Глава 27

Через день песню напевал весь город. Городская Стража и баронские гвардейцы то там, то сям слышали:
– Нет-нет, у народа нетрудная роль,
Упасть на колени – какая проблема?
За всё отвечает барон!
А коль не барон, ну тогда баронесса![1]
Стражники, обернувшись, видели только насмешливые улыбки на лицах горожан. Песня дошла до самого барона и ожидаемо вывела его из себя. Барон велел – кровь из носу! – найти поганца, который посмел сочинить это паскудство. А если дрянной народец не желает сообщить имя этого певуна добровольно, гвардейцам дозволяется применять силу. В каких именно пределах, барон не уточнял, но, судя по самодовольным рожам гвардейцев, их ничем не ограничивали. Поговаривали, что барон метался по своему роскошному особняку и вопил, брызгая слюной:
– Это всё мои враги! Они только и ждут момента, чтобы разорвать мои земли! Я же знаю, что они лязгают железом у наших границ!
Как связано лязганье железом и насмешливая песня, барон пояснить не изволил. Элине и Квэддо эту сплетню принесли два лазутчика, не знакомых друг с другом, так что в рассказ можно было верить. Когда лазутчики убрались, получив свою плату, Элина расхохоталась в голос:
– Вот припекает задницу барону!
Квэддо посмеялся вместе с ней, а потом посерьёзнел:
– Руфус разрешил применять силу против горожан. Будь уверена, что капитан Шахлай такое устроит, – мало не покажется…
Элина вмиг перестала смеяться.
– А мы на что? Надо щёлкнуть их по носу, чтоб не вякали…
– Только не забывай, что титул и права барону пожаловал сам король, а мы – никто. Практически бандиты.
– Не вешай нос, Квэддо. И не сдавайся раньше времени. До неба высоко, до короля далеко. И нашим ребятам давно нужно проявить себя в настоящем деле.
Квэддо ушёл от Элины в глубокой задумчивости. Он давно отвык от настоящей драки, а тем более опасался искать ссоры с властями. Но иначе ему бароном не стать, он это понимал. Капитан кондотьеров решил довериться Элине: она знала, что делает, провоцируя недалёкого барона, да и шпионская сеть у неё была получше, чем у самого Квэддо.
На следующий день в слободку явились гвардейцы барона, вызвав большой переполох.
– Дара Элина, дара Элина! – вопил пронзительный детский голосок прямо у Элины под окном.
– Чего тебе? – Элина занималась подсчётами, и детские крики сбили её. Теперь длинный столбик цифр придётся складывать заново…
– Там гвардейцы! Они уже в Слободке!
Элина сразу отшвырнула листки с цифрами. Быстро же эти гвардейцы прибыли! В том, что они пожаловали по душу барда, Элина нисколько не сомневалась.
На улице стояла почти настоящая зима, поэтому одеваться пришлось хоть и спешно, но тепло. Под плащ Элина спрятала гномий арбалет, предварительно взведя его. Посмотрелась в полированную зеркальную пластину – вроде бы арбалета не видно.
– Мальчик, ты знаешь, где гномы наши живут? – малец, который всё ещё ошивался рядом в расчёте на монетку, кивнул. – Зови их мне на помощь!
Мальчуган убежал. Элина, крепко стискивая арбалет, чтобы унять нервную дрожь в руках, зашагала по заснеженной улице. Направление угадать было легко – издали доносился шум и грубые окрики. Женщина прибавила шагу.
На въезде в Слободку гарцевали три всадника.
– С дороги! – орали они на сбежавшихся зевак. – Кому сказал, с дороги! А ну, разойтись!
Собравшиеся шумели и возмущались, но расходиться никто и не думал. Элина стала пробираться ближе к всадникам, стараясь не зацепить никого арбалетом. Люди узнали её и приободрились
– Вот и хозяйка пришла! Щас разберёмся!
Всадникам это очень не понравилось, особенно тому, который был в центре. Его тонкие губы искривились в презрительной усмешке, а водянистые глаза безошибочно выцепили Элину из толпы.
– Кто вы такие и чего хотите? – спросила Элина. Увидев врага, она неожиданно успокоилась.
– Мы здесь по приказу барона и требуем выдать бунтовщика и смутьяна по имени Гри!
– У нас нет никаких смутьянов и бунтовщиков! – холодно отозвалась Элина. – и никакие приказы здесь не действуют! МЫ здесь власть!
К сожалению, здесь собрались только гражданские жители Слободки, а они были трусоваты. Ни одного кондотьера Элина не увидела. И сейчас зеваки отступили назад, оставив женщину одну перед тремя конниками.
– В этой бл..кой Слободке всякая шлюха смеет оспаривать баронские приказы?! – прорычал с седла тонкогубый. Гнусно загыгыкали его дружки.

[1] Элина переделывает песню "Королевское шествие" В.Высоцкого