Глава 29

Время шло. До дембеля оставалось все меньше времени. Уже были готовы дембельские альбомы. Парадки, ушитые и подшитые четко по фигуре, висели в каптерке, прикрытые парадным обмундированием первогодок.
Никаких происшествий не случалось. На дворе была вторая половина марта. Скоро должен был выйти приказ Министра Обороны СССР о нашем увольнении в запас. И так получилось, что отмечать день выхода приказа у нас было нечем. И если с закуской вопрос решался довольно просто, то со спиртным была засада. В увольнение никого не пускали, все ждали весенней проверки боевой готовности, и, чтобы не ударить в грязь лицом, начальство закрутило все гайки. К тому же нашему командиру части и замполиту только что присвоили очередные воинские звания, нужно было соответствовать. А нашему ротному, капитану Майорову, наконец-то пришел долгожданный вызов в военную академию, и он теперь боялся любого происшествия. Так что принести спиртное с гражданки было невозможно.
Как-то, собравшись в курилке, мы решили обсудить этот вопрос. Идея попросить знакомых девушек отпала сама по себе, так как у всех девушек на КПП стали проверять сумки. Видно, начальство догадывалось о таком варианте.
Мы уже сломали себе головы, высказывая самые невероятные идеи, но ни одна из них не подходила.
Когда собрались расходиться, Леха поднял руку и, как Архимед своё "Эврика!", произнес: "Бражка!"
Мы все с интересом уставились на бывшего каптера, а ныне ударника военного строительства. Леха объяснил, что нам же ничего не стоит сделать бражку, рецепт которой он отлично знает. Конечно, это не самогонка, но пьется хорошо, да и градус имеет не маленький. И требуется всего-то вода, дрожжи и сахар. С водой и сахаром проблем не было, а вот дрожжи у нас в военторге не продавались. Но вот тут и появилась идея обратиться к девушкам. Если на КПП и заметят в сумочке дрожжи, то все равно ничего не поймут.
Оставалось решить, в чем делать. Нужна была довольно вместительная, закрывающаяся емкость. Обычно бражку делают в огромных бутылях, надевая на горлышко резиновую перчатку. Вырабатываемый при брожении газ надувает эту перчатку. Говорят, что готовность браги определяли по лопнувшей перчатке. Но такой бутыли у нас не было, да если бы и была, то ее негде было спрятать. Мы уже хотели отказаться от этой затеи, но Леху сегодня пробило на идеи. Немного подумав, он предложил замутить бражку в огнетушителе. Развивая идею, Леха в два счёта доказал нам все преимущества этого плана. Во-первых, большая емкость. Во-вторых, огнетушитель не нужно прятать, так как они висели по всей части. И, в-третьих, в каптерке лежало несколько старых огнетушителей, которые вовремя не успели отправить на заправку, а потом и совсем забыли. А также не нужно было перчатки, поскольку отверстие, из которого под давлением подавалась пена, было очень узкое и идеально подходило для наших целей. На том и порешили.
Уже на следующий день Сима с Верой принесли нам несколько пачек дрожжей. Сахар мы взяли в столовой и купили в военторге у Любы. Леха выбрал огнетушитель. Вечером взяв у заместителя командира учебного взвода трёх салаг-залетчиков, мы после отбоя отвели их в умывальник. Чистяще-моющие средства уже ждали их, как и несколько ведер горячей воды, а ещё ветошь, ершики и другие прибамбасы для чистки. Задача такая - вычистить огнетушитель внутри, чтобы от его прежней начинки не осталось ни намека. Контролировал процесс Леха сам. К утру огнетушитель был вычищен. Решено было вечером его "зарядить".
Тут случилось непредвиденное обстоятельство. Я уже не помню, то ли кто-то заболел, то ли еще что, но заступать дежурным по роте оказалось некому. А я утром сменился с дежурства, до обеда проспал, после обеда меня вызвали к Майорову. Чего только не обещал мне ротный, уговаривая заступить в наряд. Сошлись - на двух увольнениях. Конечно, он мог бы мне и просто приказать, но, как я в таком случае буду нести службу в наряде, был большой вопрос. Ведь есть множество способов подставить начальство, при этом самому оставаясь ни при чем. А залетов Майорову, ох, как не нужно было. Через три недели он должен был уезжать в академию. Вот он и решил, кстати, очень верно, что со мной лучше договориться.
Итак, после обеда я заступил дежурным по роте. Приняв дежурство, я отдал указания дневальным и вышел в курилку. Туда же пришли Леха и еще пару ребят из нашего призыва. Леха сказал, что у него все готово, осталось только залить брагу в огнетушитель. Кстати, огнетушитель он подкрасил, написал все положенные цифры и даже свинтил пломбу с такого же огнетушителя в соседней казарме.
После отбоя мы перелили брагу из одолженного на кухне бидона в огнетушитель и, чтобы он все время был на виду, повесили его возле входа в канцелярию командира роты. По виду этот огнетушитель ничем не отличался от других. Оставалось только ждать, когда бражка будет готова. Дождавшись, когда дежурный по части проверит нашу роту и уйдет в штаб, я решил тоже пару часов поспать. Показав дневальному, где меня искать, я прилег отдохнуть и сразу уснул. Такая уж выработалась у нас привычка — невзирая на время суток, засыпать сразу, как только голова касалась подушки. Не знаю, сколько я проспал, но проснулся от того, что дневальный сильно тряс меня за плечо.
- Ну что случилось, салага? - еще не совсем проснувшись, спросил я его.
- Там… там... огнетушитель поёт, - еле выговаривая от страха слова, ответил тот.
Сон как ветром сдуло. Вскочив с койки, я вылетел в вестибюль. Огнетушитель у канцелярии издавал какие-то странные завывающие звуки. Шел самый активный процесс брожения, а отверстие было узким, вот выходящий воздух и издавал такие звуки. Нужно было что-то срочно решать. Каждую минуту в роту мог зайти дежурный по части, а, если и не зайдет, то производить утренний доклад командиру роты под аккомпанемент огнетушителя было решительно невозможно.
Я срочно разбудил Леху. Мы с ним быстренько перевесили "поющий" огнетушитель в умывальник. Пообещав что-нибудь к подъему придумать, Леха ушел спать дальше, а мне уже было как-то не до сна. Но на мое счастье под утро "певец" успокоился. Видно, процесс брожения стал меньше.
Вот такое дежурство по роте у меня получилось перед дембелем. Я до сих пор часто вспоминаю испуганное лицо дневального и его слова: "Там огнетушитель поет".
Что еще рассказать, чтобы закончить эту тему? Бражка удалась на славу. В первых числах апреля, в день опубликования приказа, мы открыли огнетушитель и разлили содержимое по кружкам. После первых же глотков мы почувствовали, как это говорится, "приход". Так что уснули мы в эту ночь изрядно под хмельком. Служить нам оставалось меньше полутора месяцев.
Каждый новый день приближал нас к дембелю. Ничего интересного, на чем бы зацепилась моя память, в эти дни не происходило. Уехал поступать в академию капитан Майоров. На его место, врио командира нашей роты, назначили командира учебного взвода лейтенанта Горшенина. Других офицеров у нас в роте попросту не было. Службы молодой лейтенант, меньше года назад закончивший военное училище, почти совсем не знал, поэтому всего боялся и ждал, когда назначат нового командира. В первый же день после своего назначения он собрал весь наш призыв в канцелярии и честно признался, что слабо разбирается в том, как несут службу наши радиотелеграфисты во время боевого дежурства, кто и когда заступает на дежурство и т. п., поэтому очень надеется на нашу помощь в этом вопросе. Нам понравилась откровенность и честность молодого ротного. Мы с Саней Самсонюком взяли на себя составление графика дежурств и его соблюдение. Николай взял на себя контроль за несением боевого дежурства дежурными сменами. Ну а за порядок в роте у нас всегда отвечал старшина роты прапорщик Кочкин. Скажу не хвастаясь, ни одного происшествия, даже самого незначительного, за это время не случилось.
Женька Одиноков сдал экзамены и получил допуск на самостоятельное дежурство в качестве начальника смены. Смену я себе подготовил. На дежурства я теперь почти не ходил, но, когда Вера дежурила в ночь, я после отбоя приходил на КП и мы с ней проводили вместе много времени, выйдя с КП через запасной выход.
У Николая с Симой вовсю шла подготовка к свадьбе. Вера рассказала, что у Симы уже готово подвенечное платье.  А я съездил с Николаем в Челябинск, воспользовавшись увольнениями, которые мне должен был Майоров, и в универмаге мы купили ему довольно приличный костюм для свадьбы, а также рубашку и галстук. Правда, была трудность с обувью для молодожена. Но тут нам помогла заведующая нашим военторгом Люба. Она умудрилась выбить на базе военторга две пары мужских туфель чешской фабрики "ЦЕБО". Одну пару - для своего возлюбленного, старшего лейтенанта Войтенко, а вторую - специально для Николая.

P.S. Начальник 211 узла связи подполконик Батухтин Иван Прокофьевич занимает свое рабочее место на КП.
Между собой все в части называли его БИП.