Женская доля

Ее  первый муж был очень хороший. Но он взял и бросил ее на этой планете, да не одну, а с Гошкой на руках, угодив в дурацкую автокатастрофу. В машине той было пять человек, четверо остались живы, а ее муж отдал душу богу. Богу! А клялся, что всей душой принадлежит ей, Веронике.
Проводив с тяжким вздохом тоскливую, но очень потасканную за последние пятнадцать лет мысль, Вероника утерла горькую слезу. Нет, слезы она лила вовсе не из-за любимого мужа, ушедшего давным-давно, а из-за лука, который шинковала для салата. На ужин сегодня был кубанский овощной салат и сочные отбивные, бодро скворчащие на большой чугунной сковороде. Ну и конечно пюре, как же без него, ведь оба ее сына его обожают.
- Мам, я кушать хочу!
В кухню засунулась вихрастая башка. Это был младший сын Руслан. Вечно голодный, худющий шкодина и задира, от которого не было Веронике покоя с самого его рождения.
- Ужин не за горами, - обнадежила добрая мама, отмахнувшись от него ножом.
Башка исчезла, видно, не заметив возможности урвать кусок другой, опять побежал к своему ненаглядному компу.
- А Георгий уже вернулся? – спросила Вероника вслед.
- Не-а, - донеслось из коридора.
И что-то крупное грохнулось, нанеся максимум ущерба, в этом можно было даже не сомневаться. Вероника не пожелала узнать, что это было. Сегодня она твердо настроилась на добрый семейный ужин, без ссор и скандалов.
- Но он звонил, и сказал, что будет через десять минут, – снова возник в дверном проеме Русик.
Физиономия выражала тревогу и озабоченность - чего это мать не интересуется, что он только что вытворил в коридоре? Уж не оглохла ли?!
- Убери все так, чтобы мне не пришлось даже голоса повышать, - приказала Вероника и полезла в холодильник за сметаной.
Руслан исчез успокоенный, все в порядке, не оглохла, просто задумалась, о чем-то о своем, непонятно женском.
«Огонь, а не ребенок! - вспомнились Веронике слова покойной свекрови. – Не то, что Гошенька!» Да, второй сын так же мало походил на первого, как снежная баба на полярника. Наверное, потому что рождены они были от разных мужчин, разных по возрасту, национальности, вероисповеданию и социальному положению.
Погибший в автокатастрофе Игорь был супермен, душа любой компании, положительный во всех отношениях герой короткой повести об их совместной жизни. Женившись в двадцать один год на восемнадцатилетней Веронике, он взял на себя обязанности и отца, и мужа, справлялся с этими обязанностями легко, виртуозно, играючи. За ним Вероника была как за железобетонным противотанковым укрытием. Рождение Гошка молодой папа воспринял,  как дар небес. Он был счастлив и горд, сам его купал, кормил по ночам из бутылочки, гулял по вечерам с колясочкой. И Вероника тоже млела от счастья, наблюдая за своими мальчиками. Но счастье было их недолгим…
«Абсолютное счастье не может длиться вечно», - прочитала где-то Вероника, словно цитата к ее первому браку! Ее многие годы потом мучал вопрос: «Это была нелепая случайность или все-таки судьба такая?» С годами она поняла, что на этот вопрос ответа не найти.
***
Вероника споро сервировала стол. Серебряные приборы легли точно на льняные салфетки, хрустальные бокалы заискрились в свете люстры, по столовой потекли восхитительные ароматы. Сегодняшнее застолье посвящается ее старшему сыну, все должно быть по высшему разряду! Георгий поступил в академию МВД, сам, без протекций и взяток. Вероника невероятно им гордилась! Сын, весь в отца – умница-разумница, высокоорганизованная личность, с кодексом чести и светлой головой! «Не то, что наш милый Русик!» - подметил голос свекрови в ее голове. Вероника усмехнулась.
«Милый Русик» родился вне брака от бесспорно отрицательного героя ее недолгого романа. Но, тем не менее, она обожала это дитя, как может мать обожать ребенка, взрастившая его сама без помощи биологического папаши.
Сердце пропустило один удар. Вот уже восемь лет ее сердце ведет себя таким странным способом, как только в голове вспыхивают воспоминания о той дикой минуте. О минуте, когда узнала о предательстве человека, с которым прожила бок обок два года и готовилась стать матерью его ребенка. Буквально за неделю до родов Веронике позвонил доброжелатель и сообщил, между делом, что Аслан в скором времени не только ее повезет в роддом, но еще и свою законную жену. Вероника едва мимо стула не села. Какую жену? В какой роддом? Она же своими глазами паспорт видела! Не было там никакой жены! Когда он успел?! Они же практически не расставались весь этот год, отмечали совместно праздники, ездили вместе по гостям, у себя принимали друзей, выезжали на море и в горы. Дом начали строить, в конце концов! Большой дом, как они мечтали, где будут расти мальчики: Георгий и Малыш. Откуда же всплыла беременная жена, да еще и «законная»?!
В ту минуту мозг Вероники работал на повышенных оборотах, лихорадочно анализируя совместную жизнь с Асланом. Да, периодически он ездил в Адыгею, в свой аул, навещать стареньких родителей. С ними Вероника не была знакома, потому что они - люди старой закалки, желающие видеть в невестках юную адыгейку, а не русскую женщину с ребенком на руках от первого брака. И, когда она попыталась поговорить об этом с Асланом, он сослался на то, что его родители «вынесут мозг и ему, и ей», так как помешаны на дремучих верованиях и замшелых правилах. И, хотя ей такой расклад был не по душе, но настаивать на знакомстве она не стала. Зато он ее познакомил со всем окружением: Вероника знала его кузенов, друзей, коллег по бизнесу и никто даже словом не обмолвился, что Аслан был… не свободен.
Услышав такую невероятную новость, она сразу, кстати, позвонила одному из этих друзей, особенно близкому. Поднажала слегка на него, и тот подтвердил: да, действительно, жена имеется, да беременная, но на это Веронике «не стоит обращать внимания». По словам «верного друга» выходило, что ей вообще не о чем волноваться: Аслан будет жить в городе, с ней и ее детьми, а ту семью суживать деньгами. От такого абсурда ее разум впал в ступор. Не возможно было поверить, что все это происходило с ней наяву, но поверить пришлось.
Дальше Вероника плохо помнила ход событий. Как во сне она металась, по квартире, в которой они жили с Асланом, собирая свои вещи. Через три часа после звонка «доброго самаритянина», Вероника переехала с Гошкой к подруге. Причем Аслана о своем решении она даже в известность не поставила, просто бросила ключи в почтовый ящик и все. За пару дней она нашла подходящую съемную квартиру и перебралась туда. Не успела даже обустроиться, как следует на новом месте, как через три дня оказалась в роддоме. Руслан родился немного раньше намеченного срока.
- Мам, кажется, Гошка приехал!
На этот раз Русик ввалился в кухню не частично, а полностью. «Прощайте мои цветочки!» - подумала Вероника, глядя на перепачканные землей джинсы отпрыска. Судя по всему, сыночек, завалил полку с цветами, отсюда и грохот на всю вселенную.
- Ой, ты уже все приготовила, - и грязная ручонка потянулась к блюду с нарезкой.
- Мыть руки и ждать брата! – хлопнула по руке кухонным полотенцем Вероника.
Изгнав сына из кухни в третий раз, она выглянула в окно. Во двор въезжала ее серебристая «Тойота», на коей прибыл виновник сегодняшнего торжества. «Слава богу, цел!» - привычно возблагодарила создателя Вероника. Она панически боялась давать сыну машину, но каждый раз уступала его просьбам, не желая обидеть отказом, принизив, так сказать, его мужское достоинство. И, наблюдая из-за занавески, откровенно любуясь сыном, подумала: «Какой же он у меня красавчик!» А что, имела право: высокий, спортивный, улыбчивый, обаятельный. Постоянной подружки пока нет, но не за горами. Не за горами…
Кстати, именно Георгий настоял на том, чтобы Русику дать фамилию его погибшего отца. «Пусть мой брат думает, что мы с ним от одного папы, - настаивал он, гремя погремушкой над головой младенца. – Или ты простишь этого?» Георгий даже имени Аслана не произносил вслух с того момента, как они уехали скитаться по городу. Она при нем не плакала, но ее дикое внутреннее напряжение и помертвевшее лицо, пугало похлеще слез.
Нет, прощать Аслана она не собиралась. Даже сейчас, по прошествии восьми лет, ее пробирала дрожь, когда она вспоминала, как приехала из роддома в однокомнатную хрущёвку на пятом этаже, снятую на последние деньги, с орущим свертком на руках. В тот же вечер ее свекровь, мама Игоря, привезла ей Георгия, которого взяла к себе, когда Вероника уехала в роддом. Она привезла немного продуктов, понимая, что в холодильнике шаром покати, спросила, нужны ли деньги. Вероника сказала, что не нужны, потому что свекровь была не тот человек, у которого она могла бы одалживаться. А положение у них было просто катастрофическим.
Конечно, кое-что она успела купить до родов, но у малыша не было ни кроватки, ни коляски, ни ванночки. Не было множества вещей необходимых на первых порах его жизни. А у самой Вероники не было денег, сил и возможностей где-то подработать. Было лишь тупое отчаяние и непонимание, что же будет дальше с нею и детьми.
Самое интересное, что отец ребенка так и не появился и даже не позвонил после ее ухода! Он просто не пожелал узнать, а как там собственно дела, у женщины, без пяти минут матери его ребенка, которая внезапно узнала о его предательстве, о его наглой лжи и подлости и, не выдержав такого удара, ушла, куда глаза глядят. Если честно, где-то в глубине души она все-таки ждала, что он объявится. Предполагала, что приедет к ней в роддом, попросит прощения, попытается как-то объясниться, ну и поддержит ее материально. Ведь он же отец! И у него родился сын! Да и у кавказских народов, между прочим, особое отношение к собственным отпрыскам.
Аслану было прекрасно известно, что она перед родами не работала, страдала от позднего токсикоза, а значит, и денег в наличии не имела. Он знал, что никаких накоплений у нее за душой не было, как и не было своего жилья. И он, как никто другой знал и о том, что «приданое» ребенку они не покупали, потому что так не принято – покупать заранее вещи для новорожденного плохая примета.
Но ее надежды не оправдались. Аслан как будто забыл о ее существовании. Ну, ушла и ушла, забыли!
Этот состоятельный человек, успешный бизнесмен и политик просто вычеркнул ее из своей многоярусной жизни. Для него одним ярусом стало меньше. И ничего, что где-то там, за бортом остался кусочек его плоти. Она ждала целый месяц, пока не поняла, что он не придет. Никогда. Почему? Не известно. Это была тайна за семью печатями, что он там думал по поводу всего случившегося. Видимо, она совсем не разобралась, с кем имела дело. «Что ж, значит, так тому и быть! – решила Вероника. – Раз он отказался от своего сына, то она уж точно не станет навязываться!»
Поэтому, при оформлении свидетельства о рождении ребенка, она дала небольшую взятку в загсе, и Руслан стал Игоревичем, его без всякого записали под фамилией первого мужа, которого уже давно не было в живых. И никого, кроме свекрови этот факт не задел за живое. Она же, когда узнала, позвонила и устроила скандал, мол, Вероника потеряла всякий стыд, приписать ее погибшему сыну чужого ребенка! Но и это они все сумели пережить.
***
- Ма, я пойду Гошу позову, - крикнул сынуля, который совсем проголодался, - а то он там копается в машине!
- Ну, давай зови, скажи, что у меня все готово, - откликнулась она.
Что-то ее затянул омут воспоминаний, тряхнула головой Вероника. С чего бы это? «Да с того, - ответила сама себе, - что первый твой сын стал взрослым человеком. Студентом». Хотя, на самом деле Георгий стал взрослым, когда она отдала его в Суворовское училище. Там за год из маленького мальчика, милого и славного, немного застенчивого и скромного, быстренько сделали бравого кадета. Поначалу она сильно переживала, боялась, что ребенок не приживется на казенных хлебах, не вынесет дисциплины и режима. Но все обошлось, он втянулся в течение месяца, и учеба пошла, как по накатанной. И слава богу, потому что выбора у них особого не было.
При отсутствии мужа и наличии двух малолетних детей, она никак не могла себе позволить заниматься исключительно их воспитанием. Ей нужны были деньги, чтобы кормить и одевать мальчишек. Первые пять месяцев после роддома они проедали ее золото и норковую шубу. Но деньги таяли так быстро, что на горизонте замаячила голодная смерть. Во всяком случае, Вероника ее видела довольно отчетливо, заглядывая каждый раз в пустеющий кошелек. Поэтому она подвизалась убирать у соседей, а что, хоть мелочишка на молочишко. И далеко ходить не надо…
Хозяйка квартиры была «челноком», моталась в Турцию и Польшу за вещами, которые потом реализовывала на вещевом рынке. Присмотревшись к Веронике, предложила поехать с ней, ей нужна была помощница. Первые «ходки» Вероника делала на занятые деньги, потом дело пошло. Дети в это время сидели с другой соседкой, которая согласилась подрабатывать круглосуточной няней.
Вскоре у Вероники появилось денег столько, что она стала смело смотреть в будущее. Мальчики были сыты, великолепно одеты, старший пошел в престижную гимназию, младший - в частный садик. «Лишние» деньги Вероника старательно копила, чтобы купить собственную недвижимость. Сначала, это была частичку без удобств, потом она обменяла ее на однокомнатную квартиру с доплатой. Затем, поднакопив еще, приобрела  двухкомнатную в центре города.
Но счастье длилось не долго, она попала в ловушку хитрых аферистов в сфере недвижимости и потеряла свое жилье. Не ожидала Вероника от судьбы такого удара, уж больно хорошо жила в последнее время, вот и расслабилась. Денег на адвокатов не было, все было вложено в трехкомнатную квартиру, которую она «купила» у аферистов по подложным документам. Оказалось, что у квартиры имеются еще одни, куда более законные хозяева. А из «двушки», проданной ею вполне официально, надо было съезжать.
И вот тогда, под давлением близкой подруги, крестной Руслана, она поперлась на поклон к Аслану.
- Послушай, - уговаривала ее подруга, - я понимаю, что ты на него затаила зло, но ты же женщина, ты можешь ради детей пойти на уступки своей гордости. Иди к нему, проси о помощи, он, конечно, козел, но денег у него полно, а больше тебе просто не к кому обратиться!
- Если он за столько лет не попытался помощь оказать, то и сейчас  рассчитывать на него пустое дело, - сомневалась Вероника.
- А ты пока не попробуешь, этого не узнаешь! – упорствовала подруга. – Сама посуди, он такой крутой мужик, сотни девок согласились бы от него родить, и не посмотрели бы, что женат. А ты развернулась и ушла!. И даже никогда не пыталась с ним связаться, ему ж обидно. А тут такой повод, сама пришла, да еще и с протянутой рукой. Конечно, он поможет!
На тот момент Аслан занимал видный пост в непосредственной близости от президента республики, а значит, вращался и в кругах губернатора края. В ее проблемах ему было разобраться – раз плюнуть. Но даже не за тем она к нему явилась. Вероника хотела занять у него денег для судебных тяжб, как ей объяснили компетентные люди, что если адвокат быстренько даст взятку определенному судье, то квартира останется за ней. Сумму назвали приличную, таких денег не было ни у нее, ни у ее подруг. И если не решить проблему, через несколько недель она окажется с детьми на улице.
Да только их с подругой расчеты оказались пустыми надеждами. Выслушав о ее бедственном положении, Аслан не пожелал протянуть ей руку помощи. Чего-чего, а благородства в его черной душонке не было и в помине. Зато покуражился он всласть над растерянной и заплаканной Вероникой.
- Занять говоришь, а с чего отдавать будешь? А если тебя снова кинут? Адвокатам этим вообще нельзя доверять, скажет, что деньги отдал, а сам не отдаст. Квартиры ты все равно лишишься, где тогда деньги возьмешь, чтобы со мной рассчитаться?
- Я не для себя прошу, - сцепив зубы, произнесла Вероника, - неужели ты не понимаешь, что если бы не наш общий сын, я бы никогда к тебе не обратилась?
- Какой сын? – поднял брови домиком Аслан. – Нет у нас никакого общего сына. Мало ли от кого ты его родила? Был бы он мой, ты бы не сбежала. Может он у тебя вообще негр! Я ж его даже в глаза никогда не видел.
Самое грустное было то, что Руслан был как раз абсолютной копией своего папаши-ублюдка. Внешняя схожесть была такой явной, что даже анализа ДНК проводить не надо – одно лицо. Только вот Вероника не собиралась ему ничего доказывать, показывать фотографию сына или уж тем более знакомить его с ним. В тот момент, в его кабинете, она четко осознала, что у нее нет никакого желания, хотя бы еще раз увидеться с этим человеком. Униженная и оскорбленная, она встала из-за стола, куда он ей предложил присесть на время аудиенции.
- А что такое? Не будем больше разговаривать? – ухмыльнулся Аслан.
- Помяни мое слово, будет и в твоей жизни так хреново, что из шкуры будешь выскакивать! Бог не фраер, он все видит, - пообещала Вероника обидчику. – А меня, знаешь, одно утешает: с твоей смертью закончится и фамилия твоего рода. Дочки твои ни в счет, от сына своего ты добровольно отказался. А твой отец даже об этом и не узнает!
Она знала от общих знакомых, что его жена за эти годы очень старалась дать ему наследника, но у них так ничего и не вышло. В семье росло три дочки, причем при последних родах его жену едва спасли, больше детей у них не будет. Да, конечно, он может набрать гарем, пока, хоть какая-нибудь не родит сына, но Веронике так хотелось сказать ему гадость!
Развернулась она и вышла ни с чем. И даже его побелевшие губы, сжатые от ярости, не утешили ее в ту минуту. Ей надо было срочно придумать, как спасти свое имущество, как не лишить детей крова над головой.
- Зачем я к нему поехала?! – спрашивала себя Вероника, рыдая ночью в подушку, мучаясь от новой сердечной раны, нанесенной этим поганцем.
Да видно не зря она унижалась. Проявила смирение - заслужила поощрение. И послал ей бог хорошего человека.
Ольга Ильинична была не только первоклассным адвокатом, но и еще душевным человеком, способным откликнуться на чужую беду. Вероника попала к ней на прием случайно через третьи руки. Но вышла от нее окрыленной. Строцкая взялась за ведение ее дела. Взятки в суде давали на занятые деньги, и помогла их занять Ольга Ильинична. Тяжбы и взятки сделали свое дело. И через год квартира была отвоевана.
За это время Вероника так поднаторела в вопросах купли-продажи недвижимости, а так же в юриспруденции в сфере торговли и оформления жилья, что решила попробовать себя на новом поприще. Мысль ей подала, естественно Строцкая – ее добрый ангел. А воплотить сподвигла старая знакомая.
- Хочу квартиру своей тетки покойной продать, себе найти дачку, а детям жилье улучшить. Да боюсь, что кинут какие-нибудь бандюганы, ну как тебя в свое время, - объясняла приятельница, - Вот пришла, Вероника, тебя просить поспособствовать.
- Да чем я тебе помогу? – удивилась Вероника.
- Да как чем? Ты ж на этом собаку съела, какие бумаги, где и как оформить, каким фирмам можно доверять, а от каких надо держаться подальше. Давай, тебе заплачу любые проценты, другим просто боюсь довериться!
Вероника колебалась недолго. Челночный бизнес давно дал крен из-за судебных баталий, в которых она провела весь год. Долгов скопилось немало. Надо было срочно что-то предпринимать в плане заработков. И Вероника с увлечением принялась за новое дело. Надо сказать, что дела у нее сразу как-то пошли в гору, мир торговли недвижимостью благосклонно принял нового игрока. «Собачья работа», которая кормила только тогда, когда на ногах с утра до вечера, когда что-то с кем-то постоянно согласовываешь, утрясаешь, разруливаешь, кого-то ублажаешь, а на кого-то давишь – эта работа ей подошла идеально. Вероника умела работать с людьми и примиряться с обстоятельствами. А главное, она всегда отчетливо понимала, что на ней ответственность за две человеческие жизни, и никто не придет и не переложит часть ответственности на широкие, сильные плечи.
Прошло несколько лет, и она смогла настолько улучшить материальное положение своей семьи, что нынче живет с сыновьями в собственном доме. Пусть небольшом, но очень уютном, грамотно обустроенном под каждого члена семьи. У нее есть отличная машина, взятая в кредит, но все же… Да разве она могла мечтать об этом, когда считала копейки на хлеб?
***
Вероника обвила глазами свою кухню-столовую, оборудованную по последнему слову дизайнерского искусства. Ей все здесь нравилось! Даже казалось, что еда тут получается вкуснее.
Но уже давно пора садиться за стол. Где же ее мальчики?
В коридоре послышалась возня и шушуканье. Они ввалились в комнату одновременно, Русик держал букет, видимо только что отвоеванный у старшего брата.
- Это тебе от нас, - возвестил ребенок.
- Ой, спасибо, мои дорогие! – сказала Вероника, приняла букет и сунула нос в шелестящую обертку. – Прелесть, да и только!
Цветы, естественно, не пахли, но восторг по поводу их получения был искренним. Мальчишки у нее были галантными!
- Привет, мамуль, - Георгий чмокнул мать в щеку.
- Ты купил себе подарки от меня и Русика? – спросила она.
Сын ездил в торговый центр пополнять гардероб, а заодно получил от матери дополнительную сумму денег для подарков в честь поступления в вуз.
- Да, мамасик, я тебе сейчас покажу, что я купил, - улыбнулся Гоша и потряс у нее под носом кистью руки.
Перед глазами блеснули новенькие часы.
- Часы от тебя, браслет от мелкого.
- О, красота какая! – оценила мать.
Сама она такие, конечно, не купила бы жизни.
- Ну, тогда пора за стол, обмывать часы, чтобы лучше ходили, и чествовать нашего героя!
Шампанское выстрелило пробкой в потолок и, шипя, полилось в бокалы. Но успели прозвучать всего лишь пара тостов, как зазвонил мобильник Вероники. Она подмигнула мальчикам и вышла из-за стола. Они даже не роптали, их мать жила с телефоном у уха, к этому они давно привыкли.
- Алло, - сказала Вероника, краем глаза наблюдая, как младший, ухаживая за старшим, ляпнул тому на брюки соусом и получил тычок в плечо. – Алло!
- Вероника?
Голос был незнаком, как, впрочем, и номер, с которого звонили.
- Да, это я. С кем имею честь?
- Это Фатима, жена Аслана. Мне ваш номер дал Рустам.
Веронику окатила волна тупой ярости. Рустам, один из приятелей Аслана, с которым они случайно пересеклись по делам, пару лет тому назад он покупал через нее земельный участок. Зачем он дал номер ее телефона этой женщине?!
- Алло, Вероника, вы меня слышите?
- Что вы хотели, Фатима? – спросила Вероника, чувствуя, что плохо справляется с собственным голосом.
- Понимаете, у нас большое горе, у Аслана отказывают почки. Врачи говорят, что спасти его можно будет, только если мы найдем донора. Муж сейчас в Германии, там берутся сделать операцию. И вот мы подумали… вы же, как-то обращались к мужу…за деньгами.
Веронике показалось, что она ослышалась, но женщина продолжала тарахтеть в трубку.
- Мы знаем, что у вас финансовые трудности, есть кредиты и старшего мальчика нужно учить. Вы все еще не замужем, с двумя детьми. В общем, если вы дадите согласие на операцию… Короче, ни вы, ни ваши дети не будут ни в чем нуждаться. Мы купим каждому мальчику по квартире и положим хорошие деньги в банк на имя каждого из ваших сыновей. Понимаете, это не такая уж и опасная операция. Зато не возникнет проблем с армией….
Она еще что-то говорила, а с Вероникой приключился припадок ярости. Она хватала ртом воздух, чтобы заорать на нее не своим голосом, а легкие не раскрывались, воздуха в них не было вообще. Кто-то перекрыл краник, и ее легкие плавились в агонии. Она хотела дико закричать, лишь бы прервать поток этих диких слов, но лишь открывала рот, как безмолвная рыба.
- Мам, мам, ты че?
Это был голос Русика. Кажется, она напугала сына.
Что-то взорвалось в ее голове, зато она задышала жадно и часто. Вероника почти бегом выскочила из дома. Ее всю трясло.
- Значит так, слушай меня внимательно! - рявкнула она, наконец, в трубку. - Забудь мой номер прямо сейчас. Сотри и забудь! Твой муж не имеет ко мне никакого отношения, и никогда не имел. Что он там тебе наплел, знать не желаю! И если еще кто-нибудь из вас сунется ко мне, я вам устрою такое, что мало вам не покажется. Поверь, у меня уже давно нет никаких финансовых трудностей, зато есть очень влиятельные связи. Попробуйте только приблизиться к моему ребенку, очутитесь на зоне всем аулом! Я ясно выразилась?! Ты меня поняла?! А когда твой муженек сдохнет, в чем я не сомневаюсь, на земле станет легче дышать!
Она отключила телефон, перевела дух. Господи! Что это было, господи?!!! Они рехнулись эти уроды, что ли? Предложить ей продать почку собственно ребенка? И кому? Этой гниде, которая и волоска этого ребенка не достоин?!
- Мам, что стряслось? – спросил Георгий.
У него за спиной маячил Русик, которого решили принести в жертву, как ягненка.
- Все нормально. Просто позвонили очередные психи. Как же без них?! - Вероника попыталась улыбнуться.
Завтра же она поставит дом под охрану, а еще лучше наймет телохранителя для сына. От уродов, способных на такие «коммерческие» предложения, можно ожидать чего угодно. Вдруг они захотят похитить ребенка? Но они не на ту напали! Уж что-что, а постоять за себя она умеет. Научилась благодаря некоторым!
- Мам, если тебя кто-то обидит, ты мне только скажи. Я любому голову скручу, - пообещал Георгий.
- Вместе скрутим. Я между прочим, уже второй год на самбо хожу, - поддакнул Руслан.
- Защитники вы мои! – всхлипнула Вероника.
И судорожно обняла своих мальчишек. Она мать. Сильная женщина. И никому на этом не свете не удастся безнаказанно нападать на ее детей! Слава богу, у нее теперь реально есть нужные связи и средства. Враг не пройдет. Да и самбо в течение двух лет, это вам тоже не хухры-мухры!
Вероника посмотрела на небо, по которому плыли пушистые белые облака. Сбылось ее пророчество, ведь она тогда от души пожелала наказания свыше этому человеку! Но никакой радости от этого она не испытывала. И вдруг, поддавшись какому-то внутреннему порыву, она взмолилась в небеса: «Господи, пусть отец моего младшего сына выздоровеет! И пусть навсегда забудет о том, что у него есть этот сын!»
Слезы покатились градом, но вместе с ними пришло облегчение и очищение…