Кайзер и его тирольцы Востока

Габсбурги любили своих рутенов, лояльных украинских подданных на востоке многонационального государства. Затем настал 1914 год, и всё изменилось. Тысячи украинцев погибли в лагерях для интернированных.

«Лучи габсбургского солнца достигали на востоке границ русского царства». Нетрудно угадать, откуда эта фраза: из романе Йозефа Рота «Марш Радецкого», его лебединой песне о многонациональном государстве Австро-Венгрия. Рот знал красочную смесь восточных провинций Габсбургской империи, он вырос там. Но один народ был одним из его особых любимцев на карте народов монархии: украинцы. Когда они появляются в его работах, он всегда относится к ним с особой любовью. В конце первой части «Марша Радецкого» только что заснувший лейтенант Тротта слышит тоскливую песню украинских крестьян: «О, наш император хороший, добрый человек, а наша хозяйка - его жена, императрица». Они не знали, что императрица давно умерла, они не умели читать.

Богадельня монархии. Район поселения украинцев не пользовался большим уважением: в резиденции с презрением смотрели на бедную коронную землю на востоке. «Королевство Галиция и Лодомерия» принадлежало к австрийским владениям со времен Марии Терезии, но вместе с Буковиной они были богадельней монархии, «королевством голых и голодающих» (по словам историка Нормана Дэвиса). Венцы были склонны рассматривать всё, что лежит к востоку от имперской столицы, как слаборазвитое и презренное. Считалось достаточным знать об условиях там на востоке. Писатель Карл Эмиль Францоз дал своим популярным путевым заметкам из Галиции название «Из полу-Азии», которое должно было внушить: вдали от всякой цивилизации. Читателям «Neue Freie Presse» понравились эти «культурные образы», их продолжения появлялись с 1874 по 1876 год.
Поездка в отдалённый на 550 км по воздушной линии главный город Галиции Лемберг была тогда по ж/д проще, чем сегодня. На Пратерштерне садились в поезд Северной ж/д императора Фердинанда, пересекали Моравию и Австрийскую Силезию, постигнув галицкой границы у Аушвица, потом вдоль Вислы ехали до Сана через большую крепость Пшемысль в Лемберг. Если путешественник выходил на вокзалах, он замечал, что крестьяне на станциях восточней Пшемысля говорят уже не на польском, а на украинском. Наш журналист Францоз нашёл мало следов культурного многообразия и живописных галицких ландшафтов. Ведь: «Кто путешествует этой веткой, помрёт со скуки, если не околеет от голода».
В многонациональной Галиции жили друг подле друга поляки, украинцы, евреи, немцы и пр., всего восемь миллионов жителей, из них больше половины украинцы. Они носили официальный этноним рутены, т.к. кто-то рылся в старых хрониках и нашёл латинское слово Рутения для обозначения старого киевского государства «Русь». Более четырех миллионов рутенов в 1910 г. компактно проживал в Восточной Галиции, что соответствует сегодняшней Западной Украине. Их признавали отельным «племенем», они посещали украинские народные школы и могли отправлять представителей в рейхсрат. Украинский был признан государственным языком.
Долгое время украинцам запрещали развивать собственную национальную идентичность. Поэтому они считались смелыми подданными, верными кайзеру, «тирольцами Востока», на которых можно положиться. Масса полукрепостных крестьян в стране не умела ни читать, ни писать, кроме глубокой нищеты их связывало одно: ненависть к польским феодалам, которым они служили и которые считали их глупым народом крестьян и попов. Так развивалась постоянная национальная борьба с польскими верхними слоями, сперва еще больше классовая ненависть, чем украинский национализм.
Единственной переменой для крестьян в традиционных общества были паломничества, как минимум временно узнавали других людей, другой жизненный мир. Паломничества рутенов часто вели их за границу в Россию, не настоящая смена среды, ведь по ту сторону границы жили «свои» украинские люди, а церемониал православной веры не очень отличался от греко-католического. Австрийским властям эти пилигримства казались опасной для государства деятельностью, контактом с потенциальной «вражеской страной». Слухи о «лучшей жизни» в России вызвали волнения. Возник миф о царе, который придёт, чтобы изгнать из Восточной Галиции ненавистных поляков и евреев, наивный перенос доверчивости верноподданных с кайзера в Вене на царя в Петербурге.
Интеллектуальные украинцы также частично основывались на славянофильских тезисах о своей родовой близости с русскими. Прежде всего, те, кто вопреки постоянным обещаниям был разочарован политикой Австрии, теперь открылись для пропаганды царской империи. Вена всё больше волновалась, неужели «тирольцы Востока» предали её? Незадолго до начала войны в 1914 г. атмосфера подозрения в пограничной области была напряжённой. Русская панславянская агитация внушала Вене опасения, ведь галицкие солдаты в случае войны могли направить ружья не против «русских братских солдат», в вместо того сбросить австрийское ярмо.

Массовые аресты. Потом началась война, и военные получили власть в Галиции. «Война австрийской армии началась с военных судов», писал Йозеф Рот. Австро-венгерское высшее командование повсюду чувствовало русофилов, имели место массовые аресты и казни без суда. Украинцы-австрофилы доносили властям на русофилов. К политическим подозреваемым принадлежали, уже если выписывали российскую газету. Но большинство хранило верность Австрии.
Австрия теперь заметила, что упускала все эти годы: большим интересом к национальному движению всех украинцев можно было ослабить царскую Россию. Нужно было повышать их национальное самосознание, подчёркивать достоинства k.u.k. администрации, которая содействует всем лояльным устремлениям национальностей. Хотя и были планы разделить Галицию и тем самым отделить украинцев от ненавистных поляков, но образование украинской коронной земли с консолидацией всех населённых украинцами областей потерпело фиаско. Политическая позиция  украинцев была слишком слабой. Так «украинский вопрос» оставался нерешённым до 1918 г., а потом уже было слишком поздно.
Участь украинцев-русофилов в 1914-15 годах потрясла многих современников. Галиция наряду с Сербией стала главным местом военных преступлений. Император Франц Иосиф выразил недовольство этой волной террора против собственного населения после одной бойни гражданских лиц. Торопливое судебное разбирательство подверглось критике Карлом Краусом в его драме о мировой войне «Последние дни человечества». Поэт Георг Тракль сообщает из одного галицкого города (он называет его в своём самом известном стихотворении «Гродек»): «Группа устрашающе неподвижных деревьев, стоящих вместе, на каждом из которых болтался повешенный. Рутены, казённые местные жители».
Подлость не забыта. В западно-украинском городке Галич находится памятная доска, напоминающая о жителях города, которые «под австро-венгерским ярмом пострадали в лагере Талергоф за русское имя». Они были среди тех, кого обвинили в сотрудничестве с русскими и отправили в лагеря для интернированных. Основные лагеря для высланных были созданы в Вальдфиртеле, «вечным памятником позора этого государства» (Карл Краус) был лагерь Грац-Талергоф, в котором с 1914 по 1917 гг. были интернированы около 30 000 политически неблагонадёжных, прежде всего рутенов. В Украине сохраняется память о Талерхофе - в отличие от Австрии.
Пробуждающейся нации сперва не удалось образование украиноязычного государства. 31 октября 1918 г. украинцы получили от Вены национальное право на независимость, что не имело никаких политических последствий. Тем не менее, «Габсбургская монархия - возможно, случайно - стала колыбелью украинского национального движения», говорит историк Анна Вероника Вендланд. Возникшие сегодня Различия между Западной и Восточной Украиной, можно объяснить австро-украинской политикой до 1918 года. Опора украинской революции прошлого года – Западная Украина, бывшая Австрийская провинция.

Рутены
7,9 % населения Австро-Венгрии в 1910 г. были рутены или украинцы.
3,5 млн. из них жили в австрийской половине империи, 4,7 млн. – в венгерской.
В 1772 г. Галиция отошла к Австрии, он существовала как коронная земля до 1918 г.