Абрикосы

- Мама, купи мне пожалуйста этот болоневый костюм?
- Ты же знаешь, Слава, денег сейчас нет. До зарплаты ещё две недели ждать.
Мальчик рассматривал белый с красными вставками спортивный костюм и мечтательно представлял, как он бежит в нём по лесу или тренируется на стадионе и никакой ветер с дождем ему не страшны. Он второй год занимался бегом и ушел в него с головой.

Пятьдесят два рубля. Где взять деньги? Когда они уходили из универмага он спросил у продавщицы, сколько костюмов осталось в продаже. «Только три»» - ответила она ему. Две недели они точно не пролежат. В его копилке было восемь рублей с мелочью.

На следующий день мама ушла на работу, а Слава занялся поиском денег. Сдал пустые бутылки, банки, макулатуру. Это было привычное занятие, которое выручало в «трудные минуты». Но денег не хватало. Возле дома, на улице 50 лет ВЛКСМ был продовольственный рынок, на котором бабульки с деревень торговали чем придется.

- Почем абрикосы? – спросил он у одной из них.
- Четыре сорок! Бери, сынок, пробуй…Мёд, а не абрикосы…Будешь брать, за четыре рубля уступлю! – не унималась торговка, - таких в магазине не сыщешь!
«Четыре рубля за килограмм» - размышлял мальчик, - «интересно, почему так дорого? Чем объясняется их цена? Знает ли она закон о прибавочной стоимости, который они недавно проходили на уроке обществоведения?»

У него во дворе росли абрикосы. Они падали на землю. На прошлой неделе они закрыли с мамой десять трехлитровых банок компота и сварили восемь литров абрикосового варенья. Но абрикосы всё ещё золотились на ветках. Мысль о костюме не покидала его. За тридцать минут ведро с абрикосами было собрано, и он вышел на рынок. Расстелил на земле газету «Правда Украины», поставил на нее ведро и стал ждать.

Мир изменился. Славе казалось, что он ворует что-то у своей страны. Из пионера и председателя клуба тимуровцев он превратился в спекулянта, которых изображали в журнале «Крокодил». Краска заливала его лицо, но мысль о спортивном костюме сидела прочнее. А что будет, если его вдруг увидит классный руководитель, которая недавно получила квартиру в их районе или , ещё хуже, директор школы, который вызовет его на линейку и заклеймит позором? Он, как мог, отгонял эти мысли от себя. Скажет, что мама только что отошла или что соседка попросила подстраховать. Старушки косились на юнца, но не прогоняли. Его абрикосы были мелкими и не составляли конкуренции четырёхрублевым. В народе такие назывались морелька.
- Почём морелька? – обратился к нему первый покупатель.

Слава, пересиливая стыд, посмотрел в его улыбающееся загорелое лицо, и ему показалось, что высокий мужчина смеется над ним. Страх и одновременно гордость бушевали в его сердце.

- Десять… - запинаясь, ответил он.
- Спекулянт! – громко крикнул мужчина, вытирая пот на лбу носовым платком – граждане, вы посмотрите только на него! Кого мы воспитываем? А, небось, ленинец, пионер, красный галстук носишь?!
- Вы не поняли, дядечка…  Десять рублей за ведро… - ответил мальчик. Ему казалось, что он летит в корабле, где силы гравитации перестали действовать. Ему стали ненавистны абрикосы, деньги и он уже не хотел болоневый костюм.
- Что ж так не смело?! У тебя сколько вёдер?
- Одно.
- Давай сыпь!

В его руках появилась красная десятирублевка с портретом улыбающегося Ленина и в голове что-то переключилось. Проснулся азарт, и он уже не чувствовал себя спекулянтом, да и о пионерии позабыл. До цели оставалось совсем немного. Ещё три ведра и заветная сумма была в кармане.
Вечером он вернулся с тренировки в болоневом костюме.

- Откуда? – спросила мама.
- Тренер выдал. Сказал, что заслужил за успешное выступление на первенстве ДСО «Колос».
- Тренер? – мама вопросительно посмотрела ему в глаза, - что-то он тебя балует!?
- Да! Ты же сама говорила, что денег нет. А он как раз такие же получил со склада! – не краснея врал мальчик.
- Ну ладно, так и скажем Вове.

Слава выдохнул, - ему поверили и не заметили пропажу абрикос! Уж кого-кого, а маму было сложно провести. Этим приёмом «с тренером» они часто обманывали отчима.
А костюм прослужил недолго. Он оказался то ли бракованным, то ли низкопробным, и разошёлся по швам уже на третьей пробежке.