И по- прежнему люблю кофе... фрагмент романа

Кстати о страстях. Ирина, которая в начале вечера бросилась целовать героя, похоже утратила к нему интерес, точнее заинтересованность осталась, но была она другого рода, как к объекту изучения, а не как к мужчине. Это вселяло в меня надежду на то, что вечер может иметь приятно продолжение, если конечно Ирина – девушка своеобразная, продолжения того пожелает.
Возжелает, нет ли не было ясно. Мне всегда доставались женщины с характером, если этим словом можно называть некую закрытость. Которым по нраву скрывать и маскировать свои желания, а для меня всегда были неожиданно интересны женщины, живущие чувствами, открытостью и возможно некоей раскрепощенностью в сексуальных отношениях, которые не могли, а главное не считали нужным скрывать своих желаний и предпочтений, не пытались за маской ложного пуританства подавлять свои не такие уж и грешные, все от Бога, желания и даже, отчасти маленькие страсти. Надо ли уточнять, что у любого мужчины, заполучившего в партнеры подобную нимфу, резко повышается самооценка, потому как себе и только себе, своей неземной сексуальности приписывает он восторг, испытанный партнершей.  Здесь же, я наблюдал привычную структуру женщины-борца для которой вступление в отношения должны быть сопровождены со стороны самца некими танцами и распушенным хвостом, покорением препятствий и, как следствие поспешными, мнимо-неохотными уступками, как только появляется ощущение, что самец вот-вот плюнет и пойдет искать другую самку, более покладистую не изображающую недоступность. И дорогого стоит, когда такую партнершу удается раскачать, раскрыть, заставить прекратить игру, став самой что ни наесть самкой, той самой которой ей и положено быть, хотя бы на время, короткое время, пока оргазм, как ему и положено довлеет над всеми остальными ощущениями. Правда, как только эйфория исчезает закрывается и отдушина души, через которую никто не успевает не то, что проникнуть, но даже заглянуть вследствие краткости этого момента.
Так рассуждал я, глядя на сидящую против меня, молодую женщину, старательно изображающую безразличие по отношению ко мне и некую глубокую работу мысли, которая, якобы занимает ее без остатка, но по подрагиванию ресниц и подергиванию рта было видно, что алкоголь уже внес свое коварное влияние и долго изображать из себя недоступность не удастся. За дни знакомства, мне стало понятно, что под действием его паров железная воля леди ослабевает и из-под панциря целомудрия начинает вылезать кусочек не просто эротичного, а, сказать больше, с садомазо оборкой белья.