Соратники по перу

                из книги очерков памяти поэта Н.М. Рубцова

Николай Рубцов бывал на Рязанской земле по приглашению своих друзей Евгения Маркина и Бориса Шишаева – впоследствии известными литераторами, с которыми он был знаком по литературному институту.
В Союз писателей Николай Михайлович Рубцов был принят в 1968 году вместе со своим другом – рязанским поэтом Евгением Маркиным. Весной этого же года по его приглашению он посещает Рязань. Рубцов побывал на родине Есенина в селе Константиново, где благоговейно осмотрел все памятные места, связанные с жизнью своего любимого поэта Сергея Есенина.

Биографическая справка.
Маркин Евгений Фёдорович (1938-1979) – поэт, автор 8 поэтических сборников, член Союза писателей с 1968 года. Корреспондент газеты «Литературная жизнь», с 16 лет печатался в газетах Рязани. Учился в Московском литинституте им. Горького с 1958 года. На его родине в д. Клетино Касимовского р-на Рязанской области уже 20 лет ежегодно проходят «Праздники поэзии Евгения Маркина».

О приезде Рубцова в п. Сынтул Касимовского района Рязанской области, где жил Шишаев, Борис Михайлович оставил интересные записи, которые можно прочесть в его полном собрании сочинений.

Биографическая справка.
Шишаев Борис Михайлович (1946-2010) – поэт, прозаик, автор 11 книг, лауреат премий по литературе и искусству, награждён медалью «За заслуги перед Отечеством» 2-й  степени. Окончил Московский литинститут им. Горького в 1971 году. Член Союза писателей с 1977 года. Поддерживал тесную дружбу с Николаем Рубцовым, который бывал у него в гостях в п. Сынтул Касимовского р-на Рязанской области, где теперь ежегодно проходят Праздники поэзии.

По моей просьбе состоялась публикация стихов Б. Шишаева в рязанском альманахе поэзии незадолго до его кончины. А было это так.
Подойдя к Борису Михайловичу после его творческого вечера в Рязанской филармонии в начале осени 2010 года, я попросила его прислать подборку своих стихов для альманаха православной поэзии и прозы «Когда я смотрю на небо». Альманах как раз готовился к печати под моей редакцией к фестивалю православно-патриотической авторской песни и поэзии в Константинове «Вера, Надежда, Любовь».
Шишаев охотно согласился, мы обменялись координатами и скоро я получила рукописи его стихов. Эта публикация оказалась последней в его жизни: 27 октября 2020 года поэта не стало. Но получить экземпляр нашего альманаха со своими стихами он успел, ответив благодарственным словом.

Из очерка Бориса Шишаева «Алтайское лето Николая Рубцова» узнаём много подробностей жизни поэта того периода. Напомню небольшой фрагмент очерка.

«…В мае 1966 года Николай Рубцов жил в общежитии Литературного института им. А. М. Горького. Тянуло его тогда к нам, первокурсникам, – видно, потому, что выглядели мы на общем фоне кипучего литературного «муравейника» свежими ещё, искренними неподдельно.
Как раз в это время приехала ко мне сестра Валя, привезла с родины чемодан картошки, яиц. Ужаснувшись нашему непрочному быту, она бросилась по магазинам, накупила посуды, продуктов и быстро организовала надежное питание по-домашнему. Счастливые наступили деньки.
Каждый раз, прежде чем сесть за роскошную по нашим тогдашним понятиям трапезу, разыскивали в «сотах» общежития Рубцова. Нравилось Николаю бывать в комнате, где мы жили с Василием Нечунаевым, поэтом из Барнаула. Комната была угловая, с двумя окнами, а потому – светлая, солнечная. С приездом Вали стало в ней ещё уютнее, да к тому же еда домашняя появилась. Как положено – и утром, и в обед, и вечером.
Насытимся «до упора», что в другие времена редко удавалось, и сидим, бывало, – говорим о том, о сём неторопливо, семейно как-то. Рубцов с сестрой моей беседует о сельской жизни, расспрашивает её о Рязанщине. Вале он очень понравился.
– Чувствуешь себя с ним, – говорила она мне, – как с братом. Только не как с тобой, а как со старшим. Добрая у него душа, ласковая какая-то...
Сидели вот так однажды, и вдруг Николай сказал:
– Уехать бы куда-нибудь... Туда, где не был никогда. Надоело всё... – Слова эти выражали усталость. Все умолкли. Потом зашумели, стали предлагать – каждый свою родину.
– А езжай-ка ты, Коля, – сказал я, – в мой Сынтул. Это недалеко совсем. Дом там у нас большой, никого не стеснишь. Отдохнешь по-настоящему. Природа отличная – лес рядом...
– А кто у вас ещё там живёт? – спросил Николай.
– Мать, сынишка, муж мой... Да не бойтесь вы, ради Бога, никого не стесните, – настаивала Валя.
– Нет, – сказал Рубцов. – Если мать, то я не поеду, она жалеть меня будет. – Сказано это было таким тоном, что настаивать мы больше не решились.
– Тогда езжай ко мне на Алтай, – предложил Василий Нечунаев. – В Барнауле у моей сестры Моти остановишься. Она добрая. Там комнатка после меня пустует. А ребята – писатели наши – на Телецкое озеро тебя отправят. Красота там неописуемая. Давай, соглашайся, чего раздумывать-то?..
Николай задумался на минуту и вдруг согласился:
– Еду…– Николай всё ходил по комнате и, озорно улыбаясь, читал экспромт:

Наше дело верное,
Наши карты – козыри,
Наша смерть, наверное,
На Телецком озере…
Так мы проводили его на Алтай…

Благотворным было для Николая Рубцова то далёкое лето. На Алтае ему хорошо писалось. Под впечатлением увиденного и пережитого там он создал стихотворения "Весна на берегу Бии", "В сибирской деревне", "Шумит Катунь", "Сибирь, как будто не Сибирь!.."»

По рассказам его друзей Николай Рубцов добирался до Алтая… на крыше вагона поезда: денег-то у студента на дорогу не было!.. Мне в своё время довелось с семьёй побывать на Алтае. Ехали мы, конечно, в комфортабельном поезде, но с пересадками и, как нам показалось, ну очень долго!.. Представляю, какого было тогда Николаю!..
Действительно, Алтай – это незабываемые места, чудная природа. Поэтому, наверное, и приглянулось мне стихотворение Рубцова о главной водной артерии этих мест реке Катунь
Местные жители нам рассказывали тогда про буйный нрав этой бурной горной реки. Надо думать, что из-за её «характера» и не строят здесь постоянных мостов через эту реку, а навешивают шаткие верёвочные мостики, идти по которым – просто жуть!.. А ширина реки-то – не маленькая!..
Бывали случаи, что люди падали с этих навесных мостов в реку и тогда – держись! Плыть практически невозможно: сразу затянет на дно. В таких случаях нужно лежать на воде, как бревно и ждать, пока тебя не выкинет на берег на каком-нибудь повороте или не выловят жители. Если дождёшься, конечно: вода-то в реке – ледяная!..
Так и появилась в моём репертуаре новая песня на стихи Рубцова – «Шумит Катунь».

Моё повествование подходит к концу. Закончу я его ещё одной цитатой Бориса Шишаева из его алтайского очерка:

«…Шестнадцать с лишним лет прошло со времени тех решительных беспечальных проводов и двенадцать – с того тяжёлого январского дня, когда пришлось навсегда проститься с Николаем Рубцовым среди пустынного холодного поля, которому надлежало стать новым вологодским кладбищем. Но всё звучит и звучит в памяти добрый пророческий голос Рубцова, глядят и глядят в самое сердце его спокойные внимательные глаза. И всё кажется, что в долгу мы перед ним, хлебнувшим горя и одиночества во много раз больше каждого из нас и ушедшим так рано...»