Сцена 4. А судьи кто? Явление7

Явление VII
Ванька Купырь, Мокий Иванович и Акакий Николаевич.
Мокий Иванович. Имею честь представиться: адвокат здешнего города, Мокий Иванович.
Акакий Николаевич.  Имею честь представиться: адвокат здешнего города, Акакий Николаевич.
Ванька Купырь. А, да, да, я уже вас раньше где-то видел. Вы, кажется, тогда неловко упали? Что же, как ваш нос?
Акакий Николаевич. Слава богу! Не извольте беспокоиться: присох, теперь совсем присох. Даже лучше стало.
Ванька Купырь. Хорошо, что присох. Я рад... (Вдруг и отрывисто.) Денег нет у вас?
Мокий Иванович. Денег? каких денег?
Ванька Купырь.  (Громко и скоро). Взаймы тысяч пять гривен.
Мокий Иванович. Такой суммы, ей-богу, нет. А нет ли у вас, Акакий Николаевич?
Акакий Николаевич. С собой денег не ношу, потому что я как адвокат, живу лишь ни нищенские пожертвования от посетителей.
Ванька Купырь.  Да, ну если пяти тысячи нет, так гривен пятьсот найдется? Я же знаю, вы адвокаты такими деньжищами ворочаете.
 Мокий Иванович.  (Шаря в карманах и приблизившись к Ваньке, полушепотом). Через нас проходят большие деньги, это правда, но мы же их все передаем судьям. Они сами боятся брать, так нас на это и подвигают. И отказаться нельзя. Не будешь им носить денег, ни одно дело не выиграешь. У вас, Акакий Николаевич, нет пятисот гривен.? У меня всего четыреста, да и то мелочью.
Акакий Николаевич. (Смотря в бумажник.) Двести пятьдесят гривен всего.
Мокий Иванович. Да вы поищите-то получше, Акакий Никола-евич! У вас там, я знаю, в кармане с правой стороны дырочка образовалась, так они в эту дырочку как-нибудь и провалились.
Акакий Николаевич. Нет, правда, и в дырочке нет.
Ванька Купырь. Ну, все равно. Я ведь только так. Хорошо, пусть будет двести пятьдесят гривен. Это все равно.
(Принимает деньги.) А что судьи? Если дело выигрышное, как они поступают?
Акакий Николаевич. Да никак. Прав ты или не прав, это не важно. Они дело повернут так, что даже если ты на сто, нет на сто двадцать и даже на двести процентов прав, повернут дело таким образом, что ты все равно останешься в дураках. У них же здесь образовалась настоящая мафия: судьи, полицейские, прокуроры, приставы и всякие разные кадастровики и реестровики, да и этот местный оккупант и прохиндей Пархом. Они же как змеиный клубок во время спаривания, не разберешь, где здесь чья голова, где чей хвост. Не поймешь, кто пьёт, кто жрёт, кто кого е…, ну, в общем, кто с кем спаривается. Так что, если деньги не принесёшь, дело никогда не выиграешь.
Ванька Купырь. Не может быть?
Акакий Николаевич. Может. Это дело очень тонкого свойства. У них много способов. Вон, Влас Семёра отказался им платить, так они его мурыжат более десяти лет. Самый простой способ – это подержать заявление у себя пару месяцев, а затем его закрыть из-за пропущенных сроков.
Ванька Купырь.  Да? И что, так тоже можно?
Акакий Николаевич. А вот еще. Приложишь, бывало, все справки, все бумажки и клеем даже приклеишь, а они бумажку одну выдернут и дело отсылают обратно, будто не все документы приложены. И так несколько раз, пока опять сроки не пройдут. А могут и вообще не смотреть ничего, нет, мол, такой-то справки и всё. И высылают обратно документы вместе с этой пропавшей справкой.
Ванька Купырь. Не может такого быть. Им же государство выдало каждому по мантии при совсем хорошей зарплате.
Акакий Николаевич. У них всё может быть, они в этих мантиях ходят там, как рабы в рясах. Сами всего боятся, но деньги берут. Им бы еще каждому по кадилу, они бы еще раза в два больше требовали. Вот давеча, Кононюк пригласил на судебное заседание покойника и еще возмущался, почему тот не пришел. И тут же пригласил туда же, давать показания, девочку десяти лет и мальчика шести лет. На что председатель суда по жизни человек лояльный, но и тот не сдержался, говорит, ты чё вообще, педофил что ли.
Мокий Иванович. А супруженица Председателя суда и ее сестрица, они вообще по молодости на панели путанили. Анана заставили на Параше жениться и за это его назначили его председателем суда. Параша вообще оторва, самая последняя мразь, её весь город ненавидит, она же из-за блата дерет со всех три шкуры. Одному за то, что он отказался платить присудила, столько, сколько вообще денег не бывает, и когда он вовремя деньги не принес, так она приняла решение, чтобы он перенёс свой дом в сторону на три метра. А на суде так с ухмылкой говорит: - «Тебе как, с начала Решение читать, с середины или с конца?» Так он у нас уже пятый год судится. И еще пять будет судиться.
    А чтобы выпотрошить Власа Семёру наняла продажных кадастровиков, пригласила невменяемых свидетелей алкашей и вынесла такое Решение, что он уже десять лет не может его ни отменить, ни исполнить. А Пархома, в пользу которого она вынесла это решение, судьи доят как дойную корову, он каждый месяц носит им деньги. А местный полицай Петька Михась его еще подбадривает резиновой дубинкой.
Ванька Купырь.  Я, кажется, все в жизни видывал, но такие страсти?
Мокий Иванович. Вы поднимите дело Власа Семёры. Скоро будет юбилей, как он судится. Там его сосед Пархом, отвратнейший мужичонка, оккупант, фальсификатор и мошенник, оккупировал его земельный участок, так Параша признала все его документы законными, смоталась и в краевой центр, чтобы там тоже оплатить поддержку за свое решение. Вы же понимаете, в нашем суде нет ни одного дела, которое бы было бесплатно решено в чью-то сторону. Ни одного дела. У наших судей такая поговорка даже образовалась, хочешь получить положительное решение – гони быстро подношение. А иначе ни-ни. Вот если взять последнее дело Параши Абрамовны. Она, чтобы отмазать торговца наркотой сделала его свидетелем, в Решении просто переставила местами фамилии, а свидетеля сделала наркоторговцем и упрятала в Черный Лебедь. Говорят, такая рокировка принесла ей сто тысяч гривен.
Ванька Купырь. Не может такого быть? А я все думаю, что это они так все робеют. Знать и вправду рыло в пушку. Надо будет серьёзно с этим делом разобраться.
Акакий Николаевич. А взять ейную сестричку Галюсю. Что на ней пробу негде ставить, это весь город знает. Но все знают, что она на особом счету у председателя суда. Он где надо и не надо повторяет, что Галюся свой человек и на нее всегда можно положиться. Из нас никто на неё не ложился, потому она нас и за людей не считает. Мы для нее безвольные кассиры. Так вот она тому же Власу Семёре три раза заставила писать доверенности. Он принесет по всем правилам заверенную у нотариуса доверенность, она её покрутит, посмотрит в глаза и на руки, раз они деньги из карманов не достают, возвращает доверенность, как неправильно оформленную. И так три доверенности. А потом просто отказалась рассматривать его дело и всё. А этому слепому уроду шабашнику Семенову, который принес самодельную доверенность, она на неё даже внимания не обратила.
Мокий Иванович. Я прошу вас разберитесь, как начнете разбираться, скажите судьям, чтобы они сами брали деньги. А то мы ходим под уголовной статьей ни за понюх табаку.
Ванька Купырь. Хорошо. Очень хорошо.
Мокий Иванович.   Или пускай отдают нам половину. Вон, недавно, слепому мошеннику Семенюку оккупанты заплатили сто семьдесят шесть тысяч гривен, а нам от них достался только шиш с маслом. Может они и не платили, за такие деньги они бы все повесились хором, но в суд справку принесли и теперь судьи грозят ему налоговой инспекцией и доят его как элитную импортную корову.
Ванька Купырь.  Очень хорошо они устроились.
Акакий Николаевич. Извините, что так утрудили вас своим присутствием. Если что нужно, мы завсегда к вашим услугам.
 Мокий Иванович. Извините, что так утрудили вас своим присутствием.
Ванька Купырь. Ничего, ничего! Мне очень интересна эта информация. (Выпроваживает их.)