Полустанок, или Обратная сторона медали

I
Медленно и неохотно поднималось солнце с восточного края неба. Казалось, что оно с усилием растягивает тугие резиновые нити, соединяющие его с обратной стороной горизонта. Постепенно оно повисло над летней степью огромной золотистой каплей. Ветер не успел нарушить спокойствия сонного воздуха; он тихо дремал где-то в зарослях камыша, почти полностью покрывших маленькую речонку. Между тем солнце поднималось всё выше, будто желая разбудить ветер, но тот явно выразил желание подремать ещё пару часиков и не спешил подниматься со своих камышовых перин. В конце концов солнцу надоели эти бесполезные попытки, и оно поднялось ещё выше, оставив ветер в покое.

Однако совершенно неожиданно на его пути возникло странное препятствие. Со стороны это выглядело так, будто бы солнце запуталось в тонкой чёрной паутине, нависшей над степью узкой полосой. Впрочем, затруднения эта полоса не вызывала: солнце уже привыкло проходить сквозь эту блестящую паутину каждое утро на протяжении многих десятков лет. Лишь на несколько секунд оно задержалось около высокого решётчатого столба, на котором висела эта сетка, будто желая взгромоздиться на него и посмотреть, как же сетка на него опирается. Вскоре любопытство светила было удовлетворено, и оно продолжило свой путь по ясному небу.

Утреннее спокойствие царило в степи недолго. Очень скоро под блестящей чёрной сеткой появился длинный-длинный объект, похожий на гусеницу, состоящую из множества цилиндрических сегментов. Этот объект производил сильный звенящий шум, такой сильный, что даже ветер сбросил с себя оцепенение и начал шуршать камышом, на котором недавно так сладко дремал.
 
Но проснулся не один только ветер. Промчавшийся грузовой поезд разбудил полустанок Ц****, затерявшийся в такой глуши, куда Макар, как говорится, телят не гонял. Некоторое время на платформе был слышен стук уходящего вдаль состава, ещё минуту-другую недовольно звенели порожние вагоны-зерновозы, стоящие на соседнем пути и ожидающие своего отправления. Затем всё стихло,  и теперь уже никакой звук не нарушал спокойствия замечательного июльского утра.

II
В коридоре послышался недовольный женский голос:
- Ну и куда это мы собрались?
Виктор Сергеевич, невзрачный мужчина лет пятидесяти, остановился на коврике, вздохнул и повернулся в сторону комнаты, из которой раздался этот голос.
- Таня, ну ты же прекрасно знаешь, – проговорил он медленно и протяжно, – каждую субботу я…
- На рыбалку, значит! – перебила его симпатичная женщина примерно одного возраста с ним, пришедшая в коридор из соседней комнаты. Затем она продолжила свой монолог:
- За те двадцать лет, которые я с тобой прожила, другой причины покинуть квартиру в субботу утром я не знала! Лучше б ты на рынок сходил. Завязывай со своей рыбалкой. Машину надо новую покупать, а ты даже не чешешься!
- Зачем нам новая машина? Старая пока на ходу. Только деньги зря тратить.
- Если бы старая была на ходу, ты бы на рыбалку ездил на ней, а не на этой своей электричке, будь она неладна!
- Таня, успокойся, пожалуйста. Дело в том, что моё проверенное временем место совсем рядом с Ц****, а на машине туда не проедешь.
- Да не хочу я ничего слушать! Никуда ты Витя, не пойдёшь! Хоть раз проведёшь выходные дома.

С этими словами женщина закрыла входную дверь на ключ, вытащила его из замочной скважины и отправилась на кухню с довольным видом, по пути пряча ключ в карман халата. Но Виктор Сергеевич не отказался от своих планов. Дождавшись, пока супруга утихнет, он незаметно прокрался в коридор, вытащил запасной ключ из потайного кармана в своём рюкзаке, куда он прятал его уже не один год, потихоньку открыл дверь и выскользнул из квартиры, пытаясь бесшумно закрыть дверь на замок. Но щелчок замка его выдал. Таня, она же Татьяна Михайловна, с недовольным видом вышла в коридор, но там уже никого не было. Бурча что-то себе под нос, она вернулась на кухню.

III
Из-за двери в медицинский кабинет вышла молодая женщина-медработник и сказала: «Игорь Петрович здесь? Проходите». С одного из стульев, стоящих в коридоре, поднялся мужчина лет сорока пяти и размеренным шагом вошёл в эту самую дверь. Все одиннадцать лет, проведённых им в кресле машиниста электропоезда, перед каждым выходом на смену он проходил осмотр. После привычного измерения давления, дыхания в трубочку и ещё нескольких манипуляций Игорь Петрович вышел из медкабинета и направился в здание депо, где его должна была ждать электричка.
 
К его большому удивлению, электрички там не оказалось. Более того, все четыре пути, накрытые металлическими конструкциями здания, почему-то пустовали. Побродив между ними, он наткнулся на своего давнего товарища, такого же, как он, машиниста электрички. После приветствия и рукопожатия Игорь Петрович спросил:
- Ты не знаешь, почему электричек нет?
- У нас депо на завтра пресс-тур назначило.
- Это что ещё за хрень?
- Журналисты придут, репортаж будут снимать. Машинистов особо не трогают, а ремонтники вчера весь день мучились, оборудование по винтику перебирали, цех мыли с хлоркой. А электрички сегодня с утра моют, видимо, ещё не управились.

Прождав ещё полчаса и отправив ещё несколько далеко не лестных слов в адрес предстоящего пресс-тура, машинисты, наконец, увидели, как из ремонтного цеха выкатывали помытые до блеска составы. Игорь Петрович с чувством удовлетворения сел в кабину, где его уже ждал контролёр. Несколько привычных движений руками – и стальная махина, дав гудок, тронулась с места и понеслась к первой станции.

Если бы не завтрашний пресс-тур, эта смена для всех была бы самой обычной и ничем не примечательной. Ну, а в такой обстановке, при подготовке депо к мероприятию, безусловно, все волновались. Рабочие из ремонтного цеха по три раза проверяли работоспособность каждого узла, двое маляров обходили каждый пассажирский вагон, старательно выискивая следы работы вандалов в виде малопривлекательных художеств на стенках и окнах вагонов. В углу цеха сварщик пытался закончить работу, требующую повышенного внимания, до прихода отвлекающих факторов, то есть толпы журналистов. Где-то на территории раздавался громкий голос начальника депо, требующего убрать с глаз долой различные предметы, которые не должны были быть у всех на виду. Под его горячую руку попались двое бродивших по территории без дела машинистов, чьи электрички завтра должны были предстать перед телекамерами во всей красе, и потому сегодня не вышли на линию, а остались в депо, где их чуть ли не вылизывали. Даже медработники сегодня лишний раз начистили свои рабочие халаты, а диспетчеры весь вечер тренировались чётко и понятно проговаривать свои указания.

Но для Игоря Петровича сегодняшняя смена запомнилась не только волнением перед предстоящим ответственным мероприятием…
 
IV
Грузовой поезд, разбудивший полустанок Ц****, давно промчался мимо, но ветер, поднятый им, всё никак не мог угомониться. Казалось, что он пытается найти того, кто осмелился прервать его сон. Пометавшись над полустанком и безуспешно поискав в кронах деревьев, растущих у платформы, ветер отправился дальше. Вскоре его чрезвычайно заинтересовали чёрные блестящие проводы, натянутые над полотном железной дороги. Но этот интерес угас после нескольких безрезультатных попыток оторвать один из них  изучить поближе. Тогда ветер умчался в степь и до обеда носился по ней, шурша полузасохшей травой.

Однако после обеда ветер перестал крутиться и подул в одном направлении. Вскоре на юго-западе от Ц**** горизонт заслонила узкая синяя полоска туч. Выглядела она как пропитанная чернилами вата, длинным пластом разложенная на фоне голубого неба. Этот пласт с каждой минутой становился всё больше и к трём часам дня заслонил полустанок от солнца. Но ветру этого оказалось мало. Он всё сильнее сгущал тучи, подкидывая их тёмно-сизыми клочьями. Через полчаса их накопилось слишком много, с них начали срываться крупные капли; трава в степи намокла, потемнела и прижалась к земле, на стоящих кое-где деревьях зашумела листва.

Вскоре небольшой летний дождик превратился в настоящий ливень. Над промокшей насквозь степью повисла синяя муть, огромное количество капель застучало по платформе полустанка, по стенам небольшой будочки, стоящей на платформе, по железнодорожной насыпи, по медленно ползущему мимо грузовому составу. Издалека казалось, что небо сшито с землёй бесчисленными голубыми нитями. Вскоре дождь усилился настолько, что нельзя было рассмотреть даже пикетные столбики, стоящие в сотне метров один от другого. По дренажному желобку ливневой канализации, проходящему под насыпью, заструился мутный поток; порывистый ветер гнул молодые деревца, окружающие полустанок. Заросли камыша по берегам речонки шумели так, будто желали заглушить шум ливня.

После полутора часов этого светопреставления а тропинке, идущей к Ц****, показалась женская фигура. При более тщательном рассмотрении, насколько это позволяла муть дождя, можно было узнать в этой фигуре девушку лет двадцати, уныло идущую по направлению к станции. Ветер трепал её волосы и полы длинной юбки, насквозь промоченные дождём: маленький зонтик совершенно не защищал от хлещущих по земле нитей. Настроение этой девушки было под стать погоде; даже ей самой было непонятно, что происходит в её душе. Казалось бы, вот оно, счастье – наконец-то нашлась любовь, о которой все вокруг так много говорят и ещё больше думают. Три месяца всё было прекрасно, думалось, что так будет всегда. Но внезапно, совершенно неожиданно, произошла эта бессмысленная ссора, поставившая на всём крест. Это произошло неделю назад, но память не успела избавиться от всех подробностей того вечера. После этого девушка осознала, что устала от всего, вплоть до стен съёмной квартиры, где она жила, и дороги в институт, в котором она училась. Она не понимала своего душевного состояния, но твёрдо поняла, что ей нужно. В эту же субботу она поедет домой! На первой же послеобеденной электричке.

С такими безрадостными мыслями она медленно шла по тропинке на полустанок под разбушевавшимся проливным дождём.

V
В надвигающихся сумерках, усиленных ливнем, быстро неслась электричка. Людей в ней практически не было. Перед пресс-туром, предстоящим в депо, на каждой станции наклеили объявления об отмене двух дневных электричек, участвующих в этом важном мероприятии. Большинству дачников и рыбаков пришлось в этот день ехать автобусом. Электричку, на которой работал Игорь Петрович, решено было пустить вечером, чтобы не оставлять на половину суток оживлённую пригородную линию без единой подвижной единицы. В семь часов вечера эта электричка вместо того, чтоб ехать в депо, направилась в сторону полустанка Ц****, чтобы проехать ещё один круг.

Когда она остановилась на станции П*****, находящейся в нескольких перегонах от Ц****, к ней подошёл молодой человек лет двадцати с хвостиком, в плаще, из-под которого выглядывали промокшие синие джинсы и тёмные кроссовки, заляпанные грязью. Осмотревшись и убедившись в том, что никто на платформе не обращает на него ровным счётом никакого внимания, он юркнул в межвагонное пространство и притаился там, зацепившись за какую-то торчащую деталь. По его точным и уверенным движениям было понятно, что он далеко не впервые передвигается таким странным способом.

Но на этот раз далеко уехать ему не удалось. Когда электричка остановилась в Ц****, машинист вышел из кабины и осмотрел состав. Дойдя до той самой щели, он обнаружил нарушителя.

- Ё-моё! А ну-ка вылезай оттудова! Что вас всех туда тянет? В вагонах места мало? Или там мёдом намазано, в этом межваге? А ну вылезай, твою дивизию! Чего ждёшь?

Крича во всю ивановскую и беспрестанно ругаясь, машинист практически силой извлёк из межвагонного пространства, молодого человека, имевшего вид кота, которого за шиворот вытащили из любимого закутка. Вскоре машинист вместе с ним влез в вагон электрички.

- Посмотри, какого типа я в межваге поймал, – сказал он, обращаясь к контролёру.
- И что ты с ним делать собрался?
- Сдать, куда следует. Пусть его за административное нарушение привлекут. Тогда узнает, почём билеты в межваг!

И электричка тронулась дальше, рассекая ветровым стеклом кабины тёмную муть ливня, усиленную сумерками. Но далеко умчаться ей не пришлось. Миновав не то три, не то четыре пикетных столбика, она сбавила скорость и через несколько секунд остановилась. Не успел контролёр зайти в кабину к машинисту и узнать, в чём дело, как тот уже вышел из кабины и заглянул в первый вагон.

- Диспетчер приказал тормозить. На Обрыве пути перекрыли.
- А что случилось?
- Глина сползла.
- И что теперь делать?
- А я почём знаю? Возвращаться обратно, наверное.
- Пешком?
- Нет, на вертолёте!

Контролёр понял, что машинист не в духе и замолчал. Вместе с «правонарушителем» они вылезли из вагона и пошли по шпалам к станции.
 
Несмотря на то, что Игорь Петрович прихватил из кабины очень мощный фонарь, сквозь пелену дождя почти ничего не было видно. Спотыкаясь каждые десять метров и промокнув до нитки, трое путников через несколько минут всё же добрались до станции.

- Хорошо, что электричка пустая была. А то пришлось бы нам сюда по палам сотню пассажиров вести, – заметил контролёр.

Придя на станцию, они залезли в небольшую будочку, наподобие тех, которые устанавливаются на автобусных остановках. После этого контролёр пошёл пешком в посёлок, чтобы оттуда добраться до городка, находящегося в нескольких перегонах от Ц****, а затем вернуться на полустанок с сотрудником транспортной полиции. Как сказал Игорь Петрович, «слишком много чести какому-то зацеперу», но действия для подобных ситуаций были чётко прописаны в инструкции.

VI
Виктор Сергеевич так хорошо задремал, наблюдая за удочками, что не заметил, как начал накрапывать дождик. К тому времени довольные рыбёшки успели объесть всю наживку с обеих удочек и благополучно расплыться в разные стороны.
 
Капли дождя разбудили рыбака; спохватившись, он смотал удочки, взял свой складной стул и без единой рыбёшки двинулся в Ц****, где рассчитывал дождаться дневную электричку. Как на беду, он не заметил объявление, вывешенное ещё два дня тому назад и оповещающее об отмене двух дневных электропоездов в эту субботу. Придя на станцию, Виктор Сергеевич уселся на скамейку, стоящую в конце платформы, не обратив внимание на мелкие капли. Вскоре, однако, его куртка защитного цвета насквозь промокла; тогда он, наконец, увидел будочку, возвышающуюся в полусотне метров от скамейки, на которой он сидел. Спрятавшись там от дождя и погрузившись в свои мысли, он даже не заметил, как через пару часов в будочку ввалились три человека, впрочем, один из них тут же куда-то ушёл.

Это были, конечно, машинист вечерней электрички, контролёр и зацепер, неудачно спрятавшийся в межвагонном пространстве. Они оставили без внимания скромно стоящего в уголке рыбака. После того, как контролёр ушёл в посёлок, машинист долго молчал, думая о чём-то своём. Минут через двадцать он наконец спросил:

- Вот убей – не пойму: какого лешего ты в этом межваге делал?

Молодой человек не нашёл, что на это ответить, пожал плечами и промолчал. Игорь Петрович продолжил свой монолог:

- Вот так всегда: ничего не говорят, а всё понимают! А нас, машинистов, потом к ответственности: почему на путях нашли неопознанное тело? А это всё машинисты виноваты, недосмотрели, не пресекли! Носят черти таких как ты по всяким межвагам, а потом…
- Молодой человек, как вас хоть зовут-то? – прервал тираду Виктор Сергеевич, которому надоело выслушивать далеко не интеллигентные эпитеты в адрес зацепера.
- Олег, – ответил ему молодой человек.
- Виктор Сергеевич. Будем знакомы. А лет вам сколько?
- Двадцать три.
- Вроде бы взрослый человек, а всё ищете приключения на свою…– попытался вставить слово машинист.
- Гражданин, не перебивайте, пожалуйста! Очень, знаете ли, неприятно, когда не дают сказать. Я с молодым человеком беседу веду, а вы меня перебили.
- Чего с ним разговаривать? Сейчас транспортная полиция подъедет, отвезёт куда следует, там с ним и побеседуют.
- Не цените вы человеческой личности, вот что. Даже разговаривать с вами не хочется.
- Ну и не разговаривайте! Очень надо! Обойдусь, – выпалил машинист и вышел из будки.

К тому времени в поведении речонки, протекающей около станции, произошли большие изменения. Вода поднялась и залила пологие берега, забурлила в зарослях камыша, понесла всякий мусор, закрутилась у насыпи железной дороги. Через полчаса она уже вплотную подступила к уровню рельсов и периодически плескала на концы шпал. Ливень достиг невероятной силы. Именно о таких дождях, столь редких в степной полосе, говорят «как из ведра». На платформе не было видно ни зги, несмотря на то, что фонари вовсю старались осветить тусклым светом плитку и щебень под собой. Ветер свистел в ушах; отдельные его порывы сбивали с ног; деревца гнулись, как натянутые тетивы луков, готовые выпустить стрелы. Машинист, едва выйдя на улицу, подумал, что надо бы вернуться в будку, но гордость не позволила ему сделать это. Всё же после нескольких минут борьбы с ветром он заглянул за угол этого маленького строения и попытался укрыться там от непогоды.
 
А Виктор Сергеевич и Олег разговорились, сидя в будке. Рыбак узнал, что его собеседник – вполне приличный человек, а зацепингом занимается, чтобы сэкономить деньги за проезд в электричке. Теперь это понемногу превратилось в его хобби. Он красочно описал свои ощущения во время таких поездок, и готов был рассказывать всё дальше, но Виктор Сергеевич слушал его с насупившимся видом. Он не мог позабыть неприятного ощущения, которое ему доставил разговор с машинистом, и затаил на него обиду. Олег подумал, что он сам чем-то обидел рыбака, но тот поспешил заверить его в обратном. Всё же, желая как-нибудь разрядить обстановку, молодой человек выглянул на улицу.

Его лицо тут же обдало дождём, но он будто не заметил этого и вышел из будки на платформу. Не найдя там машиниста, он пробрался в конец перрона, и там совершенно неожиданно заметил одиноко стоящую девушку, пытавшуюся укрыться от бури маленьким зонтиком со сломанной спицей. Олег подошёл к ней.

- Добрый вечер.
- Здравствуйте, – без всякой заинтересованности ответила девушка.
- Вы бы в будочке укрылись, – вон какая буря. Промокнете, – попытался завязать разговормолодой человек.
- Всё равно.
- Как это всё равно? Так нельзя. Пойдёмте!
- Девушка молчала и смотрела в темноту. Тогда Олег снял свой плащ и накинул ей на плечи. Затем он спросил:
- Ка вас зовут?
- Александра.
- Пойдёмте, Александра. Зачем тут стоять? – с этими словами Олег взял девушку за руку, и они медленно направились в сторону будочки. Пропустив девушку внутрь, молодой человек завернул за угол, надеясь укрыться от беспрестанно бьющих по плитке и щебню тёмных струй.
 
  Речонка, протекающая за полустанком, всё сильнее разливалась по окрестностям. Сильнейший ливень переполнил её и без того маленькое русло; вода уже перелилась через рельсы и билась о край платформы. Вскоре она лизнула тротуарную плитку на её поверхности. И почти в ту же секунду по ложбинке, отделяющей полустанок от посёлка, промчался мутный клокочущий поток.
 
Буря, разбушевавшаяся в этот вечер, отрезала станцию Ц**** от большой земли…

VII
Четыре человека, застрявшие на перроне, узнали о своём положении далеко не сразу.

Олег, укрывающийся от ливня за углом будки, погрузился в размышления и ничего вокруг, можно сказать, не замечал. Машинист стоял за вывеской с названием станции, которая почти не закрывала его от ливня. Остальные вообще не высовывали носа из-под металлического навеса, огороженного тремя стенками.

Лишь через некоторое время Игорь Петрович вышел из-за своего укрытия и обошёл вокруг будки, проверяя, не сбежал ли «правонарушитель».  И только тогда он увидел, что никому теперь не удастся безопасно покинуть перрон.

- Мы отрезаны от посёлка, – сходу объявил машинист, заглядывая в будку. Первые несколько секунд никто не мог ничего осознать. Затем Виктор Сергеевич спросил:
- То есть как?.. Полностью?
- Ну а как ещё? Наполовину, ё-моё!
Такой резкий ответ снова не понравился рыбаку, он снова обиделся и замолчал. Но тут в будку заглянул Олег, услышавший конец разговора:
- В МЧС надо звонить.
- Бесполезно, – возразил Игорь Петрович, – все спасатели и путейцы на Обрыве торчат. Там на пути глину снесло, к нам никто не явится. Надо самим отсюда сваливать! Есть несколько вариантов. Первый: ищем всякую плавучую хрень и пытаемся на ней добраться до посёлка.
- Этот вариант не подходит, – заметил Олег, – слишком сильное течение. И плавучего здесь маловато. Вряд ли что-то хорошее найдём. Но поискать всё же стоит, чисто на всякий случай.
- Второй вариант – перейти поток вброд, но для этого надо найти удобное место. Ту снесёт нафиг!
- А где же найти такое место?
- Лучше пойти по железке, насыпь поможет. Только я наизусть дорогу не помню, вроде бы дальше насыпь высокая. Надо бы сходить проверить, – и Игорь Петрович вопросительно посмотрел на всех присутствующих. Слово взял Виктор Сергеевич:
- У меня сложилось не самое приятное впечатление о вас как о человеке, но в своей профессии с вами мало кто сможет соперничать. Если бы дело касалось лично вас, я бы не сдвинулся с места. Но я пойду; пойду ради всех, кто оказался здесь по воле обстоятельств. Пойду, чтоб не остаться ни перед кем в долгу. Чтобы не чувствовать своей вины за то, что мог сделать, но не сделал. Покажите мне путь, я пойду!

Минуту все молча обдумывали слова немолодого рыбака. Даже машинист, поссорившийся с ним час назад, ничего не сказал, только указал на железную дорогу, уходящую в тёмную муть ливня. Виктор Сергеевич застегнул свою куртку защитного цвета, натянул штаны на голенища высоких резиновых сапог и твёрдым шагом пошёл по платформе к шпалам, залитым водой. Как только он ушёл, Олег хотел спросить у машиниста, ходят ли сейчас поезда, но потом догадался, что все составы сейчас остановили. В следующую минуту силуэт рыбака скрылся из виду. Игорь Петрович посмотрел ему вслед и вышел из будки, отправившись на поиски чего-нибудь плавучего. Это был его запасной план.

Тем временем Олег с Александрой разговорились:

- Я домой хотела поехать. Пришла сюда, когда дождь только начался. И не знала, что дневной электрички не будет. А теперь мы тут застряли неизвестно на сколько.
- Ничего страшного, выберемся! Безвыходных ситуаций не бывает – я в этом давно убеждён.
- А как же мы выберемся? Машинист сказал, что все спасатели где-то там, – и девушка показала рукой в мокрую тьму.
- Знаете, Александра, я по жизни оптимист; я считаю, что в любой ситуации надо верить в лучшее!
- Понимаю, что надо. Вот только ситуация не располагает к этому. И вообще, в последнее время ничего радостного не происходит.
- Хорошее происходит всегда, просто его нужно научиться замечать. Если человек не захочет увидеть радость, он её и не увидит; если не захочет принять счастье – не станет счастливым. Всё зависит только от нас самих.
- Понимаете, Олег… Вот вы мне о всяких там абстрактных понятиях рассказываете, а я их представить себе не могу. Вы мне лучше живой пример приведите.  Да хотя бы взять нашу ситуацию: где тут можно найти радость? Дождь стеной, платформу вот-вот затопит, а помощи ждать неоткуда. Где здесь хоть крупинка чего-то хорошего?
- Крупинка найдётся. Вот смотрите: платформа ещё не затоплена, мы сидим в будочке, почти не промокли, а помощь наверняка придёт – не зря ведь рыбак ушёл! Впрочем, что мы сидим без дела? Я пойду помогу машинисту, может быть, мы что-нибудь вместе и сообразим.

Олег вышел из будки и направился в конец платформы, где Игорь Петрович сложил несколько найденных поблизости досок.

Александра ещё немного посидела в будочке, потом вздохнула, закуталась в плащ и тоже вышла на улицу. Под беспрестанно бьющими по земле каплями она пыталась пройти к машинисту, хватаясь за каждый попутный столб и закрывая лицо от сильных порывов ветра.

VIII
Приблизительно в это же самое время в нескольких километрах от Ц**** по железнодорожной колее, залитой водой, шёл, удаляясь от полустанка, невзрачный мужчина лет пятидесяти. Его резиновые сапоги, доходившие до середины голени, едва выступали над уровнем воды, куртка и штаны защитного цвета промокли насквозь, но он всё упорнее шёл вперёд, ориентируясь по опорам контактной сети и безуспешно пытаясь слабеньким фонариком осветить путь в мутной тьме ливня. У мужчины была ясная цель – иначе его не занесло бы на железную дорогу в такое ненастье. Встречи с поездом он не боялся – он знал, что в связи с подтоплением железной дороги были задержаны все вечерние и ночные поезда. Каждый шаг давался ему с большим трудом, но он преодолевал путь так, будто от него зависело будущее целого города. Струи ливня нещадно хлестали по его капюшону и плечам, ветер пытался сбить с ног, вода, залившая рельсы, оказывала сопротивление движению.

Но, несмотря на все эти трудности, мужчина продолжал упорно идти вперёд. Он миновал станцию П*****, на которой в электричку садился пойманный зацепер; оставил позади тысяча сто… какой-то там километр, прошёл по залитой водой платформе станции Б***. Наконец, он добрался до относительного крупного остановочного пункта, на котором даже возвышалось небольшое здание с колоннами, где помещалась билетная касса пригородных поездов, крохотный зал ожидания и несколько подсобных помещений. Выбравшись на довольно высокий перрон, мужчина осмотрелся вокруг, посильнее надвинул капюшон на лоб и уверенно начал подниматься на холм, где находились маленькие частные домики близлежащего городка – районного центра. На секунду он оглянулся на станцию, чтобы посмотреть на часы, висевшие над входом. часовая стрелка подходила к цифре три, минутная заканчивала свой ход по ежечасному кругу.

Около пятнадцати минут мужчина поднимался по достаточно крутому подъёму, затем свернул в сторону и в темноте, подсвечивая своим слабеньким фонариком, отыскал нужную ему адресную табличку. Поразмыслив несколько минут о том, насколько резонно тревожить обитателей домика в такой поздний час, он вошёл в калитку, запертую на щеколду, подошёл к двери и постучал. В одном из окон включился свет, затем мелькнула некая фигура. Дверь открылась, и хозяин дома пустил гостя внутрь, закрыв за ним дверь. Вероятно, вы уже догадались, что гостем этим был не кто иной, как Виктор Сергеевич.
 
А на полустанке Ц**** кипела работа – Игорь Петрович и Олег искали любой плавучий материал. По тому, с каким энтузиазмом это делал машинист, можно было понять, что он практически потерял надежду на рыбака, ушедшего за помощью. К их огорчению, плавсредств на платформе оказалось с гулькин нос, и то в большинстве своём это были узкие рейки, неспособные принести пользу в такой ситуации.

Вся эта наполовину бесполезная работа сопровождалась ливнем и мощными порывами ветра. Река, видимо, не была удовлетворена затопленными рельсами, и желала увести под воду платформу полустанка вместе со всем, что там находилось. Около часа ночи волна высотой сорок сантиметров пронеслась по платформе. И в эту же минуту послышался громкий крик, за которым последовал всплеск воды. Олег и Игорь Петрович побежали в сторону этих звуков, пытаясь хоть что-то разглядеть в тусклом свете фонарей, стоящих на перроне. Олег, обернувшийся первым, успел заметить, как с края платформы соскользнули в мутную воду два каких- то объекта.
 
Александра стояла около досок, сложенных небольшой кучкой в конце платформы. Волна сбила её с ног и потянула за собой. Девушка успела ухватиться за относительно широкую доску, правда, это ей мало помогло. Доски всплыли над водой, и конечно, волна их унесла. Александра вместе со своей доской соскользнула с платформы.

К счастью, Олег уже бежал по тротуарной плитке станции, залитой пятнадцатью сантиметрами воды. Волна давно унеслась дальше; к слову, Виктора Сергеевича, идущего в то время в паре перегонов дальше, она не зацепила – успела рассеяться по залитой водой площади. Александра боролась с течением, держась за доску, но это плохо ей удавалось. Подбежавший на помощь «правонарушитель» подал руку, но расстояние, разделявшее их, было слишком велико. Поколебавшись секунду, Олег нашёл верное решение. Он вспомнил про зонтик, который он взял у девушки и теперь неосознанно зажал в руке, даже не прикрываясь им от ливня. Длины зонтика должно было хватить. Не теряя больше ни секунды, Олег сложил зонтик, крепко взял его в руку и протянул Александре, она ухватилась за изогнутую ручку. Минута напряжённой борьбы с течением – и девушка взяла за руку Олега и вскоре оказалась на платформе.

Во время этой спасательной операции все, конечно, промокли насквозь, но зато всё обошлось без больших неприятностей. Олег сразу повёл Александру в будочку, чтоб она не замёрзла на платформе. Потом он сбегал к машинисту, вновь ушедшему на поиски бесполезных досок, и тоже позвал его спрятаться. Игорь Петрович сначала отказался, но затем что-то сказал – Олег не разобрал, что именно – и изменил своё решение. Вскоре все трое уже сидели на скамеечке в укрытии.

Прошло четыре часа. Дождь постепенно становился всё слабее, а потом и вовсе перестал, сильный порывистый ветер тоже утихал со временем; тучи проходили мимо полустанка, понемногу открывая тёмное небо. Они ещё не совсем ушли, когда солнце попыталось подняться над горизонтом. Как и за сутки до этого, оно вновь неохотно поднималось из-под слоя воды, залившего окрестности Ц****, вновь едва не запуталось в тёмной паутине контактной сети над железной дорогой. Ветер, не успевший утихнуть после бессонной ночи, казалось, всячески торопил солнце и подгонял его. Наконец, светило окончательно поднялось над землёй, будто умытое разлившейся по степи речонкой. Оно тут же заглянуло под железные своды маленького строения, ютившегося на платформе полустанка. В этой будочке мирно спали Олег и Александра, сидя на скамейке и прислонившись друг к другу. Игорь Петрович стоял около будки и ждал, пока спадёт вода, чтоб вернуться в кабину электрички, оставшейся в нескольких сотнях метров от Ц****. Вода, залившая платформу, ушла ещё ночью, и теперь солнце вовсю сушило мокрую тротуарную плитку и всё ещё залитые водой рельсы.

IX
В пять часов утра солнце уже вовсю сияло над степью, силясь испарить вышедшую из берегов речонку и высушить всю влагу, которой не должно было быть на железнодорожном полотне. Однако даже солнцу это оказалось не под силу. Игорь Петрович уже хотел было идти к электричке, невзирая на подтопленные рельсы, как вдруг услышал звук, похожий на шум мотора. Звук раздавался издалека и был настолько тихий, что если бы дул хоть малейший ветерок, его не было бы слышно. Через пару минут звук стал сильнее и отчётливее; было ясно, что кто-то приближается к полустанку. Игорь Петрович подумал было, что это какой-то автомобиль, но все грунтовые дороги в окрестностях затопило. Однако ещё через минуту вдали показался источник этого звука. К платформе на самой полной скорости приближалась моторная лодка, сделанная из резины, на которой обычно плавают рыбаки. В лодке сидели два человека, и один из них был машинисту знаком, пожалуй, даже слишком хорошо. Звук мотора уже стал настолько сильным, что разбудил дремавших в будке Олега и Александру. Они выглянули наружу и чрезвычайно обрадовались: в лодке сидел Виктор Сергеевич и махал им рукой…

Он почти пять часов шёл по залитым водой рельсам, прежде чем смог добраться до небольшого районного центра. Он вспомнил, что там живёт его старый товарищ, такой же заядлый рыбак, и у него есть надувная лодка. Виктор Сергеевич добрался туда примерно в три часа ночи, плыть в темноте они не решились, чтобы не повредить лодку, и двинулись в путь только с рассветом.

Лодочка остановилась у края платформы, как у самого настоящего причала, и пришвартовалась к торчащему из-под воды километровому знаку. Три человека, проведя ночь на покрытой водой платформе под сильным ливнем, без промедления сели в неё. Судёнышко низко осело, но всё же выдержало довольно приличную нагрузку, и на малой скорости отправилось в сторону стоящей на путях электрички. Высадив там машиниста, который сразу же залез в кабину, лодочка немного приподнялась и, набирая скорость понеслась вдоль русла речки, огибая заросли камыша, едва поднимавшиеся из-под воды, и оставляя за кормой белый пенный след.

13.10-04.11.2020 г.
Новочеркасск