Глава 33

Военная Слободка провела всю ночь в ожидании и напряжении. Тусклое утро застало всех на местах, однако гвардейцы барона, похоже, не торопились.
– Ждут, пока наследник выспится! – шутили на одном из постов.
– Мамка ему молоко на губах оботрёт и штаны покрепче подвяжет! – зубоскалили на другом.
Однако Элина видела, что люди держат наготове не только палицы да топоры, но ещё и багры с вёдрами на случай поджога. А уж подозрительные вонючие горшочки заставили хозяйку безудержно хихикать. Добро пожаловать в Слободку, гвардейцы!
И они пожаловали.  Во главе ехал Руфус-младший, и спеси у него изрядно поубавилось. Элине, впрочем, сравнивать было не с чем, просто она видела, что десятком гвардейцев командует, а точнее, пытается командовать юноша, очень похожий на загадочную ночную гостью. При любом слове юноши гвардейцы презрительно кривились. Шахлая, наверное, любили больше.
– Что это такое? – юнец ткнул пальцем в заграждение, возведённое жителями Военной Слободки. – Кто позволил?
Элина протолкалась поближе.
– А чьё позволение здесь нужно? – звонким голосом спросила она, крепко держа спрятанный под плащом арбалет.
– Властей, разумеется, – высокомерно бросил Руфус-младший.
– Мы здесь власть! – выкрикнул кто-то людей Квэддо.
– Это наша слободка! – поддержал ещё одни.
Юнец разозлился и растерялся.
– А ну-ка, разобрать! – злобно вякнул он, имея в виду заграждения.
Кондотьеры подобрались и начали нехорошо усмехаться.
– Ага, прям щас и разобрали!
– Тебе надо, ты и разбирай!
В адрес Руфуса-младшего посыпались язвительные насмешки. Лицо юноши побагровело от гнева. Полный ярости, он обернулся к гвардейцам:
– Разберите эти завалы!
Гвардейцы даже не шелохнулись.
– Я кому сказал, разбирайте!
– Мы – гвардия дара Руфуса, барона Жадвиля, – лениво пояснил один из гвардейцев, – а никак не разнорабочие. Наше дело – наводить порядок на улицах, а не доски тягать.
– Ух ты, какая дисциплина! – приторным голосом восхитилась Элина. – Аж завидую!
– Заткнись, потаскуха! – Руфус-младший брызгал слюной, заходясь от злости.
– Ишь, какой наглый! – возмутилась Элина. – Заявился к нам без приглашения, да ещё и оскорбляет! Давайте-ка поучим его вежливости!
Эти слова стали сигналом к действиям кондотьеров. В гвардейцев полетели увесистые горшки с подозрительным запашком. Через баррикаду было сложно добросить эти снаряды до цели. Горшки падали наземь, разбивались и разбрызгивали своё отвратительное вонючее содержимое.
Гвардейские лошади испуганно заржали, а всадники принялись отчаянно материться, распознав в "бомбах" обычные фекалии. Кондотьеры злорадно хохотали. Кто-то, не слишком брезгливый, зачерпнул порцию дерьма и метнул в Руфуса-младшего. Лошадь под ним шарахнулась, поэтому "подарочек" угодил не в лицо, а в грудь, пропитывая дорогую одежду.
Элина заметила злорадные ухмылки на лицах гвардейцев и чуть не пожалела баронского сынка. Следующие горшки полетели целенаправленно под копыта лошадей.
– А-ха-ха! Мазилы! – загоготали гвардейцы.
Впрочем, смех быстро прекратился, когда через завал полетели факелы. Оказалось, что в горшках были не только фекалии, но и масло. Эта дьявольская смесь вспыхнула, окончательно перепугав бедных лошадей. Началось столпотворение.
Элина отошла в сторонку, к стене ближайшего дома. Она наблюдала, как кондотьеры готовят камни и стрелы. Все прекрасно знали, что и в каком порядке делать, так что Элина вполне могла убираться отсюда, но… Рицпа просила за своего сына, и Элина дала ей обещание. Придётся остаться и проследить, чтобы с этим самонадеянным щенком ничего не сделали.
Этот щенок только что размазал по пузу порцию прилетевшего дерьма, поэтому ругался как грязный (во всех смыслах) бандит. Откуда-то из-за спин гвардейцев раздался крик:
– Отходите! Приказ барона – возвращаться!
Сколько Элина ни присматривалась, ей не удалось рассмотреть, кто это кричит. Зато гвардейцы наверняка знали крикуна и послушались его незамедлительно. Молодой командир,  скрипя зубами от ярости, вынужден был тоже отступить. Вот и хорошо, вот и славно. Пострадала только гордость мальчишки, но насчёт гордости Элина его матери ничего не обещала.
Теперь можно возвращаться. Люди сами потушат огонь.