Ангел по имени Тори. Глава 1

Ангелы бывают разные. Нежные хрупкие создания с добрым сердцем, литературной речью, изяществом в движениях. Но есть и такие, кто носит рваные джинсы, красит губы кроваво-красной помадой, а на черных ногтях рисует белые черепа.

Кто отсутствие культуры не считает недостатком и все свои желания привык удовлетворять по первому требованию. Кто не верит ни в Бога, ни в черта, а только в себя, забронировав сердце от любви и чувств.

С таким ангелом не то что людям, бесам ужиться трудно. И только детская любовь способна различить под бомжатскими лохмотьями грубости настоящее горячее сердце. Сердце, способное не только любить наперекор смерти, но сражаться с преисподней до конца, отвоевывая детские жизни.

И УСЛЫШАЛ Я ГОЛОС ГОСПОДА, ГОВОРЯЩЕГО: КОГО МНЕ ПОСЛАТЬ? И КТО ПОЙДЕТ ДЛЯ НАС?..
Исаия 6:8

Глава 1.

– Хулиганка-а-а! – неслось в спину Вике.

Пожилой водитель не мог равнодушно смотреть, как она на полном ходу автобуса выпрыгнула в снег, не доезжая до остановки. Вика рассмеялась в ответ и весело помахала рукой. Хулиганка – это еще слишком нежно, в свой адрес она слышала и похуже.

В интернате, где заканчивала школу, ее звали Беда – сократили от имени Виктория-Победа. А в медучилище ее запомнили как нахалку, грубиянку, пьяницу, наркоманку, прогульщицу, драчунью и вообще стихийное бедствие с необратимыми последствиями.

– Подумаешь, какие нежные! – возмущалась Вика. – Всего-то пару косячков выкурила, выпила на спор три литра пива и спрыгнула с третьего этажа общаги! Так на тарзанке же! Ну влетела случайно ногами в окно кабинета к директору, с кем ни бывает! Я же не знала, что у него там педсовет! В следующий раз рассчитаю траекторию полета с учетом ускорения и силы притяжения. Подумаешь!.. Это все туфта! А он сразу на понтах поскакал!.. И не фиг так близко друг к другу строить здания – не Средневековье!

Однако, в училище решили следующего раза не ждать и здания не перестраивать, а отправить Викторию Ангел в академический отпуск на неопределенное время. К тому же случай представился удобный...

Да, фамилию Ангел ей дали в роддоме, куда неизвестная мамаша подкинула девочку после родов. Уж очень похожа была малышка на ангелочка – большие голубые глазищи и золотистые кудри – прямо с лубочной картинки! Но, похоже, девчонка очень стеснялась своей фамилии и делала все, чтобы напрочь вытравить светлый неземной образ из своего.

Так что скоро в детдоме позабыли о христианском происхождении ее фамилии и звали девчонку не иначе как Чертенок  или Маленькая Дрянь. Что, впрочем, не мешало ей быть лидером среди сверстников. Свою Тори (сокращенно от Виктории) малыши обожали и беспрекословно выполняли все приказы главного капитана-пирата.

– Нас никто не любит, это все понты, – внушала она своему маленькому войску. – Мы никому не нужны. Будем сами за себя стоять и защищаться!

Хотя защищаться от мелюзги-разбойников приходилось воспитателям, нянечкам, поварам и директору. По малейшему желанию Тори на стенах в светлых спальнях появлялись рисованные черной краской пауки. Постельное белье было изорвано на узкие полоски. В компоте плавали дохлые тараканы и мухи. А в кабинете директора все бумаги оказывались намертво приклеенными к столу.

И что ты будешь с такой врединой делать? Уговоры, стояние в углу, лишение прогулок и конфет – ничего на нее не имело влияния. Только когда Вика выучилась читать, нашлось одно действенное средство – книги. В детдоме появлялась новая обложка, и маленькую хулиганку дня три никто не видел и не слышал. Чертенок превращался в ангела и запоями читал в спальне, столовой, на прогулке и даже во время спортивных соревнований. Вику не трогали – все наслаждались тишиной и спокойствием. Правда, недолго.

Как только книжка заканчивалась, сразу начинались новые метаморфозы. Например, после Успенского директор был переименован в Крокодила Гену, и ему постоянно приклеивали пластилином «хвост» к пиджаку.

После «Алисы...» Льюис Кэррол любимый пудель завуча превратился в Чеширского Кота – так ему сделали начес на всем теле, что расчесать собачку было уже невозможно, пришлось все состричь.   

А Фенимор Купер со своим Чингачгуком вылился в настоящую войну против бледнолицых, то есть воспитателей. Последние не раз вынимали со слезами на глазах кнопки из различных мест (преимущественно со спины и пониже), которые дети использовали вместо томагавков.

В общем, жизнь в детдоме никогда скучной не была, а после появления Виктории Ангел приобрела вкус дарвинизма – выживали в педколлективе только сильнейшие.

В интернате, куда Вику поместили после четвертого класса, стало еще интересней. Фантазии ребенка не было границ – в школе оказалась неплохая библиотека.

После Стивенсоновского «Острова сокровищ» территория вокруг школы оказалась глубоко перекопанной – искали клад. Машину директора, благодаря произведениям Жюля Верна, превратили в «Наутилус» и покрасили серой краской (хорошо, что не опустили на 20 тысяч лье под водой).

Но больше всех досталось ночному сторожу, который на несколько дней потерял дар речи, когда при свете полной луны увидел всадника без головы – ну прямо со страниц Майн Рида. Причем, голова висела на поясе наездника и вопела диким голосом: «Не душите меня, не душите!». Конечно, она принадлежала Вике. Всадник без головы оказался с головой старшеклассника. А лошадь распалась впоследствии на четырех представителей среднего школьного звена.

Классика тоже нашла достойное применение в жизни интерната. Про Вия лучше слабонервным не рассказывать – Гоголь бы перевернулся в гробу от такой постановки. После «Евгения Онегина» все стрелялись на дуэли шишками и почему-то попадали исключительно по воспитателям. А ранние рассказы Горького дети изучали, конечно, в цыганском поселке, откуда их приходилось постоянно выкуривать.

И в медучилище, как видите, у Вики тоже были проблемы с фантазией, то есть – у преподавателей. Другую бы давно вытурили из заведения за хулиганские выходки, но ее жалели. Во-первых, сирота. Во-вторых, умная девчонка – училась хорошо. А в-третьих, обнаружили у Вики раковую опухоль – экология, радиация плюс,наверное, наследственность (кто их знает, этих предков?).

Такой диагноз страшно осознавать в любом возрасте. Но когда тебе 19 – особенно. Хотя до сознания Вики ужас диагноза как-то не доходил.

Ей все казалось, что это какая-то нелепость, ошибка, помарка. Что можно взять белую краску и разрисовать черную полосу жизни в разноцветную радугу. Даже химиотерапия не вытравила ее оптимизма. Глядя на свою лысую голову, девчонка хохотала до упаду – именно так она представляла инопланетян.

И вот сейчас Виктория Ангел шла по хрустящему снегу прямиком «сдаваться» в республиканский онкологический центр. В спину домокловым мечом подталкивало слово «операция», отчего чуть отросшие белокурые волосы вставали дыбом, а голубые глазищи наливались горькими слезами.
–– Мне никто не поможет, это все туфта, – шептали упрямо потрескавшиеся губы. – Я должна сама за себя постоять, без понтов. Я должна вылечиться. У меня получится! Только не операция, только не операция... Как же я буду без груди?..  Калека! Уродка! Отвратительно!
Продолжение:http://proza.ru/2021/10/25/1853