Как я отмечала день ВДВ. Из серии Блондинки

Рассказ Наташи Пармон из серии «Каждая женщина имеет право быть блондинкой»

И как это меня угораздило в день ВДВ пойти на пляж!

Но я же не знала, что именно 2 августа пьяные мужики в тельняшках и беретах будут с флагами прыгать в воду под бешеные крики: «Вэдэвэ-э-э!!!», как будто за год армии их только этому и научили.

В конце концов, у меня отпуск. А значит, имею полное право телевизор не смотреть и по новостным сайтам не лазить.

А в прогнозе погоды, извините, про день ВДВ не написали. Правда, оговорились, что возможна гроза. Но мы ведь прекрасно знаем это их ключевое слово «возможна»! Так что, запрыгнув в свой любимый гороховый сарафанчик, который моя мама почему-то называет «обрезанной ночнушкой», я отправилась на городской пляж в предвкушении полного блаженства.

Тем более, что был будний день – на пляже тишина, не тронутая детским визгом и «песчаными бурями», которые эти же дети устраивают, бегая туда – сюда -- обратно.

Однако посмаковать вкус фразы «солнце, воздух и вода – наши лучшие друзья» удалось лишь на полчаса. После чего на пляж нагрянула «полосатая армия» с криками «Вэдэвэ-э-э!!!».

И я подумала, что уж лучше б это были дети – пусть целый детский сад и даже без воспитателей, чем пьяные мужики, изнывающие от желания продемонстрировать веками спящую на генном уровне удаль перед противоположным полом.

А так как представительницей этого пола в радиусе 500 метров оказалась  лишь я (две спящие бабульки – не в счёт), то именно мне и пришлось принять на себя удар «боевой» десантуры.

Не знаю, как бы я поступила на поле настоящих военных действий, но здесь в голову пришла только одна мысль – драпать.

Причём быстро и в воду.

-- Ну, девушка, вы куда?..

-- Солдат ребёнка не обидит!..

-- Девушка, а вы плавать умеете?..

-- Не бойся, Маша, я Дубровский!

Все эти окрики я оставила на берегу, рьяно разрезая воды реки и уплывая поближе к буйкам, как будто именно эти красные поплавки могли защитить меня от надвигающейся полосатой бури.

Короче, отплыв на приличное расстояние и изрядно устав, я перевернулась на спину, чтобы немножко отдышаться и отдохнуть.

Как вдруг рядом плюхнулось что-то громоздкое, окатив меня брызгами и перегаром.

Это самый ретивый десантник сиганул в реку с дерева, мимо которого я проплывала.

-- Маша, ну что же ты от меня убегаешь? --  вынырнула из воды мокрая голова с улыбкой до ушей. – Я же Дубровский, не боись.

-- Я не Маша! – поддавшись инстинкту самосохранения, я оттолкнула ногами любителя пушкинской классики и сделала рывок в сторону, быстро перебирая руками-ногами и сожалея, что вдобавок к четырём конечностям не имею хвоста.

-- Помогите, я тону!!! Маша!!!  Я плавать не умею!!! – душераздирающий вопль заставил сбавить обороты и обернуться назад.

Дубровский уходил под воду, как Чапаев, усиленно цепляясь за воздух скрюченными пальцами.

Боже, ну я и влипла!

Всю жизнь мечтала пьяных десантников из реки спасать! Он же здоровый – и меня на дно утащит, поди потом объясняй рыбам, что я тут ни при чём, а просто мимо проплывала…

Но бросить парня тонуть я тоже не могла – вдруг по ночам совесть будет мучать кошмарами, шепча на ухо: «Не бойся, Маша, я Дубровский?»

В общем, все эти мысли мгновенно пронеслись в моей голове вместе с раскаянием, что я не в то время оказалась на этом дурацком пляже.

И я схватила утопающего за тельняшку, сразу решив, что если будет брыкаться – брошу и уплыву.

Но Дубровский как будто прочёл мои чёрные мысли – перевернулся на спину, сложил руки на груди, как покойник, и не сопротивлялся. Временами даже пытался перебирать ногами, чтобы мне помочь.

Не знаю, почему меня сразу не смутило, что десантник и плавать не умеет!

Наверное, всё так быстро и экстремально произошло, что кроме инстинкта самосохранения все другие отказались работать.

Короче, чуть вытащила я на берег это стокилограммовое бревно (не меньше он весит, точно!) и сама упала рядом.

Руки от перенапряжения ходили мелкой дрожью. А тут и «боевые товарищи» подоспели -- как в кино под самую развязку, когда и без них прекрасно справились.

-- Миха, ты живой? Девушка, вам плохо? – вопросы, перегоняя перегар, навалились на нас.

И тут же от кого-то последовал ответ на все из них:

-- Да нормально они. За это нужно выпить!

Инициатор уже откупорил новую бутылку и глотнул из горла, как его пыл охладил усатый здоровый дядька (самый главный дед, наверное):

-- Какое выпить? Не видишь, Миха не дышит совсем… Так, девушка, сделайте ему искусственное дыхание!

Приказной тон усатого не предполагал возражений, как в армии -- «упал – отжался».

Только я хоть и упала на песок, но отжиматься, тьфу ты!, то есть делать Дубровскому искусственное дыхание, вовсе не собиралась.

Волна протеста против мужского шовинизма, глубоко сидящая внутри, вдруг вырвалась из меня бушующей магмой:

-- Ну уж нет! Что вы за десантники такие сраные, что не умеете ни плавать, ни спасать, ни искусственное дыхание делать?!.

-- Что?!! Что ты сказала?!! – усы у здоровяка встали дыбом, и он пошёл на меня в атаку.

Но тут утопший Дубровский внезапно воскрес и вскочил, отгораживая моё хрупкое тело от здоровенного кулака усача.

-- Не трожь Машу! Она моя! – пугачёвский разбойник, пожалуй, не отреагировал бы так быстро, как современный Дубровский.

Миха выхватил у инициатора пьянки за наше спасение початую бутылку водки и замахнулся ею на усатого здоровяка. Алкогольные капли оросили песок и меня в придачу, подавая старт последующему побоищу.

«Она моя! --  сказал он грозно. – Оставь её, она моя!» -- лермонтовские стихи из «Демона» вдруг всплыли со школьной программы и поползли по моей спине вместе с холодным потом. И через пару секунд началось такое, что описать можно только словами того же классика, только из другой поэмы – «смешались в кучу кони, люди…» Бутылки, маты на верблюде…

Верблюд, конечно, здесь был ни при чём -- просто сублимировался из моего страха. На таком двугорбом я бы с удовольствием отсюда драпанула.

Но за неимением транспортного животного транспортироваться  на четвереньках по песку пришлось самой.

Отползая подальше от полосатой драки, я заметила, как к нам бегут трое каких-то парней в чёрном.

-- Всем стоять! ОМОН! – гаркнули они, размахивая дубинками. Только против разъярённых полосатых ВДВэшников, которых к тому же было в два раза больше, ОМОНовцы выглядели, как кузнечики, внезапно попавшие в окружение шмелей.

«Счас и им по башке бутылками надают», --  подумала я, отползая дальше.

Но, повернув голову назад (любопытно ведь!), обнаружила «полосатых мух» валяющихся на песке, а «кузнечиков» ловко щёлкающих у них на запястьях наручниками.
-- Девушка, ваши документы? – один из «кузнечиков» доскакал до меня и даже галантно подал руку.

-- Какие документы? Я же на пляж пришла, -- пролепетала я под пристальным прицелом его строгих глаз.

-- Тогда вам придётся проехать с нами для выяснения личности и обстоятельств происшествия.

И хотя я возразила в ответ, ёжась от холода его колких глаз, что моя неустановленная личность не имеет никакого отношения к обстоятельствам происшедшего, две бабульки, внезапно проснувшиеся от пляжного сна, дружно заявили: «Она с ними, мы видели».

Так что пришлось на мокрый купальник и грязную спину натягивать мой любимый гороховый сарафанчик и ехать в компании полосатых вояк в милицию.

А там я узнала много новенького и про себя, и про «обстоятельства происшедшего».

Оказывается, я – Маша, не умею плавать, а тут полезла на пустынном пляже в реку и стала тонуть. Хорошо что ВДВэшники в этот момент явились на берег, чтобы искупнуться по традиции так сказать «профессионального праздника», ведь все фонтаны в городе в этот день специально отключают, чтоб они туда не ныряли.

И вот Дубровский (это действительно его фамилия!) ринулся меня спасать, вынес на берег и хотел растереть моё окоченевшее тело водкой, чтоб согреть.

А тут водка упала, десантники ринулись её ловить, столкнулись лбами…

И в этот момент на пляже возникли «три богатыря» в образе ОМОНа, которые всё не так поняли.

Слушая такую красивую, а главное – убедительно правдивую историю, я сама в неё решила поверить. И даже согласиться, что я – Маша.

Просто от всего происшедшего (особенно мокрого купальника) меня стало потрясывать, и захотелось побыстрее оказаться дома под тёплым одеялом. Одеяло, правда, мне принесли – «кузнечик» со строгими глазами подобрел, укрыл пледом и даже предложил чашку чая.

В общем, через пару часов, подписав кучу каких-то бумажек, на которых я принципиально расписывалась «Маша», нас выпустили на волю.

На крыльце отделения милиции Дубровского встречала настоящая Маша – его невеста, а меня вызвался отвезти домой «кузнечик» уже с добрыми глазами.

С тех пор два раза в год (на 8 Марта и День ВДВ) я получаю от десантников шикарные букеты – в знак благодарности, что вовремя смолчала (не женский поступок!) и пляжная история не получила продолжения в суде.

А мой «кузнечик», сделав мне предложение после года ухаживаний, всё пытается понять, как может тонуть в какой-то речушке КМС по плаванью?!.