Перчатка

   В один из прекраснейших дней молодой стеснительный человек, которого звали Иван Безумцев сидел на лавке, которая находилась рядом со станцией метро «Сходи к врачу». Здесь в это время обычно проходила любовь всего сердца Ивана – Анита Смеяна. Он сидел и ждал её, чтобы вновь увидеть её белёсое, но живое лицо. Иван дышал своей любовью к Смеяне; он буквально был одержим ей: хранил фантики из под конфет, которые она оставляла в кафе неподалёку, под названием «Безумец», кроме этого, он собирал её блестящие рыжие волосы, пахнущие лавандовым шампунем из магазина «Мыльный псих». Но увы, такова любовь, видимо проклятый Амур решил сыграть над ним злую шутку. Иван, эх Иван!
   Итак, Иван сидел и оглядывался по сторонам, в надежде увидеть Смеяну. Обычно в это время, в этот час она уже должна была сесть в метро, а Иван за ней, преследуя её до конца пути, но в этот раз её долго не было. Иван собирался уже уходить, как среди толпы, состоящей из различных лиц, он увидел солнечное лицо Аниты.
   Анита шла величественно: подбородок был поднят вверх, глаза смотрели на всех с осуждением, а волосы были собраны в строгую прическу, которая вот и говорила: «Я». Несмотря на холодный день, Анита была одета в черное платье в пол, на плечах её было пальто, а на руках – перчатки, которые были чуть выше локтя. Перчатки кричащего алого цвета. Когда любовь жестикулировала руками, у Ивана создавалось ощущение, что она горит огнем – огнем любви.
   За Анитой шла маленькая старушка в черном траурном одеянии. Несмотря на возраст он была одета в платье, которое имело шлейф из черного шифона. Шифон, словно разносил по улицам траурное настроение. Смерть идёт по улицам и жертву ищет. Единственным горящим двигателем жизни в её образе были огненные перчатки – горящие руки, словно вышедшие из «адских котлов». Мадам шла, будто подражала Аните: жестикуляция рук была полностью скопирована у любви Ивана, да что тут говорить, ведь перчатки являлись полной копией.
   Анита и старушка шли, будто мать и дочь: старая и новая кукла. Вот две женщины спускались в метро и собирались скрыться, Иван чуть не потерял Аниту, ведь он шёл сзади них в толпе. Он хотел их догнать и идти сзади своей любви, но суровая толпа не позволила ему этого сделать. Спускаясь по лестнице в метро, Иван на ступеньке увидел алую перчатку Аниты, не долго задумываясь он подобрал её и положил в карман пиджака, где хранились все вещи, связанные с его любовью. Его коллекция пополнилась.
   Иван всё же хотел догнать Аниту, но метро, в котором она сидела, уже отправилось в путь. Печаль его настигла безумно, он находился на грани между жизнью и смерти, ведь сегодня ему не удалось, хоть косвенно, но проводить её до дома. Единственная радость на этот день – перчатка, пахнущая французскими духами.
   Уже стемнело и поэтому Иван вернулся домой. В бедную однокомнатную квартирку, которая хоть и выглядела убого, но была пропитана Анитой. На стене висели её фотографии, сделанные героем; на тумбочке, возле кровати, стояла рамка, в которой находилась всякая мелочевка Аниты.
   Иван крепко поужинал и собирался ложиться спать. Перед этим он достал перчатку Аниты и поцеловал её, он представлял, что целует руку своей дамы. Ложась Иван положил рядом с собой эту самую перчатку. Так и уснул.
   На следующий день Иван собирался в метро, чтобы повидаться с любовью. Он оделся всё в тот же пиджак, положил в карман перчатку и пошёл.
   Иван опять сидел на том же самом месте и ожидал ту самую. Так он сидел час, но знакомая фигура всё не появлялась. Иван был расстроен и день потерял смысл жизни. Лишь в толпе он увидел ту самую старушку – подражательницу Аниты. Она была одета все в то же платье, только на руке была одна алая перчатка.
   Мадам подошла к Ивану и возник небольшой диалог:
  — Добрый день, мужчина! Я вчера вас видела здесь. Могу ли я спросить? Вы не находили мою перчатку?
  — К-как? Э-этот в-ваша п-п-перчатка?
   Иван достал из кармана пиджака перчатку и показал мадам.
  — Ах, да это моя. Как прекрасно! Спасибо, что вы её подобрали, я вам за это конфетку дам.
   Мадам протянула конфетку. Иван смотрел на неё выпученными глазами и прибывал в лёгком шоке.
   Мадам пошла дальше по своим делам, а Иван продолжал сидеть, будто упал в лужу.