Откуда в Перми площадь Карла Маркса стала быть

Однажды Маркс со спонсором своим Энгельсом из Москвы во Владивосток ехали, путешествие кругосветное осуществляли. Карл, он тогда «Капитал» дописывал, даже в окна вагонные на Россию не глядел, все писал. А Фридрих капитал уже имел - денег полный саквояж, это не считая тех, что дома остались, поэтому пейзажами окружающими любовался, восклицания разные по их поводу озвучивал, чем Карлу мешал постоянно.

- Смотри, смотри, Карлуша, какие коровки пасутся! Милые какие! Худые только, кожа да кости! Колхозные коровки, предполагаю!?

- Ты, Фридя, совсем запутался, - ответствовал Маркс, - колхозные коровы только в двадцатом веке появятся, а мы в каком? Головой думай! Не сбивай меня с мысли!

Долго ли, коротко ли, докатил состав до Перми. И тут, как на грех, одна колесная пара под вагоном, в коем Карл с Фридрихом ехали, забарахлила, замены потребовала.

- Как долго простоим? – спрашивает Энгельс у начальника поезда.
- Сутки, не менее, это ежели колеса на складе наличествуют...

Вернулся Фридрих в купе, стал Маркса уговаривать:
- Едемте, друг мой, город осматривать, последний, как ни крути, город европейский на нашем пути, далее одна Азия, оставьте на день писанину свою, передохните.

Долго Маркс кочевряжился, но в конце концов согласился. Наняли они пролетку и велели кучеру все городские достопримечательности им показать. С кучером им, надо сказать, повезло, хотя мужик вид имел звероватый, взгляд бандитский, бороду рыжую и нахальную.

- Обрати внимание, Карл, насколько видимое сущности противоположно, - шепнул Фридрих, когда выяснилось, что возница прекрасно говорит на немецком и английском, читал Братьев Гримм, Адама Смита и Шекспира, а в Пермь препровожден из столицы под надзор полиции за диссидентские проступки в сексуальной сфере.

Пролетка, подскакивая на выбоинах, ехала вверх по Сибирской.

- Ресторация. Перекусить не желаете? – спросил кучер, - осетрина камская здесь хороша, расстегаи, икра отменная, бефстроганов, ежели мясное предпочитаете…

Приятели отобедать согласились, и не пожалели, еда оказалась отлично приготовленной и обильной, обслуга вышколенной, а вина французскими да итальянскими.

- Теперь, если господа не против, - предложил кучер, - могу к девкам свозить, отменные девки в городе нашем имеются.

Маркс заулыбался плотоядно, он явно был не против, а Энгельс воспротивился, мол, нравственный закон внутри, венерические болезни снаружи, а нам еще ехать и ехать… К девкам в результате не поехали, продолжили экскурсию по городу.

- Это дом губернатора нашего, а это дворянское собрание, - тыкал кучер пальцем в здания, мимо которых двигалась пролетка, - тут тюрьма, дальше – чистое поле. По плану инновационного развития города нашего, улицу скоро вверх потянут, площадью завершат. Такие дела.

- Как площадь назовут, решено уже? – Поинтересовался Маркс.

- Пока не решили, конкурс объявлен, кто больше денег даст, того имя площади и присвоят, отозвался возница, - купчишки здешние засуетились, каждый, почитай, в историю попасть норовит.

Маркс вопросительно посмотрел на Энгельса.

- Зачем это тебе, Карлуша? - Спросил спонсор.

- Хочу! Вдруг «Капитал» не оценят. Желаю, чтобы имя мое в истории осталось.

Вздохнул тяжело Энгельс, велел кучеру в городскую управу ехать. Там оргкомитет конкурсный отыскали. Фридрих саквояж открыл, расплатился.
- Извольте, уважаемый, еще раз имя будущей площади назвать для протокола, я запишу, - попросил чиновник, - так, площадь Карла Марса…

- Не Марса, молодой человек!  Маркса!
 
- Вот видите, господин Энгельс, могла бы ошибочка произойти, а мы ее благополучненько избежали, слава тебе господи…

Администрация тогдашняя свои обязательства четко выполняла. С тех самых пор, еще до марксизма-ленинизма, площадь имени Карла Маркса в Перми имеется, до наших дней достояла. Не переименовали. Блюдут традиции нынешние управители, преемственность обеспечивают.