Заметки деревенского жителя. О сенокосе

Всего сто лет назад человечество робко осваивало электричество.

Кавалерия была в ряду основных родов войск. Лошадь была кормилицей. Боевым товарищем. Другом. Предметом гордости и заботы. Лошадь кормили раньше чем детей или ели сами.

И даже у травы был совсем другой смысл, чем теперь: Эх! Какой покос!

Пятьдесят лет назад сена заготавливали больше, чем пшеницы. И поля выкашивали до последней травинки.

Так что сенокос был ещё совсем недавно органичной частью  жизни человека.

А теперь сенокос в городе превращается в обузу. Косить надо а использовать  нельзя, там какие-то примеси. В общем все в яму - на перегной. Да и некого кормить,
 
Если бы крестьянину сто лет назад это  показали, он бы наверное не поверил. А если бы он  увидел во что превращает траву триммер. Он бы наверное нас всех поубивал!

***

Хотя кое-где в приличных деревнях все ещё выходят  всем селом за советской еще старенькой косилкой. Женщины, бабами их конечно не назовешь, ворошат, украшая поле яркими платками, и после обеда, на второй проход уже собирают в валки.
 
Мужчины ловко закидывают  ещё не совсем готовое сено на, опять-таки, советский прицеп-тракторишку. В котором ловко орудует один взрослый и бестолково скачут двое-трое малых. Один укладывает, остальные как бы трамбуют.

 Потом тракторишку закатывают чуть ли не под самый сеновал, его так же ловко разгружают мужчины и дети. Женщины удаляются готовить ужин. Хозяин общественной практически коровы проставляется. Этот день будет кормить Бурёнку весь год.

 Уважаемые люди чинно выпивают, долго едят, тяжеловесно шутят, и сами же с удовольствием хохочут. Недолго ещё поют старые песни и расходятся. Все устали. Всем спать.

***

Теперь это делает трактор. Тракторищ-ще! Такое чудище с европейскими обтекаемыми формами. В нарядной расцветке. Он все косит, если есть что - и молотит, отсыпает в такие же нарядные грузовички, а оставшееся - тут же сматывает в рулоны. По-своему эпично и это.

И теперь уже эти катушки воспринимаются как деревенский романтик, их  удовольствием рисуют и фоткаются на фоне.

А я помню ещё какие скирды созидали в бабушкиной деревне - целые дома!!! Как через это пахучее тело можно было пробраться на самый верх скирды и смотреть по-тихому,  с третьего считай этажа, как возятся тетки и дядьки на огромном поле, главное остаться незамеченными, чтобы не прилетело.

***

А у моей бабушки сено возил молодой и разбитной парень в панаме и соломинкой в зубах, загорелый и красивый как бог. На мое детское зрение именно как бог.

 Он прукал и нукал коню, который был стар и не очень красив. Но с тёплыми и мокрыми губами. Теплые - мне понравилось, а мокрые  я долго потом вытирала пальцы о подол платья.  Парень смеялся. Это он научил меня как подставлять ладошку, чтобы конь взял хлеб и не укусил. Как я могла забыть про этого летнего бога из своего детства!?

***

Теперь мне бог лета видится иначе. По возрасту да, такой же, а вот по образу...

Лето, как опытный парфюмер смело пользуется испытанными композициями

Берёт три четверти медового запаха летних цветов и трав, по шестнадцатой части дерева и железа, восьмушку запаха тела, можно меньше.
Смешивает, и, с помощью полуденного жара быстро обезвоживает, стараясь максимально сохранить цвет и запах, ( и вкус, наверное)

Важно, на выходе - получить томное благоухание  увядающей красоты.

Полученный экстракт сильно разбавляется ветерком, как тонкой прозрачной стеклянной палочкой, аккуратно перемешивается в чистой колбе  вечернего, остывающего от жары неба.

Отставляется подышать.

Я заглядываю через плечо. Нет ничего более красиво умирающего, чем трава. Просто засыхает. Мгновенно отдает влагу. И переходит в другое состояние бытия.

Лето припадает к экстракту, принюхивается, задумывается на минуту...

И щедро приправляет композицию солнечной пылью сеновала, прохладой звёздной ночи, парочкой быстро летящих звёздочек.

Ещё пробует.

Добавляет стрекота кузнечиков. Воркующих под крышей ласточек. Тихого плеска воды в пруду. Рыбка...
Ещё чуть-чуть запаха  влажного тела.

Да, соглашаюсь я, совершенство!

"Ну, как-то так!" - лето самодовольно потягивается и уходит спать на сеновал. Я остаюсь надышаться.

Аромат авторский.

Опьяняюще не парфюмный.
 
Не эстетский.

Не нарочитый.

Не специальный.

Не украшающий.

Органичный.

Просто божественный!