Лена

Они прошли по коридору первый раз не держась за руки. С момента, когда они поняли, что с их сыном что-то не так, прошло достаточно времени. Но когда их пригласили повторно сдать тест генетикам, между Леной и Жан-Пьером что-то произошло.

Нет, они не ссорились, не обвиняли никого ни в чем. Но... Что-то произошло, запутанным лабиринтом стал их общий, уютный, с такой любовью обустроенный дом, а их ребёнок стал их Минотавром. Они его кормили, заботились о нем, но скорее из страха, чем из родительской любви.

И вот теперь им не стали высылать по почте тест, как это происходили со всеми родителями в их ассоциации родителей детей-аутистов, а пригласили к директору криминалистической лаборатории генетической экспертизы, ученому с мировым именем, и даже в её кабинет они идут в сопровождении двух молодых людей, видимо стажеров или молодых учёных. А они объекты какой-то научной тайны.

Подозрения ещё более укрепились, когда руководитель собственной персоной встречала их у кабинета. Лена разрыдалась. А Жан-Пьер не обнял её, не взял за руку, никак не проявил чувств к ней, а молча прошёл в кабинет прямо перед ней.

Они сели на стулья, прямо напротив невероятных размеров стола, на котором не было ничего, совершенно ничего, кроме большого конверта А4.

Руководитель лаборатории дала какие-то указания подчинённым и вошла в кабинет одна. Села в свое кресло. И улыбнулась.

У Лены сжались внутренности от ужаса. Хоть лицо женщины и было закрыто маской, но было видно, что она улыбается широкой искренней улыбкой. Но улыбка эта не предвещала ничего хорошего.

- Кофе или чай? - спросила она супругов.

- Спасибо, в горло ничего не лезет, - ответил за обоих Жан-Пьер. - давайте побыстрее с этим покончим, мы уже извелись все.

- Да, давайте перейдем в делу, разговор у нас очень сложный. И продолжительный - ответила хозяйка кабинета, но обратилась отдельно к Лене:

- Вы точно не хотите кофе или чай? Водки я вам предложить не могу, - хотела разрядить обстановку врач-генетик, но сделала ещё хуже. Излюбленное клише европейцев подчеркнуть свое знание русской культуры, упоминув водку, усугубило напряжение и у Лены плачь перешёл в тихую истерику. Слезы начали литься ручьём, хотя она не произносила не звука.

- Давайте я вам дам успокоительное. Вы в таком состоянии, я не могу с вами разговаривать в таком состоянии.

Лена послушно выпила какую-то капсулу.

- Вы не подадите вашей супруге воды? - спросила врач, показывая глазами на графин и два стакана воды на столике, расположенном прямо по левую руку от него.

Жан-Пьер налил воды из графина и подал стакан супруге. Лена выпила.

- Эльза, не могла бы ты унести посуду из моего кабинета.

В кабинет вошла симпатичная молодая женщина в медицинской маске и перчатках, забрала поднос с графином и стаканами и в кабинете наступила полная тишина. Врач открыла конверт, достала из него пачку документов и начала разговор.

- В нашу лабораторию поступил запрос из медицинского центра исследований аутизма о проведении генетической экспертизы ребёнка и родителей. Мы провели проверку дважды.

- Да. Мы в курсе.

- Я 27 лет в профессии, но такой случай в моей практике эксперта-генетика впервые.

- Можно побыстрее. Мы уже в неведении живём почти полгода, не знаем, что с ребёнком, можно без интриг и пауз выложить нам, что с нашим ребёнком. Мы уже готовы ко всему.

- Да, простите, перехожу к делу. У вашего ребёнка, действительно, есть определённые отклонения в психике, но это не аутизм. Это вызвано в первую очередь наличием близко родственной связи между родителями.

Лена не поняла о чем речь. В её французском лексиконе такого оборота речи ещё не было и она уже хотела воспользоваться паузой, нависшей над присутствующими, и переспросить, что это значит, как её нарушил Жан-Пьер:

- То есть как близкие родственники!? Этого не может быть! Элен из России, а я - француз! Мы познакомились в интернете, мои родители родились во Франции, а родители Элен - русские! Этого не может быть!

- Мы тоже проверили ваши документы. И дважды забирали биологический материал. Причём, вы в курсе, мы не стали ограничиваться только слюной, а провели детальный анализ крови. И выводы подтвердились! Ваш ребёнок унаследовал очень редкую мутацию, она передаётся обычно по мужской линии. Наука не имела примеров, что происходит, когда встречается комбинация, когда такая группа генов наследуется и по мужской линии, и по материнской. Причём по материнской линии ген передаётся от отца к дочери, и от матери к сыну. А по мужской линии эта группа передается строго по мужской линии. В вашем случае, у вас общий предок, мужчина, носитель этой мутации. Мы даже установили конкретно кто.

- И кто же это???? - практически одновременно спросили Лена и Жан-Пьер.

- Для мадам он прадед, а для вас, месье - дед.

В кабинете нависла гнетущая тишина.

- Мадам, - обратилась к Лена врач, - вы можете мне рассказать, кто отец вашей бабушки по отцу?

Лена замолчала. Немного собравшись с мыслями она произнесла.

- Я, к сожалению, не могу ничего конкретного вам рассказать. Моя бабушка 1943 года рождения, воспитывалась в детском доме, мы даже даты точной её рождения не знаем, не то что, кто её родители. А мои родители в разводе и я отца не помню совсем. И спросить мне не у кого, мы не общаемся с родственниками папы.

- А в детский дом вы не знаете, как ваша бабушка попала?

- При освобождении Смоленска, группа солдат нашли подвал, в котором нашли кроме моей новорожденой бабушки ещё и других детей. Матерей в подвале не было, детей передали санитарной части и потом в госпиталь в Смоленск. А потом уже распределили по детским домам. Мама у бабушки так и не нашлась. Но вы же не представляете, какие там были бои. Там люди за водой могли пойти и погибнуть. Это информация в деле хранится в детском доме. Я сама читала, когда документы на гражданство французское собирала.

- Да, я изучила ваше досье очень подробно. И многое кроме этого. Там стояли оккупационные войска нацистов. В одной из бригад СС служил дед вашего супруга. Месье Хольтц, ведь ваши предки по линии отца из Эльзаса? Отец ваш родился в Мелоузе, не так ли? По крайней мере такие сведения нам предоставила Префектура города Страссбурга. Запрос в Нюрнберг, где хранится уголовное дело вашего деда, подтвердил, что с 1941 по февраль 1943 ваш прадед служил в Смоленске, нам выдали копию личного дела Людвига Карла Августа Фон Хольтца, казненного в 1945 году по приговору военного суда. В личном деле есть отметка о присвоении очередного воинского звания за доблесть и отвагу, проявленную в Смоленской операции. Я так понимаю - это идёт речь об уничтожении евреев на территории Смоленской области в СССР в 41-42 годах?

У Лены высохли слезы. Вероятно лекарство было не при чем. Услышанное, даже с учётом того, что французский язык для Лены был не родной, потрясло её настолько, что Лену стошнило. Отвращение было настолько сильным, что у хрупкой, не спавшей всю ночьи не евшей ничего почти сутки женщины, рвотный рефлекс случился неожиданно и моментально. Но для врача это не оказалось неожиданным. Появившаяся моментально Эльза принесла Лене воды, как-то незаметно вытерла одноразовой тряпкой пол, открыла окно, чтобы выветрить запах рвоты.

Пока женщины суетилась вокруг Лены, практически потерявшей сознание от происходящего, Жан-Пьер сидел не просто неподвижно. Он окаменел. Он не реагировал ни на запах, ни на движение, ни на звуки. Он выпал из реальности и сидел в глубоком трансе. Было не понятно, кому хуже в данный момент: Лене или ему.

Когда Лену привели в чувство, заставили выпить воды, смерили давление и, убедившись, что можно продолжать разговор, Эльза вышла из кабинета, врач продолжила.

- Я вынуждена продолжить наш разговор. Он мне тоже очень неприятен, но у меня нет выбора. Я обязана вам озвучить результаты исследования. Прошу вас, мадам, набраться мужества и продолжить нашу беседу, это очень важно и для вас, и для вашего супруга, и для вашего ребёнка.

Лена ничего не смогла ответить, она только кивнула головой.

- Я вам буду задавать вопросы, чтобы вы могли ответить только "да" или "нет". Если вы не можете говорить, просто кивайте. Хорошо?

Лена кивнула.

- Скажите пожалуйста, мадам, ваша мама рассазывала вам причины развода с вашим отцом?

Лена кивнула.

- Он избивал вашу мать?

Лена разрыдалась.

Врач стала что-то записывать. Лена закрыла лицо руками. Незаметно опять появилась Эльза. Лене опять дали успокоительное. На этот раз в виде инъекции.

Жан-Пьер так и сидел не двигаясь, не реагируя на окружающих. Но врач вывела его из этого состояния вопросом.

- Вместе с документами, запрошенными в военных архивах Вермахта, а так же американских досье, которые были составлены уже после 8 мая 1945 года, нами было получено досье и решение суда по уголовному делу вашего деда. Оказалось, что расстреляли его не за военные преступления, хотя и этого вполне хватило бы. Ваш дед был казнен по уголовной статье. Кстати, вы же должны знать, почему прославленного офицера, потомка славного рыцарского рода, верой и правдой служившего фюреру, вдруг неожиданно из Италии отправили в Смоленск? Месье, скажите пожалуйста, вы знали о том, что ваш прадед служил в СС или ваша семья скрывала от вас этот факт?

- Какое значение это имеет к диагнозу моего сына? Мы что сейчас делаем, ворошим грязное семейное белье, или устанавливаем причину отставания в развитии нашего ребёнка?

- Если я задаю вопрос, значит это имеет значение. Но мне понятен ответ, можете не утруждать себя ответом.

Она опять начала писать на документах какие-то пометки. Лена поднялась и переставила стул от Жан-Пьера насколько это позволяла ширина стола и возможность продолжать разговор.

Окончив записывать, врач опять продолжила разговор.

- Мы предполагаем, что даже служить в СС ваш дед пошёл не столько по зову партии и национального сознания, сколько по физиологияеской необходимости. Вашего деда отправили в Смоленск, потому что он уже попался на сериныйх убийствах, которые совершал на территоррии Италии. Чтобы не позорить честь мундира, да и дело никакого не было до цыганок и евреек, которые были жертвами вашего деда, его отправили в Россию, под Смоленск, с глаз долой. Там он продолжал убивать, но дела до славянских женщин уже никому не было. После отступления из Смоленска, вашего деда перевели на Юг Франции, тут было активное партизанское движение, навыки вашего деда тут очень пригодились. Но он отличился не только в способах вычисления и уничтожения партизан. Он продолжил убивать женщин. Но это уже были французские женщины и их убийства расследовали французские власти. И именно за это он и был осужден и расстрелян в 1945 году. И, самое удивительное, мы даже не догадывались, что способ убийства может тоже передаться генетически. Вы не могли знать, каким способом ваш дед убивает своих жертв, чтобы копировать его. Уголовное дело вашего деда до сих пор доступно только по особому запросу, вы не могли никак видеть фотографии и узнать вам было не у кого. Вы и есть сами точная копия вашего деда. При исследовании вашего биологического материала, мы были вынуждены обратится к криминалистам. Ваши данные частично совпали с данными уголовного дела, которое несколько лет пробуксовывает у детективов Интерпола. Когда мы сопоставили факты, картина предстала в полном обьеме. И, естественно, причина проблем со здоровьем вашего ребенка.

Жан-Пьер резко встал, попытался выйти из кабинета, но перед распахнутой дверью в кабинет стояли те самые два молодых человека, которые сопровождали Лену с Жан-Пьером до кабинета.

- Месье Хольтц, я не хотела вас арестовывать на глазах у вашей супруги, но вынуждена это теперь сделать. Я не могу допустить вашего побега из моего кабинета. У нас для вашего ареста не хватало только ваших отпечатков пальцев, фрагмент одного из которых был обнаружен на обуви одной из жертв, но то, что полиция все ещё стоит у порога и ожидает вас означает, что ваши отперчатки с графина совпали с фрагментом отпечатка пальза серийного убийцы, которого ловит вся Европа уже больше 20 лет.

Лена зажмурилась. Она только слышала звуки сопротивления, целчок, какие-то сдавленные звуки. Она открыла глаза только когда почувствовала на плече руку. Это была Эльза. Лена уже определила её по запаху. От неё пахло медицинским дезинфектантом для операционных и реанимаций.

- Его нет тут? - спросила Лена и всем было понятно о ком идёт речь.

Но в кабинете их было только трое.

- Вы готовы выслушать меня?

Лена кивнула.

- Вам нужен переводчик?

Лена кивнула отрицательно.

- Мне отправить Эльзу или она может остаться с нами?

Лена кивнула утвердительно.

Эльза сначала хотела сесть на стул Жан-Пьера, но все три женщины испытали к стулу отвращение. Эльза вышла и вернулась со своим стулом. Она села рядом с Леной, хотела взять её за руку, но на руках были перчатки. Эльза сняла перчатки, выбросила их, села и взяла руку Лены двумя руками.

- Я могу продолжать?

Лена кивнула утвердительно.

- При первом исследовании мы только установили близкородственную связь между родителями. По протоколу мы обязаны известить жандармерию о том, что нами выявлен ребёнок, рождённый в результате инцеста. К сожалению, во Франции, это явление существует. Иногда в результате изнасилования. Даже при отсутствии криминала мы обязаны были исследовать этот случай на предмет наличия преступления. И ваши биологические материалы попали в базу данных криминалистической лаборатории Франции, и в тот же день по базе данных особо опасных разыскиваемых преступников у наш пошло совпадение и по вам, и по вашему супругу, и по вашему ребёнку.

Лену свело судорогой. Но она сдержалась.

Мы так же запросили послевоенные уголовные дела нацистов в Германии, а так же все дела, все улики, по нераскрытым делам серийных убийц, совпадающие с годами жизни и местами проживания мужчин семьи Хольтц за период с 30-х годов до настоящего времени.

Врач повернула к Лене несколько документов с разными наименованиями, в том числе Интерпола, министерства юстиции Франции, некоторые документы были с немецкими гербами и даже свастикой.

- У нас есть неопровержимые доказательства того, что ваш прадед был серийный маньяк и убийца. Ваша бабушка, вероятно дочь одной из его жертв. Это мы можем предполагать исходя из почерка убийств, которые совершал ваш супруг. Он вылавливал светловолосых девушек, насиловал их, с особой жестокостью во время беременности, а после родов их убивал. У нас только не было уверенности, что дети этих женщин выживали. Судя по тому, что вы существуете в природе, есть вероятность, что есть дети жертв и вашего супруга, а так же у вас есть ещё сестры и братья, о которых вы не знаете.

- Я правильно поняла - мой прадед - серийный сексуальный маньяк, я вышла замуж за своего брата, который тоже серийный сексуальный маньяк и у нас родился ребёнок, который тоже будет серийный маньяк убийца?

- Скоее всего, нет. Ваш ребёнок тяжело болен. Мы вообще не знаем, что с ним будет. Теоретически, от троюродных сестёр и братьев рождаются здоровые дети, но в вашем случае, у вашего супруга это не первый инцест.

- У Жан-Пьера в роду мужчины жили с сёстрами!?

- Ещё сложнее. Анализ генетический показывает, что дети рождались в том числе и от дочерей.

- Боже. Как это??? Почему это случилось со мной???? Что мне делать?

- Просто жить. Мы не можем изменить ваше прошлое. Но вы можете постараться изменить будущее своего ребёнка. Отец вашего супруга не был маньяком. По крайней мере мы не нашли ни одного хоть малейшего основания подозревать его в этом. Обычно, такие отклонения передаются через поколение.

- То есть моему сыну лучше не иметь детей.

- Я об этом не говорила.

- Скажите, пожалуйста, мадам, а мой ребёнок обучаем? У него может быть хоть какая-то социальная жизнь?

- Да. У нас есть методики. Мы попробуем и применим все, что только возможно.

Лена воднялась со стула, Эльза вызвалась её проводить до выхода.

- А если бы у нас родилась девочка? - спросила Лена на пороге кабинета.

- Она бы была совершенно здорова, вы бы никогда не обратились за генетической экспертизой, ваш муж продолжал бы убивать женщин, вы бы не узнали, кто ваш прадед, а у Интерпола так и было бы 87 нераскрытых убийств женщин. И мы бы никогда не узнали одну из страшных страниц Второй Мировой Войны.