Бёховский косогор

Накрапывал мелкий сентябрьский дождь. По тропинке вдоль Оки мы подошли к Бёховскому обрыву. Чтобы увидеть Поленовскую церковь, надо было подняться на этот высокий крутой склон. Но те ветхие ступени и перила, что помогли нам в прошлый раз, были убраны, а новые не установили. И если раньше был риск грохнуться из-за прогнившей деревяшки, то теперь ничто не мешало скатиться кубарем прямиком в холодную реку. Склон размок. Было скользко и страшно. Ноги не слушались из-за послековидной слабости. Дважды земля уходила из-под ног, но закоченевшими пальцами удавалось ухватиться за неровности пожухлого дерна и буквально на четвереньках выползти наверх.

Внутри все дрожало, ноги и руки задеревенели. Не хотелось никаких красот, и только ужас охватывал от мысли, как мы будем спускаться обратно к берегу: через полчаса нас должен забрать лодочник.
 
Мы оглянулись — хотя бы немного отдышаться, прежде чем идти дальше. Внезапно морось прекратилась, и нам открылась картина: великий русский пейзаж, от которого стоит ком в горле.

По низкому небу до горизонта шли рябью и волнились облака. Казалось, река их увлекает за собой — туда, где за излучиной соединялась серо-стальная водная гладь и золотая полоска проясненного неба. Будто кто-то приподнял тяжелый небесный занавес и дал посмотреть, что там за ним.

Облака отражали зелень прибрежных зарослей и становились все более изумрудными. Вместе с бурой травой под ногами, переходящей в фиолетовый бурьян у опушки леса, гладь воды и тянущиеся к золотому закату посветлевшие тучи образовывали какое-то всемогущее единство. Оно давало тебе силы и в то же время заставляло раствориться в этой красоте. Перед нами расстилалась вечность.