно сказать, за счет де Маля.


Май едва сдержался, чтобы не присвистнуть с удивлением, но из сочувствия к рассказчику, ограничился тем, что повел бровями и ниже склонился над ступкой с лекарственным порошком.


- Вы заискивали перед мастером Люциусом, чтобы получить отсрочку выплаты долга, - далекий от подобной деликатности Талис громко озвучил то, о чем подумал Мекельсен, - И чтобы польстить его самолюбию пригласили на праздник в своем доме.


- Будто я один такой! – граф Улаф раздраженно дернул уголком рта, - Он же давал деньги в рост, ему должна половина Верхнего города. Но я больше всех. А самое плохое, что мы с леди Ромильдой знали о том, что де Маль любит это горькое пойло – горячий шоколад. Я даже специально велел приготовить кувшинчик шоколаду к приходу Люциуса, чтобы лишний раз сделать ему приятное. И вот, что вышло!


- Ну, знали не только вы, - невольно жалея графа, заметил Май, - Яд подсыпал кто-то из гостей.


- Проклятье! – Талис хлопнул ладонями по полу, - Яд подействовал не сразу. У убийцы было время покинуть сад, прежде чем спохватились и заперли ворота.


- Но у нас есть свидетель, - Май показал на ширму, за которой сидели мальчики, - Янис расскажет, что яд мастеру де Малю подала неизвестная старуха.


- Да? – хозяин дома с некоторым облегчением оглянулся на ширму, - А я-то думал, эти двое тут просто бездельем страдают. Никогда не знаешь, кто и где пригодится, - он улыбнулся, но потом снова обеспокоился, - Старуха? Среди гостей есть две-три, но уж эту я точно не приглашал. Однако, зимние праздники тем и чреваты, что на них приходит кто угодно, и уследить за этим невозможно.


Май сочувственно улыбнулся графу, Улаф ответил тем же. Питье для Никлааса было готово, и Май отправился за ширму, чтобы дать мальчугану первую порцию и заодно оставить его брату наставления о последующем лечении больного. Никлаас сидел в кресле, укрытый пледом, и явно не собирался умирать. Он обессилел от промывания желудка, но своевременная помощь Мая и забота брата-близнеца взбодрили мальчика. Никлаас уже не дрожал от страха и улыбнулся лекарю.


- Теперь лишний раз подумаешь, прежде чем хватать с господского стола, - усмехнулся Май.


Возясь с близнецами, он чувствовал, как в груди тяжело перекатывается ком смутной тревоги. Он начал расти в тот момент, когда Мекельсен слушал рассказ Яниса о появлении старухи в маске Смерти. Что-то в словах мальчика обеспокоило лекаря, но он никак не мог уловить, что именно. Беседа у разделочного стола, между тем продолжалась.


- Значит, Люциус де Маль был очень богат? – вопросил за ширмой низкий голос Талиса.


- А то! – с едкой иронией ответил голос графа, - И ему все мало было. Люциусу в свое время от папаши порядком перепало. Но отцовских денег ему не хватало, он еще и на наследство нацелился какой-то своей пожилой родственницы. Я всех подробностей не знаю, а вот лорд Рорван поди в курсе. Он же с его племянниками на короткой ноге. Они тоже не против свою долю получить, у них с Люциусом даже ссора вышла, весьма затяжная.


- Они, - задумчиво повторил Талис, по-особенному выделив слово своим глубоким голосом.


- Вы думаете, - Май выглянул из-за ширмы, - Мойра и Йонас те  самые «они», о которых говорила Лотта?


Дроу всё также сидел на полу, согнув длинные ноги в коленях и опираясь подбородком о сложенные домиком ладони.
- Понятия не имею, - ответил он, - Но Люциус де Маль определенно тот человек, который приходил к Тобину. Вы видели его – немолодой, но довольно приятный на вид седой мужчина. Приметы совпадают.


Граф Улаф с удивлением покосился на обоих собеседников по очереди.


- Вижу, господа хорошие, вы знаете об этом деле куда больше, чем я сам, - заметил он, - Наверное, мне лучше и не знать?


- Как там госпожа графиня? – невпопад спросил Талис, - Вы, наверное, хотите ее успокоить. А заодно найти лорда Рорвана и попросить, чтобы он заглянул на кухню.


- Вообще это место не для гостей, - с неудовольствием заметил Улаф, поняв, что дроу распоряжается в его доме и выпроваживает его с собственной кухни, - Но раз уж зимние праздники в этом году такие веселые…


Он с печальным вздохом поднялся, чинно оправил на себе яркие маскарадные одежды и направился к выходу. А Мекельсен поймал на себе изучающий взгляд Талиса.


- Что с вами, Май? – поинтересовался дроу, и в его голосе обозначилось опасение, - Вы не заболели?


- Нет как будто, - Май покачал головой.


Тяжелый ком предчувствия, нарастающего внутри, никуда не делся, продолжая увеличиваться в размерах, и Май не знал, что с ним делать. «Я помнил что-то важное об этом деле», - подумал Мекельсен с растерянностью, - «Еще недавно помнил, но забыл».