Я люблю людей, верю, что они хорошие... 190 лет со

Он всегда искал истину, нередко думал,
что был к ней близок, но ненадолго,
так как искание истины было в его природе…
                Г. Мясоедов
Если представить себе биографический
фильм о Ге, то он должен состоять из
нескольких сцен с разными декорациями,
разным пейзажным фоном, разным окружением.
                Т. Карпова


27 февраля исполняется 190 лет со дня рождения великого русского художника Николая Николаевича Ге, который был недооценен при жизни и почти не был востребован в нашей Отчизне в XX веке. В первую очередь потому, что он был религиозным мыслителем и удивительно скромным человеком. А ведь он - один из самых оригинальных русских художников, мастер исторической картины, выдающийся портретист, автор  почти импрессионистических пейзажей и страстных, трагичных, исповедальных полотен на евангельские сюжеты.

Каждый, кто учился в русской школе,  знает его произведения, не всегда, впрочем, помня фамилию художника.  Его хрестоматийные картины - "Петр I допрашивает царевича Алексея Петровича", "Пушкин в селе Михайловском". "Лев Толстой за письменным столом", "Тайная вечеря" - помещены в школьных учебниках литературы, истории. Они кажутся простыми и понятными, но за ними стоит большая напряженная работа, связанная с мучительными раздумьями мастера о русской истории, об общественном благе, о роли человека в мире и его вере в Бога.

Ге  родился  15 февраля (по старому стилю) 1831 года в Воронеже. По рождению был дворянином. Дед художника эмигрировал из Франции в конце XVIII века (по-французски его фамилия писалась Gay). Раннее детство Николая прошло в деревне, мать умерла от холеры, когда мальчику было всего 3 месяца (примерно в то же время  Пушкин был на карантине в Болдине); по настоянию отца мальчика воспитывали бабушка (по материнской линии) и няня  из крепостных; в 1841 году его привезли в Киев, где он поступил в Первую киевскую гимназию. Уже в гимназии были отмечены успехи Н. Ге в живописи, но пошел учиться он на физико-математическое отделение сначала Киевского, потом Петербургского университета. В Петербурге жил старший брат Ге Иван, ставший впоследствии достаточно известным драматургом. В 1850 г. Ге бросил университет и поступил в Академию художеств. В академии Ге пробыл семь лет. Получил большую золотую медаль после окончания Академии и был отправлен в Италию как пансионер. Жилось ему в Петербурге тяжело, с сокурсником Г. П. Забелло (ставшим впоследствии хорошим скульптором). Узнав, что у друга  есть сестра, Николай Ге  стал с ней переписываться. Во всём  - в литературе, в философии, в общественной мысли - их  вкусы совпадали. Ге решил: что женится только на ней. Они обвенчались, как только Ге закончил академический курс, и прожили вместе 35 лет,  до самой смерти жены. В качестве свадебного подарка Ге преподнёс невесте статью Герцена «По поводу одной драмы» (впоследствии в Италии он познакомится с Герценом и напишет его портрет). Прожил  в Италии 12 лет. Писал много пейзажей, портретов, делал копии картин великих итальянских художников и отправлял их в Академию художеств: таким образом Ге отчитывался в проделанной работе.
Там же  художник написал свою "Тайную Вечерю".  В Третьяковке находится автокопия этой поворотной в творчестве художника картины: меньше размером и светлее по колориту, чем главная в Русском музее.
 
"Я разбирал Св. Писание, читал сочинение Штрауса (книга немецкого теолога Д. Ф. Штрауса "Жизнь Иисуса", который признавал "существование Бога как источника природных законов, но исключал признание чуда, как того, что враждебно законам природы, а значит, и воле Бога) и стал понимать Св. Писание в современном смысле, с точки зрения искусства. Когда я прочел главу о «Тайной вечере», я увидел тут присутствие драмы… увидел те сцены, когда Иуда уходит с Тайной вечери, и происходит полный разрыв между Иудой и Христом. Иуда был хорошим учеником Христа... Но он не мог понять Христа, потому что вообще материалисты не понимают идеалистов", - писал художник.
Картина Ге заставляла задуматься над главным парадоксом  той эпохи. Почему споры между умными людьми, говорящими о равенстве и братстве, приводят к разрыву отношений, вражде, не останавливающейся перед предательством? И что такое «борьба за общественное благо» в свете христианской любви?
Осенью 1863 года Ге привез «Тайную вечерю» в Петербург. На академической выставке она имела громкий успех. Это был первый успех художника, имевшего дар «всюду возбуждать вопросы жизни». Картину хвалили, ругали, о ней везде говорили. Она обжигала, тревожила, не отпускала. Высоко оценил картину Ге И.Е. Репин, заметив, что «...с «Тайной вечери» Ге уже неузнаваем: у него образовался собственный стиль, оригинальный, страстный и в высшей степени художественный».
Чиновники увидели в произведении недопустимый «материализм»: картину было запрещено выставлять.

Для студентов Академии Ге стал легендой. "Величественный, изящный, одетый во все черное… от всей фигуры его веяло эпохой Возрождения: Леонардо да Винчи, Микельанджело и Рафаэль разом вставали в воображении при взгляде на него", - писал И. Репин.
Вскоре Н. Н. Ге снова уехал в Италию. В 1870 году вернулся в Петербург, преподавал в академии. Активно сотрудничал с передвижниками (1870-1875). В те годы остро обсуждался исторический вопрос, поэтому художник, тонко реагирующий на вопросы времени,  пишет  картину «Пётр I допрашивает царевича Алексея Петровича в Петергофе» (1871 г.).
«Во время писания картины «Пётр I и царевич Алексей» я питал симпатии к Петру, но затем, изучив многие документы, увидел, что симпатии не может быть. Я взвинчивал в себе симпатию к Петру, говорил, что у него общественные интересы были выше чувства отца, и это оправдывало жестокость его, но убивало идеал», - так описывал процесс создания картины сам Николай Ге.
"Точно две крайние противоположности людские сошлись с разных концов мира. Один - это сама энергия, непреклонная и могучая воля, великан-красавец, весь волнующийся и поворотивший свою чудную, разгоревшуюся голову к этому сыну…  Но невольно все участие, вся симпатия зрителя переходит на царевича. Несмотря на несколько семинарский вид, в его позе, в выражении его лица, в усталой и покорно склоненной голове есть что-то гамлетовское, привлекательно-грустное. Вы ему сочувствуете, вы его жалеете, как мученика мысли, как жертву бессмысленного террора…", - писал художник.
Первое впечатление от этой картины – холод. Холодный каменный пол, расчерченный квадратами, как шахматная доска. Темный камин. Бледный холодный свет, едва рассеивающий полумрак неуютного зала, не согретого теплом. Острый угол стола, накрытого пестрой скатертью, как бы рассекает утесом два мира. В этом противоборстве отца и сына не может быть победителя, потому что в этой битве утрачено главное - любовь друг к другу. В исторической коллизии для художника оказался самым важным нравственный смысл исторического события.
Картина имела большой успех. После  «Петра и Алексея» началась полоса неудач. Беспокоило финансовое положение. Художнику нестерпимо захотелось освободиться, обрести независимость.  Да и обращенность передвижников к острым социальным вопросам не удовлетворяла Ге. Он не писал картины, критикующие общественное неравенство, художник пытался по-прежнему искать истину в нравственном аспекте. 
В начале 1870-х г. мастер горячо принял участие в конкурсе на проект памятника А. С. Пушкину. Ге пишет полотно «А. С. Пушкин в селе Михайловском» (1875). Живописец изобразил радостную встречу двух друзей: Пущин сидит в кресле и с восторгом слушает комедию "Горе от ума" А. Грибоедова, которую он привез из Петербурга. Она ходила в рукописном варианте. Здесь же  присутствует няня Арина Родионовна.
Картина не так проста, как показалось публике и критикам на 4-й передвижной выставке в Петербургской Академии художеств, открывшейся 27 февраля 1875 года. В Ге всегда жил математик (недаром он учился на математическом факультете): все его картины, как учили в Академии художеств, подчинены строгому геометрическому порядку. Но художник наделяет этот порядок (золотое сечение, чередование ритмов, точку зрения и т.д.) символическим смыслом: фигура Пушкина показана с низкой точки зрения (как бы из кресла Пущина) - так передается восхищение гением поэта. Кроме того, солнечный свет  показан по диагонали стены: эта диагональ, идущая из левого от нас верхнего  угла в правый нижний, обозначает направление взгляда Бога. Таким образом подчеркивается христианская сущность Пушкина.
После холодного приема этой картины Ге уехал жить на Украину на хутор. В 1882 году, прочитав статью Толстого о голоде в Москве,  стал  горячим почитателем писателя и опять круто изменил свою жизнь.
Он воспринял толстовскую  концепцию христианства и стал писать картины на евангельские темы: "Выход с Тайной вечери" (1889), "Что есть истина?" (1890), "Иуда" ("Совесть" 1891), "Суд Синедриона. Повинен смерти" (1892) и, наконец, цикл «Распятие», состоящий из трех произведений. Эти картины не доходили до выставок – Синод их моментально запрещал. Дело было в том, что в них  проявлялись "идеи Толстого о том, что Христос был предан, поруган, ужасно страдал, но не воскрес, потому что у Бога не может быть сына. А что тогда остается от христианства?" .
Ге не во всем соглашался с другом. В евангельском цикле в картине «Что есть истина?» – утро, в «Голгофе» – день, в «Распятии» – закат. Христос – маленький, рыжий, тщедушный относительно спокоен на первой картине, впадает в отчаяние на второй и умирает в муках на третьей. Это очень необычный и мрачный цикл. Может быть, создавая эти картины, Ге и поддавался идеям небожественного происхождения Христа, но ведь у него есть и большое (229 х 352) полотно "Вестники Воскресения" (1867 г.), где идея Воскресения Христа присутствует.
 
В зале № 31 в ГТГ рядом  расположены две очень важных картины Ге: «Голгофа» (1893) и  "Портрет писателя Л. Н. Толстого" (1884 г.). Кажется, что их написали разные художники: до такой степени различна манера письма!
Ге успел написать всех своих знаменитых современников: Герцена, Тургенева, Некрасова, Толстого, Салтыкова-Щедрина. И все были показаны анфас. На этом же портрете Лев Николаевич изображен в резком трехчетвертном повороте, наклонившимся и, главное, опустившим глаза.  У живописца великий Толстой "снижен", дан буднично, он не позирует, а трудится в поте лица, подобно ремесленнику. Ге психологически точно рассчитал: когда модель позирует, то неизбежно пытается что-то скрыть, а иное, на его взгляд, хорошее, наоборот, подчеркнуть.  И даже Толстой, позируя Крамскому, Репину, замыкался в себе. Вот поэтому Ге решил написать его самозабвенно работающим, погруженным в творчество. Домысливание – вот на какую работу подвигал зрителя художник.

Темный строгий холст. Ничего лишнего, никакого многословия. Краски самые необходимые: охра, умбра, белила, немного зеленой. Мазок почти не читается.  "Взгляд упирается в прорезанный резкими складками творческого напряжения лоб мыслителя, скользит к неплотно сомкнутым, как будто шепчущим губам. И падает вниз  – к сильной, крупной кисти руки человека, знакомого с физическим трудом. Рука писателя сжимает перо чуть неловко, но крепко, по-своему. В этой выразительной детали вся гигантская личность Толстого!". Портрет живет уже не в бытовом времени, а в историческом. Время меряется не минутами, не часами, а строками, выходящими из-под пера великого писателя.
В этом же зале № 31, буквально в 50 см,  висит полотно "Голгофа" (1893, 222.4;191 см), которое знаменует, что в искусстве модернизма обозначилось такое направление, как  экспрессионизм.

Это была новая философия искусства, где сущность становится важнее явления, где содержание подчиняет форму, деформирует ее, где экспрессия разрушает устоявшиеся каноны красоты.
В центре картины «Голгофа» художник изобразил Христа и двух разбойников. Глаза Христа закрыты в отчаянии. Слева от него мы видим нераскаявшегося преступника, у которого от ужаса расширены глаза. Справа – молодой раскаявшийся разбойник, печально опустивший голову. И здесь, в этой нарочитой эскизности, в этих хаотичных мазках,  нарушающих контуры вещей, в этой резкости и нервности кисти, в диссонирующих сочетаниях цветов, в терзающей глаз "грязи" фона, в мучительно-безрадостной палитре с преобладанием оттенков ржавчины есть великая трагедия и в то же время надежда (молодой преступник). И срезанная рамой рука легионера, властно указывающая на Него – в этой руке гул кричащей толпы, неистово требующей "Распни, распни Его!".

Николай Ге до конца жизни верил, что с помощью искусства мир может исправиться, а человек прозреет. И эту веру со всей своей страстью от вкладывал в свои картины, особенно в картины страстного цикла. О картине «Голгофа» до сих пор идут споры. Одни считают, что она закончена, другие специалисты думают, что художник не закончил полотно. Её задача – понять, что может испытывать человек на самом краю земного существования, человек, который вот-вот перешагнёт порог жизни и смерти".
 
«Голгофа» окончена в 1893-м, Николай Ге, не пережив внезапного удара, умер летом 1894-го. «Голгофа» никак не хотела вписываться в контекст русского искусства XIX века с его гораздо более традиционными трактовками образа Спасителя – от «Явления Христа народу» Иванова до «Христа и грешницы» Поленова и «Христа в пустыне» Крамского.

Только ближе к концу ХХ века придёт осознание: да ведь это прямое предвосхищение экспрессионизма! Да ведь прошибающее, словно электрический ток, воздействие на зрителя «Голгофы» и сам Ге трактовал не хуже профессиональных теоретиков: «Картина не слово. Она даёт одну минуту, и в этой минуте должно быть всё, а нет этого – нет картины». И не с реалистическими картинами нужно ставить в один ряд «Голгофу» – гораздо родственнее она написанному ровно в том же 1893-м году «Крику» Эдварда Мунка.
Нравственный максимализм Ге одних восхищал, других отпугивал. Среди художников второй половины XIX века фигура Ге была трагичной. Его судьба — предвестие трагической судьбы Михаила Врубеля.
Во времена, когда искусство начинает активно втягиваться в сферу рыночных отношений, Ге занимает позицию принципиально некоммерческого художника. За свою любовь к свободе и «роскошь» всегда оставаться самим собой он заплатил высокую цену. И это его Истина!


Список использованной литературы

3. 4. 5. Репин И. Е. Далекое - близкое. Л. : Художник РСФСР, 1982.