Домик у моря Глава 31

Глава 31
- Ну что, доктор? Как мое состояние. Долго я здесь проваляюсь? – Едва отойдя от наркоза, обратился Щеглов к своему лечащему врачу, пожаловавшему к нему в палату с гурьбой молодых практикантов. Евгений Степанович, всем своим видом показывал, что он уже абсолютно здоров и даже попытался встать. Но доктор предупредительно его остановил.
- Тихо, тихо, Евгений Степанович, швы еще свежие, могут разойтись. Полежать придется денька три-четыре. Операция все-таки.
- Пулю удалили, Давид Осипович? – Сделал в меру страдальческое лицо Щеглов, стараясь перед женской половиной, выглядеть мужественно и молодцевато. Он уже давно ловил на себе, почему-то, их иронические взгляды.
- И пулю тоже, удалили. –  Ответил Давид Осипович, невозмутимо отдергивая одеяло и осторожно пальпируя промежность.
- Не понял? – Щеглова словно кипятком окатило. – А что еще?
- Вам проведена, Орхиэктомия, уважаемый Евгений Степанович. –  Промолвил хирург. – Иначе, никак нельзя было. Сами понимаете. – И видя, что подполковник, ни хрена не понял, добавил. – Удаление обоих яичек. – И пожав плечами, перешел к следующему пациенту.
***
- Кто из них Соколова Ирина? – Спросил Сивый, поглядывая на девчонок испуганно выглядывающих из бани.
- Вон та. -  Степан, указал глазами. – Соседка моя.
- Ее мать вчера застрелили. Прямо в квартире.
- Вот те на…. Как думаешь кто?
- Тут и думать нечего. Щеглов зачищается. Что не видишь, всех убирает, кто хоть что-нибудь знает о его делах. Я не удивлюсь, если сегодня, завтра и братца его хлопнут.
 - Вон, ведут беглого опера. – Профессор повернулся к вышедшим из леса людям. В окружении хохочущих, головорезов Кабана, опустив голову и хромая шел Брюханов на его руках красовались  наручники.
- Ну что, коллега, добегался? А я хорошо помню, когда ты служить в Главк пришел. Скромный такой мальчишка был, застенчивый. Домашний. Куда все делось? На кой хрен, ты своих товарищей-то столько настрелял? Знаешь, что теперь с тобой будет?
- Они предатели, стукачи, и суки. – Процедил Брюханов, смачно сплюнув под ноги.
- Ну, ты из себя блатного, в Нижнем Ингаше, корчить будешь. Зачем пацана-то, летчика, убивать собирались? Он вам, что плохого сделал?
- Че не соображаешь? Хотели потом инсценировать авиакатастрофу. Как потом можно было бы объяснить смерть этих долбанных «гаишников»? А так все просто, все разбились при посадке вертолета. Виноват летун. Человеческий фактор, как говорится. От удара вертолет загорелся. Вот так, как-то.
- Ты чего, умник, не в курсе, что на борту черный ящик имеется. А на нем вся схема полета. Он даже не сгорит. И каким это таким чудесным образом, вы то с Мишиным в живых остались? Болван. – Степан махнул рукой и отошел от бывшего коллеги.
***
Через час, Ми-8, уже взял курс на большую землю, в Белоярск. В просторном салоне вертолета, кроме членов детективного агентства, обоих девчонок и Сивого, находились еще, вертолетчик и раненый опер Мишин, который, со слезами на глазах упросил их доставить его к врачу.
- Что, так смерти боишься? – Сивый треснул его, по раненой руке так, что тот взвыл, как паскудный, нашкодивший пес, получивший пинка от своего хозяина – Не ссы, до свадьбы заживет.
- Я женат. – Буркнул, опер.
- Ничего, в тюрьме, еще раз замуж выйдешь. Это я тебе точно обещаю. Будешь не Мишин, а Машин. А про жену свою можешь теперь совсем забыть. На хер ты ей такой нужен, от нее теперь даже все соседи отвернуться. Уедет она, наверняка, от такого позорища. Так что, холостой ты Толя. Вступаешь можно сказать  в новую светлую жизнь, такой, наивный и невинный как прыщавая первокурсница. Удачи тебе Толя, на этом поприще. – Сивый, брезгливо плюнул ему под ноги и отошел прочь.
***
На аэродроме, невдалеке от посадочной площадки, их ожидала служебная, «Ауди» подполковника Мещерякова. Не дожидаясь пока остановятся винты вертолета, Николай Андреевич согнувшись и придерживая шляпу, направился на встречу к выходившим из него людям.
- Все живы? – Прокричал он в ухо Степану. – Одновременно оглядывая прилетевших.
- С их стороны, четверо «двухсотых», есть и «трехсотые». С нашей стороны, пострадавших нет, все нормально. – Прокричал ему в ответ Степан.
- Слава богу. - Удовлетворенно констатировал Мещеряков. Если не сильно устали, то едем к тебе на дачу. Там все и обговорим. В УВД переполох. Сам понимаешь. Надо план действий наметить, чтобы вам под раздачу не попасть.
- Согласен. Тебя не сильно будет напрягать, если Сивый тоже примет в этом участие. Честно говоря, мы без него вряд ли так удачно выпутались бы из этой передряги.
- Пусть участвует. Только мне вот кажется, что вы в своем порыве распутать одно уголовное преступление, создаете предпосылки для возникновения еще нескольких, причем не менее тяжких и опасных для общества. Не находишь?
- Ну, так уж получилось.
- Поэтому, я попросил Цезаря Моисеевича, тоже поприсутствовать на нашем совещании. Он должен был к тебе на дачу, уже подъехать.
- Ладно, разберемся. Надо вот только девчонок куда-то деть.
- Ты вот что. – Мещеряков остановился. – Объяви всем, куда ехать, а сам, ко мне в машину, надо поговорить без посторонних.
***
Устроившись на заднем сиденье «Ауди», Мещеряков долго молчал, закурил, попросил водителя прибавить громкость магнитофона. Было видно, что он собирается сказать что-то не очень приятное и не знает, как это сделать. Наконец он заговорил.
- Ну не буду от тебя скрывать, влипли вы, в нехорошую историю. Шесть трупов, сейчас наверняка постараются объединить в одно дело. Но это только вершина айсберга, следственный комитет проводит уже проверку на предмет возможности возбуждения уголовного дела по статье 210 УК РФ. Помнишь что это означает.
- Ну да. Организация преступного сообщества. Максимальная санкция, двадцать лет лишения свободы. Я считаю это правильная позиция следственного комитета. Браво.
- Степан. Дело хотят возбудить в отношении вас. В отношении  лично тебя, уже возбуждено дело по 203 статье, превышение полномочий частным детективом. По пункту второму, кстати, а это тоже срок немалый, аж до семи лет.
- На сколько, я понимаю, главным доказательством в обвинении должно стать похищение и взятие в заложники девушек. Так? Ведь именно на этом строится обвинение?
- Верно, это одно из заявленных доказательств, но не единственное. Так вот в числе прочих, вырисовывается не совсем уж законная схема ведения вами расследования. Свидетелей нет, одни трупы и раненые, причем с той стороны,  вы же, абсолютно живы, здоровы и в шоколаде. Согласись сейчас времена не «Дикого Запада», существует правоохранительная система с законами, со следствием, судом и адвокатами. Убийство Петренко Альберта Игоревича в придорожном кафе, тоже не раскрыто. И это тоже не в вашу пользу. Убийство Соколовой Ольги Семеновны, произошедшее вчера, тоже окутано тайной. Вот где ты был вчера вечером? Кто, кроме бандитов криминального авторитета Сивого могут обеспечить тебе алиби? Никто. А это уже твоя слабая сторона. Понимаешь?
- Ты Коля не забывай, что я все таки тоже по образованию юрист. – Усмехнулся Степан. – Да никто не сможет обеспечить мне уважительное алиби на прошедшую ночь. И что? У нас по-моему, до сих пор существует презумпция невиновности. Или ее отменили? Ну, вот скажем ты, чем вчера занимался всю ночь? Согласен, что у тебя мотивов нет. Так их и у меня нет. Ну для чего сказывается мне убивать несчастную женщину? Я понимаю, что дров, и с нашей стороны, наломано прилично, надо разбираться. Вот ты говоришь свидетелей против Щеглова и его компанию нет. А что против Дорохова и его компанию они есть? Кто? Опер Брюханов? Его раненый коллега Мишин? Или может быть брат Щеглова директор этой мошеннической компании Анатолий Степанович? А одураченные старики, чудом оставшиеся в живых, они уже не свидетели? Свеженькое, частное кладбище, в деревне Каменка, это как? Кто ведет дело в отношении меня?
- Знакомый уже тебе, Петров Сергей Петрович. – Мещеряков искоса поглядел на Стаса. Надеюсь с ним у вас все ровно. Так-то он мужик неплохой. – Было видно, что Николай что-то не договаривает. – Машину он недавно купил, уж очень она ему не по карману. – Мещеряков в упор посмотрел Степану в глаза.