Свидание, которого не было

Я думала, что эту дверь не открою никогда. Прошли десятилетия, прежде чем я смогла это сделать...
Воспоминания медленно поднимаются из темных глубин памяти, обнажая слои давно и плотно погребенного прошлого-  юности, к которой нет возврата...
Его звали Олег. Случайное, ни к чему не обязывающее знакомство по переписке, незаметно ставшее чем- то неизмеримо большим для обоих.
Его и моя мама вместе работали, неплохо общались и в один прекрасный день, сообща организовали против своих любимых деток, то есть нас, заговор, решив: "Чем черт не шутит, а вдруг судьба?"– Подкинув нам адреса друг друга.
Я на тот момент жила за тридевять земель от дома, отрабатывая  практику после училища.
Разлука была не из лёгких, скучала по дому дико, и когда пришло  письмо из родного города от пусть и незнакомого мальчика  радостно удивилась.
В двадцать я еще легко удивлялась... И радовалась тоже...
Нас разделяли шесть тысяч километров и невозможность стать ближе хотя бы на миг.
Смешно вспоминать, как ждала его первое фото, и как посылала свое– тщательно отретушированное от конопушек в ателье.
Чёрно- белые снимки, словно надсмехаясь, искажали черты, но нам и этого было за глаза – казалось, мы были знакомы давно, а фото просто знак дружеского внимания.
А еще был переговорный пункт! Какой-то час ожидания и можно было услышать его голос!
Из телефонных трубок мстительно хрипела и жалобно стонала пропасть расстояния.
Я поначалу мямлила, отчаянно стесняясь, но услышав эхом на другом конце провода такой же запинающийся от волнения тихий голос, потихоньку отмерла.  Мы взахлеб болтали о том что было, есть и будет, и каким классным будет это будущее! Наше будущее.
Телефонистки, с интересом прослушивающие разговоры, смущали до немоты своим подкашливанием.
Когда я расплачивалась за минуты, об мои щеки можно было спички зажигать.
А еще письма- юношески наивные, по- детски честные, порою отчаянно- откровенные, а иногда стеснительно- стыдливые- приоткрывали дверцу к удивительному чуду узнавания друг друга...
В этих нелепых, полосатых прямоугольниках из тетрадки и  жил наш роман. Рождались чувства, которых просто не было изначально- доверие, привязанность, благодарность и нежность.
Писали запоем, по многу страниц обо всем на свете, что бы получив заветный, облепленный марками, слегка помятый конверт, перечитывать, замирая от сумасшедшего стука ошалевшего от счастья сердца.
Мы уверенными штрихами набрасывали на бумагу свою судьбу- одну на двоих, раскрашивая яркими красками и веселыми фантазиями сумрачный мир разлуки. Томились в радостном нетерпении от ожидания   такой волнующе- желанной первой встречи.
Год пролетел. У меня через месяц намечался  отпуск–чемодан гордо вытащенный из- под кровати, уже нетерпеливо застыл в ожидании немудреных вещичек, как вдруг письма кончились. Совсем. Я ничего не понимала.
Первое что пришло в голову– чем-то обидела, сделала больно, сказала глупость–дурочка дурацкая, как я могла?
А может... Надоела и он нашел другую?
Мысли в голове скакали бешенными белками и больно кусались.
Послав телеграмму, метнулась на переговорный–в назначенный час он  не пришёл...
Последующие дни слились, смешались для меня в какой-то тягучий клубок ожидания, недоумения, отчаянной веры и какого-то странного предчувствия, что больше ничего уже как прежде, не будет...
Потом позвонила мама. Как-будто в странном тумане, урывками, вижу себя в кабинке переговорного, и слышу ее тихий, жалостливый голос:
"Доченька, Олег погиб. Несчастный случай. Его стройотряд  работал  в Карелии.  Парни пошли купаться на озеро, там был небольшой пляж и много детворы, а вода оказалась ледяной. Ребенок стал тонуть. Он хорошо плавал, мальчика спас, но сам выплыть не смог..."
Было полное ощущение кошмара, мерзкого сна, но острое желание проснуться разлетелось фонтаном осколков, когда я увидела глаза телефонистки, полные слез.
Правда была настолько страшна и нелепа, что мне хотелось выть, запрокинув голову и сжав до боли кулаки, впиваясь ногтями в мякоть ладоней...
Говорят время лечит. Неправда.
Оно залечивая, рубцует раны, но в их непроглядной глубине боль остается.
Я так никогда не увидела в живую его лица, не услышала голоса, неискажённого помехами телефонной трубки, не почувствовала прикосновения руки и стремительного  биения сердца, в котором жила любовь ко мне.
Не случились встреча, узнавание, дружба, тепло, понимание, нежность, жизнь.
Частица "НЕ" жадно сожрала все...
Остались лишь старые, выцветшие, полустершиеся письма.
Они лежат в самом дальнем ящике стола, и каждый раз, когда я дотрагиваюсь до них, обжигают руки и душу призрачной мечтой нашей наивной, первой, и такой чистой несбывшейся любви...