Система благоприятных обстоятельств

Отношения наши человеческие всегда на грани чего-то. То мир их томит затяжной, то равнодушие, то неприязнь. Так устроиться на работу — ещё не значит продержаться там долго и сделать карьеру, влюбиться — совсем не значит обязательно подойти к венцу и, уж тем более, прожить вместе до гробовой доски. Обстоятельства — вот что играет главную роль, а их так много и часто они такие непредсказуемые, что ручаться ни за чего нельзя. Ну, разве только за то, что весна всегда обнадёживает, лето бывает жарким, осень дождливой, а зимой выпадет снег.
И за то ещё, конечно, что когда-нибудь мы все окажемся на погосте в роли постояльцев.
Впрочем, долой грусть-печаль!

Я в Париже. Хорошо? Не то слово. Мечты сбываются! Но в метро меня ограбили. Негры, арабы,— разницы нет. Куда ни кинь, караул. Домой возвратиться не на что.
Как быть? А как: иду по логике. В наше посольство. Куда же ещё? Других соотечественников здесь я не знаю. И вот я в частице Родины на чужой мне земле.
Там исключительно вежливые люди. Настраивает? А как же!
Вот так, мол, и так. Отправьте, пожалуйста, домой!
—Конечно, — заверяют соотечественники.
Радостно? Само собой.
Правда, уточняют при этом:
—Вы загляните через недельку. Пока просто дел невпроворот. Нам санкции французы снова объявили. Обнаглели совсем. Вот клизму им вставим и вами займёмся.
А недельку нужно ещё где-то прожить. Желательно не впроголодь.
Грустно? Не скрою.

Спасли Ильф и Петров. Вспомнил «Двенадцать стульев» — сцену с Кисой Воробьяниновым. И — на паперть. Тяну перед каждым прохожим жалостно руку:
—Месье, женема шпа си жюр!
Не знаю французский, но фраза-то знакомая с детства. От души получается.
И что вы думаете? Нашлись добрые люди.
Приятно? Ещё как!

Приветила женщина. Молодая, красивая, да ещё и русская на моё горькое счастье. Потомок эмигрантов первой волны, которых нас в школе учили ненавидеть. Мигом находим общий язык.
Удивительно? Очень!
И вот я уже её сожитель, а Париж совсем не чужой город.

Через недельку снова являюсь в посольство. Там мне рады до смерти. Но просят ещё подождать. Что-то снова мешает России и Франции на пути к дружбе.
Возвращаюсь к подружке. А у неё свой бизнес. Устраивает меня на работу. Разгорается роман.
Трогательно? О, да!

Через ещё одну неделю не тянет уже ни в посольство, ни на родину. Тем более, там у меня никого, в общем, нет. Жена ушла, родители умерли, друзья не понятно где и с кем.
Скоро оперюсь документами и стану гражданином Франции со всеми соответствующими правами.
Гордость? Не знаю. Но определённость точно есть. Ностальгия тоже на месте, тянет к своим. И всё-таки родина у меня теперь здесь. Ну,пусть и не родина — временная обитель, где я кому-то хоть нужен.
Вопрос лишь под занавес — а что было бы, если бы меня не ограбили? Ответ очевиден: тоже разное. Судьба она и есть сплетение разных обстоятельств. В том числе и совсем фантастических. Особенно в медовых грёзах