Освоение тюрками Евразии от Дуная до Енисея

               Освоение тюрками Евразии от Дуная до Енисея

    О развитии древнетюркского скотоводства в евразийской степи по данным археологии:
Российский археолог Н.И.Шишлина в своей докторской диссертации «Северо-Западный Прикаспий в эпоху бронзы (V - III тысячелетия до н.э.) пишет, что «носителей ямной культуры можно считать первыми кочевыми пастухами эпохи бронзы. Скотоводческое хозяйство основывалось на подвижном овцеводстве. С развитием новой экономической модели носителей ямной культуры – кочевого хозяйства – началось полное освоение степного Евразийского пояса…Представленный широкий сопоставительный фон позволил, полагаю, оценить специфику местных вариантов многих культур, носители которых поначалу были в Прикаспии лишь пришлыми переселенцами». По е; мнению первые скотоводы на данной территории были южане с Кавказа. Н.И.Шишлина пишет: «Зеркальным отражением постоянного притока инокультурных переселенцев с юга является погребальный обряд и инвентарь ямных групп Кумо-Манычской впадины… Ранние восточноманычские памятники связываются с южными районами… Интерьер могильных ям – растительные циновки на дне, стенах и перекрытиях могил. Стены укреплялись деревянными решетчатыми конструкциями в виде плетня или короба; на дно укладывали подушки, набитые травами; сложные деревянные конструкции. Возможно, как и в ямной культуре, для перекрытий и обкладки стен могил могли использоваться борта повозок или деревянные «двери» жилищ. Основное положение скелетов –вытянуто на спине, руки протянуты вдоль туловища… Краниологический материал из погребений Северо-Западного Прикаспия имеет соответствия в палеокраниологических материалах Кавказа и Ближнего Востока, представляя южных европеоидов… Схема освоения Северо-Западного Прикаспия и развития природной среды рассматривается в хроноинтервале 4500-2000 лет до н.э.».
Известный советский археолог В.Н. Даниленко в книге «Энеолит Украины» пишет:
«Эпицентром сложения древнеямной культуры могла быть только зона древних степей, лежащих к северу от Кавказа — между Прикаспием и Азовским морем… Кавказ, особенно степные районы Предкавказья, играли большую роль в судьбах энеолитического населения Юго-Восточной Европы. Около средины IV тысячелетия до н. э. вся
восточная половина Юго-Восточной Европы превратилась в мощный миграционный эпицентр. Первопричиной этого процесса, по нашему мнению, является возникновение в Предкавказье особой формы скотоводческой культуры, принципиальным достижением которой было приручение коня, использование его для верховой езды и обслуживания стад, в составе которых численно преобладал мелкий рогатый скот».
А вот что пишет об этом российский уч;ный А.М.Хазанов в книге «Кочевники и внешний мир»: «Пастушеское и даже, возможно, полукочевое скотоводство, особенно в их яйлажных вариантах, появились очень рано в горных районах Ирана и Южного Закавказья, не позднее III тыс. до н. э… Северная степная зона Центральной Азии не знала производящего хозяйства до второй половины III тыс. до н. э…Далее на восток появление производящего хозяйства в Южной Сибири впервые прослеживается только в афанасьевской культуре второй половины III тыс. до н. э. Неолитические обитатели Монголии и Забайкалья были не кочевниками, а охотниками и собирателями…Очень вероятно, что переход к кочевому скотоводству во Внутренней Азии связан с какими-то давлением или импульсами с запада».
В эпоху поздней бронзы на Южном Кавказе окончательно формируется отгонная форма скотоводства, связанная с оседлой формой хозяйства. Археологические, лингвистические и этнографические материалы дают возможность в определенной степени восстановить картину этого вида скотоводства в указанное время. Одной из существенных причин сравнительно быстрого развития отмеченной формы скотоводства в древности является более интенсивное размножение мелкого рогатого скота, требовавшее увеличения кормовой базы— расширения пастбищ, которых вблизи поселений становилось недостаточно. Следовательно, в летнее время приходилось угонять стада, в горы, на альпийские луга.
В западных областях Южного Кавказа главенствующую роль играл уже крупный рогатый скот, широко использовавшийся в земледелии в качестве тягловой силы. Здесь в большом количестве найдены кости коров, быков и свиньи. Наличие свиней в хозяйстве целиком
указывает на оседло-земледельческий характер хозяйства, т. к. свиньи не пригодны для кочевой формы ведения хозяйства.
В рассматриваемый период большое значение имело коневодство: выносливые представители этой породы животных использовались в военных целях. Об этом свидетельствует выявленный при раскопках Ордакли (Лчашен _Г.Г.) остеологический материал — колесницы-дроги, а также бронзовые модели колесниц. Указанные находки выявлены в сочетании с бронзовыми удилами, характерными для погребений эпохи поздней бронзы и раннего железа.
О развитом скотоводстве свидетельствует также многочисленная и разнообразная глиняная посуда для молочных продуктов, в том числе и фрагменты маслабоек, зафиксированных во многих поселениях и погребениях позднебронзовой и раннежелезной поры Южного Кавказа а также широкогорлые миски, сита, двуручные сосуды и т. д. Помимо глиняных, вероятно,существовали деревянные и кожаные маслобойки, не дошедшие до нас ввиду плохой сохранности их в земле. Однако следует отметить, что в условиях отгонного скотоводства такие маслобойки были бы гораздо удобнее глиняных, так как для полукочевого образа жизни глиняные маслобойки обладали недостаточной прочностью и излишней тяжестью. В этой связи приведем несколько этнографических параллелей. Несомненный интерес представляет примитивная маслобойка, бытовавшая на Южном Кавказе в начале XX века, представлявшая собой шкуру овцы или козла и концами привязанная к деревянным прутьям. Сливки, содержащиеся в указанной шкурке, сбивались палочкой. Интересно отметить и бурдючную маслобойку. Не меньший интерес представляет маслобойка из изготовленная из бурдюка козы. Указанные маслобойки были весьма надежны и удобны при перевозке их на большие расстояния. Древние насельники пользовались ими на яйлагах.
Археологи выявили, что основу хозяйства первых скотоводов евразийской степи (древнеямников) составляли овцы. Н.Я.Мерперт пишет: «Можно с достаточным основанием говорить и о том, что в скотоводческом хозяйстве древнеямных племен первое место принадлежало овцеводству (87% от числа костей домашних животных). Число найденных костей овец в 10 раз превышает число костей быка. И в данном случае вряд ли можно ссылаться на «характер культовых представлений», поскольку кости быка все же встречаются и, следовательно, присутствие их в погребениях не исключалось этими представлениями. Особая роль овец в древнеямном стаде вполне соответствует условиям рассматриваемой территории, значительную часть, которой занимали засушливые степи, а на юге — и полупустыня. Овцы более всех прочих видов домашних животных приспособлены к жизни в подобных условиях. Неприхотливые, довольствующиеся даже скудной растительностью полупустынных и пустынных районов, овцы давали обильный приплод и легко переносили далекие перемещения по безводным пространствам. Заметное преобладание их в древнеямном стаде само по себе является одним из показателей подвижных форм скотоводства».
       Археологи выявили также, что овцы составляли абсолютное большинство в хозяйстве
южнокавказских скотоводов. Известный российский ученый Б.Б.Пиотровский в книге «Археология Закавказья с древнейших времен до I тысячелетия до н. э.» пишет: «Появление скотоводства Закавказье следует отнести к чрезвычайно отдаленному времени, во всяком случае, к периоду, лежащему за пределами известной нам энеолитической культуры. При раскопках жилищ древнего поселения у Ханлара (Южный Кавказ -Г.Г.) было обнаружено большое количество трубчатых костей, расколотых для извлечения костного мозга. Все кости оказались принадлежащими домашним породам скота, из них определены кости овец, коз и крупного рогатого скота. Обнаружены также кости лошади…».

        Археологи отмечают, что на западе Евразийской равнины (трипольская культура) и на Северном Кавказе (майкопская культура) основу скотоводства составляло свиноводство. Н.Я.Мерперт пишет: «Особенна характерно здесь обилие в стационарных поселках костей свиньи, которая в трипольской культуре составляла свыше 30%, а в майкопской — 50% стада. В древнеямных погребениях рассматриваемого варианта костей свиньи нет совсем. Нет их и в погребениях других территорий. Проф. В. И. Цалкин справедливо заключает, что общее значение свиньи в хозяйстве древнеямных племен было ничтожны».
Геродот пишет о потомках древних скотоводов- скифах следующее: «Свиней они не приносят в жертву и вообще не хотят разводить этих животных в своей стране».
 
       Длительное занятие тюрков скотоводством способствовало появлению в современных
тюркских языках богатой и чрезвычайно развитой терминологии по скотоводству.
Названия домашних животных.

Лошадь.
Тюркские языки:
орх-енис.- at, др. тюрк. М.Кашг. - at,
азерб.- at, тур. - at,
кум. - at, балк. - at, ногай. – at,
крым.тат. - at, гаг.- at, караим. – at,
чув.- ut, la;a, татар. – at, башк. – at,
туркм.- at, узб. - at, уйг. - at,
каракалп. - at, каз.- at, кирг.- at,
алт.- at, шор.- at, хак.- at,
тув.- at, тоф.- at, якут.- at,

Финноугорские языки.
венгерский-lo*, финский-hevonen, эстонский-hobune,
марийский-imne, мордовский-ala;a*, удмуртский-val,

Индоевропейские языки:
немецкий- Gaul, английский- horse, французский- cheval, итальянский- cavallo,
румынский - cal, литовский- zirgas, польский- ko;, украинский- kin,
осетинский- bax, персидский- asb, хинди- gh;;;.

Овца.
Тюркские языки:
др. тюрк. М.Кашг. - qoyun,
азерб.- qoyun, тур. - koyun,
кум. - koy, балк. - koy, ногай. – koy,
крым.тат. - qoyun, гаг.- koyun; караим. – koy,
чув.- sur;x, татар. – sar;k, башк. – kuy har;q;,
туркм.- qoyun, узб. - kuy, уйг. - koy,
каракалп. - koy, каз.- koy, кирг.- koy,
алт.- koy, шор.- xoy, хак.- xoy,
тув.- xoy, тоф.- hoy, якут.- xoy,

Финноугорские языки.
венгерский-juh, финский-lammas, эстонский-lammas,
марийский-;or;k*, мордовский-u;a, удмуртский-;j,

Индоевропейские языки:
немецкий- Schaf, английский- sheep, французский- brebis, итальянский- pecora,
румынский-oaie, литовский- avis, польский- owca, украинский- vivtsa,
осетинский- f;r, персидский- gusfand, хинди- m;;a.

Бык
Тюркские языки:
чув.- ;ratl; v;k;r,
якут.- at;r o;us,
хак.- pu;a, шор.- pu;a, тоф.- buxa, тув.- buqa, алт.- buka,
кирг.- buka, каз.- buka, каракалп. - bu;а, ногай. – bu;а,
уйг. - buka, узб. - buka,
кум. - buq;a, балк. - buqa, крым.тат. - bu;a, караим. – bu;a,
башк. – boqa, татар. – buqay,
орх.-енис.- buqa, др. тюрк. М.Кашг. - buqa,
туркм.- buka, азерб.- bu;a, тур. – bo;a, гаг.- buqa;

Финноугорские языки.
венгерский-bika*, финский-sonni, эстонский-s;nn,
марийский-;;k;z* (др.тюрк.- «;k;z»-кастрированный бык), мордовский-buka*, удмуртский-o;,

Индоевропейские языки:
немецкий- Bulle, английский- bull, французский- taureau, итальянский- toro,
румынский - taur, литовский- tauras, польский- buhaj*, украинский- bik*,
осетинский- boq*, персидский- boqe*, хинди- s;;;a.

Коза
Тюркские языки:
др. тюрк. М.Кашг. - ke;i,
азерб.- ke;i, тур.- ke;i,
кум.- e;ki, балк.- e;ki, ногай.- e;ki,
крым.тат.- e;ki, гаг.- ke;i, караим.- e;ki,
чув.- ka;aka,татар.- k;j;, башк.- k;z;,
туркм.- qe;i, узб.- e;ki, уйг.- ;;k;,
каракалп.- e;ki, каз.- e;ki, кирг.- e;ki,
алт.- e;ki, шор.- ;;k;, хак.- eski,
тув.- o;k;, тоф.- o;k;, якут.- коза.

Финноугорские языки.
венгерский-kecske*, финский-vuohi, эстонский-kits*,
марийский-kaza*, мордовский- kaza*, удмуртский- ke;*.

Индоевропейские языки:
немецкий-Ziege, английский- goat, французский- bique, итальянский- capra,
румынский-capr;, литовский- arklys, польский- koza*, украинский- koza*,
осетинский- saq, персидский- boz, хинди- bakar;.

Вол.
Тюркские языки:
Орх.-енис.(VII век)- ;k;z, др. тюрк. М.Кашг.( XI век)- - ;k;z,
Южный Кавказ: азерб.- ;k;z,
Передняя Азия: тур. - ;k;z,
Восточная Европа (Северный Кавказ): кум. – oquz, карач.-балк. ;q;z, ногай. – ;qiz,
Восточная Европа: крым.тат. - ;q;z, гаг.- ;k;z;
Восточная Европа (Прибалтика): караим. –;q;z;
Восточная Европа (Поволжье): чув.- v;k;r, татар. - e; ;qeze, башк. – e; ;qeze,;
Средняя Азия (юг): туркм.- ;k;z, узб. - xukiz, кирг.- ;q;z,
Средняя Азия (север): каракалп. - ;qiz, каз.- ;qiz,
Центральная Азия: уйг. - x;k;z,
Сибирь (юг): алт.- ;ar, шор.- taz;n, хак.- taz;n, тув.- ;ar;, тоф.- ;ar;;
Сибирь (север): якут. – oqus;

Кавказские языки:
лезгинский –яц, удинский- ;k;z *, хиналугский- ;k;z *;

Финноугорские языки.
Восточная Европа (центр): венгерский-;k;r*;
Восточная Европа (Прибалтика): финский-h;rk;*, эстонский –h;rg*;
Восточная Европа (Поволжье): марийский –бука (бык)* ; мордовский-бука*,

Индоевропейские языки:
Европа (северо-запад): английский-ox*, французский-boeuf;
Европа (центр): немецкий-Ochse*;
Европа (юг): итальянский-bue;
Восточная Европа (центр): румынский -bou, украинский-vіl;
Восточная Европа (Прибалтика): польский-w;;, литовский-jautis;
Восточная Европа (Кавказ) осетинский-qal;
Центральная Азия (юг): персидский-gave nare axte, таджикский-барзагов, хинди-Baila k;;

Центральноазиатские языки:
китайский- Ni;, монгольский- ;хэр*, тунгусский-oqus*;

Верблюд.
Тюркские языки:
орх.- енис.- tebe, др.тюркск. М.Кашг. – teve,
азерб.- d;v;, турк.- deve,
кум.- t;ye, балк.- t;ye, ногай.- t;e,
крым.тат.- deve, гаг.- dev; караим.- dev;,
чув.- teve, татар.- d;y;, башк.- d;y;,
туркм.- d;e, узб.- tuya, уйг.- t;q;,
каракалп.- t;ye, каз.- t;y;, кирг.-t;;,
алт.- t;;, шор.- t;;, хак.- tibe,
тув.- teve, тоф.- tebe, якут.- tebien,

Финноугорские языки.
венгерский-teve*, финский-kameli, эстонский-kaamel,
марийский-t;e*, мордовский- кавто кутьмерьсэ лишме (букв. «лошадь с двумя
спинами=горбами»), удмуртский- d;e*,

Индоевропейские языки:
немецкий- Dromedar, английский- camel, французский- chameau, итальянский- cammello,
румынский - c;mil;, литовский- kupranugaris, польский- wiel-blad, украинский- verblyud,
осетинский- teva*, персидский- shotor, хинди- ;m;;a;.

Скотоводческие термины:
Скот.
др.тюрк. ДТС – mal (имущество, богатство, товар);
Южный Кавказ: азерб. – mal;
Передняя Азия: тур. – mal (скотина, имущество, товар);
Восточная Европа (Северный Кавказ): кум. – mal (скот, товар), карач.-балк. – mal, ногай. – mal;
Восточная Европа: крым.тат. - tuvar, гаг.- s;;r;
Восточная Европа (Прибалтика): караим. – mal (cостояние);
Восточная Европа (Поволжье): чув.- выль;х, татар. - mal, башк. – mal;
Средняя Азия (юг): туркм.- mal, узб. - mol, кирг. – mal;
Средняя Азия (север): каракалп. - mal, каз. – mal;
Центральная Азия: уйг. – mal;
Сибирь (юг): алт.- mal, шор.- mal, хак.- mal, тув.- mal, тоф.- mal;
Сибирь (север): якут. – с;;;;, mal (имущество),

Кавказские языки:
лезгинский – mal*, удинский- mal*, хиналугский- mal*;

Финноугорские языки.
Восточная Европа (центр): венгерский- ;llat;llom;ny;
Восточная Европа (Прибалтика): финский- karja, эстонский – elusloomad;
Восточная Европа (Поволжье): марийский - во;льык; мордовский- ракшат, удмуртский -пудо;

Индоевропейские языки:
Европа (северо-запад): английский- livestock, французский- b;tail;
Европа (центр): немецкий- Vieh;
Европа (юг): итальянский- bestiame;
Восточная Европа (центр): румынский - ;eptel, украинский- khudobu;
Восточная Европа (Прибалтика): польский- b;dlak, литовский- gyvuliai;
Восточная Европа (Кавказ) осетинский- fos;
Центральная Азия (юг): персидский- d;m, таджикский- моли чорпо*, ваханский-mol*,
хинди- pa;udhana;

Центральноазиатские языки:
китайский- Ji;ch;, монгольский- mal aj akhui *, тунгусский- авдуча;р (мелкий рогатый) ,укусэл (крупный рогатый);

Араб.: «скот»- ) ;; ; ;; mashiya), богатство- ; ;;; (saruva), имущество- ) ;; ; ; ;;; mumteleket), товар- ) ; ;;; ; bedaya)

Уже в эпоху бронзы Волга превратилась в важнейший путь, связующий различные и разделенные тысячами километров земли, ландшафтные зоны, культурные области, этнические группы. Возможность широких связей, богатейшие степные пастбища, мягкие пойменные почвы и благоприятные условия для подсечно-огневого земледелия превратили Волгу в гигантский магнит, притягивавший к ее берегам многочисленные племена как с запада, так и с востока. И в Нижнем Поволжье, расположенном в основном в степной, а на крайнем юге в полупустынной зоне, распространилось прежде всего скотоводческое население. Именно скотоводство лежало в основе экономики срубных и андроновских групп и определило их быстрый рост и активную экспансию. Да и в дальнейшем все значительные племенные образования Волжско-Уральского междуречья, все крупные расселения и перемещения их обусловливались прежде всего приоритетом скотоводства в экономике и особенностями развития его в степной полосе.
Но срубные и андроновские племена не были древнейшими скотоводами этой территории. Начало скотоводства уходит здесь в еще большую древность и является весьма своеобразным по форме и значительным по последствиям проявлением «неолитической революции». Оно обусловило резкий рост возможностей человека во взаимодействии его с природой, освоение новых территорий, подлинный скачок в численности населения.
В мезолите и раннем неолите глубинные районы степи были практически необитаемы. Немногочисленное население рассматриваемой территории редкими и небольшими группами располагалось на берегах рек, где рыбные богатства и фауна небольших пойменных лесов создавали определенные возможности для присваивающего хозяйства. Памятниками этого населения являются остатки редких временных поселков — так называемые дюнные стоянки, ограниченные как по размерам, так и по мощности и насыщенности культурного слоя, в подавляющем большинстве случаев нерегулярного и перемешанного. Да и эти немногочисленные памятники далеко не во всех случаях могут быть связаны со столь ранними периодами.
Положение заметно изменилось в конце неолита. Число памятников этого и непосредственно следующих за ним периодов резко возросло. Изменилась и территория их распространения. Появились древнейшие  степные курганы, и многочисленные группы их не только вытянулись вдоль пойм Волги и ее притоков, но и вклинились глубоко в степные пространства. Редкие разрозненные памятники уступили место регулярному распределению их на значительных территориях. Заметно выросли и сама ойкумена и степень ее заселенности, что могло быть обусловлено лишь появлением производящего хозяйства, а в конкретных условиях рассматриваемой территории — развитием скотоводства. По сути дела начался новый этап заселения Нижнего Поволжья и Волжско-Уральского междуречья. Лишь начиная с указанных периодов это' заселение приняло регулярный характер. Лишь с этого времени археологические материалы дают возможность проследить связную и последовательную историю больших племенных и культурных общностей Волжско-Уральского междуречья, развивавшихся и сменявших одна другую более трех тысячелетий, на протяжении энеолитического периода, бронзового и раннего железного веков. Сама возможность формирования таких общностей в условиях степной полосы появилась, повторяю, лишь с распространением производящего хозяйства.
Древнейшей же из этих общностей явилась древнеямная. Она начала формироваться на грани позднего неолита и энеолита и явилась основой всего дальнейшего развития населения и культуры бронзового- (а в определенном аспекте и раннего железного) века рассматриваемой территории. Археологически она представлена памятниками волжско-уральского варианта древнеямной культурно-исторической области.

 Самые основные, обобщенные факторы, обусловившие формирование древнеямной культурно-исторической области.  Упомяну еще два из них, представляющихся мне достаточно значительными.
Первым было определенное единство, объединявшее значительную часть степной полосы еще в мезолите. Это единство качественно отличалось от древнеямного, не носило столь многостороннего внутреннего характера и не отражало указанных выше экономических и социальных факторов, позволяющих рассматривать древнеямную эпоху как принципиально новый этап в заселении и истории степной полосы. И все же исследования многочисленных мезолитических стоянок показали, что в мезолите Левобережная Украина, Приазовье, Крым, Кавказ, Волжско-Уральское междуречье и Прикаспий входили в зону распространения «геометрических микролитов», отличаясь этим от более западных областей Восточной Европы и от лесной зоны, где подобные формы микролитов либо не представлены совсем, либо крайне редки и являются результатом проникновений с юга. Наиболее ранними районами распространения «геометрических микролитов» в свете известных сейчас данных можно считать Южный и Восточный Прикаспий и Кавказ.   Это заставляет с особым вниманием отнестись к очень ранним связям степных племен с югом и юго- востоком, к возможности как влияний и диффузий, так и прямых передвижений значительных человеческих групп в степь из районов Кавказа и Прикаспия. В основе отмеченного для мезолита относительного единства могли лежать единые исходные территории и единые пути движения этих групп, а также определенные связи, не столь активные в условиях неосвоенных еще степных пространств, но все же довольно регулярные, особенно в речных долинах. Трудно пока конкретно судить о внутреннем содержании и прежде всего об этническом содержании этого единства, охватившего огромную территорию, различные ландшафтные зоны и, безусловно, различные человеческие группы. Но само единство (при всей своей относительности) сомнений не вызывает, а следовательно, не вызывают сомнений и внутренние связи, определившие это единство и отличающие зону «геометрических микролитов» от смежных зон.
 
Выше была показана неразрывная связь формирования культурноисторической области и специфики ее развития с развитием производящего хозяйства при преимущественном значении подвижных форм скотоводства. Какие же связи могли способствовать выработке и развитию этой формы хозяйства?
Среди палеозоологов нет согласия по вопросу о возможности местного одомашнивания основных видов скота, прежде всего овец, в Каспийско-Черноморских степях. Если исключить лошадь, свидетельства одомашнивания других животных известны здесь лишь в западных районах, они единичны и касаются лишь крупного рогатого скота. Мне представляются наиболее обоснованными доводы В. И. Цалкина и других сторонников негативного решения этого вопроса. Скотоводство появляется в основных районах степной полосы не ранее второй половины IV тысячелетия до н. э., причем появляется уже сложившимся и настолько развитым, что именно потребностями его было обусловлено начало освоения степей. И уж при всех условиях следует иметь в виду, что подлинное развитие скотоводства в наших степях началось, безусловно, позднее, чем в древнейших центрах производящей экономики Ближнего Востока и Восточного Средиземноморья, а также в первых производящих центрах на территории СССР (Джейтун-Анау I на юге Средней Азии, культура типа Кюль-Тепе I в Закавказье, Буго-Днестровская культура в Северо-Западном Причерноморье). С последними степная полоса была постоянно связана, и исключение влияния их при распространении в степях скотоводства и прежде всего овцеводства представляется абсолютно незакономерным . Полагаю, что в этом процессе значительную роль сыграла естественная диффузия из культурных очагов, уже знавших домашних овец задолго до распространения их в степной полосе.
 Трипольская культура не может рассматриваться как очаг, оказавший решающее воздействие на процесс выделения наиболее ранних групп древнеямных племен.
Воздействия же двух других центров, безусловно, должны быть приняты во внимание. Волжско-Уральское междуречье было связано открытыми степными пространствами как с Кавказом, так и со Средней Азией. Оба эти центра входили в зону распространения диких предков домашних животных и были в свою очередь связаны с древнейшими цивилизациями Передней Азии, где доместикация животных, прежде всего овцы и козы, засвидетельствована для VI, а скорее всего и для VII тысячелетия до н. э. В V—IV тысячелетиях до н. э. основные виды домашних животных были известны и на Кавказе и на юге Средней Азии. Обе эти области оказывали весьма заметное воздействие на Волжско-Уральское междуречье на протяжении ряда исторических эпох. Уже в истории древнеямных племен воздействия обеих областей прослеживаются достаточно четко и в ряде случаев представляют сложные сочетания. Обе области в равной мере могли сыграть значительную роль в становлении степного скотоводства вообще. И для определения конкретной роли каждого из этих центров необходимо учитывать всю сумму археологических данных.
Древнейшая неолитическая культура с производящим хозяйством в Закавказье представлена прежде всего раннеземледельческими долговременными поселениями (типа Кюль-Тепе у Нахичевани) с соответствующими формами отгонного скотоводства, заметно отличного от степного. Ни в инвентаре своем, ни в погребальном обряде ни эта, ни последовавшая за ней куро-аракская культура никаких связей с культурой древнеямных племен не имеют.

Тюркские языки по памятникам письменности самих тюрков известны приблизительно от V-VI вв. нашего летосчисления. К этому времени, например, можно относить некоторые манихейские рукописи и каменописные памятники из бассейна р. Таласа и Енисея. Языки по этим памятникам  представляют собой результат очень большого развития.
Время существования древнетюркской общности и территорию исторической прародины древних тюрков, мы попытались определить на основании анализа древнетюркского языка, сопоставляя результаты такого исследования с данными археологии. Для этого мы, в первую очередь, проанализировали базисную лексику общетюркского словарного фонда, сохранившуюся в древнетюркских письменных памятниках, а также в языках 23 современных тюркских народов.
В анализируемый словарный фонд мы включили общетюркские слова из письменных памятников (орхоно-енисейские надписи, древнеуйгурская письменность, словарь Махмуда Кашгари и др.), а также соответствующую общетюркскую лексику, сохранившуюся в двадцати трёх современных тюркских языках, которые разделены нами на пять квалификационных групп:
огузская группа – азербайджанский, турецкий, туркменский, гагаузский;
булгарская группа – чувашский;
восточноевропейская кыпчакская группа – татарский, башкирский, кумыкский, балкарский,
крымскотатарский, караимский, ногайский;
карлукская группа – узбекский, уйгурский;
центральноазиатские кыпчакская группа – казахский, киргизский, каракалпакский;
алтаесибирская группа – алтайский, шорский, тувинский, тофаларский, хакасский, якутский.
Как известно, лексика каждого языка является важным и надежным источником знаний о быте и культуре данного народа. Язык народа формируется в процессе его познавательной деятельности и осмысления окружающей действительности. Таким образом, представление о жизни того или иного народа мы получаем из его словарного фонда.
Проведя сравнительный анализ общетюркской базисной и культурной лексики, мы смогли убедиться, что все современные тюркские народы, населяющие обширные пространства Восточной Европы, Передней и Средней Азии, а также Сибири, в своём словарном фонде сохранили большинство слов, входящих в общетюркскую базисную и культурную лексику.
 Известный российский исследователь Лев Успенский пишет: «Самые древние, самые несовершенные письменные знаки, какие известны нам и могут быть прочитаны нами, не древнее пяти - шести тысячелетий. А ведь человек существует на земле как человек уже сотни тысяч лет. Значит, мы можем изучать только ничтожную долю истории языка, жалкие проценты всего этого отрезка времени? По счастью, положение оказывается не таким уж безнадежным, если к нему приглядеться внимательнее…Слова, имеющиеся в языке, составляют так называемый словарный состав языка. Главное в нем - основной словарный фонд. Ядро основного словарного фонда составляют корневые слова.
Основной словарный фонд гораздо менее обширен, чем словарный состав языка. Зато живет он очень долго, в продолжение веков, и дает языку базу (материал) для образования новых слов… Любой язык состоит из слов. Изучать язык, не изучая слов, нельзя. А чтобы заняться словами, надо прежде всего взять их на учет, установить, сколько их и какие они…У турок, татар, азербайджанцев, туркмен, узбеков и других народов тюркского племени понятие "человек" будет выражаться словом "киши" или другими словами, близкими к этому. Слова эти не похожи ни на славянские, ни на романские, зато между собою эти языки имеют опять-таки большое сходство. Приходится предположить, что такое сходство не могло возникнуть неведомо почему, так себе, случайно. Гораздо естественнее думать, что оно является результатом родства между сходными языками».
На обширной территории Евразии древнетюркские народы распространялись в следующие периоды:
1. протобулгары - 4-3 тыс. до н.э - путь через Кавказ на север:> Северное Причерноморье (киммерийцы, гунны, хазары)) > Северное Поволжье (проточуваши). В дальнейшем часть протобулгар переселилась на территорию Прибайкалья (протоякуты).
 2. протоуйгуры (лобноро-таримцы), протоалтайцы, протохакассы, прототувинцы - 3-2 тыс. до. н.э. -путь по Евразийской степи на восток: Волга>Урал> Енисей>Таримская впадина (протоуйгуры).
3. протохунны (протокыпчаки) - 2 тыс. до. н.э.- путь по Евразийской степи на юговосток: Волга>Урал > Мангышлак> Алтай> Монголия-Ордос (хунны).
4. протоогузы (скифы, юэчжи, «пазырыкцы», тюркюты, огузы)-середина первой половины первого тысячелетия до н.э. путь на восток: Закавказье > Памир > Монголия > Алтай
(юечжы-пазырыкцы). Другая группа огузов переселилась на территорию Северного Причерноморья (скифы Геродота).
Примерно с конца IV тыс. до н.э. начался распад пратюркской общности. Шесть тыс. лет тому назад пратюрки-скотоводы в поисках новых пастбищ для своих быстро размножающих стад начали свои походы с Южного Кавказа на территорию евразийской равнины и далее на юго-восток. Некоторые историки, исследующие древнейшую историю современных народов, пишут о первичной, вторичной и других прародинах народов древности. Если воспользоваться этим методом, мы можем сказать, что если первичной прародиной древних тюрков была территория южного Кавказа (территория зарождения отгонного скотоводства и курганной культуры), то вторичная прародина -это Евразийская степь от Карпат до Енисея.
Академик Н.И. Вавилов писал:«Для того чтобы познать все многообразие культурных растений, необходимо не только изучать их географию, но и определить первичные районы их распространения, а также точное место происхождения…Кавказ является одним из мировых очагов происхождения важнейших культурных растений — пшеницы, ячменя, ржи, большей части европейских плодовых культур».
Сравнительно-историческое изучение земледельческой лексики тюркских языков показывает, что названия основных сельскохозяйственных культур, а также терминология земледелия сложились задолго до первичного распада прототюркской общности. Судя по лингвистическим свидетельствам, прототюрки к этому времени уже достигли относительно высокого уровня земледелия и возделывали все основные культуры, известные в Старом Свете. Владели разнообразными агротехническими приемами обработки земли. Историческое развитие агротехнических приемов обработки земли также нашло отражение в языке. Наличие во всех тюркских языках восходящего к прототюркскому состоянию глагола *tar;- «обрабатывать землю под посев», «сеять» указывает на развитие земледелия у тюрков на весьма ранних стадиях».
Общетюркскими являются наименования главных культурных растений (бугда
(пшеница), арпа (ячмень), дары (просо), бурчаг (горох), алма (яблоко), узюм (виноград), говун (дыня), сарымсаг (чеснок) и др.), которые образованы на базе исконно тюркских слов.
Нам удалось выявить, что названия 22 растений (береза, виноград, вяз, груша, дыня, ежевика, ива, камыш, карагана, клевер, липа, лох, лук, можжевельник, просо, пшеница, тамариск,тыква, чеснок, яблоко, ясень, ячмень), отмеченные в словаре Махмуда Кашгари (XI век), являются общетюркскими и известны большинству тюркским народам. Еще 16 растений имеют ареальные тюркские названия (боярышник, дуб, ель, калина, клён, осина, рис, рожь, рябина, терн, тополь, хмель, черёмуха, сосна). При этом, из перечисленных выше 38 растений 15 (виноград, груша, дыня, тыква, рис, яблоко, липа, лох, клен, дуб, клевер, вяз, тамарикс, чеснок, ясень) не растут в Сибири (Саяно-Алтайский регион).
А местные названия 9 рассмотренных нами таёжных растений известны только южносибирским тюркским народам Сибири (кроме якутов). Известный российский лингвист В.И.Рассадин почти всю таёжную растительную терминологию, известную тюркским народам Сибири, назвал словами «неизвестного происхождения». При этом лингвисты отмечают, что тюркские народы Сибири название боярышника, заимствовали у монголов, а лиственницы и ели- у самодийцев.
 Из 62 рассмотренных нами тюркских названий фауны 44 являются общетюркскими (известны абсоютному большинству современных тюркских народов и зафиксированы в средневековых тюркских письменных памятниках), ещё 11 названий возникли в лексике тюркских народов, после того как они покинули свою историческую прародину на Южном Кавказе и переселились на территорию Евразийской равнины (вторичная прародина). Нами рассмотрены также 7 видов таёжной фауны, названия которых известны только тюркским народам Сибири.
 Необходимо отметить, что при этом нет ни одного вида ареальной сибирской флоры или фауны, имеющих одинаковые названия у всех шести тюркских народов Сибири (алтайцы, шорцы, хакасы, тувинцы, тофалары и якуты).
 В тоже время, живущим западнее Сибири древним и современным тюркам никогда не были известны «сибирско-тюркские» названия основной таёжной флоры (кедр сибирский, калина, черемша, хвоя, кедровая шишка, боярышник) и фауны (кабарга, росомаха, ласка, бурундук, кедровка, таймень, хариус, налим и др.).
Вывод: На основании палеонтологических данных (флора и фауна), можно утверждать, что историческая прародина тюрков находилась на Южном Кавказе (территория зарождения отгонного скотоводства и курганной культуры), а вторичная прародина древних тюрков это Евразийская степь от Карпат до Енисея. Территорию Алтая и Саян древние тюрки начали заселять начиная со II тыс. до н.э. (афанасьевцы и андроновцы).