Бракованные крылья

Начало
Крылья ему достались бракованные.
- Что это? - он с недоверием посмотрел на странную конструкцию, похожую то ли на собачью шлейку, то ли на парашют с крыльями. Он не мог сказать определенно, у него никогда не было собаки, но была аллергия на шерсть и страх высоты.
- Крылья, естественно! Надевай!
- Не буду! Они же бракованные! - уже с возмущением он ткнул пальцем в редкие перья. - Вот тут дырка и вот тут, что вы мне подсовываете?
Крылья и впрямь были странные. К шлейке, которая то ли собачья, то ли парашютная, крепились два легких крыла, сделанных не как им было положено, вернее, он думал, что положено крыльям быть весомыми, настоящими, из костей, связок, мышц, мяса и кожи из которой и должно расти крепкое перо, такое, чтобы не выдернуть и не потерять, а эти же крылья были невсамделишными, смешными, несерьезными. Сами перья крепились к тонкому капрону. Он немедленно вспомнил, как мама, прикусив нижнюю губу, сосредоточенно поднимала петлю на тонком чулке специальным малюсеньким крючочком настолько чудесным, что он один раз утащил его из маминой корзинки, где она держала нитки, иголки и всякую девчачью, глупую чушь. Он не успел подумать, к чему бы приспособить этот невероятный крючочек. Мама как раз собиралась в гости и увидела на чулке зловещую дорожку спущенных петель. Он даже не успел подготовиться к ее нападению и придумать что-нибудь правдоподобное, например про соседскую девчонку Вику, которая запросто могла зайти в комнату и соблазниться чудесным инструментом. Вместо этого он покраснел и засопел так выразительно, что мама немедленно вытрясла из него всю правду и потребовала вернуть крючок.
Почему-то он никак не мог вспомнить, как же мама закрепляла пойманную петлю? Это показалось ему настолько важным, что он даже забыл про бракованные крылья, задумался, вспомнил не только мамины ловкие руки, но и ее тяжелые, красивые волосы, собранные в строгий пучок, вспомнил ее маленькие часики, они так ловко обвивали ее руку, что он маму без этих часиков и не помнил, вспомнил ее смех, она всегда смеялась очень громко, можно сказать раскатисто, наслаждаясь шуткой, вспомнил... как ни странно, он не мог вспомнить всю маму, от макушки до пяток, стоящую, к примеру, перед зеркалом или около их столика в коммунальной кухне или...
- Крылья надевай и на задание, - вернул его с земли на небо строгий голос.
Он неприязненно посмотрел на небесного бюрократа и хотел сказать ему, что они везде одинаковы, будто бы выращенные в специальной, особо занудливой пробирке.
- Не надо подсовывать мне брак! Еще раз смотрите, вот здесь и здесь и тут нет перьев! Это несерьезно, как вас там звать! И вообще сама конструкция смехотворна! Как в ней летать?
В доказательство он сильно встряхнул шлейку с крыльями и нечаянно оторвал еще несколько перьев.
- Еще себе работы прибавил, молодец, - ехидно сказал небесный бюрократ и радостно улыбнулся. Видно желание делать мелкие пакости обычным людям у канцелярских крыс в крови. Или что там течет в этой туманной фигуре? Чернила?
- С чего это ты решил, что тебе летать придется? Это крылья бутафорские, ненастоящие, с ними ты только порхать будешь. А ну-ка подпрыгни, душенька! Много на тебе грехов? Воспарить-то сможешь? - продолжал издеваться небесный зануда.
Он брезгливо посмотрел на шлейку с крыльями.
- Это безобразие! Я буду жаловаться!
- Кому?
- Богу?
- Только и дел у него, всяких зануд слушать. Так, повторяю еще раз!
Это бюрократ соврал, вообще ничего не объяснял.
- Эти крылья не бракованные. Отсутствующие перья надо найти на земле (сам поймешь, как), прикрепить (тоже сам сообразишь), тогда задание будет выполнено и ты обретешь свободу.
- Я и сейчас свободен! - возразил он, подумав, что жизнь он прожил непростую, вечно был кому-то должен, обязан, его постоянно торопили и теребили и не было ему покоя. Думал, умрет, отдохнет, а тут все то же самое. Вот уж нет! Он сумеет отстоять свою свободу! Он вдел руки в шлейку, чтобы удобнее было драться и ринулся в бой.
- Конечно свободен! - услышал он голос сзади, и кто-то могучим пинком сбросил его с небес на землю.
Явление Помощника
- Первые перья я помогу тебе найти, так и быть, но потом уж изволь сам мозгами шевелить! Нет, мозги тебе не понадобятся, а вот чутье...
Он стоял на земле со смешными и бесполезными крыльями за спиной, а на плече у него обнаружился большой попугай. Это он и говорил.
- Ты кто?
- Помощник, конечно, и немножко соглядатай. Шпик, шпион, надзиратель. Тебе какое слово больше всего нравится?
- Оторвать голову - вот мои любимые слова.
- Все так говорят. Можешь попробовать, но я бы не советовал, вспотеешь.
- Что?
- Шучу я так. Попугай не нравится? Хочешь, стану обнаженной девой, прекрасной, как сама заря, не знаю, почему так говорят, заря и дева. Обе красные, что ли? Заря - понятно почему? А дева? Злится или ей жарко? Могу собакой стать, змеей, котом, кем пожелаешь, мне все равно, у меня безлимит на размер эфирного тела. Хоть слоном или динозавром.
У него закружилась голова и он побоялся упасть в обморок, смять крылья и потерять еще больше перьев. Ищи их потом!
- Давай котом!
- Нездоровое у вас, людей, помешательство на этих животных. Коты да коты, чем вам белки не угодили или опоссумы? Нет, всем кота подавай! - заворчал попугай и немедленно превратился в нечто странное.
- Это кот? - неуверенно спросил он.
- Кот! - несколько вызывающе ответил Помощник. - Порода ориентал, если хочешь знать!
- Оригинально, - подивился он странному, лопоухому существу, порадовавшись, что никогда в жизни с такими не сталкивался.
Помощник промолчал, только хвостом себя по бокам недовольно хлестнул. Кот, он и в таком лопоухом виде, кот - раздражительный и самолюбивый.
- Что ж! Веди меня, Помощник. Где перья искать будем?
- А вон там, - кот показал лапой на детскую площадку, где в песочнице лепила куличи маленькая девочка с большими, прекрасными (не чета его бутафорским, страшным!) крыльями бабочки павлиноглазки. Девочку звали красиво и мудрено - 
Кларисса. Первая дюжина перьев
Ее звали Кларисса. Ни в коем случае не Клава и уж тем более не Клавка. На Клавдию она еще отзывалась, но очень неохотно, делая огромное одолжение, снисходя до родителей и брата.
- Клавка - Кларисса - крыса, - кричали ей во дворе, она лишь сжимала плотнее губы и гордо поднимала голову.
Никто не знал и не помнил, когда девчонка вбила себе в голову эту чушь. Где она услышала это странное имя? Приснилось оно ей что ли?
- Меня зовут Кларисса, - терпеливо представлялась девочка новым знакомым.
- Кларисса Пахомова, - веселились взрослые и дети.
Она не могла сказать, кто из них был хуже и назойливее. Дети мгновенно переделали ее в крысу, а взрослые все пыталась допытаться, с чего это она - Клава решила, что звать ее вот так непонятно, не по-русски.
- Что же тут непонятного? - поначалу удивлялась Кларисса. Ведь каждое утро, когда она чистила зубы и умывалась, из зеркала на нее смотрела именно Кларисса, никак не Клавка-крыса. Это было настолько элементарно, что она потихоньку начала думать, какие вокруг все глупые. Они ведь не видят очевидных вещей!
- Школа выбьет из нее эту дурь, школа - это как армия, только строевой подготовки мало, - так сказал Клариссин прадед - глава семьи и повелел девчонку не трогать. Пусть всю грязную работу по приведению упрямого ребенка к норме сделают другие, а в семью вернется тихая и кроткая Клава, по праздникам и дням вручения грамот и дипломов - КлавдИя. - Нам, главное, ее замуж хорошо выдать, а там пусть муж, как хочешь называет, - продолжил патриарх, но сам непоследовательно продолжил ругать правнучку за странное имя.
Кларисса лишь морщила носик и упрямо писала корявыми буквами на листке бумаги: "Кларисса любит рисовать."
- Дитю можно, чашки пусть помоет и рисует, - прадед, нахмурив брови, вглядывался в незнакомку, притворявшуюся его правнучкой.
"Может бабка и права? Заменили девчонку в роддоме! Нам порченная какая-то досталась, с мечтами! А должна бегать, прыгать через скакалку, варенье таскать из буфета, шумной должна быть, в нашу породу! Как пить дать, невестка порченная! Эх, повернуть бы время вспять и спустить эту кондитершу с порога! Тьфу, а не профессия! Крутит сладкие банты, баловство одно!"
Мать Клариссы - большая, румяная Василиса, словно стеснялась и своего сказочного имени, и своих родителей - художников, у которых даже машины не было, и своей сладкой профессии, пропитавшей ароматом ванили и жженного сахара всю Василису, до самого тонкого волоска на затылке. Василиса ругала Клариссу и велела ей слушаться отца - важного, ответственного человека - директора завода, который привык не разговаривать, а отдавать приказы.
Кларисса рисовала пальчиком цветы на запотевших окнах, пролитое молоко превращалось в лисицу, а песочный "кулич" становился слоном и молчала, не желая подчиняться.
- Крыса, крыса, крыса! - дворовые хулиганы пробежались по песочнице, раздавили Клариссину душу и слона, и он - владелец бесполезных крыльев, вдруг увидел, как осыпаются чешуйки с Клариссиных крыльев, падают в грязный песок.
- Помоги! - он дернул кота за выдающуюся лопоухость. - Скорее, надо их собрать! - он ринулся к песочнике и аккуратно собрал дюжину чешуек, которые оказались крошечными, разноцветными перышками.
- Поздравляю с первой дюжиной! - кот аккуратно погладил лапой перышки и улыбнулся.
- Что? Нет! Я не возьму их, они Клариссины! Посмотри, на ее крылышки, они уже не так ярко сияют!
- Не твоя печаль! Крепи перья!
- Не буду! - он разозлился и легонько погладил плачущую Клариссу по голове. - Не плачь, сейчас я все исправлю. Вот это перышко сюда, а вот это, по-моему, здесь было!
Он бормотал, прикладывая крошечные перья к крыльям.
- Получилось! - сначала обрадовался он, а потом вдруг увидел еще проплешины на прекрасных крыльях девочки. - Раз, два, три... - начал он считать.
- Дюжина, и Нострадамуса не тревожь! Перья исчисляются только дюжинами, - важно объяснил ушастый помощник, - эй, ты что делаешь?
Он вырывал перья из своих жалких крыльев и латал ими крылья бабочки, грубо, бестолково, но у него получалось и Клариссе стало легче дышать, она поняла, что ее имя - особенное - оно пропуск в мир удивительных картин, которые она обязательно напишет.
- Ну и дурак! - сказал ему кот-помощник и отрыгнул кусок шерсти. - Это тебе подсказка к следующим перьям! Смотри, не сваляй такого же дурака, иначе вечно по земле бродить будешь!
Он не слушал кота. Неким непонятным взором наблюдая за жизнью уже взрослой Клариссы - энергичной, талантливой, непокоренной, в крыльях которой виднелись его белые перья, которые и придавали Клариссе силы!
- Кхе, - кот кашлянул и из его пасти вылетел еще один комок шерсти. Собачьей, принадлежащей псу, которого звали
Бобик. Вторая и третья дюжина перьев
Когда Луна становилась подобна круглой физиономии соседа Афанасия Васильевича, когда она светила так ярко, что можно было найти не только цветы папоротника, но и древние клады, тогда человечек, что живет на Луне раскуривал свою трубку, а у собак начинался обмен новостями.
Бобику особо обмениваться было нечем. Короткая цепь, холодная будка, продуваемая всеми ветрами, прокисший суп в старой кастрюле, тухлая вода в консервной банке - вот и все Бобиковы новости. Ему оставалось только выть, удивляясь чужим приключениям. Самой интересной была жизнь у пса Гнуса, которого выпускали гулять по первой же его просьбе. Гнус якшался со стаей полудиких собак, живших на пустыре, в который упиралась их улица и, пробегав с ними неделю или даже две, возвращался домой, где его временно закрывали в просторный вольер, там же мыли по причини Гнусовой невозможной вонючести и потом откармливали густыми супами с мясом.
Что такое мясо Бобик не знал, но полагал, что это такая же вкусная штука, как и кусок заплесневелого сыра, который ему как-то кинула хозяйка. Мясом пахла его похлебка, редко, когда ее не разбавляли водой или кости, голые, почти отполированные, которые ему кидали по праздникам. Так Бобик знал, когда у людей праздник и они варят нечто пахнущее невообразимо вкусно, под названием "холодец".
Хозяева Бобику попались не то, чтобы жестокие, просто глупые и ненаблюдательные. Почему-то во всем мире они видели только людей и немножко море, на которое они уезжали один раз в год, и тогда за Бобиком присматривала соседка. Она приносила ему хлеб, иногда доливала воду в консервную банку, и Бобик выл уже от отчаяния. Со слов соседских собак он знал: бывает такое, когда люди бросают собак и тогда только пропасть. Но потом хозяева возвращались и Бобик им радовался, вилял хвостом и скулил от счастья,  не потому, что ему наливали прокисший суп, а потому что его не бросили, потому что он нужен этим людям.
Хозяйка его была парикмахером. Мимо Бобика сплошной вереницей шли непричесанные девочки, девушки и женщины, а потом из старой кухни, где хозяйка устроила свой салон красоты, доносились запахи резкие, неприятные, они обжигали тонкий Бобиков нюх, он чихал и не мог оценить красоту причесок и ловкость хозяйских рук.
На крыльях Бобика оставалась ровно дюжина страшных, серых, истрепанных перьев.
- Танька, ХХI век на дворе, а у тебя собака на цепи сидит! Ему же вредно, тоскливо, он так и заболеть может!
Так сказала одна остро воняющая дама с красивой прической. Она остановилась перед Бобиком и, как ему показалось, сочувственно посмотрела на него и даже заглянула в свою сумку, нет ли там чего-нибудь вкусненького для Бобика. Бобик насторожился и выжидающе завилял хвостом.
- А как ему еще сидеть? - удивилась Бобикова хозяйка. - Это ж просто собака. Подохнет, другую возьмем. Какие проблемы?
- Но он же живой! Он чувствует!
- Чего он там чувствует, тварь неразумная, только жрет и гадит, провонял тут все. Не собака, а недоразумение. Завезти его, что ли? Взять кобеля побольше, позлее, чтобы хоть кИдался, хоть вид делал.
- Куда завезти? Ты что?
- Да подальше. В мешок его, чтобы дорогу не видел и выкинуть подальше. А что? Я же его не убиваю, грех на душу не беру, тут уж как воля Божья!
Красивая дама, воняющая так отвратительно, что Бобика даже немного затошнило, открыла сумочку, вытащила кошелек, из кошелька достала бумажку, скомкала ее и швырнула Бобиковой хозяйке прямо в лицо, молча развернулась и ушла.
Бобик ничего не понял, особенно обидно было, когда хозяйка сильно ударила его ногой в бок, как будто он был в чем-то виноват.
Ровно дюжина перьев - грязных, жалких, упали с Бобиковых крыльев.
- Давай, собирай, ничего, что грязные, отряхнем! - кот-помощник подбежал к Бобику.
- Они у него последние, что это значит?
- Слышал же, завезут его. То ли бродячие собаки растерзают, они не любят чужаков, то ли машина собьет, то ли от голода околеет. Тебе какое дело? Собирай скорее!
Он послушно собрал перья из Бобиковых крыльев и уже ловчее прикрепил их к маленьким, слабым крылышкам собаки. Быстро, не сомневаясь, выдернул ровно две дюжины перьев из своих смешных крыльев и подарил их Бобику.
- Идиот! Ты что творишь?
Он не слушал шипение кота, наблюдая за тем, что должно было произойти сегодня ночью: та самая дама с красивой и вонючей прической придет сюда поздно ночью, придет не одна, с каким-то пацаном. Она перелезет через низкий забор, снимет ошейник с Бобика, возьмет пса на руки, передаст его пацану, снова перелезет через забор, уже смеясь и радуясь, и они втроем побегут в дом, где Бобика будут любить, хорошо кормить и звать Фрэнком и где никого не держат на цепи, не потому что ХХI век на дворе, а потому что любят собак и море и даже людей.
Конец
- Прощай, жалкий неудачник! - провыл кот-помощник и превратился в королевскую кобру, яд брызнул с клыков огромной змеи, попал на его крылья и выжег в капроне уродливые дыры, которые не залатаешь ни одним самым чудесным крючком. - Ты будешь вечно скитаться по земле! Ты проклят за неуважение и самоуправство! Прощай!
Змея зашипела и сгинула в ясном небе.
Он вздохнул, снял шлейку с крыльями и с интересом пересчитал перья. Тринадцать! Чертова дюжина! Что бы это означало? Ему было все равно! Несмотря на проклятие ушастой змеи, чувствовал он себя великолепно и... ему даже пришлось упасть в глубокий колодец, чтобы прийти в себя... он чувствовал себя абсолютно свободным!
С тех пор он бродит по земле - счастливый и свободный, радуется ясным и хмурым дням, иногда помогает, иногда ставит палки в колеса, иногда смеется и, порой, убивает из милости. Иногда он роняет перья и тому, кто найдет такое перо удача даже не улыбнется, она схватит этого человека в объятья и не оставит его очень долго.
На его крыльях все также тринадцать перьев, они отрастают взамен упавших. А в старом сундучке, который он нашел в развалинах древнего дома, он обнаружил мамин крючочек и с его помощью залатал свои крылья кусочками радуги. Там, где он проходит, дышать становится легче и крылья набирают силу. Кто он? Неудачник? Отступник? Волшебник? Ему без разницы, как его называют, он просто радуется миру.