День рождения Андрюхи

                День рождения Андрюхи.
         В  углу  сарайчика- мастерской навалена куча хлама. Сам  Андрей Васильевич– человек  под  годами, учитель  местной  школы  это хламом  не  считает– просто пока не состоявшиеся экспонаты. Любит он это  дело– покопаться  в  них, пощекотать память и душу. Вот и сегодня разглядел среди железок военной  поры коричневатый кусок бетонного подоконника. Его он нашел когда то на  развалинах старой больницы, что в километрах трех от его родной деревни. В свои  молодые годы его отец, вечная ему память, трудился в ней рабочим по хозяйству. И  видно уж очень отпечатался этот период в судьбе отца. В один из приездов сына  он расчувствовался, и поведал ему эту историю.
       Год, когда молодые родители ждали третьего наследника был трудным и  непонятным. В народе переполох- только что скончался вождь. Страна на распутье-  все с тревогой ждали каких либо перемен, да и после военных лишений не успели  оправиться. А тут еще разговоры всякие- то где то шайка орудует, то банда  разбойничает. Но дети рождались всегда, не взирая на любые события. И в  середине этого лета, под  утро одного из пасмурных дней Мария растолкала  спящего мужа:
      -Вася, Вась! Проснись…- тот открыл глаза- чую, мне плохо, чуть– лик не  родить бы…
       Василий сел на постель, уставился на заметно округлившийся живот жены :
      -Что, и до утра не дотянешь?
      -Да наверное нет, иди либо за лошадью.
      Быстро собрался, на ходу оттолкнув попавшего под ноги кота и что б не  разбудить спящих детей на цыпочках вышел во двор. Задами, трусцой перебежав  овраг, поднялся ко двору конюха. У того же светился вполсилы огонек лампы– собирался на работу. На  такие просьбы ни кто не отказывает. Через  недолгий срок Василий с набитой соломой  повозкой подгромыхал к дому.Засветилась полоска  неба на востоке, когда он усадив охающую Марию и уложив узелок,пустил шагом  старого мерина в направлении больницы. Не раз, не два хожено по этой тропке  среди пахучей, стоящей стеной цветущей ржи. Радовали Василия и вид и аромат  колхозного поля.Досегодняшнего дня. А сейчас на душе тревога. Щекочут руки  колкие колосья, но не до них. В голове одна мысль- успеть бы доехать! И гнать  нельзя, больно тряско, и опоздать- куда уж хуже! Но уж так судьба  распорядилась- доехали в самый срок. Синие просветы неба среди серой  массы  облаков, поверх зеленых могучих кленов, что богатырской заставой разрослись у  ограды больницы, встретили их какой то особой тишиной- листок н  шелохнется!  Словно сама природ был в ожидании.
      Василий накинул на  привязь вожжи вбежал по ступенькам крыльца в коридор и  нос к носу столкнулся с главврачом:
-Николай Яковлевич, жена рожает!
-Где она?
-У ворот на телеге…
-Санитары!- довольно громко крикнул, развернувшись в коридор,врач- носилки!- и  уставившись на протяжно заскрипевшую дверь, открыл в недоумении рот- в проем  ,  держась одной рукой за притолоку, другой подтягивая обвисший живот, входила  , измученная дорогой, Мария. Вошла, и уцепившись за  подоконник, стала приседать .
            -Санитары! Капитолина!– уже кричал врач во весь голос,  метнувшись  одновременно с Василием к Марии. А по коридору уже громыхали шаги- перед  будущей роженицей раскладывали носилки и смуглая красавица- акушерка,  дежурившая в эту ночь, уже  командовала:
           -В третью палату, готовить к родам! Теплую воду и простыни. Сходите  за Ильей Николаевичем!
            Так вообщем то и должно быть в приличном учреждении- все  работники  понимают свою задачу и для выполнения ее, когда этого требуют обстоятельства  отдают себя с полной выкладкой! Вот и Андрюшка появился на свет, вывалившись  в  умелые и добрые руки черноокой красавицы Капитолины по всем правилам приличного  учреждения, не осознавая однако,(кому там было осознавать!)кем он стал для  рослой и стройной акушерки. Только вот Илья Николаевич, хирург, муж Капитолины  ,оказался в отъезде- рано утром, он не предупредив жену, отправился в районную  больницу, надеясь успеть к обеду. Но когда об этом сообщили Капитолине, вопреки  ожиданиям, она не растроилась, а кажется, наоборот, с явным удовольствием занялась только что родившимся мальчиком. Санитарки, да пожалуй и все работники  больницы уже знали не по досужим рассказам о завязавшемся романе молодой  акушерки, заметно выделявшейся среди сотрудников больницы особой, женственной красотой с не менее, по мужски статным и красивым местным участковым Андреем  Ивановичем. Не знал об этом, а может просто не хотел показывать, что знает,  только муж Капитолины. Но как бы то  ни было, сразу после принятия родов,  Капитолина вошла в пустой кабинет главврача и позвонила на 02.
           Серое мрачное утро! Наверное ты не зря было мрачное,но кто бы мог  предположить, как развернуться дальнейшие события этого дня- дня рождения  Андрюшки, получившего имя из уст самой Капитолины.
          Спустя каких то два десятка минут к воротам больницы подкатила  милицейская «Эмка» и стройный лейтенант, бывший фронтовик, направился через  двор к прижавшимся у дальнего забора квартирам врачей. К той двери, куда чуть  раньше вошла Капитолина.
           Отец Андрюшки, уже получивший известие о благополучном рождении  сына  , и пребывая в особом настроении, понятном каждому отцу (после двух дочек обретя сына! ) был в полном ведении отношений молодых влюбленных. Но у него на этот счет было особое мнение. Дело в том, что с момента появления в больнице молодых  врачей- хирурга Ильи Николаевича и акушерки Капитолины у Василия, человека вообщем то не очень общительного, но самостоятельного и влюбленного в свою  работу, как то ненавязчиво сложились добрые отношения с молодым хирургом. То к  животным зайдет Илья Николаевич, то о жизни с Василием заведет разговор. Вообщем  пришлись друг другу по душе. Но, конечно, Василий знал свое место и у него и  мысли в голову не  заходило, что б хоть намеком, хоть словом поведать хирургу  о  делишках его жены. Переживал за него молча. И Капитолину винить не хотел- и  добра, и умна, и красавица, каких мало. А вот участкового он прямо таки не  переносил. И в этот раз завидев милицейскую машину, а затем и ее седока, не  желая  даже  здороваться с ним, вошел в сарай и загромыхал лопатой. Но чуть  позднее, выйдя наружу, подняв голову в сторону ворот у него все внутри  окаменело- в просвете аллеи, идущей от большака к больничным воротам он с  ужасом увидел еще одну знакомую фигуру. Торопливым шагом приближался Илья  Николаевич. Что заставило его преждевременно вернуться из района- об этом ни  кто теперь уже не узнает 
. Он сжав  кулаки, побледневший, с широкораспахнутым воротом накрахмаленной  белоснежной рубашки показался Василию шагающим каменным изваянием. Высокий,  широкоплечий, он, кажется, не  шел- летел по двору! Василий, сжавшись замер, и  медленно повернул голову в его сторону- тот даже и не заметил его. Василий  почуял  неладное  ,  но  мысли  перепутались  ,  ноги  сделались  ватными  . 
           Илья Николаевич не вошел- ворвался в тесную дверь квартирки и спустя  секунду ружейный выстрел разорвал утреннюю тишину. С шумом с деревьев слетела и  закружилась в свинцовом небе стая галок, приняв в соседство душу молодого  участкового. Спустя еще несколько секунд из растворенной двери в суматошной  борьбе вытиснулась в окровавленной ночной рубашке Капитолина, уцепившись за  ствол охотничьего ружья, которое выкручивал из ее рук оскалившийся и рычащий  Илья Николаевич. Увидев подбегающего к порогу Василия, врач вдруг резким  толчком ноги в живот обезумевшей Капитолины отшвырнул ее к растущему у крыльца  клену и жестко выкрикнул, подняв на изготовку ружье:
           -Стоять! Убью!
Василий замер , и тут же снова выстрел…  Капитолина, пытавшаяся удержаться на  ногах, цепляясь за темную кору дерева окровавленными пальцами, тихо осела 
на землю. Василий ошалело смотрел то на Капитолину, то на Илью Николаевича. И  когда он перевел взгляд на женщину, лежащую в неловкой позе, обнажив красивые  стройные  ноги, вздрогнул от нового выстрела и звука мягкого падения могучего  тела.
       В жуткой растерянности он машинально развел руками чуть не плача:
       -Ах Илья Николаевич, Илья  Николаевич! Что же ты наделал?- помолчал 
секунду и шепотом добавил- а у меня ж сегодня сын родился. 
       Сколько уж лет и событий поважней этого происшествия, совпавшего с рождением Андрюшки пронеслось над развалинами, заросшими высоченным бурьяном и старинным парком, заселённым непуганными птицами всех мастей, над полем,  тропинка по которой не раз пахана- перепахана,над давно вымершей деревенькой, где «пупок  зарыт», что начиналась где то  сразу за парком. Все осталось у Андрюшки в тех далеких годах детства, юности,  проведенных в этих близких сердцу краях. Да и всех других, что уложились в  слове «жизнь». Всякого пришлось хватить Андрею Васильевичу- и радостей и лиха. Смотрит  подслеповатыми глазами учитель на коричневый кусок подоконника и видит, как прислонилась к нему его молодая мама выпяченным животом с еще не родившимся  им, и чувствует пряный запах ржаной пыльцы вперемежку с пылью дорожной и вдруг  разрывают сознание  тяжкие  выстрелы…
                ---------------------------------
        И вот нет уже отца, прямого участника этих событий, и вряд ли вспомнит и 
половины всего этого мама, под грузом прожитых лет и болезней. И нет уже сына, кто явился бы их хранителем и впоследствии мог рассказать об этих событиях своим детям.
        Андрей Васильевич еще раз посмотрел на фотографию сына, что висела над            
столом, сдвинул в сторонку мешавшие книги, коробки с красками, не спеша разложил несколько листов бумаги перед собой. Потом, подумав, уселся поудобней  на старенькую табуретку, взял ручку и стал писать…