Василий Сергеевич

Проходит время, и каждому хочется вспомнить своих предков, людей, с которыми был связан всю жизнь. Умирают миллионы, вспоминают о них тысячи. Достаточно посетить кладбища и станет ясно, что не всегда память о близких людях дорога их преемниками и  родственникам. Я не осуждаю таких людей, они сами вправе выбирать, как относится к лежащим под мраморными плитами или скромными земляными холмиками, заброшенных могил. Вот только христианский обычай требует внимания к своим родственникам- ныне живущим и давно оставивших этот Мир. Память не должна умирать. Она должна передаваться потомкам в виде рассказов, фотографий.

Мои родственники , по линии супруги, после смерти которой прошло уже четыре года,
как-то быстро её забыли. Да и при её жизни мы общались довольно редко. Причину я не знаю. Может это случилось из-за её нежелания прижизни общаться с ними?  Причин у неё было достаточно. Что-то сохранилось в моей памяти от её рассказов, о жизни в детстве, а что-то, чему я был сам свидетелем,  увидел сам, поскольку с её родственниками иногда общался.

Василий Сергеевич, третий ребёнок  Пелагеи Яковлевны был несколько моложе сестёр Пани и Зинаиды. Я познакомился с ними в шестидесятых годах, на свадьбе своей супруги Людмилы. Потом мы общались довольно редко И лишь на похоронах Пелагеи Яковлевны мы встретились вновь. Эта встреча оказалась предпоследней. Последняя встреча состоялась уже на похоронах Василия Сергеевича.

Пелагея Яковлевна-купеческая дочь, родилась в тысяча восемьсот восемьдесят шестом году. Трудолюбивая, привлекательная девушка вскоре стала женой бывшего солдата Сергея. Сыграли  свадьбу, и вскоре у них родилась дочь Зинаида.  Революция тысяча девятьсот пятого года не нарушила их жизни и среднего достатка. Пелагея Яковлевна организовала у себя на дому пошив комнатных тапочек, которые всегда пользовались большим спросом. Сергей был служивым человеком, был награждён крестом за заслуги перед Отечеством.

Вскоре у них родилась вторая дочь Паня. За ней пришла очередь и Василия Сергеевича. К тысяча девятьсот двенадцатому году, когда в России начался промышленный подъём, семье удалось сделать некоторые накопления, которые позволяли им безбедно  жить в Москве и даже в будущем.

Революция тысяча девятьсот семнадцатого года разрушила все их планы. Сергей потерял работу, накопления, хранившееся в банке, были национализированы. Семья осталась без средств к существованию. Сергей не смог пережить потерю своих накоплений, запил горькую и вскоре умер.

В годы гражданской войны, когда голод и разруха многих довели до могилы, Пелагея Яковлевна сумела сохранить жизнь детей. Трудилась, как могла, не считаясь со здоровьем и временем.

В тридцатые годы положение семьи не намного улучшилось. Вся семья жила в коммуналке на Крестьянке в маленькой комнате. Небольшой внутренний двор, сараи, в которых хранились дрова и мелкий скарб, все удобства на улице, совсем не устраивали Пелагею Яковлевну, но другого жилья не было.

Василий Сергеевич, сметливый от природы, обладал не только недюжинной  силой, но и умением подчинять своей воле других , слыл отъявленным хулиганом.  Редкие дворовые драки обходились без его участия. Многие женщины пытались завладеть его сердцем, но удалось это сделать только Клаве. Черноволосая, не высокого роста,  умеющая петь и веселиться, после долгих ухаживаний согласилась стать женой Василия. Люся говорила, что в роду её матери были цыгане. Может быть поэтому она и смогла покорить сердце задиры Василия, который всегда называл её мышкой.

И произошло чуда, Василий остепенился, устроился  работать на второй Московский часовой завод. Стал передовиком производства, потом мастером. Появились деньги. Новые друзья не преминули воспользоваться этим  стали приглашать на совместные мероприятия, на ипподром. Василий быстро понял, как выигрывать, и ему не однажды удавалось сорвать большой куш.

Клава любила подарки, особенно золотые вещи, которые Василий с радостью ей дарил.
Но вольная жизнь Василия вскоре стала надоедать Клаве и после его очередной пьянки и пустых обещаний. В семье стали возникать ссоры. И тогда "мышка"  могла "угостить" Василия тем, что было под рукой.
К  этому времени здоровье Клавы ухудшилось. Но за его пьянки спуску она ему не давала. И ему частенько перепадало. Порой ему приходилось даже прятаться под столом.

В тысяча девятьсот тридцать девятом году Василия призвали в армию. Демобилизоваться он не успел, началась война. Он прошёл всю войну с первого до последнего дня. Служил честно. Был водителем автомашины, подвозил снаряды к "катюшам", награждён медалями.

После войны вернулся в Москву на старое место работы-второй Московский часовой завод. В трудное после военное время даже в Москве многого не хватало. Часы были редкостью и всегда пользовались большим спросом. Под влиянием "друзей", Василий стал из прихваченных на заводе деталей, собирать часы кустарным способом. Продавались они быстро. Появились деньги.

Клава никогда не задумывалась откуда у Василия деньги. Тратила их на товары, продукты питания. Деликатесы были в семье не редкостью.  Семейному благополучию соседи завидовали. Кто-то из них донёс о совершаемых на заводе кражах деталей для часов, когда Василий Сергеевич "загремел" в колонию за хищения деталей часов с завода. Своих друзей по криминальному бизнесу он не назвал и в ходе следствия, и на суде.  Пошёл "паровозом".

Клава, напуганная арестом мужа, опасалась конфискации имущества, она стала быстро
раздавать ценные вещи родственникам и соседям, в надежде получить их со временем обратно. Но этому не суждено было сбыться. Болезнь прогрессировала и вскоре Люся осталась сиротой. Родственников матери  судьба ребёнка сестры  уже не интересовала. Они быстро забыли про подарки и уже о них не вспоминали, когда Зинаида,став опекуном,  попросила вернуть хотя бы часть ценностей на воспитание дочери брата.

Все категорически отрицали саму возможность принятия на хранение каких -то  вещей и ценностей от их родственницы  Клавы. Может быть поэтому Люся так не любила родственников своей матери, постоянно испытывая к ним неприязнь. Зина уже воспитывала Тамару-свою дочь. По стечению обстоятельств, её муж ушёл к сестре, бросив её с родной дочерью. Зинаида Васильевна стала воспитывала свою и дочь брата до возвращения Василия.

Как участник войны, он вскоре был амнистирован и вновь стал работать на заводе. На работе его ценили, поскольку со временем выяснилось, что он не был организатором хищений. В компании оказался случайно из-за своей доверчивости.

Семья по прежнему жила в коммуналке.  Несколько метров жилой площади с трудом позволяли поставить небольшой стол, освободить  места для сна. Все удобства на улице. Отсутствие горячей воды и других удобств в какой то мере компенсировались дружбой соседей. Всем хватало места на общей кухне, а запах приготовленной пищи, нередко подгоревшей, никого не раздражал.

 Старые деревянные двухэтажные  дома, в связи со строительством Кузьминской линии, метро пошли под слом. Жильцов коммуналок  расселили. Кто-то получил квартиру, а кому-та выделили комнаты в новых домах.

Жизнь Василия, Пелагеи Яковлевны и Люси изменилась после получения ими новой квартиры в Кузьминках. Клава, стоявшая на очереди, не дожила до её получения. Василий уже с новой женой Клавдией Петровной, дочерью стали жить вместе с Пелагеей Яковлевной на улице Юных ленинцев.

Некоторое время Василий ещё работал на заводе, но потом вышел на пенсию, однако, по прежнему его нередко приглашали на завод, чтобы отладить новое оборудование. так как специалистов его уровня на заводе почти не осталось.